– Я прикажу их зажарить для вас, – сказал он.

– Спасибо, а я как раз хотел вас просить об этом, – поблагодарил Али.

– Выбрать якорь, – крикнул капитан.

– Мы плывем? – спросил Джамал.

– Сколько же можно стоять, – сказал капитан. – Берега, правда, не видно, но с пути не собьемся. Земля должна быть по левому борту.

Он отдал команду, и гребцы одновременно опустили весла. Судно медленно двинулось вперед. По знаку капитана подошел матрос, и, собрав рыбу, ушел с ней на камбуз.

– Приглашаю вас разделить со мной этот скромный обед, – сказал Али.

– С удовольствием, – ответил Джамал.

– Отдыхайте пока, – заметил им обоим капитан, – я позову, когда будет готово.

– Капитан, – раздался крик вахтенного матроса, – впереди по курсу лодка.

Капитан поднялся на мостик и стал вглядываться вдаль, приложив ладонь козырьком ко лбу. Джамал ни слова не говоря, ушел в свою каюту. Али показалось, что он обеспокоен. Али пошел на нос, но на море был штиль и больше ничего. Лодку видел только матрос, висящий на мачте. Али тоже вернулся в свою каюту. Оставив у себя какую-то мелочь, он отдал все свои деньги Саре и велел спрятать на себе.

– Зачем это? – подозрительно спросила Сара.

– Я думаю, что тебя не станут обыскивать.

– А что случилось?

– Пока ничего, но мало ли.

Али вернулся на палубу, оставив девушку в недоумении. На судне, тем временем, уже все пришло в движение. Капитан с мостика кричал гребцам – «навались». Преследователей уже можно было видеть и с палубы. Это была большая лодка, и она была несравненно легче корабля. Около десятка весел с каждой стороны гнали ее вперед. У торгового корабля не было ни малейшего шанса уйти от погони.


Признав усилие тщетными, капитан закричал «табань», а затем «суши весла, посмотрим, чего им нужно от нас». Когда лодка поравнялась с судном, с нее полетели абордажные крючья и десятка полтора вооруженных людей перебрались на борт корабля и угрожая мечами и кинжалами, хотя никто и не думал сопротивляться, потребовали капитана.

Последний спустился с мостика.

– Я капитан, – сказал он, – что вам угодно?

– Нам угодно получить плату за проезд, – заявил один из морских разбойников.

У него была седая борода, хотя он не выглядел стариком.

– За какой, такой проезд? – возмутился капитан.

– Хорошо, пусть будет проплыв, – не стал настаивать пират.

– За что я должен платить? – капитан повысил голос, видя, что пират настроен миролюбиво.

Но пират так же миролюбиво прекратил трения сторон. Он сказал:

– Ты сейчас плывешь на нашей территории, должен заплатить за право прохождения корабля.

– И сколько же я должен заплатить? – спросил капитан.

– Десять процентов от стоимости провозимого товара. А если ты будешь, несговорчив, я могу забрать все. Татары все завоеванные города облагают данью – заявил пират, – и все им платят, а ты со мной споришь. Вот благодарность за справедливость.

Последний аргумент подействовал. Капитан не стал более препираться.

– Денег у меня нет. Берите десятую часть товара. Не знаю, правда, что я скажу владельцу. Тебя как зовут? – спросил капитан.

– Тебе мое имя ни к чему, – ответил пират, – переходи к делу.

– Можешь не говорить своего имени, – сказал капитан, – но я же вижу, что ты не татарин, а наш брат азери, и мусульманин к тому же. Что ты мне про татар рассказываешь?

– Не надо меня совестить, – огрызнулся пират. – Или ты хочешь сказать, в порту Энзели у тебя не брали плату за стоянку? И ты не будешь платить в Бакинском порту? Каждый как может зарабатывает свой кусок хлеба. Лучше скажи, какой товар везешь? А то я еще не возьму натурой.

– Товар обыкновенный, – мрачно сказал капитан, – пенька, кожа, ткани, специи, шерсть. Уважаемый, – крикнул он, обращаясь к Али, – вы будете свидетелем, когда я буду объясняться с владельцем товара.

– Можете на меня рассчитывать, – ответил Али.

– Это кто? – спросил пират у капитана.

– Пассажир, – ответил капитан.

– Много у тебя пассажиров? С них отдельная плата.

– Трое. Этот с женщиной и еще один.

– Деньги есть? – спросил пират у Али. Тот пожал плечами и вытащил горсть медяков. – Приведите второго, – приказал пират.

Когда на палубе появился бледный мирза Джамал, пират сказал.

– По всему видать, люди благородного звания. Думаю, что за них дадут хороший выкуп. Ладно. Все спускаетесь в трюм, на палубе остаются только гребцы, а им мы завяжем глаза.

– Зачем это, – недовольно спросил капитан, – мы же договорились.

– Поплывете за нами. Перегрузим там нашу долю и вернем вас сюда.

– А почему здесь нельзя перегрузить?

– Моя лодка не предназначена для таких тяжестей. Если взять еще груз, может перевернуться. Не будет терять времени. Все в трюм, кроме гребцов.

– Ничего, если моя рабыня останется в каюте? – спросил Али. – Она все равно не запомнит дорогу.

– Пусть остается, – разрешил пират.

Али под конвоем пошел в свою каюту, но Сара, узнав о случившемся, категорически отказалась оставаться одна в каюте и первой сошла в трюм. За ней пошли Али, мирза Джамал, капитан, боцман и кок. Оставшимся гребцам завязали глаза. Один из пиратов стал на руль. И корабль поплыл за лодкой.


Это был небольшой остров с довольно редким для Каспия скалистым ландшафтом, местами пологим, а местами крутым каменистым берегом. Судно бросило якорь на отдалении от острова. Среди скал виднелся даже большой грот, идеальное убежище для пиратских стоянок. Именно оттуда вышла другая лодка и приблизилась к торговому судну. На нее стали перегружать часть товаров. Команду к тому времени выпустили из трюма и непосредственно заставили участвовать в переносе тяжестей. Пассажиров заставили перейти на лодку и переправили на остров. Внутри грота оказался полноценный причал. Пленники, повинуясь командам, сошли с лодки и двинулись вглубь пещеры. Чем-то знакомым повеяло от этой атмосферы. Али напрягал память, пытаясь извлечь какое-то далекое, давно забытое воспоминание. Некоторое время шли в полумраке ведомые разбойником, освещавшим путь факелом. Они остановились в каком-то переходе, сверху из щелей в скальной породе проникал дневной свет. Но впереди виднелась еще одна пещера, куда пошел пират, оставив их под присмотром своих людей. Они простояли так в томительном ожидании в течение получаса, пока, наконец, вернувшийся пират не позвал их следовать за ним. Следующая пещера была более освещенной, поскольку имела естественный выход на свет божий. В большой скальной сфере было устроено возвышение и что-то вроде алькова, там горел костер в каменистом углублении, а вокруг костра сидели люди. Пират обратился к одному из них со словами.

– Хасан, вот те люди, о которых я тебе говорил.

Главарь лежал на меховой шкуре, подперев скулу ладонью. Он повернул голову, некоторое время изучал пленников взглядом исподлобья. И взгляд этот был столь суров, что не сулил ничего хорошего.

– Пропали наши головы, – тяжело вздохнув, тихо молвил Джамал.

Однако гнев главаря испытали не они.

– Салман, – обратился Хасан к пирату, – зачем ты привез их сюда?

– Мы за них можем хороший выкуп получить.

– И как это будет выглядеть, болван. Сюда приедут их родственники и привезут деньги?

Салман надолго задумался и потом виновато сказал:

– Башган[15], я об этом не подумал.

– И что, по-твоему, я должен с ними теперь делать? Отпустить? Они теперь знают наше местонахождение.

– Они ничего не видели. Я запер их в трюме, – ответил Салман.

– А что, по-твоему, в трюме нет бойниц, щелей каких-нибудь. Они могли проковырять дырку в носу или в корме. Мы не можем так рисковать. Так что иди, избавься от свидетелей.

– Утопить их или зарезать? – виновато спросил Салман.

От этого уточнения смертная дрожь пробежала по жилам пленников. Это простодушие было лучшим доказательством того, что с ними именно так и поступят. Джамал сделался бледен, как человек, который уже умер. А Сара навалилась на плечо Али и медленно стала сползать вниз. Подхватив девушку, Али дождался ответа. Хасан просто сделал жест рукой, скорее всего означавший – избавь меня от деталей.

Али заговорил.

– Уважаемый Хасан, в любом деле надо соблюдать правила. И на свете должна существовать справедливость. Почему за оплошность твоего работника мы, ни в чем не повинные люди, должны лишиться жизни. Справедливее всего будет утопить или зарезать его самого.

Взбешенный Салман, у которого от негодования отвалилась челюсть, схватил Али за ворот и вытащил из ножен кинжал, намереваясь прямо здесь поправить свои дела.

Хасан захохотал и пока он смеялся, Салман ожидал, занеся клинок над головой Али. От смеха у главаря на глазах выступили слезы. Он вытер их рукавом и сказал.

– В твоих словах, незнакомец, есть зерно истины. Но это мой работник, какой ни есть, а вы мне – чужие люди. Салман, опусти нож, мне здесь только крови не хватало. Уведите их.

Пираты подхватили пленников под руки и поволокли из пещеры. Их вели по какому-то лабиринту, пока они не оказались на небольшом каменистом плато, которое кончалось обрывом. Здесь им связали руки и поставили на колени.

– Видишь, как все повернулось, – сказал Али Саре, – наверное, жалеешь теперь, что не ушла от меня. А то мужа ей подавай.

Впрочем, Сара, вряд ли слышала его слов, поскольку находилась в полубессознательном состоянии. Их видимо решили зарезать, поскольку они стояли на коленях лицом к обрыву. Что было внизу не известно, но, судя по звукам, там плескалось море.

– Нас сначала зарежут, а потом утопят, – поделился Али своей догадкой с Джамалом.

Тот, осознав эти слова, повалился на бок, лишившись чувств, как и Сара. Оставшись в относительном одиночестве, Али вздохнул и, запрокинув голову к пасмурному небу, стал говорить с Ясмин, извещая ее о скорой встрече. Пираты медлили, ожидая, видимо, команды. У правого плеча Али отливал серебром клинок. Чтобы его не видеть, Али отвернул голову влево, увидел Сару, лежащую в беспамятстве. Над ней стоял пират с обнаженным кинжалом и разводил руками, не зная, как к ней подступиться. Внезапно подул легкий ветерок, и Али подумал, что это знак. В следующий миг пират тряхнул его за плечо и приказал встать. Его повели обратно. Он проделал весь путь по лабиринту и вновь оказался в алькове главаря пиратов. На этот раз Али обратил внимание на то, что стены задрапированы войлоком, на стенах висят драгоценные светильники, много предметов роскоши, вазоны из цветного стекла. Столик для письма из эбенового дерева, канделябры, письменный набор. Хасан был человек со вкусом.

– Я вижу, что вы человек с богатым внутренним миром, – заметил Али, указывая на письменные принадлежности. – Дневник, наверное, ведете, переписку обширную с друзьями и знакомыми.

Хасан ухмыльнулся, поскреб седую бороду и сказал:

– А ведь я тебя с трудом узнал, сказочник. А знаешь как? По голосу. Ты здорово изменился. Весь седой, но у меня исключительный слух. А ты меня, почему не узнал? Только не говори, что я постарел.

– Нет, ты нисколько не постарел, – возразил Али.

– Почему же ты меня не узнал, ведь от этого твоя жизнь зависела. Она буквально висела на волоске.

– Как тебе сказать, обстановка другая, кто бы мог подумать, что вы теперь на море промышляете. Да и у тебя седины прибавилось.

– Это да, – вздохнул Хасан. – Вот думаю, хной покрасить, правда, цвет мне красный не идет. Говорят, правда, что надо в хну кожуру грецкого ореха добавить, тогда натурально получается.

– Не знаю, – сказал Али, – вот Лада много экспериментировала с добавками. Я про вашу госпожу, вы ее помните?

– Помним мы ли ее? – укоризненно сказал Хасан. – Да можно сказать, дня не проходит, чтобы мы о ней не говорили. О ней и о атабеке. Да будет доволен им Аллах! Что с ней, где она? Может быть, ты знаешь? И зачем она с хной экспериментировала. Она так красива и так молода, что ей еще рано бороться с сединой.

– Я и ваша госпожа попали в серьезную передрягу с татарами. Это было в Байлакане. Город пал, но мы спаслись.

– А говорили, что там никто не спасся.

– Это правда, никто не спасся, кроме нас. Это стоило малике Ладе седой пряди, а я весь поседел. Правда, не только от этого.

– А где она сейчас?

– Мы расстались с ней, когда она воевала с крестоносцами.

Возглас одобрения и уважения пронесся в пещере.

– Я вернулся в Дамаск. А она осталась.

Али решил не говорить о том, что Лада уехала с трубадуром. Подробности личной жизни монархов лишают их сакральности.

Хасан сделал знак, и пираты внесли огромную деревянную столешницу на низеньких витых ножках. Ее стали уставлять закусками.

– Приглашаю тебя разделить со мной мою скромную трапезы. Ты пьешь вино?

– Пью ли я вино, – усмехнулся Али, – да я только и делаю, что пью вино.

– Это правильно, – сказал Хасан. – Присаживайся к столу, и вы тоже, – обратился он к другим пиратам.