И я вовсе не была ханжой. И секс любила, и любовники у меня были. Но вот так, с незнакомцами обсуждать эту тему? Не мое это. Анонимность, похоже, стерла все грани и приличия. Мужчины запросто пишут такие вещи незнакомым женщинам! И даже не стесняются.

Что-то я разворчалась как старая бабка. Или я все же ханжа? Этот вопрос не давал мне покоя. И ведь Юля предупреждала меня о таких личностях, но я по своей наивности полагала, что уж меня-то это не коснется. Коснулось.

Подводя итог прочитанному, я поняла лишь то, что меня заинтриговал лишь Баронет. С ним бы я продолжила общение, а остальные не вызывали такого желания. Ладно, посмотрим, как все сложится.

Я занялась уборкой, перемыла посуду. Физическая работа всегда отвлекала меня. Мысли как-то само собой занимали определенные и нужные полочки. Я решила просто плыть по течению, посмотрим, куда оно меня принесет. Может, я вскоре встречу огромного, как медведя мужчину, который полюбит меня и захочет семьи, детей. Я даже повеселела от этих мыслей: будущее представлялось мне неизведанным и необитаемым островом, который нужно будет исследовать. «О сколько нам открытий чудных» (с).

Закончив уборку, я переоделась в любимый домашний костюм. Он был привычным, очень удобным и самое главное, мне было в нем комфортно. И неважно, что в нем видны все недостатки моей фигуры. Ну, не хочу я дома ходить в корсете, или вечернем платье, которые всегда выгодно подчеркивают мои округлости.

Звонок застал меня перед зеркалом, где я критически рассматривала себя: не помешает сбросить килограммов десять. Но мысли об этом приходили в голову часто, а толку не было.

Схватив мобильный, я не глядя на экран, ответила:

— Слушаю вас.

Раздавшийся голос был неожиданным для меня.

— Кира, это мама.

Да уж, а мы не ждали вас, а вы приперлись. Упс, позвонили.

— Здравствуй, мама. — Поневоле в моем голосе появились обреченные нотки. Мама сейчас вновь начнет учить меня жизни. Не хочу. Если честно, то я совсем не страдала от того, что мы не общались. — Что ты хотела? — спросила я и тут же прикусила язык: сейчас начнется. И я не ошиблась.

— А что, я не могу позвонить своей дочери? — взвилась мама.

Ну-ну, я такая наивная, что верю в это. Мы не общались больше года!

— Я тебя не критикую. — Спокойно ответила я, не видя смысла в споре.

— Ладно, не будем ссориться. — Примирительно отозвалась мама.

И я поняла, что ей просто что-то от меня нужно. И моя интуиция в очередной раз не подвела.

— Вика выходит замуж. — Сообщили мне, а я даже представила довольную улыбку матери. Конечно же, ее обожаемая младшенькая дочка всегда только радует и ни в чем не разочаровывает. Это не Кира, толстая неудачница.

— Мои поздравления. — Равнодушно ответила я. Какое мне вообще дело до Вики и ее замужества. Плевать я хотела на нее.

— Они с Лешей ждут ребенка. — Проинформировала меня мать.

А я поперхнулась воздухом: Вика и Леша вместе??? Даже стало весело, и этот подлец пытался мне доказать, что к Вике у него никаких чувств нет? А ребенка он ей как делал, интересно? Боже, какой он придурок. Хорошая выйдет пара: недоумок и безмозглая курица! Думаете, мне было стыдно за такие слова о сестре? Отнюдь, она их заслужила.

— Тебе что, все равно? — удивилась мама.

— А должно быть нет? — все также спокойно ответила я. — Совет да любовь, как говорится.

— Мы хотим, чтобы ты была на свадьбе и приготовила торт молодоженам.

Я так и знала, что причина сугубо корыстная.

— Нет. Я не собираюсь посещать этот фарс и готовить торт для этих двух — не буду.

— Кира, — возмутилась мать. — Что люди скажут? Мы одна семья! — давила она. — Никто не поймет, если тебя не будет на свадьбе. В этот день мы должны быть вместе.

— О, началось. — Вздохнула я. — Что ты там насчет семьи говорила, мама? Вика помнила об этом, когда трахалась с моим женихом?

— Кира, — мать была шокирована. Ну да, я снова ее огорчила.

— Я тридцать три года, Кира. — Грубо ответила я. — У меня больше нет сестры. И на свадьбу к твоей обожаемой дочурке я не пойду! Кондитера ищите тоже в другом месте.

— Кира, — попыталась возразить мне мать. — Так нельзя. Вы с Викой родные друг другу люди. Ты должна ее простить и порадоваться за то, как у нее все сложилось.

Но я не стала слушать ее и прервала нотации.

— Не надо мне напоминать о родных людях, мама. Ты сделала свой выбор, когда встала на сторону Вики. С тем и живи. Не звони мне больше.

Я отключилась. Под конец разговора я уже кипела от злости. Черт, я будто снова окунулась в бочку с нечистотами. Вот почему так, а? Вике все неймется, решила уколоть меня, что выходит замуж за моего бывшего и ждет от него ребенка. Да ради Бога! Я разве кому-то мешаю? Живите счастливо и подальше от меня. Знать их обоих не хочу.

Когда приехала Юлька, я все еще тряслась от злости. Разговор с матерью напомнил мне то, что я совсем не хотела вспоминать. Морозовой стоило только посмотреть на мое лицо, как она присвистнула:

— Та-а-а-ак, что у тебя случилось? — разуваясь в прихожей, спросила подруга.

— Поговорила с матерью. — Буркнула я.

— Неужели Нелли Леонидовна объявилась? — понимающе хмыкнула Юлька. Подруга недолюбливала мою мать. Впрочем, их чувства были взаимными. — И что ей надо?

— Сообщила мне о свадьбе Вики и Лешки. — Я расставляла коробки с провизией на столе. Юльку надо покормить, она голодная, после работы.

— Чего? — Морозова смотрела на меня так, словно у меня выросла вторая голова. — Дроздов женится на этой дуре?

— Юль, — я слегка поморщилась. У меня так и осталась привычка защищать младшую сестру. Вот кто, спрашивается, навесил на меня эти обязанности?

— Ну а что такого я сказала? — невозмутимо пожала плечами подруга и, стащив огурец, с аппетитом впилась в него зубами.

— Она беременна. — Я надеялась, что в моем голосе не было тоски. Ведь это я должна была ждать ребенка от Дроздова. Если не их предательство, так и было бы.

Морозова от души выругалась, прежде чем сказать:

— Хочешь, ругай меня, хочешь — нет, но я всегда знала, что твоя сестрица та еще тварь.

— Да ладно тебе. — Я закончила выставлять еду на стол и достала из холодильника бутылку вина. — Может, у них любовь.

— Любовь? — громко фыркнула Юлька. — Не смеши мои тапки, подруга! Эти двое вообще не знают, что это такое. Они ж не проживут вместе долго, сожрут друг друга. — Морозова сосредоточилась на пробке, куда воткнула штопор. — Давай лучше выпьем, Кирюха.

— Давай. — Мне захотелось напиться. И я знала почему, сегодня я утратила последние иллюзии. От этого было очень больно. — Мои родственники хотели, чтобы я приготовила для них торт.

— Чего-о-о-о? — Юлька отставила бокал в сторону. Ее лицо перекосило от ярости. — Вот зря ты не дала мне оттаскать эту дрянь за волосы! Глядишь, не было бы такой подлости в ней больше.

Морозова еще кипела от негодования, ругая мою сестру и мать, подлеца бывшего, а мне уже было не интересно обсуждать эту тему. Хотелось, чтобы настало завтра и этот день, принесший мне огорчения — закончился. Сменился новым, несущим радости и неизвестные открытия. Чудесные и дивные.

Я решила сменить тему, расспрошу-ка я подружку о личной жизни.

— Ну, как там поживают твои кавалеры?

Юлька, уже успокоившись, подхватила разговор.

— Живут себе. — Она пожала плечами. — Недавно ходила на свидание с одним типом. Внешне красавчик, своя компания, знаешь, даже странно, что он один. Но стоило с ним немного пообщаться, сразу все поняла. Он кобель, как ваш Баринов.

Подружка мне помогла, переведя разговор на моего шефа. Это мне и нужно было. К тому же, за Федора я хотела заступиться.

— Не такой уж он и бабник, не наговаривай на него. — Запротестовала я.

— Ага, — кивнула Морозова, ехидно улыбаясь и собирая хлебом соус с тарелки. — В его-то возрасте быть трижды женатым и разведенным и не иметь ни ребенка, ни котенка… Не странно ли?

Ну, в общем-то, я и сама недалеко ушла от Юли, тоже думала в подобном ключе о Баринове. Но после сегодняшнего разговора, я смотрю на него другими глазами.

— Откуда ты знаешь, Юль, что он там себе думает. Может, он хочет детей, а ему их никто не рожает. — Тихо ответила я, а перед глазами стояло лицо шефа. Я ему верила, такое сыграть невозможно.

Вот я была готова стать матерью… Может, согласиться на предложение Баринова? Но я тут же прогнала эту мысль, почему-то была твердо уверена, что ничего хорошего у нас не получится. Федору нужна такая женщина, как Морозова.

— Ой, не смеши меня. — Отмахнулась от моих слов Юля. — Ты слишком хорошо о нем думаешь.

А я смотрела на недовольное лицо подруги и не могла понять, почему она так реагирует на все, что делает Федор. И решила спросить прямо.

— Скажи, почему ты так не любишь Баринова? — ну, должна же быть какая-то причина такому буйству чувств.

— А я должна его любить? — скривилась Морозова.

— Да нет, не должна. — Я, в общем-то, задала простой вопрос. — Просто не бывает без объяснений такой антипатии. Вы что, встречались и он тебя бросил? Почему такой негатив у тебя именно к Баринову?

— Ну, ты и фантазерка. — Хохотнула Юлька. — Придумать же такое! — она качала головой, не в силах поверить в то, что услышала. — Надо же, мы встречались и он меня бросил. Никто меня не бросал, во-первых. Для этого надо хотя бы встречаться, а меня бесят такие самцы.

— Он не самец. — Стала защищать Баринова. — Федор хороший человек. Он справедливый шеф, внимательный мужчина, надежный друг. Думаю, что он до сих пор не может найти СВОЮ женщину.

— Ой, Кир, перестань. — Юлька разлила вино по бокалам. — Вот зачем ты идеализируешь Баринова? Влюбилась, что ли? — вдруг с подозрением спросила она и стала пристально рассматривать меня. Надеется найти ответ на свой вопрос?

— Ни в кого я не влюбилась. Просто не все так однозначно, Юль. Если Федор ничего плохого тебе не сделал, почему ты постоянно взвиваешься, стоит упомянуть его имя?

Юлька замерла на месте, и я с удивлением заметила, как по щекам подруги разливается румянец.

— Юль? — неужели это то, о чем я подумала?

— Не спрашивай меня ни о чем. — Морозова упрямо тряхнула головой и закрылась. Лезть в душу к Юле я не стала. Захочет — сама расскажет. Но в том, что к Федору она была неравнодушна, я убедилась лично.

Я убрала тарелки и бокалы в раковину и достала из холодильника коробку с десертом.

— Держи, я же обещала.

— О, спасибо. — Оживилась Юля и принялась уплетать пирожное, блаженно щурясь от удовольствия.

Вскоре после этого Юля уехала к себе. А я собралась к соседям, вспомнив, что обещала поговорить с отцом Богданы, но меня вновь отвлек звонок телефона.

— Слушаю вас. — Почему я никогда не смотрю, кто мне звонит? Если это снова мать, или того хуже «любимая» сестрица, я взорвусь, ей-богу!

— Дочура, привет. — Добродушно заговорили в трубке.

— Папа! — обрадовалась я. — Как я рада тебя слышать. Ты где? — отец часто разъезжал по стране и мог оказаться на другом конце — в Калининграде, например.

— А я в нашем аэропорту. — Признался отец.

— Ты во Владивостоке? — он не приезжал сюда года два.

— Да, приехал сегодня. Можно у тебя остановиться?

— Конечно, жду тебя. — Я назвала адрес и отключилась.

После развода родителей прошло десять лет и все это время мы встречались с отцом на его территории. Мне не хватало наших постоянных разговоров, конечно, я скучала, но смирилась с истинным положением дел.

Я сполоснула посуду и отправилась к соседям. Требовательно постучала и стала ждать. Спустя несколько секунд дверь открыли.

— Кира? — Дементьев не скрывал своего удивления. — Что-то случилось? — нахмурился сосед.

Вот почему люди сразу думают о плохом?

— Мне нужно с вами поговорить.

— Проходите. — Пригласил меня в квартиру озадаченный Эрик.

Его можно понять, полу знакомая соседка зачем-то притащилась к нему с каким-то непонятным разговором.

Время было позднее, и мы расположились на кухне.

— Что привело вас ко мне? — Эрик остановился у окна, прижавшись бедром к подоконнику.

А я сначала оглядела фигуру соседа, а потом, собравшись с духом, поведала ему обо всем, чему стала свидетельницей сегодня. Дементьев рассматривал меня, не переставая хмуриться. О чем он думал, я не могла знать, но судя по недовольному виду, Эрик был не рад моему вмешательству. Отчасти я его понимала, но дело ведь касалось его дочери.