…Участившиеся приступы болезни заставили Тургенева снова поехать за границу. «На консилиуме все здешние лучшие хирурги решительно положили предложить мне остаться с камнем, — сообщает он родственнику, — но я предпочел умереть от воспаления раны, чем замучиться от камня, и настоятельно требовал операции».
Несмотря на крайне плохое самочувствие, Тургенев исправно и помногу писал семье. Дети получали от него письма на родном языке. Он употреблял красочные народные пословицы, а от них требовал «уметь хорошо не только на словах, но и на письме объясняться по-русски».
Сергей Николаевич был противником галломании даже в мелочах и, например, всегда звал среднего сына Ванечкой, а не Жаном, как Варвара Петровна.
Особое внимание он уделял воспитанию «нравственному, имеющему предметом образование сердца». Николай и Иван обязаны были писать ежедневные отчеты о том, как прошел день, какие знания были получены. Здесь же давали оценку своему поведению и поступкам.
Сергей Николаевич говорил детям о необходимости воспитывать в себе терпение, твердый характер, волю. Человек обязан «иметь честные правила», заботиться о ближних и быть надежным товарищем и другом.
Читая письма Тургенева к детям, начинаешь сомневаться в его репутации человека холодного, сдержанного до крайности. «Скажи Ване, моему любезному дружочку, что я им очень доволен, на будущей почте буду к нему писать», — сообщает он старшему сыну.
Через несколько дней, еще не оправившись после операции, он писал родственнику, как беспокоят его слухи о холере в Москве и что горит нетерпением туда отправиться, так как «жена ничего не пишет».
Менее чем через месяц после операции Сергей Николаевич, сопровождаемый доктором Берсом, уже в Москве.
Поскольку среди его родни и товарищей было немало декабристов, за ним установили секретное наблюдение.
Из донесения жандармского чина графу Бенкендорфу:
«…продолжая секретное наблюдение за полковником Сергеем Тургеневым… ныне получил я о сем сведения: что он, находясь теперь с семейством своим в Москве, жизнь ведет открытую, бывает всякий день в театре».
Далее следует перечень лиц, у которых Тургеневы «весьма частые» гости.
Итак, внешне Тургеневы живут вполне благополучно.
А между тем начинался последний акт в семейной драме Варвары Петровны.
Летом 1833 года Тургеневы из-за сложностей с определением сыновей в высшие учебные заведения не поехали в Спасское, а сняли дачу близ Калужской заставы, тогда отдаленного, но очень зеленого, живописного места. Напротив их дома находился роскошный Нескучный сад с его пышной растительностью, гротами, фонтанами, укромными беседками и дивным видом с кручи на Москву-реку.
Народу сюда наезжало пропасть. Все были знакомы меж собой, запросто ходили друг к другу в гости, веселились, играли в карты, танцевали.
Здесь, в семействе князей Шаховских, что оказались соседями Тургеневых, пятнадцатилетний Иван первый раз без памяти влюбился в молоденькую княжну Екатерину.
В «Мемориале», документе глубоко личном, который был предназначен Иваном Сергеевичем для себя и куда им заносились только очень памятные события жизни, под 1833 годом стоит краткая запись: «Новый год в Москве (Первая любовь) Кн[яжна] Шаховская <…> Житье на даче против Нескучного».
Более он ничего не написал о девушке, особой строкой вошедшей в биографию сразу двух Тургеневых — отца и сына, так что исследователям пришлось изрядно повозиться с горой документов, родословных росписей, адресных книг, прежде чем среди всех представительниц этого семейства, чрезвычайно разветвленного и многолюдного, удалось найти ту, что стала причиной семейной драмы.
Кто она, что собой представляла, почему вызвала так много разговоров после того, как Тургенев описал все, связанное с княжной Шаховской, в повести «Первая любовь»? Было что-то необычное в этой совсем юной девушке, такой прелестной, искренней, по описаниям Тургенева звенящей, как натянутая струна, и вызвавшей у критиков почти негодующее чувство. Ее называли «не более, как кокетливою, в высшей степени капризной и далеко не нравственной личностью».
«Никто такой женщины никогда не встречал, да и не желал бы встретить», — писали в откликах на повесть. Во Франции же героиню тургеневской повести и вовсе уподобляли «даме с камелиями».
Надо отметить, что Тургенев в глубокой тайне держал истинное имя героини своего первого романа. В повести она зовется Зинаидой Засекиной, да и сама «Первая любовь» была опубликована писателем спустя десять лет после смерти матери. К тому времени писатель оставался единственным живым свидетелем среди всех вольных или невольных участников драмы. Это давало ему возможность свободно изложить события: он особо подчеркивал, что в «Первой любви» нет ни капли вымысла, а каждое действующее лицо списано с натуры.
Однако Тургенев, видимо, не ожидал, что среди читателей «Первой любви» найдутся люди, когда-то близкие его родителям и не понаслышке знавшие и об их семейной драме, и о той, которая оказалась в том повинной.
«Меня многие осуждали», — признавался писатель. Но дело было сделано. Повесть «Первая любовь» увидела свет в 1860 году. Спустя почти полтора века, имея добытые исследователями, хотя и очень скудные, факты биографии Шаховской, можно проследить, как Провидение распорядилось судьбой двух женщин, которые вступили в безмолвный поединок, не принесший никому победы.
Дата рождения княжны Екатерины Шаховской осталась неизвестной. Но в 1833 году ее стали вывозить в свет — видимо, ей было лет шестнадцать-семнадцать. Она была несколько старше без памяти влюбленного в нее пятнадцатилетнего Ванечки Тургенева.
Екатерина приходилась родной племянницей известному драматургу князю А.А.Шаховскому. Возможно, это родство в какой-то степени повлияло на впечатлительную девочку: она с детства писала стихи, мечтала о необыкновенном будущем. Словом, не походила на обычных барышень, у которых на уме были нарядные платья, кавалеры и танцы. Екатерине об этом думать не приходилось: семья Шаховских, несмотря на древность рода, жила очень скудно.
Отец умер, оставив жену и детей — Екатерина была старшей — с мизерным доходом. Девушка нашла свой мир, где презренный металл не имел силы: к моменту встречи с Тургеневыми ею были написаны стихотворения и поэма «Сновидения», изданные в том же 1833 году отдельной книгой.
От поэтических грез Екатерину отвлекают поклонники, восхищенные необычностью девушки. Она действительно не похожа на сверстниц ее круга: смела в обращении, в словах. Ход ее мыслей может смутить кого угодно. Она, кажется, приобретает свойства завзятой кокетки: то будто зовет к себе, то отталкивает. В повести «Первая любовь» Тургенев прекрасно описывает ее причудливый характер. Но в то лето, очарованный изяществом ее облика, своеволием, звуком голоса, заставлявшего сильнее биться его сердце, он влюблялся все больше и больше.
«Я не хотел знать, любят ли меня, и не хотел сознаться самому себе, что меня не любят… Меня жгло как огнем в ее присутствии… но к чему мне было знать, что это был за огонь, на котором я горел и таял, — благо мне было сладко таять и гореть».
Но для Зинаиды-Екатерины осаждающие ее взрослые поклонники и даже этот славный мальчишка, Ванечка Тургенев, лишь второстепенные персонажи в драме, которую она разыгрывает. Она ждет мужчину своей судьбы. Только для него приготовлены все истинные сокровища ее души: искренность, полное самозабвение, умение презреть условности, чтобы доказать свою любовь и насладиться ею.
Скоро юный поклонник Екатерины Шаховской узнает имя своего счастливого соперника — это его отец.
Иван дал себе клятву — и сдержал ее — сохранить тайну отца. Для него и так не составляло секрета, что меж родителями лада нет. Как всякий подросток, чуткий и наблюдательный, он понял, что страдающей стороной тут является любимая мать, и теперь с ужасом думал, что же будет, если все откроется.
Вероятно, поначалу Сергей Николаевич не придавал интрижке с соседской барышней особого значения. Любому мужчине приятно обожание юного прелестного существа.
Но от свидания к свиданию чувства его менялись, и менялись стремительно. Птицелов попался в сети? И вот настал момент, когда объятий и поцелуев в укромных уголках Нескучного сада стало мало. Да не только ему, зрелому мужчине, но и ей, считавшей, что ее любовь достойна всей полноты этого чувства.
Так появилось у них укрытие — «приют любви». А на дворе лишь первая треть XIX века, и нравы еще очень строги: на балу, приглашая барышню на танец, кавалер спрашивает разрешения у ее батюшки. Добропорядочная девица не отправит письма, не показав его прежде маменьке. Вдова имеет право появиться на балу только в сопровождении мужчины-родственника. И это не просто буква — это дух времени.
И то, как распорядилась собою Екатерина, решившись на близость с человеком женатым, семейным, выглядит смелостью невероятной, каким-то самосожжением.
Чем Тургенев мог отплатить за такое доверие и безоглядность? Какие обещания мог дать Екатерине? Да и думал ли он о них, привыкший легко срывать цветы удовольствия? Этого мы не узнаем никогда.
Ясно одно: скоро и сам Сергей Николаевич понял, как не похож его беззаконный союз с Екатериной на то, что знал прежде. Эта любовь лишила его привычной осторожности, той верткости, с которой он выходил из сетей Амура. И последствия не замедлили сказаться. Варвара Петровна нутром почувствовала, что опасность на сей раз серьезная. Но хотя у нее имелся большой опыт по прояснению подобных дел, терялась в догадках.
Как выразился ее сын, «громовой удар разом все прекратил». В повести он подробно описывает, каким образом Варвара Петровна узнала о связи мужа с Шаховской.
«Вернувшись однажды к обеду с довольно продолжительной прогулки, я с удивлением узнал, что буду обедать один, что отец уехал, а матушка нездорова, не желает кушать и заперлась у себя в спальне. По лицам лакеев я догадывался, что произошло нечто необыкновенное… Расспрашивать их я не смел, но у меня был приятель, молодой буфетчик Филипп, страстный охотник до стихов и артист на гитаре — як нему обратился. От него я узнал, что между отцом и матушкой произошла страшная сцена (а в девичьей все было слышно до единого слова; многое было сказано по-французски — да горничная Маша пять лет жила у швеи из Парижа и все понимала); что матушка моя упрекала отца в неверности, в знакомстве с соседней барышней, что отец сперва оправдывался, потом вспыхнул и в свою очередь сказал какое-то жестокое слово, „якобы об ихних летах“, отчего матушка заплакала…
— А произошла вся беда, — продолжал Филипп, — от безымянного письма; а кто его написал — неизвестно; а то бы как этим делам наружу выйти, причины никакой нет.
— Да разве что-нибудь было? — с трудом проговорил я, между тем как руки и ноги у меня холодели, и что-то задрожало в самой глубине груди.
Филипп знаменательно мигнул.
— Было. Этих делов не скроешь; уж на что батюшка ваш в этом разе осторожен — да ведь надобно ж, примерно, карету нанять или там что… без людей не обойдешься тоже».
Далее события стали разворачиваться стремительно и ужасно. Сергей Николаевич решил откровенно объясниться с женой. Отрицать свою связь с княжной было бессмысленно: он лишь уговаривал жену взять себя в руки и «не делать истории».
Разговор в спальне Варвары Петровны длился долго. Муж, как никогда, терпеливо давал излиться ее гневу. Та покорность и тихая печаль, которые выражало его лицо, еще больше растравляли рану оскорбленной жены: значит, ради дрянной девчонки он мог терпеть что угодно.
В запале Варвара Петровна назвала княжну зазорным для женщины словом, но и тогда муж лишь поморщился, как от боли, а все-таки не прервал поток ее гневных слов.
Под конец Варвара Петровна объявила, что перебирается в город. Сергей Николаевич согласился, прибавив, что, само собой разумеется, он едет с ней. Это было сказано таким примирительным тоном, что, вытерев красное, залитое слезами лицо кружевной оборкой рубашки, она велела распорядиться об обеде. К столу вышла прибранной. Казалось, все успокоилось. Супруги сели за стол как обычно. Но тут Сергею Николаевичу сделалось так тяжело и горько, что ему пришлось сделать над собой адское усилие, чтобы не закричать — и кричать долго, пока звук его голоса не превратится в надсадный сип. Приложив салфетку ко рту, он выскочил из-за стола.
В доме начались приготовления к отъезду: прислуга сновала с корзинами и ящиками. Слух о том, что Тургеневы покидают Нескучное, быстро распространился меж дачниками.
Поинтересоваться причиной столь внезапного решения пришел один из завсегдатаев их дома.
"Дамы и господа" отзывы
Отзывы читателей о книге "Дамы и господа". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Дамы и господа" друзьям в соцсетях.