Маргарита Александрова - Дерзкая

— Что такое?

— Да, один (козел), около стойки, приставать начал, пришлось ему вдарить — даже с раздражением говорю я.

— Ого, — смеясь, только и выдает Машка — Он хоть жив?

— Маш, ну, конечно, правда его дружок поболит пару дней! Машка уже в открытую смеется.

— Ладно, поехали, сейчас такси вызову — говорит подруга.

Пока моя подруга вызывала такси, я обвила взглядом помещение и невольно задержалась глазами на втором этаже. Почти по центу, недалеко от лестницы, на балконе vip — ложа, стояли двое мужчин и о чем-то бурно разговаривали. Один был почти как все, короткая стрижка, гладко выбрит, костюм, ничего особенного, но вот его друг… О, боже! Черные, короткие волосы, легкая щетина, сильные плечи. То, как он был одет, говорило мне, что это птица высокого полета. Рубашка сидела на нем идеально, и обрисовывала, его мощный торс, смотрю на него и непроизвольно закусываю губы. Я бы так и продолжала его разглядывать, но тут голос Маши отрезвил меня.

— Ау, Смирнова, ты меня слышишь?

— Что?

— Я говорю, такси будет через пять минут — улыбаясь, произносит Маша.

— А, да — бросив последний взгляд на балкон, вздохнула, но мужчин уже там не было.

— Пошли.

Накинув пиджак, взяв, сумочку, мы стали протискиваться к входу. Вышли на улицу, меня обдало холодным ветром. Да, может надо было одеть что-то потеплее, совсем не хочется болеть.

И тут кто-то резко схватил меня за руку и грубо впечатал в стенку, навалившись сверху. Я не успела ничего сделать, рука опустилась мне на горло, и с силой сжало его.

— Что, сука, думала, я так это оставлю? — Это был он, тот мужик из бара.

— Сейчас я тебя научу вежливости, — прорычал он и еще сильнее впился руками в мое горло.

— Вик-а-а-а-а! — сбоку раздался истошный вопль моей подруги. Повернув голову, увидела, что ее держат еще двое мужиков и нагло усмехаются.

— Вов, а девчонки, просто подарок, — крикнул один из них, и со всей дури, шлепнул Машку по попе.

— О, да, девочки, хороши до одури — прошептал мой мучитель мне на ухо.

Страх сковал меня, я понимаю, что мужик доведен до крайности и вряд ли какие-то слова смогут его вразумить. Но попробовать стоит, я не собираюсь терпеть это! Да, мне страшно, еще никогда такого не было, но я не сдамся и не позволю этому козлу меня трогать.

— Стой! — крикнула я, но из моего горла, скорее послышался шепот, чем крик. Я старалась ослабить его хватку, на горле, и в какой-то момент он ослабил захват, пользуясь моментом, я затараторила:

— Давай поговорим, возможно, я была резка там, в баре, и немного перегнула палку, но ты…

— Заткнись! Ты, унизила меня, но я добрый, я позволю загладить тебе свою вину… и зло ухмыльнулся!

— Ребята, тащите вторую туда, — кивком головы, он показал за свою спину — Там тупиковый переулок, никто нам не помешает. Сейчас повеселимся, — и зло оскалился.

Он оторвал меня от стены, и, зажав рот рукой, потащил по улице, в тот самый переулок. Я пыталась кричать, вырывалась, но все было четно, я слышала крики своей подруги и ругань. Меня опять грубо припечатали к стене, одной рукой он рванул на мне пиджак, второй зажал рот. С похотью в глазах прошелся по мне жадным взглядом.

— О, да, детка — плотоядно выдал он.

Мне было больно от его хватки, противно и неприятно, от его похотливого взгляда. Я отвела глаза, но в ту же секунду, почувствовала, его руку, которая прошлась от щеки, спустилась на шею и остановилась на моей груди. От боли и немощности на глазах выступили слезы.

— О, не плачь, детка, тебе понравится — в подтверждение своих слов, вжался в меня, и тут я почувствовала, как его член уперся мне в ногу и вмиг вспыхнула. Заметив мою реакцию, он процедил:

— Хм, ты чего, целка что ли? — Ребята, да мне тут круто повезло! — прокричал он. — О, да, я поимею тебя, и думаю тебе даже это понравиться. Эдик, иди, подержи ее, ведь целочки, такие нежные, мало ли, взбрыкнет еще, — и заржал. Вот, думаю, с чего начать? — проговорил он, а между тем к нам уже подошел его друг.

— Нет, нет, не трогайте ее — пыталась кричать Маша.

— Заткнись, сука, и до тебя очередь дойдет, — прокричал он, а между тем его руки уже сжимали бедра, и пытались снять юбку.

Нет! — это был крик боли, что вырвался из моего горла. Я стала дергаться, вырываться и брыкаться. Я не могла позволить этому случиться. Меня сковал жуткий ужас, еще больше чем был. Я должна что-то сделать. Своими брыканиями, мне все-таки удалось задеть того, кого звали Эдик, да так, что он чертыхнулся. Но лучше все равно не стало, меня больно дернули за волосы и прорычали прямо в лицо:

— Ну, что, ты готова меня умолять? Я ведь добрый, давай, детка, сделай мне приятное, и я постараюсь, что бы тебе было, не так больно! — от отвращения и омерзения я отвернула голову и прикрыла глаза.

— Тебя, что, мама, не учила, что женщин обижать нельзя?!

Сквозь свои слезы, я услышала чей-то грубый голос, который был наполнен злости, ярости. Голос незнакомца не предполагал ничего хорошо. А когда я открыла свои глаза, то увидела его, того самого мужчину, которого я так бессовестно разглядывала в клубе…

Картина, которая представилась нам, когда мы вышли из клуба, повергла меня в жуткую ярость. Мой внутренний зверь жаждал выйти на свободу. Этот мудак зажимал малышку в переулке, шарил своими грязными руками по ее телу, его дружок держал ее руки, лишая возможности защитить себя. Третий ублюдок удерживал ее подружку. Мой гнев достиг предела и желал освобождения. Не раздумывая, кивком головы, говорю своим ребятам "вперед".

— Тебя, что, мама, не учила, что женщин обижать нельзя?! — постарался, что бы мои слова прозвучали достаточно спокойно, хотя внутри, бушевал вихрь.

— Слышь, мужик, иди куда шел, не видишь, мы с моей крошкой немного повздорили, вот сейчас собираемся мириться.

— Твоей крошкой?! Твоей?!

Моему терпению пришел конец. Недолго думая подлетаю к нему и со всего размаху бью в лицо, потом под дых, и вот он уже начинает оседать и плеваться кровью. Его дружок, что-то выкрикнув, резко отпустил Вику, уже замахнулся на меня, но тут уже Саня подлетел и одним ударом отправил его в нокаут. Влад с его ребятами тем временем уже освободили ее подружку, которая ведать от пережитого страха упала в обморок.

Подхожу к нему. Саня хватает его за волосы и резко поднимает его голову, фиксируя, что бы это урод смотрел мне в глаза.

— Послушай, меня, мразь! Тут нет, и никогда не будь, твоего! Ты, посмел посягнуть на то, что принадлежит мне! — уже ору ему в лицо. Ты хоть знаешь, кто я? — обманчиво спокойно говорю ему.

— Не-е-т, — еле выговаривает он.

— Я — Зверь! — Судя по тому, как меняется его лицо, вижу, он про мне слышал!

— О, ну, понимаете, господин Зверев, если бы я знал… если бы я знал, что эта шлюх… — договорить он не успел. Потому что я резко схватил его за горло и что есть мочи сжал его!

— Она не шлюха! — выплевываю ему в лицо.

— Влад, бери ребят, и этот " мусор" поезжайте к нам, и ждите меня, я не закончил разговор. Саня, бери ее подружку и отвези домой.

— Понятно, Макс, сделаем — сказал Саня, беря на руки ее подружку.

Раздав поручения, поворачиваюсь и вижу, что моя малышка сидит на земле, в рваном пиджаке, со спутанными волосами, на руках и запястьях уже проступают синяки, по щекам текут слезы. Смотрю на нее, и сердце сжимается в груди, от того, что какая падаль посмела ее тронуть… Подхожу к ней и опускаюсь перед ней на корточки. Она такая хрупкая и кажется такой беззащитной. «Моя малышка» — когда она успела стать моей, я так и не понял, но мне кажется это настолько правильным….

— Посмотри на меня, — с хрипотцой в голосе, говорю я. Она поднимает на меня свои глазки и смотрит в упор. Я подминаю руку и нежно провожу по ее щеке. Убираю прядь ее волос за ушко, а потом мой палец касается ее губ… в этот момент, мне кажется, я перестаю дышать…

— Умница, — выдыхаю в ее губы.

Я уже не выдерживаю, я на гране, от пережито шока, до близости этого мужчины. Я не знаю кто он? Но что-то внутри подсказывает мне, что он не обидит. Его близость, дыхание на моей щеке сводят с ума. С моих губ срывается стон. И в следующую секунду он яростно набрасывается на мои губы и грубо врывается в них. Его руки обхватывают мою талию, о, боже, еще никогда я не испытывала такого удовольствия, меня целовали раньше, но так, еще никогда! Не знаю, сколько прошло времени, но в какой-то момент, он резко останавливается и отходит от меня. Пока я восстанавливаю дыхание, слышу его ругательство.

— Черт! Черт! Извини, я немного увлекся — отходя от меня, говорит он.

Он подходит ко мне, снимает с себя пиджак и накидывает на мои плечи.

— Пошли, я отвезу тебя домой, — говорит мой спаситель.

— А моя подруга… она, где она? — тут я вспоминаю про Машу, и мне даже становится стыдно, что я увлеклась и забыла про нее.

— Не беспокойся, о ней позаботиться мой друг.

— Хорошо — тихо отвечаю я.

Укутываюсь в его пиджак и вдыхаю носом его аромат. И он мне нравится. Мы медленно идем и подходим к большому тонированному джипу. Он открывает мне дверцу и я молча сажусь. Пока я пыталась поправить на себе одежду, вид у меня, конечно, был еще тот. Мой спаситель уже занял водительское место, завел машину, и мы поехали. Не знаю, сколько мы уже проехали, но тут я поминаю, что не говорила свой адрес? Куда мы едем? У меня началась немая паника. А вдруг он захочет получить награду? А вдруг он такой же, как эти? Нет, он не может быть таким? Или может?

— Малыш, чего ты испугалась? Не бойся, я тебе не трону — выворачивая руль, спокойно говорит он.

— Я..это…с чего ты взял, что я..

— У тебя на лице это написано. Не бойся, я везу тебя домой.

— Домой? Но я не говорила тебе, где я живу?

— Я знаю — сейчас скажешь. Я все ждал, когда ты придешь немного в себя — улыбнувшись, проговорил он.

— А, да, спасибо! — еле слышно выдыхаю и называю ему свой адрес. Он кивает в ответ.

— И спасибо, тебе и твоим друзьям, что помогли там у клуба…

— Не за что.

— Меня зовут Вика.

— Макс.

Оставшуюся дорогу до дома мы проехали молча. Когда мы приехали было уже далеко за полночь. Он остановился, выключил зажигание и повернулся ко мне.

— Еще раз спасибо — говорю я. О, я совсем забыла, что я в его пиджаке. Начинаю медленно поднимать руки, и пытаюсь его снять, но в этот момент он говорит:

— Не надо, оставь его себе.

Не знаю, что еще сказать и начиню покусывать губу от неловкости.

— Малыш, не нервничай, а то ты съешь свои прекрасные губки — говорит Макс.

— Я вот, хочу тебя попросить. Пообещай мне, что ты больше никогда, никогда, ни при каких обстоятельствах не пойдешь больше в этот клуб и никогда не оденешься так вызывающе. А сейчас можешь еще раз меня поблагодарить, — говорит он и начинает ко мне тянутся. Нет, я конечно, благодарна, но что он о себе возомнил? Что ему все можно теперь что ли? Не знаю, откуда это взялось, но меня возмутил его приказной тон и что это еще за «поблагодарить?»

— Самоуверенный козел! — говоря я, и толкаю его в плечо, разворачиваюсь и пытаюсь открыть дверь.

— Малыш…

— Открой эту чертову дверь!!! — уже ору я.

— Хорошо — говорит Макс и нажимает на кнопку.

Открываю дверь, разворачиваюсь, и говорю ему, глядя в глаза.

— Спасибо, конечно, за мое спасение, но на этом все! Понял?! На этом моя благодарность заканчивается! И надеюсь, мы больше, никогда, не увидимся! — проговорив свою гневную речь, громко хлопаю дверью. Разворачиваюсь и иду в направлении своего дому, когда до меня доносятся его слова

— Кто знает, малыш, кто знает…

С той ночи прошло уже больше полугода. Мы с Машей договорились не воспоминать, то, что произошло той ночью. Хотя мне это давалась с большим трудом. Воспоминания преследовали меня. Ужас до сих пор сковывал мне руки, стоило только подумать, что было бы, если он пришел чуть позже… Он (Макс) — больше не появлялся в моей жизни. Может все из-за моих слов, что я сказала ему, уходя… кто знает. Но его образ и наш поцелуй преследовали меня по ночам… Его руки, ласкающие мое тело, его голос, шепчущий мне на ушко ласковые словечки. Это уже стало наваждением, я не могла выкинуть его из головы. Я старалась жить дальше, училась, занималась с отцом, общалась с друзьями, даже решила сходить на свидание. Тот день был самый унизительный в моей жизни. Я надела красивое платье, сделала прическу и пришла в назначенное время, конечно, как положено истинной девушке, я опоздала. Но все было напрасно, мой кавалер так и не появился в назначенное время. Просидев час в кафе, получив сочувствие со стороны персонала, уехала домой. Вообще с личной жизнь начались, грубо говоря, проблемы. Раньше у меня было много поклонников, только свистни. А сейчас — если я давала номер телефона, они мне так и не перезванивали. Назначали свидание и не приходили. Вообще в институте мне стало казаться, что меня как-то даже сторонятся. Особенно парни. Машуля меня успокаивала. Говорила, что это все мои выдумки, и что я сама это так воспринимаю, потому что не могу выкинуть из головы того самоуверенного засранца.