– Когда же закончится мое невезение? – пробормотал он вслух, глядя на долину реки, потом на пустые небеса. Господь свидетель, я пытался… Но теперь все кончено.

* * *

– Что происходит? – Нора вышла из двери в комнатных шлепанцах, все еще пошатываясь от слабости. Ее кудрявые волосы торчали во все стороны. Она почувствовала запах дыма и увидела беспорядок вокруг дома. – Боже мой, амбар… Иви! Кэй! Ох, не может быть! Ник!

– Не парься, мать! Все живы-здоровы. Все случилось среди ночи. Но пожарные не подвели. Домику конец… Не гляди на него, у тебя сердце разорвется.

– Что случилось? Где они? – Нора все еще не верила своим глазам. – Я все проспала? Сын, почему ты меня не разбудил?

– Ты проспала и сирены, и рев моторов, и крики, и дым. Могла проспать и грозу! Зачем мне надо было тебя будить?

– Я могла бы приготовить чай, – огрызнулась она. – Мне нужно взглянуть на бедняжек! Ох, Ник! Что нам теперь делать? За четыре дня до Рождества… бедняжка! Они точно не пострадали? – У нее тревожно билось сердце.

Ник покачал головой.

– Мать, не суетись. Их смотрел доктор. Они в норме, благодаря пожарной сигнализации. Вероятно, пожар возник из-за короткого замыкания. Но у них все сгорело, и одежда, и прочее. Они выскочили в ночных рубашках. Я уложил их на свою кровать.

– Ты хоть сменил простыни? – спросила она.

– Нет, не думаю, что они это заметили, – огрызнулся Ник.

– Малышка Иви так гордилась своими гирляндами… – Нора печально покачала головой, глядя на почерневшие стены.

– Из-за них-то все и началось. Они наверняка первыми вспыхнули. – Сейчас не время для сантиментов, мрачно подумал он.

– Но мы все-таки застрахованы, – вздохнула Нора. – Они не понесут убытки. Мы можем все исправить. Поезжай сегодня же утром в страховое агентство Лэйтона. Пускай агенты явятся сюда и сами оценят ущерб.

Ник кивнул. Надо было подготовить ее и осторожно сообщить о пожаре. Какой он идиот!

* * *

Опять начинается, сердито думает Хепзиба, видя ночную суматоху, мелькание теней и отблесков пламени, как в Хэллоуин. Солнце умерло, луна за тучами, но на доме пляшут тени. Ночь озорства, и все это натворила Бланш. Наступает ее время.

* * *

Довольная, она глядит из рощи, как огненные языки лижут камни. Ее греет оранжево-золотистое пламя. Раз они не внемлют моим мольбам, пускай узнают, что я умею разговаривать и по-другому. Я лед и пламень, тень и свет. Это мои владения, и я буду делать все, что мне угодно.

Она видит бегущего мужчину, видит силуэты на фоне огня и не может понять, как могут мужчины так быстро прилетать на помощь. А вот мое дитя никто не спас в ту ночь от волчьих клыков, никто не подал Нони руку и не отвел ее в теплое жилище.

Она не понимает, что происходит, но догадывается, что ее замысел рухнул. Тогда она отворачивается, нюхает ночной воздух и знает, что погода переменится. Ее глаза сверкают, будто кремни на скале.

Если не огнем, так льдом.

Пристанище

Кэй стояла в оцепенении, потом бесцельно рылась в развалинах Бокового домика. Разрушено было все, словно в дом попала бомба; остался пустой череп с черными глазницами окон. Вонь от пожара щипала ноздри. Хотя они были временными жильцами, в доме было много их вещей. Теперь она стояла в чужой одежде: в толстом свитере Норы, в котором она утонула, каких-то мешковатых пижамных штанах и резиновых сапогах. Прямо как беженка.

Иви все еще не оправилась от шока и была подавлена. На ней был старомодный свитер «Fair Isle» и юбочка, которые Нора извлекла из папиросной бумаги. Прямо-таки эвакуированный ребенок времен Второй мировой. Им бы пойти в город и самим что-то купить, но у Кэй не было сил ехать так далеко. Над головой нависли тучи; метеорологи обещали снег.

Отчасти ей хотелось пойти на железнодорожную станцию и сесть в первый же поезд, идущий на юг. Ехать на машине в плохую погоду по автомагистралям, в транспортном потоке она не хотела. Не было сил. Но мысль о том, что придется лечь спать на еще одну чужую кровать, тоже была невыносима. Я просто не могу, мысленно рыдала она. Я не могу пошевелиться. Мы в ловушке. Что же нам делать?

Новость о пожаре разнеслась по окрестностям быстрее ветра; в Уинтергилл ее принесли полицейские, почтальон и молочник. Через считаные часы местный репортер уже возник у ворот, мечтая сделать на их несчастье большую рождественскую историю. Он заставил Иви позировать с безутешным видом возле амбара. Поразительно, сколько всего он узнал о них от Стикли: что Кэй вдова, ее муж трагически погиб год назад в это же самое время, что сгорели все их подарки.

Иви бормотала о том, что Санта-Клаус найдет другую трубу и спустится по ней, а Кэй с ужасом думала, что все ее подарки, так тщательно спрятанные в шкафу под лестницей, расплавились от огня. Надо было запереть их в багажнике машины, но теперь уже поздно.

– Что вы теперь будете делать на Рождество? – спросил репортер.

– Не знаю… вероятно, вернемся в Центральные графства. Просто пока я не могу ни на чем сосредоточиться, – отрывисто ответила она, надеясь, что он уйдет, но он не унимался.

– Еще парочка вопросов, дорогая. Эта история вызовет добрые отзывы. Местные будут очень великодушны к ребенку, вот увидите.

– Если у вас есть хоть чуточку христианского милосердия, оставьте нас в покое. Я не хочу, чтобы вы о нас писали. Пожар – дело публичное. Все остальное – личное. Не надо ухудшать положение моего ребенка. Берите интервью у Сноуденов. Ник спас нам жизнь. Кстати, напомните вашим читателям, что надо покупать противопожарную сигнализацию. Благодарю вас. – Кэй пошла прочь, внезапно обессилев.

– Я погляжу, что мне удастся сделать, – пообещал репортер. Она села за стол, сжимая в ладонях кружку с горячим чаем. Ее сотрясала дрожь при мысли о том, что могло случиться, и она думала, когда же закончится эта полоса неудач? За что ей такое невезение?

Почему все ее мечты оборачиваются кошмарами?

* * *

В то утро телефон звонил, не умолкая. Все соседи жаждали услышать лично подробный рассказ о ночном происшествии. Норе это напомнило, как им звонили, когда было «изъято» их стадо.

Нора не удивлялась, что местные фермерши хотели узнать обо всем прямо от первоисточника. Она и сама, грешница, звонила после завтрака по поводу какого-нибудь громкого события, выгадав несколько минут между домашними делами, так что была готова к таким расспросам. Если соседи хотели знать всю подноготную, тогда пускай помогают, и она начала акцию в поддержку своих постояльцев.

– У бедной бабы нет ничего, кроме ночной рубашки. У ребенка нет ни одной игрушки или книжки. Они все потеряли, все их Рождество улетело с дымом… Конечно, мы поселим их у себя, но я только что валялась с гриппом и совсем не готова к этому. Ник сбился с ног, пытаясь вызвать страховщиков, прежде чем все закроется на праздники. – И она громко вздыхала в трубку. – Дни перед Рождеством не самое удачное время для пожара… ну, если вы найдете возможность помочь бедняжкам, я буду весьма признательна… Одри, Кирсти, Пам, Элизабет…

Каждый свой разговор она заканчивала с улыбкой. Не подведите меня, подружки. Я надеюсь на вашу доброту и великодушие. Покажите этим приезжим настоящее йоркширское гостеприимство…

Тут ее взгляд упал на сгоревший амбар. Говоря по правде, в глубине души она была рада, что он разрушен. Он занимал особое место в ее собственной истории. Как странно видеть Иви в одежде Ширли; в той самой, которую она приберегала к Рождеству… А дочка так его и не увидела. Нора берегла ее как память в глубине нижнего ящика комода, завернув в папиросную бумагу, но сейчас все пригодилось. Иви так не похожа на Ширли, но это все, что можно было найти в такой ситуации. И Норе не только не было больно видеть юбочку Ширли на живом ребенке, но, наоборот, она чувствовала даже какое-то утешение.

Если ее беженки решат остаться, тогда нужно будет чуточку прибраться, вытереть пыль, вынести хлам, чтобы у них был свежий воздух и личное пространство. Надо приготовить еду, купить продукты, а Нора была еще слишком слабая, чтобы ехать на машине в город. Лучше она будет отдавать распоряжения, составлять список и выполнять сидячую работу, например, нарезать овощи. Она может приглядывать за девчонкой, попробует отвлечь ее мысли от ужасного события. Кэй нужно сделать сотню дел. Так что Нора решила позвонить Пат Баннерман и ввести ее в курс дела. Та подружилась с Кэй и сможет помочь Иви прийти в себя.

Возможно, еще не поздно спасти ситуацию, если собрать всех вместе.

* * *

Ник повез Кэй в Сеттл за одеждой для Иви. Еще ей надо было восстановить кредитные карточки и зайти в агентство Стикли. Но она двигалась на автопилоте, молча, с печалью в глазах, близкая к слезам при малейшем проявлении сочувствия. Нора написала им список самого необходимого: туалетные принадлежности, нижнее белье, теплая одежда и обувь, и Ник предоставил это ей. У него были свои заморочки – разговор со страховыми агентами.

Мать изо всех сил старалась развеселить девчушку. Ей бы выздоравливать, а не нянькой быть, но в такой ситуации нужны любые руки. Вот что бывает, когда пускаешь в свой дом посторонних… Стоп, подумал он, теперь они уже не посторонние, а Кэй и Иви, которые сидят по уши в несчастьях. Они вернули жизнь на ферму, Иви танцует с Маффином. Благодаря ей глаза матери потеплели за эти несколько недель… ну а что до Кэй…

Тогда, в Скиптоне, они замечательно провели время. За ланчем Кэй рассказала ему о своей бухгалтерской карьере и о том, как успешно продвигался Тим в своей фирме. На секунду Ник даже почувствовал ревность к покойному. Они обсудили кое-какие смущавшие его вопросы из закона о налоговых скидках; у них даже еда на тарелках остыла.

Ему нравилось, когда Кэй улыбалась. Вообще-то, он мог бы влюбиться в такую женщину; но теперь она оказалась бездомной и увезет из Уинтергилла одни лишь плохие воспоминания. Он не может такого позволить. Сейчас они с матерью отвечают за их благополучие. Никто из них не отвертится от чудовищности того, что могло случиться.

Зря он вообще трогал этот амбар, столько денег потратил в надежде на хорошую выручку. Теперь все придется списать. Что же он скажет матери?

* * *

– Я бы с радостью поселила вас у себя, – сказала Пат Баннерман, когда они стояли в очереди в супермаркете. – Но у меня, к сожалению, только две комнаты. Однако вы приходите обедать.

– Спасибо, это лишнее, – улыбнулась Кэй. – После всего нам придется снова поехать к родителям Тима, но пока у меня голова идет кругом. Сейчас я заходила в магазин за одеждой для дочки, но даже не могла вспомнить ее размер! У меня пустая голова. Уверена, что я купила всякую дрянь.

В банке к ней проявили сочувствие, выдали дубликат чековой книжки, позвонили в ее филиал в Саттон Колдфилде и тут же перевели деньги. И вот она уже стояла на мощеной рыночной площади среди рождественских огней и чуть не плакала.

Вокруг нее были оживленные лица; люди тащили венки из остролиста и сумки с подарками. Всюду семьи как семьи. Еще никогда она не чувствовала себя такой одинокой.

Они ничего не знают про нас… Они не знают, что случилось. Ей казалось, что весь мир был против нее. Никого не волновало, что они чуть не погибли, думала она, сморкаясь в бумажный платок. По-видимому, это шок.

– Выплачьтесь хорошенько, выпустите все из себя. Высвободите энергию. – Она буквально слышала, как ее психотерапевт шепчет ей эти слова на ухо. – Ведь вы такая сильная и храбрая. Хорошие времена вернутся… Не сдавайтесь… Все будет хорошо.

Как же все будет хорошо, если они остались без одежды, без крыши над головой и без подарка для Иви? Как глупо с ее стороны, что они поехали на север… Теперь она все потеряла… На ферму она вернулась растерянная и несчастная.

– Пожалуй, я начну собираться в дорогу, – вздохнула она, зная, что у нее не осталось ничего, кроме машины. – Мы слезем с вашей шеи, – добавила она, когда в холле появилась Нора.

– Чепуха. Вы останетесь здесь на Рождество, и никаких возражений, – заявила Нора. – Вы ни в чем не виноваты. Все бывает. Я не позволю вам переселиться в какой-нибудь отель. Мы уже начали готовиться. Эдна Дэнби помогает мне помыть для вас гостевую комнату с двумя кроватями. Она принесла большой яблочный пирог. Кажется, вы встречались с ее мужем на викторине.

Кэй кивнула, хотя не имела ни малейшего представления, кто такая Эдна Дэнби. Но теперь она выплакалась и чувствовала себя гораздо спокойнее.

– Карен Гримолдби, у которой нынешнее Рождество тоже невеселое из-за смерти мужа, прислала парочку анораков и теплых рубашек для прогулок. Ее мальчишки выросли из них. Позвонила Пат Баннерман; она пришлет стопку книг, чтобы Иви было чем заняться в праздники. Принглсы привезли ощипанного гуся и немного тернового джина, чтобы вы не остались голодными и немного отвлеклись от своих неприятностей.