Хелен Диксон - Дерзкий незнакомец

Она вся дрожала, пытаясь побороть страх, из-за которого глаза сверкали, как два голубых драгоценных камня. Саймон задумчиво посмотрел на нее, помимо воли тронутый ее молодостью и угрызениями совести. Помолчав некоторое время, он заговорил вновь, куда более вежливо:

– Вы совершенно правы. Я непростительно груб, прошу прощения. – Он протянул ей руку. – Вижу, вы расстроены. Посидите немного у огня, прежде чем вернуться к гостям. Сегодня я больше не стану заводить разговор о разбойниках с большой дороги.

Кристина с опаской взглянула на него:

– Обещаете?

– Обещаю. Мы с вами просто побеседуем. Я почти позабыл, какое это удовольствие – вести легкую светскую беседу с очень умной и очень красивой женщиной. – В его тоне прозвучала льстивая нотка. – Если вы не против, говорить буду я.

Кристина колебалась, пораженная тем, что он назвал ее красивой, очевидно, просто хотел немного польстить, хотя поцелуй при первой же встрече и выражение глаз выходило далеко за рамки лести. Ей дарованы несколько минут спокойствия, столь необходимые для расстроенных нервов. Он ведь не просит ничего из ряда вон выходящего.

– Что ж, очень хорошо. Уединение мне действительно не повредит. Но потом я просто обязана вернуться к гостям. Говорите все, что хотите.

Саймон кивнул и заулыбался, осознав, что Кристина согласилась уделить ему еще немного своего драгоценного времени. При виде ослепительной улыбки у нее сильнее забилось сердце. В попытке успокоиться и отдалиться от Рокли на безопасное расстояние она отошла к камину.

Дождавшись, когда Кристина займет кресло, Саймон сел напротив. Некоторое время молчал, глядя на огонь. Кристина любовалась его жестким профилем в золотистом свете пламени и находила его красивым, правда, быстро отогнала эту мысль. Отношения между ними невозможны по многим причинам. Неожиданно он повернулся к ней, всем своим видом излучая спокойствие. Его глаза были безмятежны, как морская гладь в штиль.

Пламя камина преобразило и внешность Кристины, посеребрив волосы и отбросив тень на щеки. Саймон подумал о том, какой юной и неопытной она выглядит. Грациозная и очаровательная в льдисто-синем платье, она, казалось, сама источала сияние.

Откинувшись на спинку кресла, он скрестил ноги, беззаботно барабаня пальцами по подлокотнику, лениво скользя взглядом по комнате, которой явно пользовалась сама мисс Эфертон. Большие кресла придвинуты к огню, на маленьком боковом столике лежат книги и вышивка. Он взял в руки раскрытый томик, осторожно, чтобы не потерять страницу, и прочел вытесненное на корешке название:

– «Путешествие джентльмена по Франции и Италии». Очень интересно. Это вы читаете, мисс Эфертон?

– Да. Эта книга не только интересная, но и содержательная. Уильям, к сожалению, моего увлечения чтением не разделяет. Он спортивный молодой человек, любит проводить время на свежем воздухе. Ему нравятся верховая езда, стрельба и рыбная ловля.

– А на вас возложено ведение домашнего хозяйства.

– Да, но я не имею ничего против.

– Вы очень понимающая, мисс Эфертон.

Кристина рассмеялась, скрывая смущение:

– Приходится. Но что бы я ни сказала и ни сделала, Уильям будет иного мнения.

– Да, таковы братья. Вы любите читать?

– Очень. Это один из любимых моих видов досуга.

– Без сомнения, вам нравятся произведения со счастливой развязкой – о любви и романтике, – ведь именно они считаются наиболее подходящими для молодых леди.

– Иногда, но не всегда. Ваши слова типичны для мужчины.

Он негромко засмеялся.

– А вы их находите оскорбительными.

– О да. Как и любой представитель вашего пола, вы заблуждаетесь, но держитесь весьма надменно. – Она подумала, что он оспорит ее слова, но он лишь бросил на нее веселый взгляд. – Вы не привыкли, чтобы ваши суждения подвергались сомнению, не правда ли?

– С тех пор как не стало моей дорогой матушки, нет.

Он мягко улыбнулся, а в глазах заплясали лукавые чертики.

– Неправильно считать дам банальными, не способными понять высшие формы искусства. Наш интеллект ничем не уступает мужскому, мы тоже можем наслаждаться литературой и поэзией.

– Полагаю, вы отлично соответствуете этому описанию, мисс Эфертон?

Околдованная теплотой его голоса, Кристина почувствовала, что краснеет.

– Мне нравится так думать.

– А мне нравится, что я оказался в вашем изысканном обществе, – чуть слышно промурлыкал он.

Кристина подняла взгляд и нервно улыбнулась. В его присутствии она будто ходила по краю пропасти!

– Благодарю за комплимент.

– Мне самому приятно.

– Чуть раньше я повстречалась с вашим камердинером. В винном погребе, как ни странно.

– Генри? Мы вместе служили в армии в Голландии.

Можно подумать, это что-то объясняло.

– Либо у него пристрастие к хорошим винам, лорд Рокли, либо он просто шпионил.

«Если последнее, то по чьему приказу?»

Рокли удивленно изогнул бровь и усмехнулся:

– Шпионил? Интересная мысль. Генри никогда ничего не вынюхивает.

– Значит, у него слабость к спиртному.

– Да, случалось, любил он хлебнуть лишку.

Рокли явно продемонстрировал, что тема закрыта. Кристину этот ответ не устроил, и она посмотрела на собеседника в упор:

– Но он был абсолютно трезв. И вообще показался мне очень здравомыслящим человеком. И часто вы ему разрешаете бродить, где вздумается?

– Всегда. Генри самостоятелен и безобиден, уверяю вас. Вы довольны своей жизнью в Оукбридже? Неужели вас не манят соблазны Лондона?

– Не особенно. Вкус у меня невзыскательный, поэтому мне и здесь вполне комфортно. Кроме того, я не все время провожу в Оукбридже. В Лондоне живет моя тетя Селия, и я часто у нее гощу. Она очень милая, мы с ней близки. Когда Уильям женится, а это случится довольно скоро, я перееду к ней жить.

– Но вам будет недоставать Оукбриджа.

– Это верно. Оукбридж навсегда останется моим домом, каковым станет для Миранды.

– И вы не хотите вмешиваться.

– Нет. Молодожены установят свои порядки. Мне ненавистна сама мысль превратиться в навязчивую сестру. – Услышав шум за дверью, свидетельствующий о возвращении гостей, Кристина поднялась и разгладила юбки. – Мне нужно идти, Уильям станет искать.

Саймон последовал за ней к двери, любуясь ее тонким гибким станом.

– Вы очень похожи на брата.

– Я? Чем именно?

Кристина обернулась и поймала на себе его странный взгляд, будто он о чем-то глубоко задумался. Такое поведение привело ее в замешательство. Испытывая непонятное смущение, она потупилась. Лорд Рокли зачаровал ее, окутал пеленой чувственности. Он дотронулся до завитка волос у нее на шее, она ощутила прикосновение его пальцев. Он не спешил прерывать контакт. У нее отчаянно заколотилось сердце, нахлынула волна предвкушения. Казалось, его пальцы оставили отпечаток на коже. Кристина преклонялась перед его властной мужественностью.

– Цветом волос, полагаю.

– Пожалуй, на этом сходство заканчивается. Темпераменты у нас разные.

Он медленно кивнул, не сводя с нее глаз:

– Верно. Вы, кажется, гораздо сильнее его.

– Иногда приходится, – полубессознательно пробормотала она. – Уильям мой брат, и я очень его люблю, но со мной он часто задирает нос, когда это ему выгодно. Я, конечно, не позволяю так со мной обращаться, как, впрочем, ни одному мужчине. Вы ведь не женаты, лорд Рокли? Он отрицательно покачал головой.

– Я ухаживал за многими обаятельными юными леди, но так и не связал себя долгосрочными обязательствами. Думаю, в этом повинна военная карьера и необходимость постоянно переезжать с места на место. У меня никогда не было времени остепениться.

– А где вы живете, когда не гостите у брата?

– В Хертфордшире. Я унаследовал там дом, Тэптон-Парк, принадлежавший моей матери. К сожалению, он долгое время пустовал и теперь отчаянно нуждается в ремонте и обновлении. Уже несколько лет там трудятся плотники, строители и декораторы. Надеюсь, совсем скоро их работа будет закончена, и я останусь единовластным хозяином.

– Понятно. Сэр Джон рассказал, что случилось с вашей семьей. Мне очень жаль. Должно быть, для вас это был тяжкий удар.

– Очень. Возможно, теперь вы понимаете, как важно для меня найти Баклоу и предать его в руки закона.

– Вы точно уверены, что виновен он?

– О да, мисс Эфертон, абсолютно.

– А долго вы намерены пробыть у брата?

– Зависит от обстоятельств.

– От каких?

– От того, сколько времени мне потребуется, чтобы разыскать шайку воров, держащих в страхе всю округу.

– Опасная перед вами стоит задача, хотя, подозреваю, вы показали, на что способны, преданно служа короне. Наверное, многих врагов на тот свет отправили.

– Когда это было необходимо.

– Любопытно, каково это – противостоять кому-то, в чьи намерения входит убить тебя?

Он вздернул бровь:

– Что бы вы, по-вашему, в таком случае сделали? Попытались спастись бегством? Или дали бой?

– Думаю, стала бы драться. Я вовсе не неженка, привыкшая при малейшей опасности искать укрытие. Я считаю, что женщины куда более находчивы, чем привыкли считать мужчины. Любая пойдет на убийство, чтобы защитить того, кого любит. Мне бы, конечно, не хотелось этого делать, но это было бы оправданное зло.

Саймон едва заметно улыбнулся:

– Вы похожи на Диану-охотницу. Похоже, в храбрости вы ничуть не уступите мужчине и при необходимости превратитесь в сущую тигрицу. Придется мне в вашем обществе вести себя очень осторожно, мисс Эфертон.

– Не нужно меня высмеивать. Я говорю серьезно.

Положив палец ей под подбородок и заставив поднять голову, Саймон посмотрел ей в глаза:

– Я и не высмеиваю вас, поскольку тоже чертовски серьезен.

Его прикосновение воспламенило ее плоть и похитило дыхание. Пронзительный взгляд серых глаз завораживал. Ничего подобного ей прежде не приходилось испытывать. Никто никогда не касался ее подобным образом и не смотрел с таким пылом. Его взгляд переместился на приоткрытые губы. Кристина стояла не шевелясь, наслаждаясь разливающимися по телу чувственными ощущениями.

Внезапно пришло воспоминание о Марке Баклоу. Она похолодела от безотчетного черного ужаса и отступила назад, заставив Саймона убрать руку.

– Мне нужно идти. Прошу извинить. Надеюсь, вы получите удовольствие от остатка вечера.

Она отвернулась, полагая, что Рокли отступил, но вдруг ощутила его присутствие прямо за спиной. Теплое дыхание омыло шею, вызвав мурашки. Внезапно он обнял ее за талию и привлек к себе.

– Я не врал, говоря, что был пленен вашей красотой с той самой минуты, как увидел вас, – прошептал он, опасно приблизив губы к ее уху.

Кристина замерла на месте, отказываясь поворачиваться и смотреть в его серебристо-серые глаза. Не хотела испытывать чувства, которые он пытался всколыхнуть в ее душе.

– Если бы мы не встретились нынче вечером, я увез бы с собой воспоминания о вашей прелести, томясь желанием вернуться и разыскать вас, потому что красота, подобная вашей, ослепляет мужчин и навсегда похищает их сердца.

Она твердо высвободилась из его объятий и отступила в сторону, подавляя стремление зажать уши, так как едва выносила его соблазнительные слова. Она не повернулась и не посмотрела ему в лицо.

– Прошу вас, прекратите, пока не опозорили нас обоих. Вы, похоже, перебрали пунша, лорд Рокли. Советую вам сегодня больше не пить или хотя бы разбавлять водой. Тогда эффект будет менее выраженным. – Она вышла, не добавив ни слова.

Вечер шел своим чередом. Кристина поймала себя на том, что следит глазами за лордом Рокли. Удивительно, как легко ему удается завязывать дружеские отношения с джентльменами. Будь то деловые люди, ученые или представители местной знати, все демонстрировали удовольствие от разговора с ним. У нее не осталось сомнений, что, будь им известна какая-то информация, могущая поспособствовать расследованию, Рокли без труда вытянет ее.

Также она отметила, что и молодые леди не могли противиться его привлекательной внешности и изысканным манерам и потому жеманились, хихикали, с удвоенной энергией обмахиваясь веерами. Она смотрела на них с презрением. Какими глупыми становятся некоторые женщины, стоит только поблизости появиться красивому мужчине! Крис тина велела себе не забивать голову глупостями. Внешность обманчива, и именно женщине всегда приходится расплачиваться за отсутствие предусмотрительности. Однако сердце трепетало, когда она наблюдала за тем, как Рокли не спеша обходит комнату.

Она быстро обуздала мысли. В ее жизни нет места девичьим мечтаниям и романтическим глупостям, которые усугубляют и без того непростую ситуацию.

Гости покидали Оукбридж непрерывной чередой, молясь о том, чтобы добраться до дома без приключений. Кристина провожала их одна, брат куда-то запропастился.