Маргарита Александрова - Дерзкая

— Таблетки…

Больше я ничего и не успела сказать. Меня словно вырубило…

Я очнулась в больнице. Не нужно быть гением, что бы это понять. Достаточно было взглянуть на обстановку и медицинские приборы вокруг. В отделении реанимации я пролежала до утра, а потом меня перевели в палату. Это я отметила краем сознания, потому что дремала в тот момент. А потом крепко уснула.

Я проснулась только днем, голова уже не кружилась. Синяки и ссадины, небольшие раны, которые украшали теперь мое тело, лицо — болели. Я попыталась сесть. Осторожно спустила ноги с кровати. Палата была одноместная. В углу стояли цветы, на столе, около кровати, и обведя палату взглядом, по всюду были цветы. На противоположной стороне висел плоский телевизор. Слева была дверь, ведущая в уборную с душем. Я толкнула ее и оказалась перед зеркалом. Кошмар! Левая половина лица опухла, и на скуле красовался синяк.

Я была ужасно бледной и измученной. Кое-как умылась и почистила зубы одноразовой зубной щеткой, которую нашла в ванной, и пошла обратно в палату. Когда вышла, в палате, у окна стоял мужчина. По всей видимости, он зашел, пока я была в уборной. Одного взгляда хватило, чтобы понять кто это.

Макс! Я попятилась и зашарила рукой по ручке двери в поисках ручки. Не хочу, что бы он видел меня такой. Но он услышал. Резко обернулся и кинулся ко мне. Я вскрикнула и нащупала ручкой уборной, и скрылась за дверью. Дрожащими пальцами я пыталась повернуть замок, чтобы запереться, но он рывком распахнул дверь и вытащил меня наружу.

Макс сгреб меня в охапку, прижав к себе, поднял на руки и шагнул вместе со мной к кровати. Я закрыла лицо ладонями. Щеки полыхали от стыда.

— Вика! — мягко позвал он меня, и стал гладить мои волосы, — Малышка, ну давай, посмотри на меня!

Я отрицательно мотнула головой. Слезы текли по моим щекам. Он видел меня такой… там… Самое ужасное, что можно было вообразит. Я больше никогда не смогу смотреть ему в лицо. Мало того, что он видел меня такой жалкой, так он опять меня спас…

— Ну, же, девочка моя!

Макс прижал меня к себе и стал гладить по голове, шепча ласковые слова утешения. Я уперлась кулачками в его грудь.

— Уйди, пожалуйста… Мне очень плохо. Мне стыдно… Я виновата! Я знаю, ты мне говорил… А я опять, убежала…Пожалуйста…Макс….

— О чем ты? Что ты такое говоришь? Малышка?

Я оттолкнула его и зарылась лицом в подушку, гася в ней свои рыдания. Макс перевернул меня на спину и потянул подушку на себя.

— Солнышко мое, посмотри на меня.

Я вцепилась в подушку, не желая, чтобы Макс видел мое лицо. Мне было стыдно, что я его в очередной раз его не послушалась, не выслушала тогда даже, убежала. Что он видел меня такой…

— Малышка моя, ты ни в чем не виновата. Это я должен был оградить тебя от всего этого. Я должен был рассказать тебе, но не хотел впутывать во все это — дерьмо! Я хотел тебя оградить, от той своей жизни, но теперь я понимаю, как я был не прав!… Я должен был защитить тебя…Черт!

Макс разжал мои пальцы и отобрал подушку. Он лег рядом со мной и прижал меня к себе. Я не могла взглянуть ему в лицо, но вцепилась пальцами в его рубашку и уткнулась лбом в его крепкую грудь.

— Я была дурой… я должна была с тобой поговорить… но мне стало так больно, я думала, ты с ней… понимаешь, я ничего не видела кроме той картины…

— Тихо, тихо! Посмотри на меня! Девочка моя, малышка — шептал он мне, глядя в глаза, — Запомни, раз и навсегда, что я никогда, никогда — не променяю тебя! Тем более, как ты ее называешь — секретутка? — усмехаясь одними глазами, успокаивал он меня.

Я опять всхлипнула.

— Ну, как можно променять эти глазки, эти щечки, эти губки… — он медленно, одними лишь мимолетным касанием, дотрагивался до меня, боясь навредить — Милая, — в его голос приобрел хрипотцу — я так соскучился! И не я один! Твой пес меня всего покусал. Представляешь? Рвался все время на улицу, хотел сам тебя найти! Ты моя сладкая девочка. Давай мы вытрем уже твои слезки, хорошо? Я хочу, чтобы плакала только от счастья.

— Отвернись, пожалуйста.

— Нет! Мне нравится смотреть на тебя в любом виде.

— Ты пришел! Я так испугалась, что не найдешь…

Он поддался чуть вперед и мне, показалось, он хочет встать с кровати…я схватила его руку, и сжала ее. А мои глаза, наверное, были как у побитого щенка:

— Макс!…Не уходи! — прошептала я, вглядываясь в его лицо, — ты мне нужен…пожалуйста, не оставляй меня…

— Глупышка! Разве ты еще не поняла? Ты моя! А я свое никогда не бросаю!

От его слов мое сердце подпрыгнуло, и стало стучаться в два раза быстрее. А душа ликовала! Но меня все равно мучили вопросы.

— Макс, тот человек… по чьему приказу меня сюда привезли… И, если бы ты не пришел…

— Так, забудь сейчас обо всем. Как только ты придешь в себя, мы обо всем поговорим.

— Вы его нашли?

— Ты не уймёшься? Нет, мы его не нашли. Но я тебе обещаю, скоро мы его найдем!

— А тот… который хотел меня изнасиловать…еле выдавила я.

— Забудь! Он больше никогда тебя не побеспокоит! Я обо всем позаботился! — при этих словах его взгляд стал жестче.

— Макс! А мой отец, он…

— Он не смог приехать! Правда! Но он очень хотел, обстоятельства.

Я опустила лицо. Потому, что не хотела, что бы он видел сейчас в моих глазах грусть.

— Эй, эй, а, ну, посмотри на меня! Аккуратно рукой, взял, мое лицо в свои руки — он тебя любит! Даже не сомневайся в этом! Он готов был пожертвовать всем — ради тебя!

— А ты?

Он держал мое лицо своими руками, и смотрел глаза в глаза, мне кажется в этот момент, я перестала дышать, готовясь услышать его ответ. И только я думала, что уже сердце мое выскочит, дверь в палату открылась. Пришел мой врач.

— Так, Виктория Дмитриевна, доброго дня! Как Ваше самочувствие?

— Спасибо, хорошо — а внутри все кричало, от негодования.

— Молодой человек, время посещения, увы, закончилось. Уже начинается обход.

— Да, конечно, я уже ухожу. Дайте нам еще минуту.

— Хорошо, я сейчас схожу за лекарством, а Вы прощайтесь — и вышел.

Я застыла как изваяние, мне было неловко. Момент был упущен. Он так ничего и не сказал.

Я подняла глаза, а он резко схватил меня за плечи, мягко притянул к себе, и впился в мои губы жарким и страстным поцелуем, мне было немного больно, от ссадин. Но внутри все горело огнем. Я застонала ему в губы и поддалась еще вперед, обхватила его руками и притягивая его к себе еще ближе. Его руки уже блуждали по моему телу. Через не хочу, отстранился от меня, и уперся своим лбом в мой, тяжело дыша.

— Малыш… отдыхай! Обещаю, как только ты поправишься, мы поговорим!

Меня выписали через несколько дней. Сильных повреждений у меня не было. Поэтому долго меня держать не стали. Раны затянулись, ссадины уже не так саднили, осталась пара синяков, которые уже стали светлеть, но еще были видны, поэтому приходилось их замазывать.

Все-то время, что я была в больнице, Макс приезжал каждый день. Привозил мне вкусняшки, цветы, а в последний день, вообще привез воздушные шарики, чем меня очень повеселил и порадовал. Было приятно, такое внимание. Все время он был учтив, обходителен. Единственное что позволил себе это целовать, да так что я забывала обо всем на свете. Бабочки в моем животе, так и трепетали.

Приехав, домой, была приятно удивлена. Дом встретил меня, приятными ароматами. Вера Ивановна наготовила вкусняшек. Сюрпризом стал приезд Машки. Подруга вцепилась в меня и долго не отпускала. Просила прощения, что позволила уехать, рассказывала, как переживала и не находила себе места. А мой песик, как только меня увидел, стал прыгать, скулить и лаять. А когда я присела рядом, чуть не залезал до смерти. Соскучился мой маленький песик. Но я знала, что все это время Макс за ним следил. От осознания это факта, мне было в двойне приятно.

Единственное, что меня расстраивало, это то, что отец до сих пор не приехал, даже не звонил. На мой вопрос, где он? Макс, говорил, что все в порядке, так надо. Скоро он вернется. А я переживала. Слова Макса, о том, что отец меня любит и готов был все отдать, запали мне в сердце. Я последнее время думала о них. После всех этих ужасных событий, мне хотелось забыть все ужасное, что было. Отпустить обиды прошлого. Все-таки он мой отец…

Ближе к вечеру, когда все разошлись, Макс, повел меня наверх. Перед моей дверью закрыл мне глаза, своими руками, и сказал не подглядывать. Я очень перевозбудилась от волнения и любопытства. С детства люблю сюрпризы.

— Так, заходи — аккуратно провел меня, закрыл дверь ногой. Легкий, словно дуновения ветра, шёпот, около моего ушка, заставил меня вздрогнуть.

— Готова, малышка?

— Да — интересно же, до жути, что тут.

И тут он убрал руки. Я немного поморщилась, от света, а потом открыла глаза еще шире и испытала шок!

— Боже мой! — я не могла найти слова.

Вся моя комната, была уставлена свечами, кровать и пол усыпан лепестками, везде стояли вазы с цветами. На столике, возле кровати стояла вазочка с клубникой и шампанским. Я открыла рот от восторга, и не могла его закрыть, словно я рыба. Хотела сказать, что-то, но не могу… кручусь. Любуясь на всю эту красоту.

— Тебе нравится? — сильные руки опустились мне на талию и притянули к своей груди. Спиной я уже чувствовала упругость его мышц. Его губы опустились на мочку моего уха, а потом стали прокладывать дорожку поцелуев, вниз. Сначала шея, от нее он стал опускаться еще ниже, от чего с моих губ слетел стон удовольствия.

— Да-а-а, очень! Такая красота! — на глазах стали наворачиваться предательские слезы. Черт! Опять я плачу, но на этот раз это слезы радости! — Спасибо!

— Эй, малыш? Это что слезы? А, ну прекрати! И за что спасибо?

— За все! Я то, что в очередной раз спас меня… за то, что делаешь для меня, за эту красоту….мне, никто никогда такого не делал… спасибо!

В этот момент меня переполняли такие эмоции и чувства! Мне так хотелось поделиться ими. Мне так хотелось сказать эти слова, что уже давно рвутся наружу "я люблю тебя"…но страх, что мои чувства не разделять, останавливал мои порывы.

— Малыш, — его руки сильнее прижали меня, а потом стали блуждать. Легкое прикосновение и одна бретелька уже опустилась с моего плеча. Ее место заняли его губы. Момент и вторая бретелька уже опущена, опять его губа. Шаг за шагом в таким ключе, мы стоим около комода. Моя кофточка, болтающаяся на талии, и я стою в одном лифчике. Его взгляд, мне определенно нравится, как он на меня смотрит. И, что врать, тем более себе, я так соскучилась по нему. Я так испугалась, что могу больше его не увидеть…

— Я соскучилась, — вырвалось у меня. И я не пожалела о признании.

Вулкан его эмоций, радостных, ликующих и нежно-трепетных вот что отразилось на его лице.

Руки безумно нежные, сильные, подхватили меня под ягодицами и усадили на комод, стоящий рядом с кроватью. От неожиданности, я вскрикнула, но тут же уткнулась в ключицу мужчины.

— Что ты делаешь? — пискнула я, с упоением вдыхая его запах.

— Не ты одна соскучилась! — посмотрел на меня внимательно, долго изучая, каждый сантиметр моего лица. И нежно коснулся, губ, так же нежно проложил дорожку по шеи. Его руки блуждающие по моему телу, опустились на бедра, и помогли мне освободиться от одежды. Он наслаждался и дарил это наслаждение мне. Знал куда поцеловать, да так, что табун мурашек прошелся по всему моему телу. Пальцы Макса проникали в мое сокровенное мое место. Они жили в своем безумном ритме, и в том же ритме уже существовало мое собственное тело. Большой палец Макса прошелся по самому чувственному месту, и я едва не закричала. Да и закричала бы, сумей вдохнуть хоть немного воздуха. Он был везде. Прикосновения, объятия, поцелуи. Его торс, слившийся с моим. Он прижимал меня все сильнее и сильнее, а когда показалось, что предел уже наступил, он сжал меня сверх всякого предела, и внутри все взорвалось, порождая наслаждение. Еще немного я бы опять потеряла бы сознание.

— Хочу тебя….

— Ты меня убиваешь, малышка!

Подхватив меня на руки, аккуратно положил на кровать. Глядя на меня своим страстным взглядом, сам освободился от одежды. Я обхватила его руками, и притянула к себе его голову и принялась целовать. Мои ладони гладили его спину, прижимаясь к нему всем телом, чтобы ощутить этот огонь, грудь к груди, казалось, что чувствительность моей груди обострилась до самой высшей точки, и от них по всему телу разносились импульсы. Его руки двигались, вновь и вновь исследуя каждый изгиб моего тела. Потом опустился между моих бедер. Через секунду он накрыл меня собой и двинулся внутрь, лаская меня, именно так, как я хотела. Мои пальцы впились ему в плечи, чуть не до крови, царапая его.