Моргана не ожидала, что в Мексике будет так красиво, но восхищалась бы здешними видами куда больше, если бы рядом постоянно не вертелся этот молчаливый техасец.

Решительно переведя взгляд на Санта-Анну, она в который раз ощутила исходящую от этого мужчины ауру власти. Даже то, как он сидел верхом на своем великолепном белом жеребце в высоком мексиканском седле, украшенном серебром, облаченный в традиционный костюм, выдавало высокое положение этого человека, торжественно созерцавшего свои обширные владения. Еще больше поразили девушку энергия и сила, которые он излучал, хотя на самом деле, сложив с себя президентские полномочия, в Манга-де-Клаво он приехал, чтобы отдохнуть и восстановить пошатнувшееся здоровье. Что ж, если предчувствие не обманывает ее, то в скором времени этот человек вернется к работе в столице, и она сможет обустроиться в новом доме, избавившись наконец от досадного присутствия этого молчуна Девона Говарда.

Ну почему ее мысли неизменно возвращались к Девону? Во время сегодняшней конной прогулки его практически не было видно. С удовольствием предоставив Антонио возможность говорить, он хмурился только в тех случаях, когда хозяин дома останавливался возле девушки, чтобы поближе познакомить ее с некоторыми особенностями поместья. Злясь на себя за то, что произнесенные Девоном накануне слова как будто связали ее порукам и ногам, Моргана в отместку оживленно беседовала с Антонио, и если Санта-Анну это только порадовало, то Девон явно рассердился, чего она и добивалась. Так тебе и надо, ублюдок! Пусть даже он себе все надумал, она не против, чтобы он помучился сомнениями относительно ее намерений. Такой вот способ мести она избрала.

Антонио явно был очень привязан к донье Инессе. Это было видно по тому, как он беспокоился и заботился о ней, с какой легкостью доверял ей во всем, что касалось управления поместьем. Он то и дело хвалил умение супруги вести дела в Манга-де-Клаво во время его частых отлучек в столицу, и Моргана не сомневалась, что он будет рад, если жена согласится последовать за ним в Мехико, когда он окончательно выздоровеет.

Правда, она не была уверена, что донья Инесса согласится. За то короткое время, что провела в обществе этой приятной женщины, Моргана поняла, что та чувствует себя неспособной вращаться в столичном обществе. Она была слишком скромна и застенчива, и если высший свет Мехико походил на нью-йоркский, в чем девушка почти не сомневалась, то единственной защитой от надменного шепота за спиной и снисходительной критики послужит уверенное поведение. Нет, донья Инесса не выдержит. Вздохнув, Моргана признала, что сама не испытывает большого желания заново утверждаться в обществе, но чувствовала себя обязанной во всем слушаться тетю Изабеллу.

Да, пусть Девон Говард помучается подозрениями. Хотя они абсолютно беспочвенны, девушка собиралась использовать их как оружие против него. Девону Говарду не удастся отдохнуть в Манга-де-Клаво… или она не Моргана Пирс! Она заставит его поверить в то, что успех его драгоценной политической миссии находится под угрозой. Если это единственный способ заставить его заплатить…


Девону все труднее становилось сохранять невозмутимое выражение лица. Чувствуя, что легкая улыбка, которую он старательно изображал с начала поездки, теперь больше напоминает болезненный оскал, он сделал вид, что крайне заинтересован синеющими вдали горными вершинами. Он также был уверен, что Санта-Анна, в тот момент слишком занятый Морганой, не заметил его состояния. Девон недоумевал, как могло получиться, что человек, командированный штатом Техас для выполнения ответственной политической миссии, опустился до роли дуэньи?

Бросив короткий быстрый взгляд на Моргану, Девон в который раз почувствовал странное душевное волнение, снедавшее его всякий раз в присутствии девушки. Проигнорировав его давешние слова, эта мерзавка упрямо льстила президенту, с успехом втираясь в доверие к знаменитому мексиканцу. И, наблюдая за тем, с какой невинной естественностью она купается в лучах собственной красоты, Девон окончательно уверился в том, что она способна разжигать в мужчинах желание до такой степени, что это становилось опасно.

Удивительно, почему генерал Эскобар и донья Изабелла даже не пытаются контролировать племянницу? Неужели он один понимает серьезность создавшейся ситуации? Неужели только он один знает, что Моргана – всего лишь эгоистичная испорченная девчонка, скрывающая свою истинную сущность под маской добродетели? Неужели ей всех удалось одурачить?

Ладно, осталось потерпеть совсем немного. Прошло два дня с тех пор, как он прибыл в Манга-де-Клаво, и каждое утро он видел, что к Санта-Анне приезжает посланник. Его незамедлительно провожали в кабинет бывшего президента Мексики, и примерно через час посланник покидал дом с такой же поспешностью, с какой приехал. Девон хорошо понимал, что Санта-Анна еще не мог получить ответа на запрос по делу Стивена Остина. Скорее всего срочные депеши касались назревающих в столице беспорядков. Санта-Анна сложил президентские полномочия четыре месяца назад, и с тех пор Гомес Фариас упорно проводил в жизнь реформы в соответствии с либеральной программой, которую они с Санта-Анной открыто поддерживали. Всем было известно, что конгресс собирается упразднить руководящую роль армии, духовенства и дворянства в стране. Год назад священникам было запретили говорить о политике со своих кафедр; правительство прекратило контролировать сбор церковной десятины; послушникам мужских и женских монастырей было разрешено, если не сказать – настоятельно рекомендовано, сложить с себя обеты и вернуться к мирской жизни. Миссии на границе с Калифорнией также приобрели светский характер, денежные поставки прекратились, а земли стали раздаваться коренным жителям или сделались свободными для заселения. Следующим шагом на пути осуществления либеральных реформ было решение об уменьшении численности армии, а также политика умеренности в распределении чинов и званий.

Теперь же, год спустя, когда население почувствовало на своих плечах тяжелый груз реформ и возникла сильная оппозиция, Санта-Анна преспокойно «лечился» в своей загородной резиденции, забавляясь с последним «прибавлением» в его семействе.

Отвлеченный от своих мыслей стуком копыт, Девон обернулся и увидел, как к ним скачет всадник, подгоняя и без того усталую лошадь. Ступив на опасную тропинку, ведущую на вершину холма, всадник постарался ехать чуть медленнее. Санта-Анна сосредоточенно наблюдал за приближением гонца. Взглянув на Моргану, Девон ощутил резкую боль в груди. Эта девушка смотрела на Санта-Анну с восхищением… почти с благоговением. При мысли о том, что это восхищение могло быть искренним, тревога Девона стала во сто крат сильнее. Нет, как он мог настолько забыться… как он мог забыть, что Моргана – эгоистичная маленькая дрянь, которую волнует исключительно собственное удовольствие. Нет, он не позволит себе угодить в ловушку, поверив в ее искренность. Это закончилось бы катастрофой.

Когда молодой человек подъехал к президенту, Девон узнал в нем помощника конюха и ощутил нарастающее беспокойство.

– Que pasa[8], Хуан? – В ответ молодой человек быстро заговорил по-испански, так что Девон поначалу не смог понять ни слова. Прислушавшись к потоку речи, он разобрал примерно половину сказанного:

– …приехали из столицы, сеньор! Они утверждают, что у них срочное дело! Им нельзя задерживаться, а потому они попросили сеньору Санта-Анна немедленно вас разыскать. Сейчас сеньора развлекает гостей и просит вас вернуться как можно скорее.

Девон был потрясен выражением удовлетворения, промелькнувшим на лице мексиканца за секунду до того, как он отвернулся от задыхающегося Хуана и с нежностью посмотрел на Моргану.

– Ах, Моргана, я снова вынужден просить у вас прощения за то, что приходится прерывать нашу увлекательную экскурсию. Но вы должны понять, что важное дело требует моего немедленного возвращения в асиенду. Поэтому, – поколебавшись, Санта-Анна перевел взгляд на Девона, словно прося у него поддержки, – если Девон согласится еще раз проводить вас до дома, то мне остается принести свои извинения и обещать искупить свою вину.

Закипая гневом при виде опечаленного личика Морганы, Девон услышал ее понимающее:

– Конечно, Антонио.

Повторив слова девушки в ответ на вопросительный взгляд Санта-Анны, Девон молча проследил за тем, как тот торопливо направил лошадь на узкую тропинку. Девон не сомневался, что произошло нечто важное. Если чутье ему не изменяло, то люди, вызвавшие столь сильное беспокойство доньи Инессы и мгновенную реакцию Санта-Анны, не рискнули бы открыто потревожить бывшего президента в его загородном поместье, если бы не чрезвычайные обстоятельства. Такой осторожный человек, как Санта-Анна, разумеется, провел бы переговоры такого рода в обстановке строжайшей секретности, если бы положение в столице не стало критическим. Внезапно ему отчаянно захотелось присоединиться к двум скачущим по равнине всадникам. Положение Стивена Остина было незавидным…

Страх в глазах Морганы довел раздражение Девона до предела, и он резко проговорил:

– Не льсти себе, Моргана! Со мной ты в полной безопасности, хотя и привыкла считать, что перед твоими чарами невозможно устоять!

Яркая краска, залившая прекрасное лицо девушки, подтвердила предположения Девона. Он продолжил:

– Если ты не против продемонстрировать потрясающие навыки верховой езды, которые так впечатлили Санта-Анну, то мне бы хотелось как можно скорее оказаться в асиенде. Сдается мне, что с этого момента события будут развиваться стремительно.

В ответ соблазнительные губы девушки сжались в тонкую линию, и Девон с содроганием увидел, как она резко развернула лошадь, направив ее по крутому склону с ловкостью, едва ли уступавшей Санта-Анне. При виде такой головокружительной скорости Девон, подавив протестующий крик, пришпорил своего коня и помчался вслед за девушкой, чувствуя, как от страха за нее неприятно сжимается желудок. Девон тихо пробормотал себе под нос:

– Будь ты проклята, женщина! Если по вине собственного безрассудства ты покалечишься…

Забыв о собственной безопасности, следя лишь за неистовым спуском Морганы, Девон внезапно осознал, что эта прекрасная разъяренная женщина снова завладела его разумом, когда ему следовало размышлять над более важными вещами. Сморщившись как от боли при мысли о том, как ловко эта девица прибрала его к рукам, Девон пустил лошадь галопом, стоило ему добраться до равнины. Промчавшись мимо Морганы и почувствовав злорадное торжество при виде того, как гневно загорелись ее карие с золотыми искорками глаза, он крикнул через плечо:

– Пришпорь коня, или останешься далеко позади, милая.

Не оборачиваясь, Девон помимо своей воли внимательно прислушивался к ровному стуку копыт у себя за спиной всю дорогу до асиенды. Ощутив странный прилив гордости в тот момент, когда девушка без малейшего колебания приняла его стремительный темп, он внутренне застонал, не в силах бороться с собственной одержимостью кареглазой красавицей, которая гналась за ним по пятам.

– Сука… – с невольным восхищением пробормотал он, – проклятая маленькая сучка…


Отказываясь поверить в масштабы собственного невезения, Моргана изо всех сил старалась не смотреть на техасца, который клевал носом на противоположном сиденье подпрыгивающего экипажа. Ну почему судьба подвергает ее пыткам, заставляя все время находиться в обществе Девона Говарда? Неужели это наказание за прошлые прегрешения, или Всевышний в такой странной форме замыслил испытать ее на прочность? В любом случае такое стечение обстоятельств следовало принимать как вызов!

Разглядывая мелькавший за окном пейзаж, Моргана попыталась восстановить в памяти цепочку событий, молниеносно сменявших друг друга последние десять дней. Как и предполагал Девон, важные посетители, прибывшие в поместье в то утро, когда Санта-Анна показывал гостям окрестности асиенды, оказались эмиссарами из столицы. Побеседовав с ними наедине три часа у себя в кабинете, Антонио вышел и торжественно объявил, что отправляется в Мехико, чтобы вновь вернуться к исполнению обязанностей президента. Они с дядей Мануэлем покинули Манга-де-Клаво вместе с посланцами на следующее утро, предварительно наметив план дальнейших действий. В частности, было приказано отрядить солдат для охраны экипажа, который вернется в поместье, чтобы забрать тетю Изабеллу, ее служанку, Эгги, Моргану и – что хуже всего – Девона Говарда. Принеся свои извинения за то, что из-за наводнявших округу разбойничьих банд передвижение по дорогам было относительно безопасным только в сопровождении военных, президент поручил Девону доставить дам в столицу, предупредив, что конвойный отряд будет в его полном подчинении.

С тех пор Девон только и делал, что демонстрировал свое ненавязчивое техасское очарование, которое усыпило ее бдительность по пути в Веракрус. Тетя Изабелла, пав жертвой мягкой улыбки и вежливого внимания, была полностью в его власти. Даже Эгги, похоже, утратила настороженность, которую неизменно выказывала в его присутствии. Вынужденная принять общую линию поведения, Моргана иногда физически ощущала, как любезности застревают у нее в горле.