— Я волновался, — сказал он очень просто. Тейт удивленно моргнула.

— Правда? Прости. Мне стоило позвонить, — быстро ответила она. Она никогда не хотела ранить Сандерса. Джеймсон мог быть объектом нападок, но Сандерс был особенным.

— Могу я спросить, где вы были? — спросил парень. Она повернулась и начала уходить к дому.

— В баре застряла, — уклончиво ответила она.

— Я был бы благодарен за звонок, мэм, — сказал он ласковым голосом, открыв для нее дверь.

— Мне очень жаль. Я позвоню тебе в следующий раз, обещаю, — заверила она его, прислонившись к нему, пока снимала сапоги.

— Он на кухне, — сообщил ей Сандерс. Она стала вертикально.

— В самом деле? Вы оба только что проснулись? — спросила она.

— Я ждал вас, — ответил Сандерс. Она улыбнулась.

— Ах, а он — нет, — закончила она его предложение.

— Он был… обеспокоен, — было все, что ответил Сандерс.

Ooooу, перевод: вне себя от злости.

Когда Сандерс поднялся наверх, Тейт направилась на кухню. Джеймсон сидел за столом с кружкой кофе перед ним. Он взглянул на нее, когда она входила, но ничего не сказал, просто вернулся к своему телефону. Она оглядела кухню. Куча посуды, чашек и мисок была уложена стопкой возле раковины и сверкала чистой. Она нахмурилась.

— Ты убирал?! — воскликнула она. У них была посудомоечная машина, которую они с Сандерсом по очереди использовали, но Джеймсон никогда ничего не трогал.

— Да, — ответил он.

— Ты помыл их все вручную?! Я никогда не видела, чтобы ты мыл хоть что-то, — рассмеялась она, направляясь посмотреть на них. Все белые фарфоровые блюда, такие чистые, что выглядели как полированные.

— Меня это успокаивает. Где ты была? — спросил Джеймсон, и она обернулась, чтобы посмотреть, как он отложил телефон.

— В баре, — ответила она, схватив кружку и наполнив ее водой.

— Звонка было бы достаточно.

Тейт была удивлена.

— О, Кейн, не знала, что ты заботишься, — поддразнивала она.

— Пошла ты, О'Ши, — сказал он. — А теперь. Правду, пожалуйста. Почему ты поздно?

— Трахалась с первым бейсменом бостонского Red Sox, — ответила она прямо. Его брови взлетели.

— В самом деле? Не ожидал, — голос его был мягким.

— Тебя это беспокоит? — спросила она. Парень пожал плечами.

— Хммм, не уверен. Ты когда-нибудь спала с ним прежде? — спросил Джеймсон, вставая, прислонился к холодильнику позади него.

— Никогда не встречала его до сегодняшнего вечера, — ответила она, потягивая воду.

— Ясно. Должно быть, впечатлений у него осталось прилично. Это его свитер, я полагаю? — спросил Джеймсон, его глаза блуждали по ее одежде. Она кивнула.

— Да. Он и номер телефона свой дал, — сказала она ему.

— Ты собираешься ему позвонить? — продолжал Джеймсон. Тейт улыбнулась. Он был собранным, спокойным и уравновешенным — но она могла сказать, что мужчина действительно немного нервничал. В глубине души.

Хорошо.

— Я сказала ему, что, скорее всего, нет. Не планирую, — ответила она. Джеймсон кивнул.

— Хорошо.

Тейт рассмеялась.

— Ты трахаешься с другими девушками все время. В один день ты вернулся домой из Майами с этой безумной историей о танцовщице с лентами, — заметила она.

— Тебе нравится слушать такие истории, — напомнил он ей. Тейт кивнула.

— Да, но у меня создалось впечатление, что мне можно делать то же самое, — сказала она. Парень тоже кивнул.

— И вот ты делаешь. Итак, как он? Я хочу услышать все подробности. Лучше меня? — спросил Джеймсон, сложив руки на груди. Она покачала головой.

— Я не хочу говорить об этом прямо сейчас.

— Ну, а я хочу узнать об этом прямо сейчас, так что…

— А я хочу знать о Петрашке Иванович, — заявила Тейт. Дерзость, судя по всему, была сегодня блюдом дня.

Повисло напряженное молчание. Ярость появилась на его лице; Тейт почти испугалась, немного. Определенно немного завелась. Ник был прекрасной закуской, но теперь она хотела свой полноценный ужин. Девушка задавалась вопросом, сможет ли Джеймсон сойти с ума настолько, чтобы полностью утратить желание.

— Как ты, черт возьми, узнала о ней? — спросил он.

— Google — отличный инструмент.

— Ты искала меня в Google?!

— Эндж искал.

— Ушлепок.

— Я бы узнала рано или поздно, Джеймсон, — указала она. — Ты был с ней вчера. Люди фотографируют. Ты знаешь, что в Интернете есть даже наша с тобой фотография?

Он выглядел удивленным.

— Нет. Где, когда? — спросил.

— Не волнуйся, никто не сможет сказать, что ты со шлюхой, — заверила его Тейт. Он нахмурился.

— Мне все равно было бы наплевать, если бы они это сказали. Так вот почему ты переспала с бейсболистом? Потому что увидела мои фото с Пет? — спросил Джеймсон. Она посмотрела на него.

Пет. Конечно, это ее прозвище. Черт побери.

— Нет, я трахнулась с ним, потому что он был горячим — та же самая причина, по которой я трахаюсь с кем-либо, — отрезала она. Джеймсон рассмеялся.

— Лгунья. Ты очень зла, малышка. Сегодня будет чертовски весело, — усмехнулся он. Ее гнев возрос в разы.

— Сегодня вечером будет чертовски скучно. Я сыта по горло хорошим времяпрепровождением, — сказала она ему. Джеймсон посмеялся.

— Невозможно, чтобы бейсболист смог тебя удовлетворить, — сказал он.

— Забавно, потому что я точно так же думаю о «финансистах», — отрезала она.

— Следи за языком, малышка, — голос Джеймсона был похож на лед.

— Говорят, ты помолвлен, — выпалила она. Снова тишина.

— Тупая девчонка, читающая таблоиды. Я знал, что ты чертовски тупая, Тейт, я просто не понимал, насколько, — его голос был тихим.

Тейт завизжала и запустила кружку в него. Она играла в команде бара по софтболу, была хорошо сложенной атлетически и умела бросать мяч. Кружка промахнулась на дюйм, врезавшись в шкаф рядом с ним. Джеймсон даже не моргнул. Даже не двинулся.

— Не называй меня тупой, — прошипела она.

— Это дорогие кружки, — предупредил он ее. Тейт обернулась, взяла тарелку из стопки и швырнула ее на пол. Она разбилась на десятки кусочков.

— Как насчет этого? Эта тоже была дорогая? — спросила она.

— Около пятидесяти баксов за тарелку. Больше, чем ты можешь себе позволить, — заверил он ее. Она схватила еще три тарелки, швыряя их на пол одну за другой.

— Просто вычти из моей зарплаты, — ответила она.

— Не думаю, что собираюсь заплатить тебе за сегодня, — мрачно засмеялся Джеймсон. Она схватила одну из стоек и бросила все тарелки через кухню за раз.

— Ты обещал! Забыл?! Ничего общего с ней! Мне было бы насрать, если бы трахнул ее, если бы я знала с самого начала, но все это время ты говорил мне, что ничего нет! А появляются фотографии вас двоих, каждый раз, когда ты уезжаешь в Нью-Йорк! — крикнула ему Тейт, схватила тарелки и бросила их к его ногам. Он не двинулся, ни разу.

— Осторожно, ревность — не привлекательная черта, — отметил он.

— Ложь — не привлекательная черта, — зашипела Тейт в ответ.

— Закончила? — спросил парень, вглядываясь в разбитые куски фарфора, покрывающие кухонный пол. Она тоже посмотрела вниз, затем взглянула на оставшиеся блюда. Осталась только тарелка и две чашки. Хватит для нее и Сандерса, чтобы насладиться поздним ночным ужином вместе. Весьма неплохо.

— Думаю, да, — ответила она.

Джеймсон медленно пошел к ней. На нем не было ни обуви, ни носков, и она слышала, как фарфор царапает пол и хрустит под его ногами. Она поморщилась. Один неверный шаг, и он порежется. Глупая мысль — Джеймсон Кейн никогда не сделает неправильных шагов. Он не переставал идти, пока не оказался прямо перед ней.

— Я не лжец, — сказал он, его холодные голубые глаза смотрели на нее очень проницательным взглядом.

— Согласно тому, что я прочитала, это не так. Помолвлен? Это определенно делает меня второй женщиной, лжец, — отрезала она.

В то же мгновение Джеймсон ухватил ее за горло, с силой сжимая. Тейт потянулась за спину и схватилась за стойку, извиваясь в его хватке. Джеймсон немного подтянул ее вверх, заставив ее встать на пальцы ног. Заставил втягивать мизерные вздохи через нос. Она расслабила горло, позволила своему языку расслабиться во рту. Она знала эту игру.

— Я не лжец. Мы были помолвлены, — прошипел Джеймсон сквозь зубы.

— Тогда почему ты видишься с ней? — прохрипела Тейт.

— Потому что я могу видеться с тем, с кем я, бл*дь, захочу. Потому что мы были вовлечены в множество общих дел по бизнесу, и потребуется время, чтобы разрешить все это, — сказал он ей.

— Тогда почему ты просто не сказал мне? — спросила она. Его рука сжалась сильнее, и она схватила его за запястье.

— Потому что я ни хера не обязан тебе говорить, Тейт. Я сказал, что не буду спать с ней, и я не спал. Конец истории. Ты сказала, что доверяешь мне. Видимо, нет. Похоже, это ты лгунья, — прорычал Джеймсон, притягивая ее лицо к себе.

— Ты все равно… должен был сказать мне, — выдохнула она, ее голос превратился в шепот.

— Ты должна была просто спросить, вместо того чтобы идти и искать первого доступного мужика и трахаться с ним для того, чтобы просто выплюнуть мне это в лицо. Ты на самом деле думала, что это сработает? Долбаная тупая шлюха, — заявил он угрожающим тоном.

А вот и мой Сатана.

— Наверное, придется стараться лучше, — проворчала она. — В следующий раз, когда я буду трахать его, я сделаю из этого очень эффектное шоу.

— Следующего раза с ним не будет, — сообщил ей Джеймсон. Она ухватилась обеими руками за его запястье, попыталась рассмеяться. Не вышло ни звука.

— Ты не можешь говорить мне, что делать, Кейн, — ответила Тейт.

Он бросил ее на пол, а затем навис над ней. Осколки фарфора впились ей в спину, и она зашипела сквозь стиснутые зубы. Его рука сжалась в сильной хватке на шее, другая рука уперлась в пол у ее головы. Она извивалась и корчилась под ним.

— Я говорю тебе все, что тебе разрешается делать, — прорычал он.

— И в этом иллюзия власти, — выдохнула Тейт. У нее начиналось головокружение. Насколько это было за гранью? Когда она должна была остановить его? Хотела ли она это делать?

— Давай напрямую разберемся с этой ситуацией власти, Тейт. Я трахаю тебя, когда хочу, где хочу, как хочу. Ты приходишь, когда я зову. Если я хочу увидеть мою бывшую девушку или любую из своих бывших девушек, я это делаю. Я с тобой прямо сейчас. Это все, что ты от меня получишь, — сказал он ей. Глаза Тейт закатились назад, веки задрожали и начали закрываться.

Что, если я хочу больше?

— Я не могу… я не могу… — она искала воздух, впиваясь ногтями в его кожу.

Его хватка значительно ослабела, но он не отпустил. Тейт резко набрала воздух, ее тело обмякло под ним. Она была очень близка к отключке. Услышала громкий звон и открыла глаза. Свободной рукой Джеймсон рылся в ящике над ними, что-то искал. Через мгновение в руке появилась пара больших серебряных ножниц. Ее глаза широко распахнулись.

— Тупая сука. Долбаная тупая сука. Даже не знаешь, когда сказать «хватит». Бл*дь, — выругался Джеймсон, прижимая ножницы к ее животу.

Он взглянул на нее, но девушка ничего не сказала, не сделала ни малейшего движения, чтобы остановить его, поэтому он продолжил то, что планировал. Это было грубо, так как он использовал только левую руку, но ему удалось сделать рваный надрез в центре свитера, который был на ней. Когда он наконец перерезал толстую подкладку на воротнике, то остановил кончик ножниц под ее подбородком, впившись немного в ее кожу.

— Давай, — прошептала она, голос звучал хрипло. — Еще одна отметина, не так ли? Не то чтобы я когда-либо заметила.

— Я скажу это только один раз, Тейтум. Я не помолвлен. Я продолжу трахать других женщин. Но я с тобой, — сказал Джеймсон очень серьезным голосом.

С той ночи, семь лет назад, он ни разу не заставил ее заплакать. Ни своим резким тоном и унизительными словами. Ни своими садистскими играми. Ни своими карательными руками. Он душил ее до такой степени, что кровеносные сосуды полопались у нее на лице, сжимал ее до такой степени, что вокруг ее бедер оставались отметины размерами с ладони, и держал ее так долго, что она думала, не сможет найти путь обратно.

Но его милые разговоры с ней были чересчур. Говорить сладкие вещи, даже испорченным для них способом, было большим, чем она могла осилить. Слезы наполнили ее глаза, хлынули по вискам, стекли в волосы. Она не хотела заботиться об этом человеке. Вовсе. Она хотела играть с ним. Оказалось, он был намного лучше в игре.