– Понятно. – Антон тоже кивнул. Было заметно, что последняя фраза Зои его успокоила.

– Кстати, вы заезжайте с Аней ко мне в воскресенье. Если сможете, конечно. Во-первых, я тебе отдам оставшиеся книги и журналы. Мне их сегодня только вечером принесут. Во-вторых, я должна поговорить с Аней. О ее переводе. Прежде чем что-то делать, надо все-таки понять, действительно ли она этого хочет. Можно было бы встретиться в городе, но, Антон, я что-то очень устала за неделю, так что приезжайте ко мне. Вот адрес. – Зоя черкнула на бумажке несколько строчек.

– Хорошо, – как ни в чем не бывало согласился Антон, – приедем. И думаю, Анька не будет капризничать. Она к вам стала лучше относиться.

– А до этого плохо относилась?

– Ну, – смутился Антон, – настороженно. А как только увидела, что вы знакомы с отцом, что он к вам хорошо относится, так сразу и поменялась. Ну, мама тоже ей замечание сделала.

– Какое?! – Зоя даже оторопела от удивления.

– Чтобы она повежливее была. Мама сказала, что люди помогают, волнуются, переживают, как за самих себя, а она нос воротит.

– А, понятно, – Зоя даже не знала, как реагировать, – все, у меня прием начинается, а вас с Аней я жду… Ну, к часам трем? Нормально?

– Да, хорошо!

Парень вышел, а Зоя еще несколько минут сидела в раздумьях. Она никак не могла понять, что же все-таки имел в виду мальчик и к вежливости с кем призывала их мать? Неужели Гранин рассказал все о том, кто помог с аллергологом и кто сейчас занимается вопросом Ани? Зоя была весьма сообразительной дамой, но тут логическая цепочка не выстраивалась.


До воскресенья оставалось всего два дня. И Зоя, которая пригласила Антона и Аню к себе, решила устроить самый настоящий праздничный обед. При мысли, что она будет жарить, парить, бегать по рынкам и магазинам в поисках деликатесов, у нее забилось сердце. В ее жизни этого не было очень давно. Когда она встречалась с Граниным, они позволяли себе такие мероприятия, но ее все время держало в напряжении ожидание. Она все время боялась, что вот-вот раздастся звонок и его потребуют домой. А потому большую часть времени они проводили в постели. А вот этой неторопливой жизни любовников, когда можно вместе и в магазин съездить, и продукты выбрать, и приготовить в четыре руки, предвкушая неизбежную близость, у них не было. Приходилось отдавать предпочтение любовным наслаждениям, а быт, такой прелестный и лакомый, когда он озарен взаимным интересом и любовью, уходил на второй план. Зое его не хватало, ибо именно он был подтверждением верности мужчины и его полной принадлежности.

«Так, деликатесы подростки не очень понимают. Поэтому сыры, миноги и прочие дела в расчет не берем. Надо приготовить что-то, что любят взрослые дети». – Зоя бродила по рынку, напоминающему цирковой шатер. Так здесь было ярко, шумно и весело. Зою здесь узнавали – некоторые прилавки много лет держали целые семьи, а Зоя Абрикосова до «эпохи Гранина» сюда наведывалась часто.

– Свинину привезли, баранину! Отличную! Тебе отрежу самое сладкое! – соблазнял ее мясник.

– Зачем мне баранина?! Что я с ней буду делать?!

– Женщина! Не позорься! Шашлык из нее делают!

– Шашлык? – Зоя задумалась, а потом кивнула. – Давай свинины и баранины. Самой лучшей. Именно на шашлык.

Пока мясник разделывал куски, у нее в голове уже сложилось полное меню. «Так, все любят шашлык! А я его в духовке умею делать так, что от дачного не отличишь. Потом свежие огурцы и помидоры. И соленые помидоры, и соленые огурцы. Это тоже все дети любят. Еда простая, аллергии не должна вызывать. Картошку – часть испеку, часть поджарю с грибами. Грибы в морозилке есть. Ну, колбаски, буженинки. Вот, шпроты! Шпроты – обязательно большую банку. Дети обожают шпроты!» – Зоя уже набрала целую плетеную корзину еды и отнесла ее в машину. Потом заехала в супермаркет и купила лимонад. Бутылок десять, разного, который считался натуральным. Потом был пломбир, шоколадный торт и конфеты. Конфеты разномастные, на любой вкус.

Вечером Зоя убирала квартиру, перевешивала картины, чтобы они выигрышно смотрелись. Компьютер, ноутбук, планшет, все было оставлено так, чтобы создалось впечатление, что толк в этом она знает и пользуется часто. Специально для Ани Зоя достала художественные альбомы и положила их на видное место – это будет отличный повод для начала разговора.

Но самое главное усилие было направлено на стол. Приборы Зоя достала серебряные, тарелки самые старые и дорогие. Сервировочные безделушки: вилочки для лимона, лопаточка для торта, ложка для соуса – все было начищено до блеска. Зоя сделала маленький букет в серебряной вазочке и поставила в центр стола, накрытого белоснежной скатертью с кружевами. «Вот это стол!» – похвалила она сама себя.

Ровно в три позвонили в домофон.

– Зоя Петровна, нас не пускают! – раздался возмущенный голос Антона.

– Сейчас все устрою, – ответила Зоя и набрала консьержку.

– К вам труднее попасть, чем в поликлинику! – пожаловался Антон, когда они с Анной уже поднялись на этаж.

– Ну, у нас в доме живут очень разные люди. Иные ездят и ходят по городу только с охраной. Поэтому строго, это да. Но зато спокойно. Раздевайтесь, сейчас пообедаем. Я с самого утра ничего не ела.

– А пахнет вкусно, – принюхался Антон.

– Можно подумать, тебя дома не кормят! – одернула его Аня. – Зоя Петровна, мы на пять минут. За книгами. Я вообще не собиралась ехать, это Антон меня затащил!

Зоя при этих словах даже не моргнула глазом.

– А мы и не будем долго рассиживаться. Мы шашлык съедим, и все.

– У вас шашлык? Вы заказали где-то? – оживился Антон.

– Нет, что ты, я все сделала сама, – улыбнулась Зоя. – У меня он двух видов. И свиной, и бараний!

– Я баранину не ем! Я даже запах не выношу! – Аня сморщила нос.

– Какая ты все-таки противная! – не выдержал брат. – Ну, не хочешь, не ешь. Но помолчи! Что ты вечно лезешь!

– Я не лезу. Это ты словно из голодного края!

«Эге, дети стали ссориться!» – отметила Зоя.

– Ребята, давайте не будем ругаться. Я ждала вас, чтобы вместе сесть и пообедать. А вы вдруг…

– Это все она. – Антон уже садился за стол. Он вообще чувствовал себя свободно и, подхватив кусочек колбасы, завел разговор о книгах, которые до этого взял у Зои и уже начала читать. – Вы знаете, ну совсем не то, что говорят в школе. Ну вот совсем не то. И в учебнике написано по-другому!

– Ну, наверное, не по-другому, а не так подробно?! – Зоя обрадовалась перемене темы.

– Или так. Но все равно – интересно. Я, наверное, буду поступать в МГУ. Хоть мои против.

– Почему против?

– Говорят, не поступлю на бюджетное, а платить – дорого!

– А ты Зою Петровну попроси, она поможет, – ехидно вступила Аня.

– Помогу, – как ни в чем не бывало отреагировала Зоя, – тем более ты, Антон, человек серьезный и умеющий учиться. А самое главное – упрямый. Я чувствую, ты от цели не отвернешь. Это отличное качество.

Это был намек на Аню, которая когда-то подчинилась родителям в выборе учебного заведения.

– Да, мне не хочется терять времени, – согласился Антон. – Сейчас так все быстро происходит, что только успевай. У меня есть один знакомый студент, так он диплом начинал защищать по истории одной из стран, а когда пришло время защиты, этой страны уже на карте не было. Представляете?!

– Еще как представляю! – Зоя положила на тарелку Антона щедрую порцию дымящегося мяса.

– Обалдеть! И это вы приготовили дома?! А запах, как у нас на даче!

Зоя радовалась, поглядывая на парня. Он был простодушен, он был открыт. Он явно нуждался в общении с людьми старше себя – Антону хотелось уже примериться к взрослой жизни, и у него была потребность высказать то, о чем он думал – о жизни, о науках, об общественных отношениях.

Анна ела немного, но чувствовалось, что она уже помягчела. Ее резкость, которая теперь проявлялась иногда, видимо, была взята у матери либо ее корни лежали в родительских ссорах, которые она, как дочь, не могла не замечать.

– Еще будет торт. Шоколадный. А для тех, кто шоколад не любит, есть пломбир. Сливочный.

– Зоя Петровна, вы так каждый день едите? – Аня посмотрела на торт сытыми глазами.

– Что ты! Это мне захотелось с вами так пообедать! Втроем же веселее все-таки!

– А вы одна живете? – Аня выразительно посмотрела на фотографии, которые были расставлены на большом комоде. На снимках была совсем молодая Зоя и критик Зубов, тот самый, который проложил ей дорогу в большую поэзию.

– Я живу одна. А человек на фотографии, – Зоя проследила за взглядом Ани, – это мой очень старый близкий друг.

«Девочка воспитана так себе. И даже не пытается быть приятной. Только в присутствии отца она мила и доброжелательна», – подумала Зоя и улыбнулась Ане.

Аня не ответила на ее улыбку.

– Знаешь, Аня, – Зоя попробовала зайти с другой стороны, – очень важно любить людей. Не важно, хорошо ты их знаешь или плохо.

– А если человек так себе? Как его любить?

– А ты уверена, что «так себе»? Если уверена – отойди. А если нет, сохраняя дистанцию, будь просто доброжелательна. Смею тебя уверить, что это очень приятно – быть доброжелательной. Кстати, что ты решила с переводом? Учебный год заканчивается.

– Я? – Анна смутилась. – Я очень хочу.

Было видно, что эта фраза ей далась с трудом – в этом вопросе ее союзником могла быть только Зоя, с которой она сейчас была так резка.

– Родители против?

– Я не пойму, – взволнованно проговорила девушка. – Я вообще ничего не пойму! Они меня не слушают! Они только друг с другом разговаривают, как будто бы меня нет!

Словно прорвало плотину – Анна стала рассказывать о всех доводах, которые приводила мать, – все доводы были против перехода. Анна пожаловалась на отца, который наедине с дочерью поддерживает ее, но как только возникает общий разговор, принимает сторону матери. Анна рассказала, что она даже достала учебники, по которым занимаются на первом курсе театрально-художественного колледжа.

– Вы понимаете, я сама туда позвонила, узнала, что надо для перевода…

– И что надо? – Зоя с удивлением смотрела на девушку. Оказывается, она, Зоя, сама того не подозревая, разбудила беспокойную мечту. Мечту, которую погребли под мелкими домашними неурядицами.

– Рисунок, надо сдавать рисунок. А рисую я так себе, – призналась Аня.

– Слушай, а если тебе не переводиться? Если тебе просто заново поступить? Поучиться рисунку и летом поступить?

– Не получится, мне негде брать уроки, – вздохнула Аня.

– Ерунда, понимаешь, ерунда. В Москве полно мест, где учат рисовать.

– Вы сами пробовали найти такие места? – с запалом спросила Аня.

– Нет, – спокойно отреагировала Зоя. – Только потому, что мне это не было нужно. Но смею тебя уверить, что если понадобится – найду!

– Найдет! – Антон на секунду оторвался от книги, которую просматривал прямо за столом. – Зоя Петровна найдет. Даже мама сказала, что она найдет все, что можно и нельзя!

Зоя уронила грязный нож. «К гостю!» – машинально подумала она.

Антон и Аня засобирались только через часа два. Зоя уже стала зевать. Обычно воскресный день был у нее днем отдыха, сна и расслабления. А тут пришлось убирать и готовить, потом накрывать на стол, потом разговаривать, лавируя не хуже дипломата. А потому все это время Зоя была в напряжении. И очень устала.

– Так, звоните отцу, чтобы он вас забрал, – деловито скомандовала она. – Пусть на машине заедет, нечего вам усталым по городу тащиться. К тому же у Антона полная сумка книг. Они тяжелые.

– Точно. – Антон обрадовался. Он так наелся, так наговорился, что почти засыпал. – Только адрес надо ему объяснить.

– Ну, если не получится, дашь мне трубку.

Зоя демонстративно вышла на кухню, где принялась загружать посуду в мойку.

– Вы живете одна, но у вас так все устроено удобно. – Аня оглядела нарядную кухню, похожую на гостиную.

– Я люблю, когда красиво. Когда чисто.

– Для этого надо иметь деньги, – сказала Аня, складывая тарелки в стопку.

– Надо. Я их зарабатываю. Трачу экономно. Покупаю одну хорошую вещь вместо десяти плохих. Это очень выгодно. Будешь вести свое хозяйство, вспомни эти мои слова.

– Я не выйду замуж. Как и вы. Только вы не выходите… – тут девушка замялась, – вы не выходите, потому что вам это не нужно. У вас и так все есть. И мужчины тоже. Я же вижу. И понимаю. А я не выйду, потому что не буду никому нужна.

– Что за бред! – Зоя даже отвлеклась от посудомоечной машины. – Кто тебе это сказал?

– Напрямую – никто. Но намеками – было, и не раз. Говорят, что я буду несчастливая, что если кто-то и женится на мне, то будет изменять. Ну, гулять, в смысле.

– Я очень хорошо поняла, в каком смысле, – проговорила потрясенная Зоя. Она догадалась, чьи это были слова. – Но это такая глупость, что я даже и сказать ничего не могу! Ты понимаешь, что тебе так мало лет, чтобы о себе такие вещи думать?! Я в двадцать лет…