Харальд настолько ослаб и исхудал, что все были уверены — ночи ему не пережить.

Король Гутрум призвал епископа Нельса и приказал, чтобы единственного сына его сестры исповедовали и отпустили ему грехи — пусть тот обретет покой на небесах.

Эдон и король Альфред находились внизу и беседовали наедине. Венн подошел к сестре, сидящей у окна залы, и они вдвоем стали смотреть, как поднимается на небе луна. Венн взял Талу за руку.

— Я должен идти, Тала, — тихо сказал он. — Полная луна уже явилась на праздник урожая.

Тала была не в силах взглянуть на него. Она крепко сжала теплую мальчишескую ладонь, чувствуя, как под ее пальцами бьется пульс.

— Останься, — прошептала она. — Пусть луна скроется, какое нам до нее дело?

— Не могу. — Венн решительно покачал головой. — Это мой долг. Тегвин сказал мне, что земля совершенно высохла. Лим умрет с голода, если я не вызову дождь.

— Не умрет, — возразила Тала. — Монахи в Эвешеме нашли способ получить воду из рек.

— Нет, Тала. Реки тоже иссыхают. Я должен выполнить то, что пришлось на мою долю.

— А если этот христианский бог, Всемогущий Отец, сильнее наших старых богов? — заспорила Тала.

Венн с минуту обдумывал ее слова, потом тряхнул головой, отгоняя сомнения.

— Христианский бог для меня чужой, я — избранник наших богов.

Он высвободил руку из ее пальцев, встал и огляделся по сторонам. Момент был подходящий, так как в зале никого не было, даже слуг. Венн вскочил на подоконник.

— Ищи меня в Арденнском лесу, сестра. Если доведется тебе увидеть пятнистого оленя с двенадцатью отметинами на рогах — знай, что это я. Прощай.

Выпрыгнув из окна в пыльный двор, принц на бегу к открытым воротам крепости помахал сестре рукой и скрылся в странных отсветах лунного света.

Тала заставила себя снова сесть на скамью. Она сжала руки на коленях, изо всех сил стараясь не разрыдаться. Все шло, как предсказывал старый друид Тегвин. Венн ап Гриффин, последний в династии мальчик-король, по своей воле приносит себя в жертву. Умереть за свой народ — не это ли самое большое доказательство любви?

Миновал час, и вернулся Эдон. Он тихо подошел к Тале и, сев рядом, взял ее за руку.

— Тала, скажите, можно ли доставить сюда воду из вашего ручья? Боюсь, что Харальду не пережить ночь.

Тала глубоко вздохнула. Одно дело — залечить прямо у ручья маленькую ранку, такую, как ожог или синяк, и совсем другое — вернуть человека чуть ли не с того света. В племяннике короля, наверное, и крови-то совсем не осталось.

— Вы хотите принести воды из Лима сюда, в Варвик?

— Да, ведь Харальд не вынесет путь к колодцу. Вы поможете нам найти дорогу к целебной воде?

— Помогу.

Эдон позвал Рига и приказал седлать лошадей. Тала ехала впереди, показывая викингам дорогу. Они миновали дуб короля Оффы и поскакали в лес. Эдон лишь раз взглянул на луну, отметив, что затмение началось. Риг перекрестился, прежде чем последовать за Эдоном и кельтской принцессой в темный, полный призраков лес.

Чтобы не терять зря времени, Тала повела их не окольным путем, а прямо к высохшему руслу реки. Вскоре они добрались до озера и проскакали к тому самому пруду, куда Эдон сегодня утром окунул Талу. Они с Ригом спешились и стали наполнять водой из целительного источника бурдюки. Тала сидела на лошади, устремив взгляд куда-то за озеро.

Вдруг тишину нарушил пронзительный крик.


Эдон выронил бурдюк, схватился за меч и кинулся к берегу. Ничего подозрительного не обнаружив, он вернулся обратно к пруду. Заткнув затычкой кожаный мешок, Эдон посмотрел наверх. Над дубами быстро плыли зловещие тучи. Поднявшийся сильный ветер раскачивал верхушки деревьев.

И снова раздался нечеловеческий крик — казалось, от ужаса кричала женщина. На этот раз Эдон повернул голову в направлении крика, который слышался с другой стороны озера, от охотничьего домика короля Оффы. Прыгнув на спину Титана, Эдон крикнул Ригу:

— За мной!

— Подождите! — Тала очнулась. Испугавшись, что Эдон вмешается в волю богов, она полетела за ним следом.

Возможно, это был мираж, но Эдон совершенно отчетливо увидел храм. Под покровом темной ночи храм стоял, внушительный и осязаемый, хотя и разрушенный. Его стеклянный шпиль поднимался над озером на двадцать футов, стороны образовали огромный полукруглый амфитеатр. В центре находился алтарь, сделанный из блестящего черного обсидиана. На алтаре стоял всего один предмет — черный железный котел. Эдон спешился у пологой тропинки.

И снова воздух сотряс все тот же истошный крик, от которого волосы вставали дыбом. Викинг обернулся, ища, с кем сразиться, но никого не увидел, ни один воин не загораживал ему тропу — путь в храм был свободен. Он осторожно двинулся вперед. Риг следовал за ним на расстоянии вытянутой руки, прикрывая Эдона сзади.

Они прошли пологую тропинку. У алтаря она обрывалась, и перед ними в темноте зияла страшная яма, ровная и гладкая, с крутыми стенами из блестящей глазури. При дневном свете Эдон увидел бы в них собственное отражение.

На дне ямы бился кто-то живой. Эдон всмотрелся и узнал Эмблу Серебряную Шею.

— Помогите! — кричала она. — Один, отец наш, помоги мне! Ай-ай-ай! Фрейя, Локи, помогите несчастной!

Эмбла была беспомощна в глубокой яме, верх которой был закрыт железной решеткой. Она с кулаками бросалась на собственное смутное отражение, била по стенам ногами. Но кругом не было никого, кто заметил бы ее мучения, даже жрецов-друидов. Узница лишь изматывала себя, сражаясь с невидимыми духами, которые терзали ее в жуткой темноте на дне ямы.

— Тегвин, я знаю, что ты, ублюдок, здесь. Помоги же мне! Будь ты проклят, я ведь хорошо заплатила тебе за убийство этого мальчишки! Где ты, Тегвин? Тегвин! Я убью тебя!

Риг опустил руку на плечо Эдону. Оба убрали мечи в ножны. Последний кусочек луны скрылся, и наступило полное затмение.

— Она спятила, — с тревогой произнес Риг.

Им было слышно, как Эмбла всем телом бросалась на стену, колотя по ней кулаками. Она осыпала яростной бранью Харальда Йоргенсона и клялась добить его окончательно, если боги даруют ей волю.

Эдон взглянул на грозно нависшее небо. Темно-красная луна едва проступала из-за закрывавшей ее тени. Ветер рвал верхушки деревьев, а упавшие листья стелились по пыльной земле.

— Пусть посидит там до утра, — бесстрастно сказал Эдон. — А мы займемся своими делами. Может, Харальд еще выживет и воздаст ей по заслугам. Не стану лишать его такого удовольствия. Сперва отнесем эту воду Харальду, а потом вернемся с веревками и вытащим ее.

Эдон повернулся, ища глазами Талу.

— Бери лошадей и воду, — крикнул он Ригу, а сам побежал по длинному скату. Он увидел Талу далеко впереди — она шла по водной глади озера словно посуху. — Тала! — закричал Эдон.

Когда поднялся ветер, вода в Черном озере вспенилась и забурлила. Вздымавшиеся волны бились о высохший берег. Они хлестали Эдона, как бы отгоняя его обратно. А далеко-далеко, возвышаясь над стихией, от него уходила Тала. Эдон видел, как ее ноги двигались по пенящимся белым барашкам воды. Казалось, что они чудом удерживали ее над водоворотом.

Страх обуял Эдона. Уж не привиделось ли ему все это? Он сложил ладони у рта и закричал:

— Тала!

Конечно же, это обман зрения! Не может она идти по воде! Чудес не бывает! Тала не обернулась. Тогда Эдон ринулся вперед, рискуя пойти ко дну.

— Тала! — продолжал кричать он, с плеском опускаясь в воду, но его ноги… остались на поверхности, как у Талы! Он уперся в плоские камни — они были аккуратно уложены, а над ними бились в водовороте волны. Но вода над камнями не поднималась выше колен.

Наконец Эдон догадался — каменный скат к храму пересекал озеро и топи! Это был мол. Эдон побежал за Талой, уверенно ступая по камням. Расстояние между ними сокращалось.

Он догнал ее в конце озера, там, где топи были особенно глубокими. От высохшего торфа исходил удушливый запах. Эдон схватил ее за руку.

— Куда вы идете?

— Туда! — Тала указала вперед, на лесную поляну, окруженную дубами. Огонь факелов бросал жутковатый отблеск на землю под качающимися от ветра дубами. Эдон увидел дюжину огромных оленей — они ходили на задних ногах. Он понял, что это ряженые.

В середине круга стоял старик в одеянии друида. Белая борода падала ему на живот. Рядом с ним, справа и слева, расположились два старых кельтских воина. Эдон узнал одного из них, Селвина, чьим разрисованным туловищем он любовался у ворот Варвика.

— Что здесь происходит? — тихо спросил Эдон, не отпуская руку Талы. У него зашевелились волосы на затылке. Эдон оглянулся, ища взглядом Рига. Тот обходил озеро, ведя лошадей. — Скажите мне, что они делают?

Талу всю передернуло — ее младший брат взбирался на каменный постамент, выступающий из болота. Из одежды на нем была лишь набедренная повязка. На белом плече резко выделялась татуировка. Тонкую шею мальчика окольцовывало потрясающей красоты ожерелье, сделанное из чистого золота, оно походило на огненный обруч.

Друид высоко поднял руки, вознося молитву, и торжественным жестом снял золотое ожерелье с шеи принца, а на этом месте туго завязал шнурок — гарроту, под которую просунул обструганный кусочек дерева.

В памяти Эдона всплыл обряд жертвоприношения, описанный Эмблой Серебряной Шеей. Он подался вперед — увиденное было явью. Пальцы Эдона впились Тале в плечо.

— Ради Бога, что они делают?

— Совершают жертвоприношение, дабы королевская кровь умилостивила богов. Смерть Венна принесет дождь, — прошептала она и разразилась душераздирающими рыданиями.

— Чушь! — возмутился Эдон. — Любой дурак знает, что вот-вот начнется ливень. Это мерзкий выпад против крещения, которое мы вчера приняли.

Тала руками закрыла Эдону рот, тщетно пытаясь успокоить его.

— Не гневите богов, милорд. Во второй раз они не пощадят вашу жизнь.

— К черту! — выругался он и оттолкнул ее руки. — Я положу этому конец.

Он побежал к поляне. Венн как раз поднимал к небу корзину с зерном. В это мгновение под стремительно бегущими облаками сверкнула молния. В топях запахло дождем. Раздался раскат грома, и голос мальчика, произносящего жертвенную молитву, потонул в грохоте.

Ряженые начали монотонно петь и раскачиваться из стороны в сторону. Друид поднял посох, а Венн стал сыпать зерна пшеницы и овса на сухой, потрескавшийся торфяник. Податливая земля трещала у Эдона под ногами, когда он с обнаженным мечом быстро шел к середине рощи.

— Прекратить немедленно! Венн ап Гриффин, сейчас же сойди с алтаря!

— Лорд Эдон! — Венн чуть не задохнулся. Чары Тегвина мгновенно рассеялись.

— Да как ты осмелился, викинг! — закричал Тегвин. — Взять его и бросить в яму!

— Нет! — воспротивился Венн. — Не трогать викинга!

— Рад это слышать, мальчик. — Эдон схватил Венна за худую руку и сдернул на зловонную землю.

— Хватайте его, говорю я! — приказал Тегвин.

Стаффорд и Селвин заколебались, не зная, кого слушаться.

— Нет! — Венн заслонил Эдона своим худеньким телом. — Я приказал не трогать викинга, Тегвин. Стаффорд, Селвин, слушайте меня! Лорд Эдон будет заботиться о моих сестрах.

— Ты дурак! — злобно огрызнулся Тегвин. — Этот викинг не жилец ни на этом свете, ни на другом. Убейте его! — Он подтолкнул Стаффорда и Селвина вперед, яростно тыкая в каменные дубинки, которые те держали в руках. — Что я вам говорю! Раскроите ему голову! Время не ждет! Мы должны закончить обряд жертвоприношения.

Стаффорд озадаченно хмурился. Обряд проходил не так, как следовало. Не было ни желудевого пирога, ни омелы. Тегвин не произнес ни единой молитвы правильно. Стаффорд был стар, старше всех в лесу, но памятью обладал хорошей.

— Убейте викинга! — кричал Тегвин. Он вытащил из кармана своего облачения золотое ожерелье Венна и поднял его. — Это золото достанется тому, кто убьет викинга!

— Интересно увидеть, кто из вас осмелится на это. — Меч Эдона со свистом разрезал воздух. Старики, наряженные оленями, отпрянули. Эдон заслонил собой Венна и погрозил Тегвину мечом. — Я знаю тебя, старый обманщик. Ты такой же друид, как я.

Ты давно сговорился с Эмблой Серебряной Шеей. Она заплатила тебе за убийство мальчика, и сегодня ночью ты явился в эту рощу, чтобы безнаказанно совершить злодейство!

— Убейте его! — вопил Тегвин. — Пусть с проклятием уйдет в иной мир! Не слушайте его — он лжет!

Когда же ни один из старых воинов не бросился на Эдона, Тегвин в отчаянии решил прибегнуть к божественной помощи.

— О Езус[27]! Разверзни землю под этим грешником! Срази его, великий и могущественный Таранис, бог грома и молнии! Я призываю тебя, Тевтат! Отдай нам обратно земли, которые этот завоеватель отнял у нас! Верни воду в Лим!