– Я хорошо знаю Санта-Анну, Сэм. Он хороший друг моих тети и дяди. Я знаю, о чем думаете вы и Девон, но это неправда. Просто я испытываю уважение ко всему, что удалось совершить этому человеку, и к тому, что он надеется совершить.

– Тогда позволь поинтересоваться, что ты знаешь о полковнике Остине, милая, – тихим и спокойным голосом проговорил Сэм. – Ты хоть представляешь себе, что это за человек?

Моргана задумчиво взглянула на Сэма и нахмурилась:

– Нет, Сэм. Я слышала, как его имя упоминалось в связи с миссией, с которой он прибыл в Мехико, но мне ничего не известно о нем лично.

– Я расскажу о нем, чтобы ты понимала, почему мы все так обеспокоены. Стив Остин родился в Остинвиле, штат Виргиния. Полагаю, его фамилия красноречиво свидетельствует о роли, сыгранной его предками в нашей истории. Он вырос на границе и с детства знаком со всеми трудностями жизни на плохо освоенной территории. В пятнадцать лет он поступил в Трансильванский университет штата Кентукки и, получив высшее образование, в возрасте двадцати лет был избран в местный законодательный орган в Миссури. С тех пор в течение четырех лет его переизбирали, а потом он переехал в Литл-Рок, штат Арканзас, где занял должность председателя выездной сессии суда. Его отец, Моисей Остин, получил разрешение Мексики на основание колонии, и после его смерти Стивен продолжил его дело. В течение долгих лет, Моргана, Стив Остин был душой англо-американской колонии в Техасе. Он отдавал все свои средства тем людям, у которых дела шли плохо, лично занимался всеми их проблемами и всегда готов был прийти на помощь. Во всей колонии нет более надежного человека.

– В таком случае почему Фариас получил от вас письмо, заставившее его арестовать полковника Остина и обвинить в подстрекательстве к бунту?

Явно потрясенный словами Морганы, Сэм некоторое время всматривался в разгоряченное личико девушки, прежде чем произнести:

– Дело в том, что полковник Остин весьма лояльно относится к мексиканскому правительству. Это человек глубоких принципов, Моргана, который верит, что мы можем договориться с правительством в Мехико. Представители некоторых других группировок здесь, в Техасе, считают, что он недостаточно твердо настаивает на отделении Техаса от Коауилы. Именно они и написали письмо Фариасу, будучи недовольными действиями Остина. Вина Стива Остина, Моргана, заключается единственно в безоглядном доверии Антонио Санта-Анне, который уже не раз доказывал, что действует исключительно в собственных интересах.

– Значит, вы согласны с Девоном в том, что Санта-Анне нельзя доверять, – тихо произнесла Моргана.

– Должен признаться, я не испытываю такой личной неприязни к президенту, как Девон. Но у меня тоже есть большие сомнения в его честности. Он в самом деле мало внимания уделял проблемам англо-американцев в техасской колонии, и я не думаю, что он отправил в Бексар четырехтысячную армию только для защиты границ, как он утверждает. По-моему, он задумал ввести на территорию Техаса войска специально для того, чтобы контролировать местных жителей и заставить их согласиться на любые изменения.

– Но это же его долг – заставлять людей подчиняться законам.

– Он не имеет права навязывать свою волю свободным людям.

Задумчиво посмотрев в добрые глаза Сэма, Моргана почувствовала исходящую от него спокойную силу. Неожиданно она поняла, что Антонио следует обратить особое внимание на этих отважных людей… терпеливо выслушать их требования ради благополучия своей собственной страны. Тогда же она решила, что когда – вернее, если – вернется в столицу, то серьезно поговорит с Санта-Анной на эту тему и попытается переубедить.

Язвительное замечание Девона вернуло ее к реальности:

– Ну конечно, Моргана будет защищать своего дружка, Сэм!

Джон покраснел от гнева и резко произнес:

– Очень жаль, что некоторые мужчины не могут поверить в благочестивые намерения женщин. – Поймав взгляд Морганы, молодой человек продолжил более спокойным тоном: – Я лично не могу не восхищаться женщиной, которая не боится выразить свое мнение, даже зная, что не получит поддержки. Будь у меня такая жена, я бы гордился ею.

– Да, Джон, жаль, что поблизости такой женщины не имеется, – холодно оборвал его Девон. – Похоже, тебе еще долго придется ее искать…

В этот момент в столовую шумно вошла Мелли в сопровождении девушек с горячим, и начавшаяся всеобщая суматоха положила конец разгорающейся ссоре.

Пока длился ужин Моргана постоянно ощущала на себе пристальный, исполненный враждебности взгляд Девона. Она не могла спокойно есть, чувствуя, как он рассматривает ее. Когда наконец было унесено последнее блюдо, девушка с облегчением встала из-за стола и, извинившись, поспешно вышла из столовой. Не успела она сделать и нескольких шагов, как чья-то рука грубо заставила ее остановиться.

Наткнувшись на горящий взгляд синих глаз, Моргана почувствовала, как по спине у нее пополз холодок. Перемирие, которое вроде бы установилось между ними после того случая во дворе, исчезло в одночасье. В ушах девушки вновь зазвучал исполненный ненависти шепот:

– Ты по-прежнему защищаешь Санта-Анну, милая? Все не можешь забыть, что была водном шаге от трона, который пришлось бы делить с хитрым ублюдком, готовым на все ради собственного обогащения? Ладно тебе, не переживай. Если все пойдет, как я задумал, ты очень скоро к нему вернешься. Можешь утешаться мыслью о том, как счастлив будет Санта-Анна снова увидеть тебя… каким он будет нежным… до тех пор пока не найдет другую! Хотя нет, как я мог забыть: он всегда устраивает судьбы шлюх, которые ему особенно понравились. А поскольку я хорошо тебя знаю, то берусь утверждать, что ты ему очень понравишься…

Резко отпустив ее, Девон молниеносно выскочил за дверь, так что девушка не успела сообразить, что ответить.

Побледнев, она неподвижно стояла посреди комнаты. Ненависть этого человека лишила ее последних сил.

– Мисс Моргана… – Она почувствовала мягкое, нежное прикосновение к своей руке. Взглянув в серьезное лицо Джона Фуллера, девушка попыталась улыбнуться, но не смогла. Карие глаза юноши смотрели на нее с глубочайшей нежностью. – Если вам понадобится кто-то, мисс Моргана, чтобы просто поговорить… или как-то помочь вам, то помните, что я всегда рядом. Если вам с Девоном будет совсем худо, то можете рассчитывать на меня как на друга. Я не скрываю, что хотел бы стать для вас больше, чем другом. Черт, в последние дни я думаю только о вас.

Коротко кивнув, Моргана произнесла, еле шевеля губами:

– Я благодарна тебе, Джон.

Боясь утратить контроль над собой, Моргана развернулась и поспешно покинула комнату.


Перемешивая тесто, Моргана вспоминала тот вечер, когда за ужином открыто защищала Санта-Анну. Как давно это было? Три недели назад или еще раньше? Окинув кухню быстрым взглядом, она улыбнулась Дарси с Колин, которые понесли готовые батоны хлеба в печь, стоявшую на улице. Это были милые девушки и трудолюбивые работницы. Они совершенно не походили на угнетенных рабынь. А Мелли… Бросив взгляд в сторону камина, где, как обычно, находилась пожилая негритянка, девушка увидела, как та лично поливает мясо на вертеле, чем обычно занимались дети. Моргана не смогла удержаться от улыбки. Она была уверена, что Мелли давно уже считает себя не рабыней, а членом семьи… ее неотъемлемой частью. И она была права. Единственным человеком, которому здесь никакие находилось места, была Моргана Пирс.

И снова эта мысль захлестнула девушку. Откинув со лба выбившийся каштановый локон, она нахмурилась. Не в силах побороть неприятное ощущение, она аккуратно, чтобы не запачкать платье, вытерла руки о фартук. Моргане очень нравилось это платье, особенно цвет: мягкий золотистый оттенок неизменно поднимал ей настроение. Маленькие перламутровые пуговицы удачно сочетались с гребешками в ее волосах – их на прошлой неделе подарил ей Джон. Сначала она не хотела принимать подарок, но Джон так искренне просил, что она не могла не согласиться. Джон очень нравился девушке. Когда он был рядом, Моргана чувствовала себя в безопасности, и в глубине души ей было приятно замечать в его глазах огонек обожания. Не будь она уверена, что Девон – единственный, кого…

Неотвязная мысль, которую Моргана все утро пыталась отогнать от себя, вернулась снова. Пора посмотреть правде в глаза. Неужели прошло уже три недели с тех пор, как они говорили о Санта-Анне? Да, и с тех пор Девон стал пропадать где-то по нескольку дней. Никто никогда не спрашивал, где он бывает: видимо, это был большой секрет или, наоборот, все об этом знали, так что Моргане не удалось ничего выведать. В тот вечер она бросилась защищать Антонио инстинктивно, опираясь на глубокое уважение, которое питал к президенту ее дядя Мануэль. Даже сейчас она не могла поверить в то, что говорил о нем Девон. Ненависть застила ему глаза, и он не видел многих воистину великодушных поступков Антонио. Как бы там ни было, тот вечер в корне изменил отношение Девона к ней.

Сегодня они не виделись. Он уехал рано утром и до сих пор не вернулся, хотя было далеко за полдень. В доме уже привыкли к тому, что хозяина не бывает по нескольку дней, так что он вполне мог вообще не появиться сегодня.

Моргана с новой силой принялась месить тесто. Да, такую работу она могла выполнять довольно успешно. Мелли оказалась прекрасным учителем, и девушке доставляло несказанное удовольствие лепить батоны, которые потом превращались в хрустящий ароматный хлеб. Она сама удивилась тому, как приятно ей было услышать похвалу Джеда Маркема, который сказал, что хлеб в последнее время стал гораздо вкуснее. Никто из мужчин не знал, что она работает на кухне, а потому эти слова можно было считать предельно искренними.

Шум шагов отвлек девушку от размышлений, и в следующую секунду в кухню ворвался Девон. Посмотрев на Моргану, он резко произнес:

– Что, черт возьми, ты делаешь?

Чувствуя, что все взгляды переместились на нее, Моргана проговорила как можно более надменно:

– Неужели так трудно догадаться, что я пеку хлеб? – Из груди молодого человека вырвался сдавленный смешок:

– И на кого ты хочешь произвести впечатление? Ты ни одного дня в своей жизни не работала.

Стиснув зубы он ярости, Моргана процедила:

– Откуда ты знаешь, сколько мне приходилось работать? Мне, знаешь ли, нравится печь хлеб, и Мелли согласилась…

– Но я не согласился! Мелли! – Молодой человек метнулся к очагу, возле которого стояла негритянка, глядя на хозяина с немым укором. – С этого момента печь хлеб будешь ты, как это и было раньше. Мисс Моргане не разрешается работать на кухне.

– Но я хочу работать здесь! Сэм просил меня чувствовать себя как дома, и поэтому…

Грубо схватив ее за руку, Девон гневно сказал:

– Ты здесь не рабыня, Моргана, и я не хочу, чтобы кто-то подумал, будто мы заставляем тебя работать!

– Девон? Что здесь происходит? – При звуках удивленного женского голоса Моргана обернулась и увидела в дверях молодую блондинку. Высокая и стройная, преисполненная чувства собственного достоинства, она бросила быстрый взгляд на руку Морганы в том месте, где ее удерживал Девон. – Я услышала перебранку и решила посмотреть, в чем дело. – Не дождавшись ответа, она улыбнулась молодому человеку: – Ты не хочешь представить меня своей гостье, Девон?

Продолжая хмуриться, Девон проговорил сердито:

– Ты прекрасно знаешь, кто это, Хелена, и почему она здесь. Нет нужды делать вид, что Моргана у нас в гостях.

Скорчив Девону гримаску, она взглянула на Моргану с благосклонной улыбкой:

– В любом случае, Моргана, разрешите представиться: меня зовут Хелена Трент. Мы с отцом живем по соседству. Рада познакомиться, хотя это, может, немного неловко. Вы совсем не такая, как я думала… – Хелена замялась, но тут же вновь обрела уверенность: – Мне вообще не удалось бы познакомиться с вами, если бы Девону не понадобилось срочно вернуться домой за бумагами, необходимыми для доклада в комитете.

– Очень приятно. – Пожав небрежно протянутую ей ладонь, Моргана почувствовала, как напряглась рука Девона, продолжавшего удерживать ее. Попытавшись стряхнуть ее, она услышала у себя над ухом свистящий шепот:

– Убирайся отсюда, Моргана. Найди себе другое занятие.

– Не груби, Девон, – с укоризной проговорила Хелена. – Если Моргане нравится работать на кухне, то ты должен поблагодарить ее за помощь.

Бросив тяжелый взгляд на молодую женщину, Девон отрезал:

– Я сам позабочусь о Моргане, Хелена. Я привез ее сюда и сам буду решать, что ей делать.

Явно задетая его словами, Хелена надула губки.

– Ты ведешь себя глупо, Девон.

Неожиданно ее голос смягчился, и, посмотрев в глаза молодому человеку, она проговорила почти ласково:

– Ты приехал за какими-то документами, Девон. Мы теряем время. Если не поспешишь, вам с отцом опять придется работать допоздна. Со всей этой комитетской суматохой отец общается с тобой больше, чем я. Ты же не хочешь, чтобы я чувствовала себя брошенной?