Он с благодарностью кивнул.

— Я подумал, что тебе может быть неудобно перед своими коллегами, если они узнают. Их отношение к тебе может поменяться.

Ухмылка Лорен стала еще более заметной.

— Эти ребята настолько хорошо меня знают, что уже ничто не может испортить обо мне их мнение. Но я ценю твою… предусмотрительность, Бен. Хотя готова сказать тебе прямо сейчас, что совершенно не ценю твое появление здесь.

Она с отвращением покачала головой, направляясь к нему, презрительно поглядывая на его рубашку.

— Ты не очень хорошо выглядишь, — заявила она в своей обычной откровенной манере. — И это точно, черт возьми, не ты. Что ты здесь делаешь, Бен, и что именно ты пытаешься доказать? Ты не больше подходишь для этой работы, чем я.

Он затаил дыхание, впервые с тех пор оказавшись к ней так близко, отчаянно пытаясь игнорировать ее шелковистые мягкие карамельного цвета кудри, и как она, несмотря на то, что находилась в тысячах миль о Калифорнии, по-прежнему пахла морем, пляжем и летним солнцем. И он не смог удержаться, чтобы с жадностью не поглядывать на ее пышные груди, обтянутые темно-синей в рубчик трикотажной кофтой.

На общем собрании на ней был надет толстый светло-серый свитер до бедер с шерстяными темно-серыми леггинсами, сапоги до колен. Теперь объемного свитера не было, и перед ним предстали столь знакомые соблазнительные изгибы ее миниатюрной фигуры.

Великолепная девушка превратилась в захватывающую дух женщину, ее красота стала более утонченной, но все же дикой и необузданной. На ней не было никаких украшений, маникюра, макияжа, единственное, что она позволила себе — наложить блеск для губ, который делал ее мягкие, сочные губы совершенно целуемыми. Лорен еще тогда отличалась повышенной самоуверенность, теперь же она носила эту самоуверенность как достоинство чести, и он никогда ни с одной с женщиной не ощущал себя настолько напуганным. Или от того, как натянулись его брюки вдруг, настолько возбужденном.

— Все еще по-прежнему пялишься на мои сиськи, я вижу? — лениво произнесла она. — Мне кажется, эта твоя черта осталась неизменной, в отличие от всего остального.

— Я все тот же, каким и всегда был, — тихо ответил он. — Я одеваюсь немного по-другому, работаю на другой работе, но ничего во мне не изменилось. И говоря об одежде, я заметил, что ты все еще любишь носить короткие топы.

Лорен пожала плечами, плюхнувшись в одно из коричневых кожаных кресел, которые стояли перед его столом, и закинула ногу на ногу.

— Здесь, словно находишься в чертовой парной. Это полезная подсказка с моей стороны… босс. — Последнее слово она произнесла с саркастическим презрением. — Если ты подашь идею уменьшить температуру, хотя бы на 10 градусов, то можно будет сэкономить уйму баксов. И тогда я перестану надевать по четыре слоя одежды зимой.

Бен мрачно взглянул на нее.

— Я давно просил тебя не называть меня твоим боссом. Или кем-то кто будет руководить тобой. Я не мог предположить, что мы окажемся в подобной ситуации, и что я буду твоим боссом.

Ее лицо мгновенно стало каменным, выражение в зеленых глазах стало убийственным.

— Ну, босс, первое, что нам необходимо прояснить — не должно быть никакого упоминания о том, что произошло четыре года назад. Согласен?

Он отрицательно покачал головой.

— Лорен, нам нужно поговорить об этом. Мне нужно многое тебе объяснить. Я должен сказать, почему я вынужден был уехать, и почему я не ушел…

Она подняла руку вверх.

— Хватит. Остановись прямо сейчас. Я серьезно, Бен. Потому что единственное объяснение, которое я приму, что четыре года назад ты умирал от какой-то неизлечимой болезни и решил меня избавить от мучений, которые тебя ждали бы впереди. Хотя даже это разозлило бы меня настолько, чтобы надрать тебе задницу. Но так, как ты, судя по твоему цветущему виду не умирал, другого объяснения, которое ты готов мне сообщить, я не собираюсь выслушать. Так что никогда не говори со мной о Биг Суре, и не пытайся мне ничего объяснять или извиняться. Потому что для меня нет оправданий и объяснений тому, что ты сделал, и если ты попытаешься завести снова об этом разговор, я уволюсь отсюда. Теперь давай поговорим о делах, босс?

Он уставился на нее в шоке.

— Лорен, ты должна позволить мне объясниться. Боже, ты даже не представляешь, как я сожалею о том, что уехал, сколько раз я...

Она вскочила со стула и закрыла его рот своей ладонью.

— Я уже сказала тебе, — прошипела она почти убийственно спокойно, — мне не интересно выслушивать твои гребанные оправдания. И я точно не хочу выслушивать твою жалкую ложь. Если мы собираемся работать вместе, то любые упоминания о прошлом запрещены. Понимаешь?

Кивнув, она убрала руку и села, глядя на него с издевкой. Он увидел ее упрямо вздернутый подбородок и с сожалением поймал себя на мысли, что любые его попытки объясниться будут встречены с ее стороны «закрытыми ушами». Лорен могла стать невероятно упрямой и несговорчивой, когда была в чем-то уверена, и сейчас она явно дала ему понять, что не желает ничего выслушивать. Но он считал, чтобы были определенные моменты, которые стоило обсудить, нравилось ей это или нет.

— Я видел некоторые из твоих работ, — сказал он, резко направляя разговор в другое русло. — И они, безусловно, потрясающие, ты — лучший из всех других фотографов в штате. Ты хорошо справилась, Лорен, у тебя все получилось. Или мне лучше называть тебя Ваше Величество? — добавил он, улыбаясь.

Она закатила глаза от раздражения.

— Не могу поверить, что Крис рассказал тебе об этом дурацком прозвище. — Она стала снимать пушинки со своих шерстяных гетров. — Ты знал, что я здесь работала, когда пошел наниматься на эту работу? — тихо спросила она. — Из-за этого ты…?

— Нет. — Он твердо качнул головой. — До вчерашнего дня я не знал, что ты здесь работаешь. Когда я проходил собеседование на эту должность, я был не в том состоянии, чтобы спрашивать о своих подчиненных. Я был несказанно удивлен также, как и ты, когда увидел твое имя в списке и понял, что мы будем работать вместе.

Лорен кивнула, очевидно удовлетворенная его объяснением.

— Хотя я до сих пор не знаю, почему ты решил поменять работу. Ведь ты говорил, что любишь путешествовать так же, как и я. Почему ты отказался от той ради скучной работы за столом, планируя командировки для других?

Бен заколебался, буду не уверенный, стоит ему сейчас упоминать о его отношениях с Элли. Но поскольку Лорен была совершенно не заинтересована выслушивать его объяснения, почему он от нее ушел (не говоря уже о том, чтобы продолжить с того места, где они остановились), он подумал, что может сообщить ей свои новости.

— Я кое с кем встречаюсь, — нерешительно начал он. — Сначала мы были просто соседями по комнате, но вот уже несколько месяцев вместе. И все эти путешествия немного тяжелы для отношений.

Выражение лица Лорен оставалось бесстрастным, она едва тряхнула головой, похоже его новости не произвели на нее никакого впечатления.

— Ты идиот, — не задумываясь сказала она. — Полный идиот, чтобы отказаться от работы, о которой всегда мечтал, ради отношений. Можешь даже не сомневаться, черт побери, я бы никогда не согласилась на нечто подобное. И, естественно, никто не может поставить мне таких условий. Ты, должно быть, без ума от этой женщины, другого объяснения твоему поступку я не нахожу. Как ее зовут?

— Элли, — тихо ответил он. — Элли Кимброу. Она пишет статьи в The New Yorker. Мы познакомились, когда я переехал в Нью-Йорк.

— Красивое имя, — призналась Лорен. — Очень женственное. Она тоже любит путешествовать, как и ты?

Он не мог не засмеяться от одной лишь мысли о изящной, педантичной Элли, занимающейся скалолазанием, или спускающейся по горной реке на байдарках или взбирающейся на горном велосипеде. Она предпочитала заниматься в помещении, плаванием в бассейне в своем клубе или пилатесом.

— Нет. Элли не слишком любит все возможные приключения на природе, — признался он. — Ей нравится ходить в музеи, театры, слушать классическую музыку и смотреть балет.

Лорен рассмеялась.

— Боже! Пожалуйста, не говори мне, что она таскала тебя слушать Моцарта или смотреть «Лебединое озеро»! И я уже догадалась, что твоя девушка потрудилась над твоим новым обликом.

Он пожал плечами.

— Да она советовала мне. Знаешь, я же не совсем разбираюсь в моде. Теперь, если ты все же настаиваешься не выслушивать мои объяснения… по крайней мере, сейчас… давай поговорим о том, как мы будем работать вместе.

Она нагло водрузила своим ноги в сапогах на край его стола, откинувшись на спинку мягкого кожаного кресла.

— Я не вижу особой проблема, правда. Я нахожусь здесь только две недели из шести или что-то типа того, когда готовлюсь к другой командировки, остальное время дома. Мы не будет часто встречаться, остальная часть команды всегда будет находится здесь во время подведения итогов и планирования следующей сессии. Поэтому о чем беспокоится? О том, что я буду плакать каждый раз, когда буду видеть тебя? Или преследовать, словно сумасшедшая бывшая девушка? Расслабься, Бен. То, что у нас было, было давно, мы оба двинулись дальше. И я всегда веду себя профессионально на работе, так что тебе не нужно беспокоиться о моем неуместном поведении в офисе.

Бен не был готов, что его глубоко задело ее небрежное признание, что она двинулась дальше, он частенько думал об этом, но всегда подальше отгонял эту мысль, но сейчас она его задела, и ему это не понравилось. Он не мог себе ответить, каким образом собирается противостоять ее очарованию, которое просто околдовывало его, поэтому его это тоже волновало. И у него были достаточно тревожное ощущение, что присутствие Лорен в его штате будет самой сложной частью в его новой должности… во многих отношениях.

Глава 9

Конец января

Лорен улыбнулась очень симпатичному бармену-студенту, который выстроил перед ней шесть рюмок отличной текилы.

— Спасибо, дорогой. Ты самый лучший. Я прослежу, чтобы Джордж оставил тебе хорошие чаевые.

Бармен, на бейджике которого был написано Райли, немного покраснел, но вернул нарочито кокетливую улыбку Лорен.

— В любое время, — сказал он подмигнув, поставив соль и дольки лайма, которые она тоже заказала.

Джордж молча наблюдал за ней, пока она готовила первый шот к принятию.

— И почему я должен оставить чаевые?

Лорен посмотрела на него так, словно он был трехлетним ребенком.

— Потому что ты сегодня оплачиваешь счет, Джорджиа, — ответила она сладким голоском. — Или ты уже забыл спор, который проиграл в последнюю ночь в Мельбурне?

— Черт, — пробормотал Джордж. — Я действительно забыл.

Лорен выгнула бровь.

— Что просто доказывает мою точку зрения снова и снова — я могу перепить любого из вас в любое время и в любом месте. И особенно тебя, Джорджиа, так как ты явно был слишком пьян, что даже забыл про наш спор.

Джордж застонал, с отвращением качая головой.

— А это не шоты с «Патрон Гран Платинум», который ты заказала? Черт побери, Лорен, каждый, наверное, стоит по двадцать баксов!

Карл усмехнулся, сделав длинный глоток из своей бутылки «Стеллы Артуа».

— Это она просто разогревается, приятель. Я видел, как она выпивала чертовски намного больше, чем шесть шотов. Надеюсь, твоя карта AMEX имеет большую кредитную линию.

Лорен подмигнула Карлу, прежде чем принять второй шот.

— Конечно, имеет. Ведь Джорджиа имеет трастовый фонд. Папа и мама из старой Новой Англии и владеют чем-то вроде половины Ньюпорта, Род-Айленда.

Джордж открыл рот от шока.

— Кто тебе это сказал? Это конфиденциальная информация, так что если кто-то из отдела кадров разносит сплетни…

— Чувак, ты сам нам это рассказал, — вмешался Крис, покачивая головой в очередной вязанной шапочке. — Ты видно не очень хорошо переносишь алкоголь, а? Может, мне стоит записать твой треп на видео в следующий раз, когда ты выпьешь. Ты будешь несказанно удивлен, насколько развязан твой язык.

Пока Джордж ворчал по поводу огромного счета за бар, который ему предстояло оплатить, Лорен очень спокойно выпила третий шот. Бог знал, что ей необходима была выпивка за эти десять дней. К счастью, послезавтра она улетает домой в Калифорнию, и, наконец, там перестанет притворяться всем, включая саму себя, что Бен Рафферти ничего для нее не значил и был всего лишь ее боссом. Лорен преуспела во многих вещах, но она никогда не умела притворяться и делать вид, поэтому для нее это было настоящим испытанием столько дней «держать лицо», если можно так выразиться.

Когда она появилась в начале этого месяца в роскошной квартире своей тети Мэделин, узнав, что Бен был ее новым начальником, она была благодарна, что ее тетя еще не вернулась с работы. Лорен была одним большим клубком нервов, заметно дрожащих всем телом от шока из-за того, что встретила мужчину, который разбил ее сердце четыре года назад. Мужчину, которого она все еще любила… единственного мужчину, которого она когда-либо любила.