- Я не хочу снова портить отношения между нами, особенно после всего того, что мы пережили. Извини, если заставил тебя волноваться.

Заключая ее в крепкие объятия, Лиам послал Хаммеру взгляд, который сулил неминуемую расплату. Возможно, его друг и вовлек его в этот обман, но будь он проклят, если самолично будет с ложечки кормить Рейн ложью.

- Я все понимаю, - проговорила она мягко, устремляясь к нему, чтобы положить ладонь на его щеку. - Я просто хочу помочь.

Рейн было не так-то просто обмануть. Покорность в ее сердце взывала к жизни: смелой и красивой. Это было в ее сущности - желание помочь ему,  взять на себя его заботы и успокоить. Он еще больше любил ее за это.

- Просто будь терпелива со мной, пока я буду разбираться в этом бардаке. Как я уже сказал тебе, мне нужно кое с чем разобраться. Но я обещаю уладить этот вопрос как можно быстрее, потому как для меня нет никого и ничего важнее тебя.

- Ничего в целом мире, - прозвучал голос Хаммера, проводя ласково костяшками по щеке Рейн. - Мы здесь ради тебя, прелесть.

Ласково взяв в ладони ее лицо, Макен перевел ее внимание на себя. В какой-то степени, Лиам был благодарен ему за это. Он был полностью уверен, что Рейн будет задавать еще вопросы; а в машине не хватит места, чтобы станцевать чечетку вокруг деталей. С другой стороны, разговаривая с ней, ему стало легче на душе.

- Я хочу снова почувствовать твои губы, - вмешался Макен, умоляя ее хриплым голосом.

Лиам видел ее сомнение. Очевидно, она хотела убедиться, что с ним все в порядке. Он смягчился и кивнул ей, указывая на своего друга. Если Хаммеру под силу успокоить их девочку поцелуем, то он не будет против. По сути, он должен быть даже счастлив.

Рейн тепло улыбнулась, и, наконец, улыбка коснулась ее голубых глаз, прежде чем она повернулась и посмотрела на Макена.

Лиам наблюдал, как другой мужчина прикоснулся поцелуем к губам Рейн, заставляя ее таять и вздыхать. Затем Макен склонил голову, захватывая ее рот своим, углубляя поцелуй. Беря ее под свой полный контроль. Когда он зарылся руками в волосах Рейн и начал настолько страстно целовать ее, поглощая, Лиам впился в них взглядом. Сейчас Хаммер делал именно то, что Лиам запрещал делать Рейн: он отвлекал ее сексом. Наглый ублюдок.

Мягкие мурлыканья, срывающиеся с губ Рейн, когда Макен целовал ее, отдавались набатом в ушах Лиама. Звуки наполнили его голову и поползли вверх по спине, отдаваясь холодом. Лиам знал, что Хаммер действовал с благими намерениями, и Лиам не возражал против парочки поцелуев. Но он явно не был в восторге от того, что его друг засовывал свой язык почти в горло Рейн, да еще и наваливался на нее.

Лиам послал им раздраженный взгляд, но никто из них не обратил на него никакого внимания. Хаммер продолжал свои ласковые нападки на восхитительное тело Рейн с жадными, властными поглаживаниями. От ярости челюсть Лиама свело судорогой. Его чаша терпения была почти переполнена - Хаммер, кажется, забыл, что Рейн была их девочкой, а не только его - когда рука его друга оказалась между ее мягкими бедрами, принуждая ее раздвинуть шире ноги. И Хаммер не был похож на человека, который собирался останавливаться. Он что, действительно, хотел трахнуть ее в машине?

Кровь Лиама стала закипать.

Макен начал ласкать ее шелковистую киску одной рукой, а другой рукой накрыл ее тяжелую грудь с напряженными сосками. Рейн продолжала тихо хныкать, не обращая на других никакого внимания. Дрожь возбуждения прошла по ее телу, когда он прикоснулся большим пальцем к напряженным пикам сосков. После того, как прошлой ночью они разделили ее тело всеми возможными способами, она все еще была идеально отзывчивой к ласкам, полностью сдаваясь на милость, по крайней мере, Хаммера.

Ведь она всегда любила его. Страдание причиняло Лиаму нестерпимую боль. Когда же это чувство покинет его?

«Мне не нужна твоя любовь, милая, только доверие».

Лиам провел рукой по лицу. Он произнес эти слова Рейн месяц назад, прежде чем даже поцеловал ее. На тот момент они были правдой. Теперь же он хотел никогда не произносить их. Возможно, она никогда не будет испытывать к нему все то, что чувствовала к Хаммеру.

Рейн развела бедра чуть шире, приветствуя умелые пальцы Хаммера. Обида опалила Лиама, когда Макен приподнял  футболку их девочки, и ее пышная грудь идеально легла в его ладонь, словно и принадлежала этим рукам.

- Ты должен почувствовать это, - Хаммер уговаривал Лиама присоединиться к ним. - Она такая горячая… как жидкий бархат. Такая же невероятно аппетитная, как и прошлой ночью.

Да, Лиам отлично помнил ее влажное, шелковистое тепло, окружающее его и затягивающее все глубже и глубже. Она забирала его с собой в рай неоднократно. Но эти сказочные моменты омрачались планом Гвинет, страхом оказаться отцом и тем, как нагло Хаммер лапал Рейн. Они оба потерялись в удовольствии.

"Нет, можете совсем не обращать на меня никакого внимания. Никто из вас не нуждается во мне, когда вы есть друг у друга".

Бек бросил взгляд в зеркало заднего вида, немного выпрямляясь и приподнимая подбородок, наблюдая за тем, как пальцы Хаммера трахают Рейн. Сет внезапно напрягся, как если бы он сконцентрировался на сексуальном возбуждении, которым был сейчас пропитан воздух в салоне автомобиля.

Поворачиваясь на своем месте, крупный блондин посмотрел через плечо, и его взгляд остановился на разведенных в сторону изящных ножках Рейн, едва прикрытых юбкой.

- Дьявол. А это мило. Отлично пахнет.

В этот момент Лиам ощутил прилив такой ярости, что едва сдержался, чтобы не впечатать свой кулак другу в челюсть.

- Она не твоя, - прорычал между ласками Хаммер.

Внутренности Лиама скрутило в тугой узел. Кому, черт возьми, Макен это сказал? Только Сету? Не похоже, что только ему. А на данный момент Рейн явно не принадлежала ему. Стиснув зубы, он отвернулся и уставился в окно. Все внутри него бурлило от разочарования и ярости. Каждый ее вздох наслаждения ощущался так, словно ему наносили удары ножом. Аромат ее горячего женского возбуждения обжигал его ревностью, словно кислота.

- Разведи для меня ноги шире, - пробормотал неразборчиво Хаммер.

- Лиам, - хрипло простонала Рейн на выдохе.

Он развернулся и посмотрел, как эротично, развратно, не стесняясь, извивалась Рейн под ласками Макена. Она полностью открылась Хаммеру, поэтому Лиам не посчитал нужным отвечать. А что он мог ответить на это? Она не нуждалась в нем, а он не нуждался в жалости.

Хаммер хмыкнул в одобрении, когда  приник к ее губам в поцелуе, поглощая ее стон. Лиам наблюдал, как его друг толкается глубже пальцами в ее киску. Рейн потянулась и схватила ладонь Лиама, опуская себе на грудь, будто умоляя его прикоснуться к ней. Желание пламенем пронеслось по его венам. Он не мог отрицать, что у нее была восхитительная грудь; все, что ему сейчас хотелось, это вновь оказаться глубоко внутри нее. Но будь он проклят, если  будет третьим  колесом. Запоздалое озарение.

Лиам убрал руку к себе на колено и отвернулся, отодвигаясь на этот раз еще дальше от голубков. Он попытался сосредоточиться на пейзаже, который проносился за окном.

- Ты готова  кончить для меня, Рейн? - поддразнил Хаммер.

Значит, вот теперь как, не для нас, мудак. А только для тебя. Лиам еще сильнее стиснул зубы.

- Да. Мне необходимо... - Рейн тщетно пыталась восстановить дыхание.

Очевидно, у нее не было никаких проблем кончить без него.

- Умоляй меня, сладкая, и я дам это тебе, - пообещал Хаммер.

- Пожалуйста. Но я... Лиам? - позвала она его снова.

Он еще немного отодвинулся назад, притворяясь, что совершенно не слышит. Какого хрена они вдруг вспомнили о нем?

- Шшш, с ним все нормально. Сядь ко мне на колени, прелесть, - пробормотал Хаммер, его хриплый голос был наполнен похотью.

- Подожди, Макен, - задыхаясь, проговорила Рейн. - Просто… прекрати. Не надо!

- Что?

Голос Хаммера прозвучал так, как будто он изо всех сил пытался отдышаться.

- Лиам? - позвала она его еще раз. - Что произошло?

«Оу, так, наконец, вам стало важно, что я здесь тоже нахожусь?»

- Я не в настроении.

Он постарался приложить все силы, чтобы слова не казались резкими.

Хаммер тяжело вздохнул.

- Ради всего святого...

Лиам услышал шелест материи, как если бы Рейн поправляла одежду. Он все еще не поворачивался, чтобы посмотреть на них; он не мог. Раны глубоко оцарапали кожу, он пытался отдышаться, пытался успокоить гнев. Но не тут-то было. Он продолжал источать зависть, тело обдавало жаром, и ярость не сдавала своих позиций.

Так, значит, они все-таки не трахнулись в машине. Давление немного успокоилось.  Сколько еще пройдет времени, прежде чем он выберется из этой камеры пыток и  установит некоторую дистанцию между ними? Дорожные знаки подсказали ему, что это будет чуть дольше, чем бы ему того хотелось.

Продолжая сыпать ругательства себе под нос, Лиам бросил взгляд через плечо на Хаммера и обнаружил, что тот смотрит на него с нескрываемой злостью. Лиам уже открыл было рот, чтобы наконец выпустить свой гнев, но Макен перевел взгляд на Рейн. Лиам последовал его примеру.

Подавленность в ее взгляде, то, как она, опустив плечи и склонив голову, обняла себя руками, словно защищаясь, разрывало ему сердце. Чувство обиды, бурлящее в его жилах, мгновенно испарилось. Он отверг ее, и теперь она пыталась спрятаться в свою раковину и защитить себя от боли.

Проклятье. Лиам почувствовал, как будто ему со всей силы ударили кулаком в грудь.

И именно он сделал это с ней. И зачем? Откуда взялась эта жгучая зависть? Ведь Рейн не изменяла ему с Хаммером. Тем не менее, он погряз в чувстве предательства, как в тот день, когда он одел на Рейн ошейник... и она покинула его среди ночи, чтобы провести ее остаток времени в кровати Хаммера. Разница заключалась лишь в том, что теперь Макен трахал Рейн прямо перед ним, а не у него за спиной.

Он прекрасно знал, что значило понятие "делить сабу", а Рейн была воплощением всего, о чем он мог только мечтать. Тогда какого хрена он едва сдерживался от того, чтобы не избить Хаммера до полусмерти и не забрать Рейн только себе? Неужели в его голове действительно зародилась мысль, что им наплевать на него? Господи, у него и так было достаточно проблем. Еще не хватало, чтобы к этому списку добавилось самоуничижение.

Все, чего он хотел в данный момент, это прижать Рейн к себе настолько близко, чтобы дать ей полностью раствориться и почувствовать всепоглощающий комфорт, тепло и уверенность в его объятиях. Но из-за своей ущемленной гордости он не знал, как правильно подступиться к ней. Да и после того, как он сделал ей больно, имел ли он право на это?

Хаммер прочистил горло. Лиам встретился со своим лучшим другом взглядом. Понимание вспыхнуло в его глазах, он изогнул брови и кивнул в сторону Рейн. Сообщение было предельно ясным: исправь вред, который ты причинил хрупкому сердечку нашей девочки.

Осознание того, насколько она была подавлена,  потрясло его до глубины души. Он больше не мог себе позволить быть слабаком и продолжать дальше плакаться в жилетку. В салоне автомобиля он был не единственным, у кого были переживания, чувства и проблемы. Как ее Доминант, его работой было дать Рейн все, в чем она нуждалась в данную минуту. А прямо сейчас это была уверенность. Лиам любил ее настолько сильно, что не мог позволить Рейн даже думать о том, что он не хочет ее.

Издав стон отчаяния, он заключил девушку в объятия. Она продолжала держаться немного отстраненно, даже когда он прижал ее к своей твердой груди. Затем Рейн подняла на него свои огромные глаза и, моргнув, посмотрела на него с таким выражением боли, что это чуть не уничтожило его.

- Прости, я был таким придурком, любимая, - пробормотал он.

С тихим рыданием она крепко прижалась к нему, обвивая руки вокруг его шеи, словно лоза. Ее тело сотрясали всхлипы.

Запутываясь  пальцами в шелковистых волосах девушки, Лиам  прижимал ее  к себе так крепко, насколько это вообще было возможно, поглаживая бережно ее спину и осыпая поцелуями лицо.

- Прости меня. Сможешь?

Рейн жалобно всхлипнула и кивнула, держась за него так, словно боялась, что он исчезнет или покинет ее. Раскаяние вновь вонзилось в его сердце, словно  острый нож.

Бек лавировал в потоке  южно-калифорнийского трафика, пока Рейн беспечно дремала в объятиях Лиама. Без ее тихого плача в машине воцарилась гробовая тишина. Лиам чувствовал волны негодования, которые исходили со всех сторон. Он прикрыл глаза, понимая, что заслужил это осуждение до последней капли. Что за дьявол в него вселился?