Лариса Теплякова - Дела сердечные

Родители мечтали, чтобы дочь была красивой и удачливой в любви. Отчасти их мечты сбылись, но не совсем. Анжела обладала приметной, выразительной внешностью, но любовные отношения у неё выстраивались непростые. В студенческой юности за девушкой вдруг приударил молодой преподаватель. Он был женат, и Лидия Матвеевна деликатно вмешалась, постаралась остудить пыл дочери.

Позднее, спустя пару лет, Анжела познакомилась на вернисаже с интересным человеком, художником. Закрутился яркий, но, увы, короткий роман. Однажды в мастерскую художника явилась его жена, расставив тем самым все недостающие точки. Оказалось, пылкий поклонник Анжелы просто не счёл нужным обрисовывать ей своё семейное положение. Ту некрасивую, скандальную сцену в его мастерской Анжела запомнила на всю жизнь и дала себе слово впредь быть осмотрительней.

О том, что Алексей Воробьёв женат, она, конечно же, знала, но поначалу просто не могла сообразить, как же ей реагировать на его внимание. А потом она просто полюбила. Алексея было трудно не полюбить. Она некоторое время скрывала их роман от матери, но Лидия Матвеевна очень быстро обо всём догадалась. Правда, она решила больше не вмешиваться в любовные дела своей взрослой дочери.

Быть любовницей своего руководителя непросто. Очень трудно удерживать его уважение и мужской интерес к себе. По неосторожности можно потерять и любовника, и хорошую работу. Анжела научалась держать свои чувства в узде. Молодая женщина взвешивала каждый свой шаг, каждое высказывание. Ведь всякое откровение могло обернуться против неё.

Так Анжела сделалась молчаливой. Скрытность и осмотрительность стали основными чертами её характера. Сами собой завяли отношения с подругами. Ведь друзья претендуют на личное пространство, а там у Анжелы уже обретались мама, сын Саша и Алексей. Для неё существовали только работа, дом и нечастые тайные свидания с любимым мужчиной.

А ей так хотелось иметь свою собственную семью и хотя бы одну задушевную подругу! Алексей обожал её тело, но он совсем не представлял, как она домовита, заботлива, бережлива. Ведь мама научила её многому, но все женские таланты Анжелы как бы пропадали зря. И только с рождением маленького Саши она ощутила себя настоящей женщиной, правда, без мужа. Что ж, у каждой женщины своя судьба. Анжела научилась обходиться в доме без мужчины, а по жизни без подруг, но это давалось ей нелегко.

А фортуна будто бы забавлялась, расставляя новые ловушки, вовлекая молодую красивую женщину в непростые отношения. Успех у мужчин часто оборачивался для Анжелы проблемами. Почти год она пребывала в перекрестии интересов двух мужчин и скрывала это от каждого из них.

К её удивлению немецкий инженер Ульрих Шюц, который часто и подолгу бывал у них на предприятии с деловыми визитами, стал выказывать ей своё мужское влечение. Начиналось невинно — улыбки, комплименты, шутки. Возможностей было предостаточно. Директор предприятия, Алексей Воробьёв, радушно принимал немецких партнёров — устраивал щедрые застолья и пикники в их честь. Эх, Лёша, Лёша, широкая душа! Ему и невдомёк, что он сам создавал благоприятные условия для флирта.

Элегантный немец отменно владел русским языком, а его акцент лишь придавал словам особый шарм. С каждым разом в его поступках усиливался оттенок фривольности. Он действовал смело, ловко, с весёлым нахальством зарубежного гостя. При каждом удобном случае Ульрих старался дотронуться до Анжелы, игриво приобнять, а её обдавало мощной волной его сексуальности.

— Считается, что немцы — антиподы русских, но это не так, — как-то сказал он ей. — Вот вы, Анжела, очень вписались бы в нашу жизнь. Я вас чувствую.

— Ой, ли? — усмехнулась она.

— А вот послушайте, — продолжал немец, возбуждая её эстетический интерес. — Я живу в старой части Берлина. Аккуратные домики в два-три этажа. Дымок каминов над крышами. Готические пики собора. Бой часов. Чарующие запахи и звуки с самого утра! Аромат кофейни, жареные сосиски, булочки с корицей. Звоночки велосипедов. Покой, красота во всём. Эта уютная, правильная страна вам бы обязательно понравилась. Не хотите поговорить со мной об этом подробнее? Давайте встретимся наедине...

— Европейская сказка, — иронично заметила Анжела.

— Но для вас она может стать реальностью, — наступал Ульрих. — Неужели вам никогда не хотелось сменить свою жизнь, начать другую, более разумную, упорядоченную. Вы мне очень нравитесь...

Анжеле льстило его мужское внимание, но она понимала, что в этой сказке ей не место. Она реально смотрела на вещи. Да, иногда безотчётно хотелось взлететь над суетой и перенестись куда-то... Однако от себя не убежать.

Два мужчины. Одного она очень любила, но он был женат. Другой был полностью свободен, но она не могла связать свою жизнь с ним. Ведь она воспитывала сына, которого родила от Алексея Воробьёва, заботилась о маме, и эти взаимосвязи крепко удерживали её от опрометчивых поступков. Анжела вопросительно-напряжённо всматривалась в своё будущее, но ничего не могла там рассмотреть. А годы шли...

В кардиологическом отделении Чоховской больницы случилось ЧП: исчез пациент, которого готовили к плановой операции. Больной носил обычную фамилию Иванов, внешность имел самую стереотипную, но занимал ответственный пост в Министерстве атомной энергетики. Вначале этому никто особенного значения не придал — работы у персонала хватало. Мало ли, заигрался мужчина в шахматы на другом этаже, вышел за газетами или просто погулять, в конце концов. Уж очень погода стояла замечательная.

Прошел день, ночь, наступило утро, а Иванов в своей палате не появился. Все вещи на месте, а больного нет. Медработники обеспокоились не на шутку. На утренней оперативке собирались обсудить план действий. Нужно было принимать срочные меры, иначе... Напряженность повисла в воздухе, угнетая всех.

Тишайший Иванов исчез, а вот заведующая отделением Жильцова возникла совершенно неожиданно. Она вошла в кабинет именно в ту минуту, когда начали утреннее совещание. Кинув всем бодрое приветствие, Оксана Андреевна заняла своё место и взяла в руки бразды правления. Все знали, что она была на международном симпозиуме, что в Сочи проблемы с вылетом самолётов и движением поездов... В общем, впервые коллеги желали, чтоб Оксана Андреевна задержалась, но всё обернулось иначе. В воздухе запахло грозой.

Оксану Андреевну уважали, ценили, но слегка побаивались. Она обладала особым магнетизмом и прозорливостью. С первых мгновений по понурым лицам своих подчиненных она поняла, что веские причины для беспокойств имеются. Сообщить ей о происшествии взял на себя смелость врач-кардиолог Зинов Олег Васильевич.

— Та-а-ак! — сказала Оксана Андреевна. — Выяснять, кто виноват, будем позже. Сейчас надо принимать срочные меры.

Жильцова включила компьютер и задвигала оптической мышкой. Всем стало ясно, что она ищет там все сведения о пациенте Иванове.

— Вот чёрт, что такое! — воскликнула она. — Набираю одни буквы, а выскакивают совсем другие. Абракадабра какая-то!

Несколько голов сунулись к экрану.

— Это вирус, Оксана Андреевна. «Червяк» называется, — осмелился прояснить ситуацию все тот же Зинов. — Может, кто зараженную дискету ненароком вставил.

— Так! Больные пропадают, а всякие червяки заводятся! — резюмировала Жильцова. Её недовольство сгустилось над макушками подчиненных грозовым облаком. — Тут не в дискете дело. Знаю я, от чего такие червяки заводятся. Кто-то у нас во время ночного дежурства по Интернету гуляет, а такие вот червяки обычно на порносайтах сидят, профанов поджидают! Врач должен обращаться к Интернету только в случае профессиональной необходимости, а не картинки разглядывать и не чатиться в глупых чатах, где зависают одни бездельники. Придется Интернет на ночь отключать. Как подростки, честное слово! И историю болезни Иванова мне на стол — быстро!

Папку подала старшая медсестра Рита. Жильцова сделала нужную выписку и протянула листочек молодому врачу Игорю Лобову.

— Значит, так! Сейчас проведем обход. Всем сосредоточиться. Операций у нас сегодня нет. Игорёк и Рита едут по следам Иванова. Домой, на работу! Действовать деликатно, но продуктивно. Адреса, пароли, явки! Зинов! Вызываешь программистов! И чтоб установили надежную антивирусную программу. В шесть вечера все недоразумения должны быть изжиты из стен отделения! — подытожила Жильцова. — Удачного рабочего дня, уважаемые коллеги!

Наконец, все испытали облегчение. Оксана Андреевна умела обращаться с подчиненными. Держалась просто, подбирала верный тон, действительно уважала своих коллег, но не расслабляла. Рядом с ней верилось, что всё получится.

* * *

И завертелся самый обычный день в кардиологическом отделении. Обход, осмотры, консультации, назначения. Только в пять часов вечера Жильцова направилась в кабинет главного врача Николаева Дмитрия Дмитриевича, в обиходе — очень коротко ДД. Он встретил её словами:

— Оксана Андреевна! Какими судьбами? Говорят, из Сочи не выехать, не вылететь, а ты тут как тут. На чем добралась?

— На помеле верхом, — съязвила Жильцова. — Что, без меня спокойней?

— Да ладно, я как раз сегодня собирался связаться с тобой, — обаятельно улыбаясь, сообщил Николаев.

— Вы только подумали, Дмитрий Дмитриевич, а я уже здесь! — рассмеялась Жильцова. — Ребята из МЧС подбросили до Москвы. Да и погода в Сочи наладилась. Давайте-ка перейдем к делу. Вот список деталей, которые срочно требуются для установки ЭХО. И ещё вопрос — когда запустим наш новый операционный комплекс? Где наладчики?

— Всё решим, но мало-помалу, — согласился Николаев, беря список. — Одно наладим, другое запустим. Не кипятись, Оксана.

— Как мне не возмущаться? На чём прикажете работать?

— Я тебя понимаю, но и ты осмысляй ситуацию! Я ведь рассуждаю не только как врач, но и как управленец. Нет средств. Не выделены. А наши олигархи предпочитают замки за границей покупать да в Куршавель ездить. Благотворительность нынче не в моде. Нет продолжателей дела купцов Чоховых, Морозовых и прочих благородных российских фамилий! Да уж, какие там благотворители! Хоть бы из фондов не разворовывали то, что в бюджете заложено! Ладно, чего об этом. Сама всё знаешь, — лицо ДД исказилось в гримасе раздражения. Эта тема была самой болезненной для него.

— С вашими связями многое достижимо, — упрямо заявила Жильцова. — А если где-то, в каких-то кабинетах надо пробить вопрос, подключайте меня.

— Наденешь короткую юбку, как Юлия Тимошенко для визита к Черномырдину, или к кому она там ходила долги Украины за газ списывать? — усмехнулся Николаев.

— Я и без короткой юбки обойдусь, — уверенно изрекла Жильцова.

— Без юбки у вашего брата иногда получается эффективнее! — хохотнул Николаев, но поправился, увидев, как сверкнула глазами Жильцова. — Ну, пошутили, хватит. Обмозгуем, обещаю. Сделаем прикидки. Распишем план мероприятий, составим список нужных людей. Запустим твой комплекс!

— Обещаете?!

— Сказал же! Ох, Оксана, не сверли глазами! Воительница! Вот когда ты разойдешься, так с тебя весь московский лоск слетает! Проступает что-то нутряное, грозовое, свирепое! Я прямо-таки тебя бояться начинаю! — полушутя-полусерьезно сказал Николаев.

— Ну, уж! Устала я что-то, домой бы пойти пораньше, но ещё есть дела. — Ладно, откланиваюсь, — сказала Жильцова и вышла.

* * *

Пациент Иванов был доставлен в кардиологическое отделение именно в восемнадцать ноль-ноль. Выполняя задание, следопыты от кардиологии сделали все возможное. Оказалось, что он давно разведен и проживает в своей квартире один. Пришлось опрашивать соседей. В любом доме всегда найдутся словоохотливые дамочки, оперирующие достоверными фактами про всех жильцов. Главное — суметь их разговорить. Выяснив некоторые подробности личной жизни Радия Савельевича, Игорь и Рита сумели обнаружить его по другому адресу. Иванов сопротивления не оказывал. Он мирно сдался, но всю дорогу хранил молчание. Путь в больницу немного пугал его, но в этом Радий Савельевич не признался бы ни за что. Он вообще всегда страшился всяких лечебных учреждений и людей в белых халатах. Ему казалось, что врачи что-то скрывают от него, да и вообще судьбу не обмануть никакими ухищрениями. Что уж на роду написано, так тому и быть.

Сконфуженный Иванов предстал перед Жильцовой, с тоской ожидая её гнева.

— Добрый вечер, Радий Савельевич! — приветствовала его заведующая отделением своим обычным ровным тоном. — Давайте-ка, я вас осмотрю, сердечко послушаю, давление вам померяю.

Радий Савельевич молча отдался в руки своего лечащего врача, чувствуя, как его сердце ухнуло куда-то вниз. Когда нехитрые процедуры были завершены, Оксана Андреевна участливо спросила: