— Какая разница? Через пару недель всего этого не будет. Я стану своего рода новой Тейт, вот к этому я и стремлюсь. Мне плевать на мнение Элли, — произнесла Тейт, а потом икнула. Джеймсон прыснул со смеху.

— Видишь, вот что смешно. Чтобы кто-нибудь когда-нибудь наплевал на мнение твоей сестры?? Ха! Да в жизни такого не будет! — пошутил он. Тейт почувствовала, как густо краснеет.

— Замечательно, — выдавила она.

— Слишком, да? Не думаю, что мы настолько сблизились, — рассмеялся он.

— Тебе не стоит говорить так о своей девушке. Не очень-то это и хорошо, — сказала ему Тейт.

Он всего лишь пожал плечами.

— Иногда она и сама не очень-то и хорошая девушка, — ответил он. Тейт округлила глаза, когда до нее дошло.

— Ты собираешься бросить мою сестру?!

— С чего ты это взяла? — ответил Джеймсон. Улыбка исчезла с его лица, а взгляд был устремлен прямо на нее.

— Не знаю. Твой тон, твое отношение. Я права? — продолжала она. Парень вдохнул, потирая лицо рукой.

— Не стоило наливать тебе шампанское. Не знал, что от него ты превращаешься в Нэнси Дрю, — прокомментировал он.

— Господи. Так я права. Ты собираешься порвать с Элли. Вы же вместе два года. Она думает, ты собираешься сделать ей предложение. Она же умрет… — выдохнула Тейт, прижимая руку к груди и прищуривая глаза.

— Мы даже не говорили о браке. С чего она это взяла? И я не знаю, что произойдет со мной и Элли. Нам о многом нужно поговорить. Не смей сообщать ей об этом разговоре, — настоял Джеймсон, ткнув пальцем в Тейт. В защиту она подняла ладони вверх.

— Делать мне больше нечего, как говорить с ней об этом? Я умываю руки. Но можно спросить, почему? — не унималась Тейт, беря в руку шампанское. Джеймсон даже не заметил, как она налила себе еще один бокал.

— Не знаю. Скучно… Никакой интриги. Что ты там говорила о Дрю? Она хочет спланированной жизни, хочет все решать за нас. Она даже знает, что будет есть на завтрак в следующий вторник, куда мы поедем на день Независимости, как назовем нашего первенца. Она ложится в десять вечера, встает в шесть утра, и я даже прикоснуться к ней не могу за это время, и я не шучу. Мне не нравится, когда мне диктуют, что делать. — В его голосе слышалась непреклонность. Тейт кивнула, делая большой глоток шампанского.

— Очень на нее похоже. А знаешь, однажды, когда сестра была зла на меня, она добралась до моего гардероба и сложила там все вещи. Так она мне отомстила, — продолжила Тейт.

Джеймсон взорвался смехом, и Тейт заразилась им. Они оба чуть ли не согнулись пополам от веселья, не в силах что-либо сказать. Это было чистой правдой. Элли всегда была словно кукла с ОКР. Очень красивой, но по-своему сумасшедшей.

— Боже, это так на нее похоже, — усмехнулся он.

Тейт кивнула в согласии.

— Я знаю! У меня еще более сотни историй! Она… — начала Тейт и подняла руку с бокалом так, что жидкость расплескалась по ее груди и животу.

— Господи, я так и знал, что ты это сделаешь, — Джеймсон помотал головой, но его смех ни на секунду не утих. Тейт фыркнула, смахивая капли, которые еще не успели пропитаться через ткань.

— Значит, не нужно было подливать шампанское, — ответила Тейт. Он встал.

— Я пытался забрать его у тебя. Идем. Думаю, у Элли для тебя что-нибудь найдется, — произнес Джеймсон, зазывая ее с собой.

— Нет. Она меня убьет. Элли не разрешает мне носить свои вещи, — ответила ему Тейт, следуя за ним через гостиную в спальню.

— Кому какая разница? У нее столько разной херни, что она даже не заметит. Возьми что-нибудь себе. Ее вещи здесь, — объяснил он, указывая на секцию в гардеробе перед тем, как выйти из комнаты.

Тейт уставилась на шкаф, блуждая глазами по одежде. Все, что носила Элли, было дорогим и имело брендовое название, и Тейт учили не трогать этого с самих пеленок. Джеймсон только что дал ей волю пуститься во все тяжкие. Она фыркнула и нырнула руками в ряд вешалок, отодвигая то, что не понравилось. Тейт рассмеялась, вытащив шелковую блузу, которая выглядела более чем просто дорого.

Идеально.

Тейт вернулась в комнату и бросила блузу на кровать, споткнувшись. Она не чувствовала себя пьяной, но была слегка навеселе. Рассмеялась про себя, берясь за края своей мокрой блузки. Дернула ее через голову, но что-то пошло не так. Пуговицы зацепились за жемчужное ожерелье на шее, а когда она потянула выше, они запутались в ее волосах. Руки так и остались в воздухе, пока она пыталась вытащить голову из блузки.

— О, господи… — засмеялась Тейт, расхаживая из стороны в сторону.

Она не знала, куда идет, и уже явно не ориентировалась в комнате. Наткнулась на что-то, скорее всего на комод, и стала так, что теперь упиралась в него задницей. Смешки в ее груди превратились в истерический смех, и она поймала себя на мысли, что ей не хватает воздуха. Ткань попала в рот. Локти застряли в блузе над головой, когда она попыталась дотянуться до спины. Ногтями она едва ли цепляла затылок. Внезапно она услышала его голос.

— Что ты делаешь?

Девушка замерла. Смех затих. Джеймсон стоял в комнате. И достаточно близко, судя по его голосу. О боже, о боже, о боже. С блузкой на руках над головой, она стояла перед ним всего лишь в лифчике и юбке цвета хаки.

— Я… застряла, — тихо предположила Тейт. Он хохотнул и подошел к ней еще ближе, останавливаясь прямо перед ней.

— Я это уже понял. Помочь? — спросил. Ей удалось покачать головой

— Нет. Думаю, я… — начала она, но потом почувствовала его пальцы на шее. Он потянул ткань блузы вверх, освобождая ее рот и нос. Тейт глубоко набрала воздух.

— Ты пьяна, Тейт? — медленно спросил он. Она снова покачала головой.

— Нет. То есть… не знаю. Не думаю. Я просто застряла, — ответила она. Джеймсон рассмеялся, и она почувствовала, как он снова потянул блузку вверх. Пара рывков, и ее бусы порвались. Тейт почувствовала, как жемчужины скатились по телу, некоторые закатились в лифчик, а остальные забарабанили по полу. Джеймсон, наконец, освободил ее, и теперь держал блузку в правой руке. Она пыталась совладать дыханием.

— Ты очень не похожа на Элли, — прошептал он.

Она поджала губы, кивая головой.

— Я знаю.

Тейт знала, что ей стоило бы отойти от него, стоило бы схватить свою блузку и прикрыть грудь. А еще лучше убежать в ванную. Ей не стоило стоять перед парнем ее сестры в одном кружевном лифчике. Джеймсон выпустил ее блузку, его глаза спустились по ее телу, и Тейт заметила, что просто застыла на месте, не в силах что-либо сказать или сделать.

— Досталось в наследство? — спросил он, дотягиваясь пальцами до бусинки между ее грудей. Она провел пальцами по ее декольте, и Тейт показалось, что она вот-вот упадет в обморок. Но когда он поднял руку, между пальцев оказалась бусинка.

— Подарок. От Дрю, — ее голос больше напоминал шепот. Парень рассмотрел бусинку.

— Жмот. Они даже не настоящие, — прокомментировал он. Тейт почти рассмеялась.

— Что?

Джеймсон выпустил бусинку, и его внимание полностью переключилось на Тейт. Она не могла пошевелиться. Даже перестала дышать. Он смотрел на нее, словно она была его десерт. Она не верила. Двадцатитрехлетний Джеймсон Кейн смотрел на нее, видел ее, впервые в жизни. Неправильно, это было чертовски неправильно. Тейт попыталась подумать об Элли, но не смогла заставить себя. Она видела перед собой лишь его глаза.

— Тебе стоит уйти, — сказал ей Джеймсон, скользя руками по ее бедрам. Кожа покрылась мурашками, и в местах, где он касался ее, она чувствовала электрические разряды. Тейт содрогнулась всем телом и кивнула.

— Я знаю, — выдохнула она. Его широкая ладонь двигалась по ее спине, поднимаясь к лопаткам.

— Элли — моя девушка, — напомнил он, будто ей было это нужно.

— Я знаю. — Очевидно, ее великолепный запас слов испарился. Его руки снова спустились вниз и следовали прямо к ее заднице. Она ухватилась за комод позади себя.

— Дело ведь не только во мне. — Его слова больше были похожи на утверждение, но она знала, что это был вопрос. Она тоже чувствовала это.

— Я знаю, — прошептала она.

— Если хочешь убежать, то лучше сделать это сейчас, — произнес Джеймсон.

— Зачем? — спросила Тейт, и он придвинулся ближе.

— Потому что таких, как ты, я ем на завтрак, — прошипел он ей на ухо. Она снова содрогнулась.

— Так чего ты медлишь? — в своем голосе она услышала вызов, и это стало шоком для нее самой.

Возможно, говорило шампанское, а, возможно, дело было в Кейне. Тейт никогда не отличалась особой храбростью. Возможно, потому что ей все это казалось сном. Джеймсон Кейн смотрел на нее, а не на Элли. Прикасался к ней, а не к Элли. Это не могло происходить на самом деле. Он был… это было слишком. Чересчур для нее. Он не мог хотеть ее, по крайней мере, не в этой жизни.

— Малышка, это ничего не значит. Если бы я не хотел, чтобы ты убралась с моих глаз, ты бы не сделала этого, — хохотнул он. Тейт глубоко вдохнула, готовясь послать его и убраться отсюда.

— А может, я не хочу убираться отсюда, — прошептала она.

Она не имела это в виду, даже не думала об этом. Но слово не воробей, и назад она его забрать не могла. Джеймсон застонал, и она тут же ощутила его рот на своей шее. Тейт хватала ртом воздух, когда его губы коснулись ее кожи, и продолжительно застонала, когда после его губ почувствовала на себе зубы.

Неправильно. Это было НЕПРАВИЛЬНО. Он принадлежит твоей сестре. Ты — дьявол. Воплощение зла.

— Тейт, если ты, мать твою, не уберешься нахрен отсюда, я разорву на тебе всю одежду, нагну над этим же комодом и трахну так, как тебя не трахал никто прежде, — зарычал он. Его голос был злой и раздраженный. Слова шокировали ее. Она оттолкнула его.

— Ты ведешь себя так, будто это моя вина! — зашипела она. Его брови взлетели от удивления, но руки остались на ее бедрах.

— Это ты напилась на моей кухне, не унимаясь говорила о том, как ненавидишь свою сестру. Это ты стоишь полуголая в моей спальне, — заметил он. У Тейт перехватило дыхание.

— Я никогда не говорила, что ненавижу Элли! И это ты напоил меня! Что это говорит о тебе?! — закричала она. Он прыснул со смеху.

— Мне не нужно спаивать девушек, чтобы трахнуть их, Тейт, — прозвучал его низкий голос. Она фыркнула.

— Ты зацикленный на себе эгоист! Я не собиралась… делать… это с тобой, — защитилась она, слегка заикаясь. Джеймсон откинул голову назад и рассмеялся полной грудью, отступая на несколько шагов от нее.

— Это?! Боже, я забыл, что ты еще ребенок, — он смеялся ей прямо в лицо. Ее щеки запылали.

— А ты всего лишь жалкое подобие мужчины, насмехающееся над младшей сестрой своей девушки, потому что не может найти кого-нибудь, кто сможет по-настоящему его трахнуть! — крикнула она, прежде чем толкнуть его в грудь и вылететь пулей из комнаты.

Господи, она была настолько сбита с толку. О чем она только думала?! Она играла с огнем. На самом деле, Тейт крупно повезло. Если бы он не зарычал на нее, она не знала, как далеко могла бы позволить ему зайти. Дрю никогда не говорил с ней и не прикасался к ней так, как Джеймсон. Это зажгло ее. Но то, что она ему сказала… Она на самом деле почувствовала себя маленькой девочкой. Дурой. Девушка вытерла слезы, пока они не потекли по щекам. Схватила кардиган на кухне и поспешила к входной двери.

— Я не насмехался над тобой. Я даже не знал, что ты собиралась сегодня приехать. Как я уже сказал, ты всего лишь вела себя как стерва в отношении того, что ты никому не нравишься, как все любят Элли, и спрашивала про наши отношения. Звучит, будто это ты насмехалась надо мной, — отчеканил он, глядя на нее сверху вниз. Она пыталась совладать с дыханием, пока расправляла рукава на свитере.

— Ты очень легкая добыча. Я почти поимел тебя. Боже, ну и историю ты бы рассказала Элли, когда она вернулась бы домой: «Эй, я соблазнила твоего парня заняться со мной сексом. И кстати, он собирается тебя бросить!».

— Звучит великолепно. Может прямо сейчас взять и позвонить ей? — пригрозила Тейт. Он сощурил глаза.

— Не играй со мной, малышка, — предупредил ее. Она уставилась на него.

— Ты единственный здесь затеял игру, и ты проиграл. Отойди! — приказала она, указывая рукой. Джеймсон загораживал ей выход. Он скрестил руки на груди, но не сдвинулся с места.

— Я не проигрываю, — ответил он.

Тейт закатила глаза.

— Господи! Мне плевать! Ты пытался соблазнить меня, это не сработало, смирись!! Я просто хочу…

Она в шоке втянула в себя воздух, когда он набросился на ее рот губами, больно притягивая за шею. За ее приглушенным криком последовал толчок в его грудь. Он двумя руками удерживал ее голову, пробираясь языком вглубь ее рта и наступая на нее, заставляя пятиться под его весом.