После чего она повесила трубку. Я услышала короткий щелчок, а потом тишину. Прежде, чем я успела сказать ей «пока».

Глава 20

Мэг

Февраль 1995

Кирен подал мне руку, помогая выйти из лимузина. Создав пробку на дороге, мы вызвали гнев у таксиста позади нас, долго и противно трезвонившего в свой гудок. Я подняла голову к небу и увидела трёх голубей, спорхнувших с крыши здания.

Дэн хлопнул дверцей, а мы с Кит взялись за руки. Лимузин уехал, чтобы найти себе временное пристанище до нашего возвращения. От мыслей об этом у меня немного кружилась голова, но, возможно, это было связано с выпитым по пути шампанским – четыре бутылки на пятерых. Мы изрядно повеселились. Обычно я не пила, но сегодня так волновалась – всё внутри трепетало, и сердце дико стучало – что мне пришлось позволить себе три больших бокала. Теперь же, когда я ступила в фойе, мне стало ясно, что я перебрала.

– Чёрт!

Я еле стояла на своих шпильках, отчего сильно наваливалась на руку Кирена.

– Зай, ты чего?

Я засмеялась.

– Всё путём.

Клянусь, всё вокруг меня куда-то плыло, отчего я никак не могла встать прямо. Какое счастье, что родители прилетят не раньше ужина. Мне всё же удалось их убедить, что в зале просто не хватит места для всех нас. Я любила их, даже очень, но стресса мне и без них хватало.

Кирен вернул меня в вертикальное положение, придерживая рукой за поясницу.

– Если бы не знал тебя, то решил бы, что ты пьяна.

– Но ведь ты знаешь меня.

Я попробовала жеманно наклонить голову, но от этого снова потеряла равновесие и удержалась только благодаря руке Кирена. Да кто вообще придумал каблуки? «Мужчина», – любила отвечать Кит, но её каблуки в тот день были даже выше моих.

Кирен улыбнулся. В тёмно-сером костюме, который идеально сидел на нём, он был просто божественно красив.

– И всё же, как насчёт этого?

Достав из кармана, он вложил мне в руку ментоловый леденец.

– Лишь для того, чтобы работники ЗАГСа чего-нибудь не надумали.

– Она же не виски пила, – сказала Кит, поправляя свою тёмно-синюю фетровую шляпку с сеточкой и птичкой. Она была винтажной, нелепой и потрясающей одновременно. – А с ним от неё будет пахнуть как от французской проститутки.

Кирен улыбнулся и пожал плечами.

– И пусть.

Дэн потряс головой.

– По-моему, французские проститутки пахнут парфюмом, а не виски.

Я закинула в рот леденец.

Картер изучал указатели в коридоре.

– Сюда, – позвал он.

Кит взяла его за руку, задумав подурачиться с ним, бегая вприпрыжку, но у него это не особо получилось. Тогда она отпустила его ладонь и, хохоча, закружилась посреди коридора. Картер лишь смотрел на неё с широко открытыми глазами, будто наблюдая за чем-то очень зрелищным. На Кит был серо-голубой юбочный костюм шестидесятых годов, отрытый, как обычно, в одном из её любимых винтажных магазинов Восточного Виллиджа.

– Спорим, тридцать лет назад какая-нибудь девица одевала его на свадьбу сестрёнки, – сказала она мне, когда покупала его. – А теперь я надену его на твою.

Как же Кит любила всё это: видеть в одежде судьбы людей. Но Картер мог видеть только Кит. Уже много лет он был влюблён в неё. Бедный, бедный Картер. Ведь Кит привлекали только женщины.

А я увидела дамскую комнату.

– Мне нужно пописать, – сказала я, после чего Кит сделала разворот, завершив его реверансом для ребят.

– Нам нужно удалиться! – сказала она и, взяв меня за руку, потащила в сторону туалета.

Стены дамской комнаты были увешаны лишь широкими зеркалами и серой плиткой, из-за которых у меня ещё сильнее закружилась голова.

– Я на качелях, – произнесла я.

Мы с сестрой смотрели друг на друга в зеркало и улыбались.

– Не переживай, они только здесь.

– Нет, они повсюду.

Я зашла в кабинку и закрыла за собой дверь. Только после того, как я села, земля остановилась в этом маленьком пространстве. Впервые за весь день я ощутила в животе прилив паники. Что я здесь делаю? Я хотела выйти замуж за Кирена с того самого момента, как репортер журнала «Rolling Stone» по ошибке назвал меня Мэг Феррис. Он решил, что мы уже женаты, поэтому и услышал мою фамилию как Феррис, а не Фостер. А, может, он просто прочитал мои мысли или желания. После этого случая мы стали говорить всем, что так оно и есть.

Но в день свадьбы я словно угодила в путешествие во времени, ведь мы же уже женаты, так для чего это всё? А если бы мы не были женаты, тогда почему все думали, что мы муж и жена?

Мысли пьяной женщины, знаю. Но у меня в груди по-прежнему всё дрожало, а моё дыхание совсем сбилось.

Я встала и спустила воду. Когда я вышла из кабинки, Кит освежала подводку глаз. Я смотрела на сестру в зеркало, а она – на меня, повернув на меня лишь свой взгляд.

– Что, если это ошибка? – спросила я.

Кит повернулась ко мне всем телом.

– Маргарет Мэйв Фостер. Что за дела?

– Кэтерин Диэдри Фостер, я серьёзно.

Я переступила на другую ногу, прислоняясь к раковине для сохранения равновесия.

– Все и так думают, что я Мэг Феррис.

Она положила руки мне на плечи, продолжая держать в одной из них карандаш для глаз.

– Мэг, ты любишь его. Он любит тебя. Он, может, и идиот, да и ты странноватая мадам, но это неважно, когда есть любовь.

– Боже, Кит. Ты и в самом деле умеешь поддержать. И не верь никому, кто скажет тебе обратное.

Она закатила глаза, хоть и улыбалась, возвращая карандаш на место в сумочку.

– Всё будет хорошо. Дыши.

И я задышала.

Кит взяла меня за руку и вывела из дамской комнаты. В зале для бракосочетаний Кирен занял место рядом с ведущим церемонии – высоким мужчиной, этаким мачо из сериала. В хорошем смысле.

– Ого, – прошептала Кит. – Я бы на таком попрыгала, если бы мне нравились мужчины.

Я засмеялась на это, а она вслед за мной, и это заметно расслабило мои зажатые плечи.

Кирен улыбался мне, отчего мои губы сами расплывались в ответной улыбке. Мы с сестрой начали шествие по центру зала. Картер и Дэн встали по обе стороны от нас, и мы все взялись под руки.

– Вы не будете спрашивать, кто отдаёт невесту? – спросил Дэн.

Ведущий моргнул и сказал:

– Это не обязательно.

Рядом с ним за столом сидела женщина. Она коротко хихикнула.

– И всё же, мы все втроём отдаём.

– Договорились. В любом случае, для начала вам нужно кое-где расписаться.

– Почему вообще кто-то должен отдавать? – возмутилась Кит, ткнув Дэна локтём в руку. – Она свободная женщина.

Когда мы, наконец, добрались до Кирена, он притянул меня к себе и поцеловал.

– Давайте по порядку, – вмешался «романтичный» Картер. – Поцелуешь невесту позже. Когда женишься.

– Простите, не смог удержаться.

– Так, приступим, – сказал ведущий церемонии, наконец, изобразив на лице лёгкую улыбку.

Мне было даже неважно, что мы устроили из этого церемонию, потому что мне было по-настоящему хорошо стоять там, рядом с тем, кого я любила.

Глава 21

Вернувшись в клуб, я увидела Луну, сидевшую на стуле почти у сцены с зажатой бутылкой пива между коленей. Вторая группа уже закончила, так что из-за разговоров с Арчером и мамой я полностью пропустила их выступление.

– Эй, Фи, – окликнула меня Луна. Её глаза казались немного больше, чем раньше, а макияж смазался, придав взгляду эффект «смоки айс». Заправляя прядь волос за ухо, она вальяжно спросила:

– Ну, как тебе?

– По-моему, вы потрясающе выступили. Правда.

Сестра улыбнулась.

– Хочешь пива? – спросил Джош. Он стоял позади Луны, облокотившись на стойку бара. Я смотрела на сестру, хоть и старалась избегать её взгляда, но теперь она тоже глядела на меня, ожидая ответа.

– Просто газировку с лимоном.

Я решила, что так будет больше похоже на то, что я пью что-то взрослое.

Я села рядом с сестрой на стул, обитый ободранным коричневым винилом. Джеймс стоял так близко к Луне, что их плечи соприкасались. Словно два кусочка паззла они сходились в идеальную картинку.

– Я говорила с мамой, – сказала я Луне. – Она хотела узнать, как прошёл концерт. Я сказала, что всё было круто.

Сестра лишь слегка улыбнулась в ответ.

– Я бы многое отдал за то, чтобы попасть на концерт к вашей маме. А ещё лучше вместе с вашим папой.

– Да мы сами никогда не видели их на сцене, хотя мы их дети.

Луна взглянула на меня и моргнула, после чего открыла рот, чтобы выдать нечто совсем неожиданное:

– Знаешь, а я ведь любила представлять себе, что на самом деле моим отцом был кто-нибудь из тех, с кем они обычно играли. Типа Пола Уестерберга или Дэйва Гроля. Но только не Перри Фаррелл.

Она презрительно наморщила нос.

– Да ладно!

Тут я заметила, что склонялась к сестре, поэтому дёрнулась назад, чтобы не упасть со стула. Парни восторженно смотрели на Луну, будто увидели что-то экзотичное, вроде жар-птицы, или настоящую комету. У Джоша слегка отпала челюсть, а Арчер сдвинул наморщенные брови. И тогда я поняла, что раньше сестра ничего не рассказывала им о наших родителях.

Луна кивнула, улыбаясь.

– Прости, Фи. У тебя есть такая же ямочка, как у Кирена, на том же самом месте, — она легонько ткнула пальцем в место рядом с моей губой. – Тут сомнений быть не может. Ты – чистокровная Феррис.

– Видимо, да.

Бармен поставил на стойку мой стакан с мерцавшими в приглушённом свете пузырьками.

– Ладно, всё это неважно. Он мой отец, на всю жизнь.

Луна провела пальцами по волосам, разделяя их на волнистые пряди.

– Но я не обязана встречаться с ним.

После чего наступило неуютное молчание.

– А Мэг потом ещё виделась с теми ребятами? В смысле, с Картером и Дэном? – спросил Джош.

Похоже, он впервые задал ей этот вопрос. Поверить не могу!

– Время от времени видятся, – ответила она ровным голосом.

Я смотрела на Луну в ожидании, что та скажет что-то ещё, но она просто пристально смотрела в стену.

Будучи детьми, когда мы злились на мать, мы иногда говорили ей, что уйдём от неё, уедем в Нью-Йорк и будем жить с отцом. Мы тогда виделись с ним лишь несколько раз в год, и чаще всего не на Манхэттене. Он приезжал в Баффало и жил в квартире над гаражом, пока мама не построила там себе студию. Отец завтракал с нами, а потом отводил нас в зоопарк или к реке. А потом возвращался в Нью-Йорк, чтобы пропасть на недели или даже месяцы. Если он был на гастролях, то слал нам открытки, иногда с марками из Калифорнии и Ванкувера, или откуда-нибудь из Европы. Писал он в них немного. Он мог упомянуть другие группы, с которыми играл, или перечислить, что накануне ел. Луна могла часами рассматривать его корявые размашистые записки, словно пытаясь разглядеть, что было спрятано за словами. После чего больше уже никогда не смотрела на них. Вроде они всё ещё лежат в каком-нибудь дальнем ящике стола.

Когда мама нас доводила, и мы говорили ей, что уйдём, она никогда не говорила, мол, «уходите, валяйте!». Но мама также не говорила и правды о том, что отец нас не ждёт, и никогда не ждал.

– Это всё из-за тебя, – однажды сказала мне Луна. Мне было тринадцать, а ей пятнадцать. Она тогда носила короткую стрижку «пикси» и рисовала себе «кошачьи глаза», подводя длинные стрелки, как было модно в шестидесятых. Её глаза казались огромными из-за остриженных волос. И, вполне вероятно, именно тогда я впервые поняла, какая она была красивая.

– Что? – от охватившей паники еле слышно переспросила я. Луна подсела ко мне на кровать.

– Ладно, из-за меня. Случилась я. Такое бывает. И они остались вместе, и даже надеялись на что-то, родив тебя.

Сестра покачала головой, словно сама в это не верила.

– Какими же они были придурками! Без обид.

Она пожала плечами, после чего встала и вышла из комнаты.

Луна встала, с силой поставив бутылку на стойку бара, что был слышен даже всплеск оставшегося в ней пива и шипение пены. Почти полбутылки.

– Пора идти. Я страшно устала.

Потом она прильнула к Джеймсу и поцеловала его.

– Увидимся дома, милый?

– Так точно.

Луна повернулась к Арчеру и Джошу.

– Не забудьте о проигранном завтраке.

– Оформим в лучшем виде.

На выходе из клуба Луну остановила солистка другой группы – миниатюрная кореянка с красными губами и торчащими в разные стороны волосами. При встрече девушки обнялись и стали общаться, поэтому парным пришлось загружаться прямо напротив нас. Джош пользовался во время выступления ударной установкой другой группы, так что весь процесс не занял много времени: гитара, басс, два усилителя, пара коробок с педалями и проводами. Я присела на стул, пока Луна разговаривала, а Арчер улыбался мне каждый раз, когда проходил мимо.