— Он существует.

— Где? — продолжала допрос Сара.

— В горах, неподалеку от Дублина.

— Ты там постоянно живешь? И только иногда приезжаешь сюда?

— Примерно так.

— Но где же твой настоящий дом?

— Везде, где висит моя шляпа! — Он подошел к полке и достал бутылку виски. — Ты будешь продолжать задавать вопросы или, может, выпьешь со своим мужем?

Сара коротко засмеялась.

— Вообще-то я собиралась принять ванну, но кажется, что вместо этого придется выпить со своим мужем!

— Это хорошая идея, моя любовь!

Он чокнулся с ней, и они выпили. Сара подумала, что тот провинциальный ирландский акцент, с которым начал разговаривать Пэдрейк, с тех пор как они прибыли в Ирландию, весьма забавен, но ей хотелось бы надеяться, что он скоро от него откажется. Она понимала, что ей это быстро надоест. Пэдрейк налил ей еще, и она выпила. Вообще-то ей больше хотелось есть, чем пить. Но Саре приходилось сдерживаться, чтобы не испортить ему настроение. Затем они занялись любовью, и Сара уже больше ни о чем не думала.


Она проснулась в середине ночи и обнаружила, что его нет рядом. Она вышла в другую комнату, которая была кухней и гостиной одновременно. Сара нашла там Пэдрейка — он смотрел на горевший в очаге торф. Рядом с ним стояла бутылка. Он повернулся и посмотрел на свою обнаженную жену.

— Почему у тебя волосы цвета лютиков?

«Еще одна шуточка?» Сара неуверенно рассмеялась.

— Какими бы ты хотел видеть мои волосы?

— Оттенка заходящего солнца, когда оно несколько мгновений похоже на яркое пламя.

Сара уставилась на него, потом вернулась в кровать.


Она проснулась на следующее утро, комната была залита лучами солнца. Сара услышала свист из соседней комнаты, мелодичный, тихий свист. Ну, сегодня был настоящий летний день. Она вскочила с постели и подбежала к двери. Пэдрейк, одетый как местные рыбаки, наливал воду из чайника в огромную ванну. Он взглянул на Сару и улыбнулся ей широкой солнечной улыбкой:

— Как насчет ванны, моя красавица жена? Вот она, готова для тебя. Молю, не откажи в любезности и воспользуйся ей!

Он сам нагрел для нее воды, сам мыл и ласкал Сару, он целовал каждый сантиметр ее кожи. Затем Пэдрейк завернул ее в огромную простыню и отнес на кровать. Как могла она сомневаться в нем? Нет, конечно, она ему верила, но вчера ей пришлось пережить несколько неприятных моментов. Но это уже в прошлом… Сейчас осталась только любовь.

Пэдрейк дал ей домотканое платье и сшитые на острове мокасины из кожи, которую также выделывали здесь. Он предложил Саре позавтракать рыбой, которую сам приготовил на открытом очаге. Хлеб, как он признался Саре, испекла одна из местных женщин.

— Ну, что ты думаешь о своем медовом месяце? — спросил Пэдрейк, убирая со стола, пока Сара сидела и смотрела, как он это делает.

— Это медовый месяц для принцессы, — ответила ему Сара, вздыхая от удовольствия.

2

Мейв позвонила мне почти сразу же, как только приехала в Бостон. Я поняла, что у нее были плохие новости. Я, конечно, уже знала, что Сара снова вышла замуж. Сара позвонила мне из Парижа, чтобы сообщить это. Она позвонила и своей матери. Но этим вся информация исчерпывалась. Она очень счастлива, и отец Мейв, Пэдрейк, такой великолепный, что это трудно объяснить по телефону. Конечно, я заметила, что Сара не щебечет, как должна была щебетать Сара, особенно если она выходит замуж. Она ничего не сказала о Мейв и Крисси, только сообщила, что они возвращаются домой. И, лишь положив трубку, я сообразила, что она не спросила у меня о Питере и моих замятиях. Это было совершенно не похоже на Сару. Но я отнесла это к волнению перед свадьбой и решила, что она мне вскоре позвонит.


— Теперь ты знаешь все, Марлена, — сказала Мейв. — Или, столько же, сколько известно мне. Мне кажется, что Крисси вернется в Нью-Йорк через несколько дней, и она нам тоже что-нибудь расскажет. Хотя бы о свадебной церемонии.

Я не могла найти слов. Я проплакала все время, пока Мейв рассказывала эту историю, но теперь сидела с сухими глазами и не могла вымолвить ни слова. Я никогда еще так не волновалась.

— Мы не можем ничего поделать, — сказала Мейв. — Мы можем только надеяться, что Сара осознает, какую страшную ошибку она совершила, пока не будет слишком поздно.

«Пока не будет слишком поздно!» Боже, как это жутко звучит.

— Я бы не стала ничего говорить матери Сары. Нет никакого смысла заранее волновать ее… — И Мейв разрыдалась. Мы обнялись, и я постаралась ее успокоить. Сначала я думала только о Саре. И лишь теперь я поняла, как тяжело самой Мейв. Боже мой! Бедная Мейв. Как она страдает!.. Я обещала, что ничего не скажу тете Беттине. И не только из-за нее самой, но ради Мейв. Она открыла свою душу нам, а всему миру необязательно знать ее секреты.

Мне не хотелось оставлять Мейв одну в большом доме на Луисбург-сквер. Она была такой одинокой. Я обещала вскоре зайти к ней.

— Приводи с собой Питера, — сказала Мейв. — Я очень хочу с ним познакомиться. — Мейв улыбалась мне сквозь слезы.

Я пошла повидаться с Питером. Я должна была ему все рассказать. Я знала, что он успокоит меня. Бедная Мейв, снова подумала я. Кто же утешит ее? Боже, ей нужно было быть такой мужественной!


Мейв вплотную занялась филантропией в рамках схемы Эбботов и О'Конноров. Управление музеем не очень интересовало ее, хотя Мейв понимала его значимость и красоту. Там прекрасно шли дела и без ее вмешательства.

Ей следовало обратить внимание на больницу для детей и два дома призрения — один для пожилых людей, а другой — для юных девочек. Этими проектами нужно было заниматься внимательно и с любовью. Именно туда обращались семьи, оказавшиеся в затруднительном положении. Но когда Мейв занялась этими учреждениями, то обнаружила, что далеко не все было гладко. Не хватало мест там, где должны были лежать люди с нестабильной психикой. Как раз эти вопросы интересовали Мейв в первую очередь. Ей следует организовать психиатрическую клинику, ориентированную на здоровье всех членов семьи, где все могли бы получить квалифицированную помощь и лечение.

Мейв подумала: не слишком ли это сложное дело для нее? Сможет ли она с ним справиться? Может, она слишком молода и у нее нет соответствующего опыта? Она даже не закончила курсы медсестер. Но если бы даже она их и закончила, все равно этого было бы недостаточно, чтобы возглавлять такой огромный и сложный проект.

Но она может нанять разных специалистов: медиков, психологов, социологов и администраторов. Для этого были нужны только деньги и желание! У нее было много денег, ей их никогда не израсходовать в течение всей жизни. Бедные люди Бостона нуждались в подобной помощи, а ей самой было необходимо заняться именно такой деятельностью. Ей нужно было делать что-нибудь действительно стоящее, сильно загрузить себя работой, чтобы не думать о Саре — Саре, такой хорошенькой и умной, такой бескорыстной, всегда готовой прийти на помощь, Саре, которая всегда улыбалась и была такой веселой и предприимчивой. Мейв надеялась, что Сара наконец научится плавать — она так далеко зашла в темную, страшную глубину!

Крисси поселилась в доме Сары, наняла прислугу, устроила там себе студию и постаралась сосредоточиться на работе. У нее было столько мужчин и она посетила столько приемов и праздников, что ей могло хватить на всю оставшуюся жизнь. Так, по крайней мере, она себя чувствовала в данный момент. Но ей было трудно работать и отдыхать в доме Сары. Она не чувствовала его своим настоящим домом. Может, стоило бы поменять обстановку? Может, дом населяли духи и не давали ей покоя? Беттина и Морис Голд? Рик Грин и скандалы во время их совместной жизни с Сарой? Эти три наивные молоденькие дебютантки… Разве они были тогда такими уж молодыми и неопытными? Им исполнилось только двадцать с небольшим лет, а сколько они уже пережили! Правда ли, что они были такими наивными?

Но она не может менять обстановку в доме без разрешения Сары. Вдруг Сара решит оставить все, как было — как воспоминание о тех временах, когда она жила здесь со своими родителями и они были одной семьей, перед тем как заболела ее мать. Ей следует написать Саре. Она бы предпочла позвонить ей и всласть поговорить, узнать, как у нее дела… но в замке О'Коннора не было телефона.

Крисси получила от Сары письмо, весьма формальное, совершенно не похожее на те письма, которые обычно та писала. Оно было напечатано на машинке. Кто его печатал? Секретарь? Пэдрейк? Крисси знала, что Сара не умеет печатать, а тут чувствовалась рука профессионала, слишком оно было аккуратным.

Мейв тоже получила письмо от Сары, так же прекрасно напечатанное, но его тон нельзя было назвать формальным и цивилизованным.

Мейв позвонила Крисси в тот же день, когда получила письмо. Она была страшно расстроена, понятно почему. Это была почти диссертация по порнографии, так ярко и подробно описывала Сара, как Пэдрейк занимается с ней любовью. Крисси не встречались раньше некоторые из употребляемых здесь слов. Некоторые слова были известны Мейв, потому что она знала кое-что из староанглийского, но было очень странно, как Сара могла их написать. Она-то их точно не знала! Большинство этих слов были грязными ругательствами. А описания были такими отвратительными и карикатурными, что от них начинало тошнить!

— Сара никогда так не выражалась, — сказала Мейв. — Она не знает и половины этих слов. Она могла иногда специально выругаться, чтобы шокировать нас, но подробно писать обо всем — нет! Это не ее стиль.

— Мне кажется, что не Сара писала эти письма, — сказала Крисси.

— Да, я с тобой совершенно согласна. Она их не писала, — подтвердила Мейв. «Нет, она их не писала. Это писал он. Чтобы помучить меня!»


Крисси так и не написала Саре письмо с просьбой разрешить ей по-новому обставить дом. В данных обстоятельствах это было бы, по меньшей мере, глупо! Крисси решила, что пришло время, когда ей нужно свить собственное гнездышко. Новое место, где не будет никаких духов и старых воспоминаний! Ей просто нужен свой дом. Газеты называли ее одной из самых богатых девушек Америки. Вот забавно! У Мейв и Сары было гораздо больше денег, чем у Крисси, но о них меньше писали в газетах.

Она купила квартиру на Парк-авеню в новом доме, недалеко от музея искусств Марлоу, который размещался в великолепном особняке бабушки Марлоу. Ну, решила Крисси, яблоко недалеко укатилось от яблони… Крисси очень понравилась ее шутка, только хотелось, чтобы это услышала Мейв или Сара. Неинтересно острить только для себя самой.

Крисси начала много работать. Вернувшись из Парижа, она была просто влюблена в импрессионистов, и особенно в Мане.

3

Первые несколько недель для Сары стали временем постоянно меняющегося ритма — то прекрасная любовь и ласки, то полная изоляция, когда Пэдрейк не подходил к ней. Он был то грустным и вечно в плохом настроении поэтом, то милым Пэдрейком. Но каждый раз, когда ей становился отвратителен поэт с его дурным характером, с его резкими замечаниями, злобным молчанием, грубостью, — Очаровательный Пэдрейк чутко реагировал на изменения в ее настроении и быстро выныривал на поверхность — он занимался с нею любовью и вновь очаровывал ее волшебными словами. Как странно, что у него было столько разных лиц и настроений. В Париже Пэдрейк был таким элегантным и красиво говорил, у него были европейские манеры. Здесь, в Ирландии, он был ирландцем, грубым и невыдержанным, с резким акцентом, но иногда он все же расточал ей сладкие комплименты, а иногда становился кислым кельтом, произносившим только злые и обидные речи. Но когда Сара поднималась с ложа любви, ей казалось, что именно эти контрасты и привлекают ее в муже. Он был таким необычным! Иногда проходили дни, когда она даже не спрашивала Пэдрейка, когда же они покинут остров, где погода менялась так же часто, как и его настроение.

4

Как только Мейв решила основать клинику душевного здоровья О'Конноров, она уже больше ни о чем другом не могла думать. Ей нужно было найти соответствующий земельный участок, построить здание и набрать штат компетентных работников. Но сначала необходимо подумать о финансах. Не нужно было быть экспертом, чтобы знать, что именно с этого следует начинать…

Она консультировалась с адвокатами и советниками.

— Почти никто не начинает такое серьезное дело сам по себе. Необходимо начать, основываясь на своем капитале, но потом начать поиски дополнительных источников. Мы должны найти для вас подобных людей. Кроме того, есть ваши родственники — Эбботы и другие члены бостонского общества. Вам следует поговорить с этими людьми, они сделают свой вклад и направят вас к другим людям, которые также начнут жертвовать деньги.