Dave Admirer - Девочка Дьявола. Нарушитель.

- Я подрался в школе, - уверенно произнес Рик, и я про себя улыбнулась, радуясь, что сын был готов нести ответственность за свои поступки.

- За дело? - не прекращая есть, спросил Барретт.

Мне нравилось, что Ричард не проявил никаких эмоций, его энергетика излучала спокойствие - он не давил на сына, если тот поступил неправильно.

- Гэвину не понравилось, что я показывал ребятам приемы каратэ. Он и его друг начали меня дразнить и обзывать балеруном.

- Ты представляешь для него угрозу. Отнимаешь  у него лидерство, - прокомментировал Барретт.

Ричард был прав, наш сын уже проявлял лидерские способности, перетягивал внимание на себя, даже будучи в таком возрасте. Ребята к нему тянулись, что не понравилось предыдущему их лидеру - Гэвину. Он не ожидал, что его соперник окажется младше его на полтора года.

- Он слабее меня, - нахмурился Рик.

- В чем? - как бы между прочим спросил Ричард, продолжая тестировать сына.

- Он глупый. Реакции замедленные. Много говорит и мало делает. Хвастает, что его папа в сенате, - выдал Рик характеристику.

- Рик никогда не хвастался подобным образом и пытается завоевать авторитет своими качествами, - уверенно произнесла я, но сын выставил руку вперед и произнес:

- Я сам.

Барретт бросил взгляд на этот жест и, ничего не сказав, ждал продолжения.

- Я помню, на тренировке ты меня учил “не позволяй врагу собой управлять”. Я сказал, что мы поговорим позже и продолжил тренировку. А на обеде он попытался выбить из-под меня стул.

- Получилось? - поинтересовался Барретт, определенно желая проверить быстроту реакции сына.

- Нет, - кротко ответил сын. - Но я понял, он не хочет разговаривать. Он хочет меня убрать.

Взгляд сына стал холодным, и я увидела поразительное сходство с отцом.  Воистину, передо мной сейчас сидел сын Дьявола.

- Ты позволил собой управлять и начал драку? - поинтересовался Барретт.

- Нет. Я знал, что ему сказать.

- Ты знал его болевые точки? - уточнил Ричард.

- Да, - уверенно произнес сын. - Он психанул и полез на меня с кулаками. Я ушёл в сторону и дал каги-цуки по печени. Никаких следов.

На секунду на палубе воцарилась тишина, и, отмечая уверенный взгляд Рика, я понимала, что он ждет  ответа от отца. Барретт был для него непревзойденным авторитетом.

Сын иногда делал ошибки, вел себя не так, как считал правильным его отец. Но Ричард в таких ситуациях поступал мудро - никогда его не ругал, лишь обозначал ошибку, логически показывал последствия таковой и говорил “Предвидь ситуацию. Постарайся в следующий раз сделать правильно”. Именно поэтому Рик никогда не боялся рассказывать отцу о своих поступках. Он знал - его не будут ругать, а покажут верный путь.

- Тебе нужно подкачаться в защите от внезапного нападения, - ответил Барретт, тем самым одобряя действия сына, и Рик, кивнув, спросил:

- Покажешь?

- На утренней тренировке, - пообещал Ричард.

Обед продолжился, а я, рассматривая своих Ричардов, задумалась.

Я всегда говорила сыну, что лучший бой это тот, который не состоялся, но в этой ситуации сын вел себя правильно. Именно поэтому я считала, что Рик не должен извиняться, встала на его сторону, собственно, как и Ричард. Он готовил сына к миру большого бизнеса, где существовали очень жесткие законы, и Рик должен был уметь не только отражать удар, но и бить в ответ, отстаивая свое лидерство.

После разговора с Кэтрин, которая планировала прилететь ко мне на Косту, я стояла со смартом в руке и выискивала глазами сына внизу.

“Интересно, где Рик… Либо в рубке с капитаном, либо опять в трюме”, - предположила я, и уже планировала позвонить ему, когда на основной палубе послышался голос Авроры - она отдавала распоряжения Пилар, и я, перегнувшись, увидела ее макушку.

- Рори, ты не видела Рика? - бросила я вниз, и она, подняв голову, сощурилась от солнца и ответила:

- Они с Энрике и с Латом в трюме.

- Главное, чтобы не у кабинета, - улыбнулась я и направилась к лифту.

Сегодня Ричард остался работать на "Нарушителе", который был еще одним нашим домом.

Несмотря на то, что Ричард почти не выходил из кабинета и полдня заседал с мистером Эвансом - испанским управляющим - я любила дни, когда он работал дома. Мне казалось, его энергетика чувствовалась во всем, даже в легком бризе и солнечных лучах.

Я знала, что у него сначала была конференция с Сингапуром, а пару часов тому назад, когда я заходила в кабинет, чтобы принести обед, на видеосвязь вышел Сиэтл.

Часы показывали уже начало пятого, час тому назад катер доставил на берег мистера Эванса, и я решила приготовить Ричарду кофе, зная его привычку в это время пить эспрессо.

На камбузе, если можно было так назвать огромное помещение кухни, оборудованной по последнему слову техники, я столкнулась с Франциско, готовившим для Рика десерт из черного шоколада, и пока кофемашина варила эспрессо, поблагодарила шеф-повара за вкусный обед.

- Ужин в то же время и согласно вашему меню? - поинтересовался Франциско.

- Без изменений, - улыбнулась я. - Но время я еще уточню у мистера Барретта.

У кабинета было тихо, и я, негромко постучавшись, приоткрыла дверь.

Ричард, работавший с ноутом и документами на столе, бросил взгляд на кофе и кивнул.

Пройдя через комнату, я поставила чашку на отполированную поверхность красного дерева и тихо поинтересовалась:

- Ужин без изменений, в то же время?

Барретт кивнул, и я, ощущая, что он уже решил все самые важные рабочие моменты, вновь нарушила молчание.

- Рик сегодня весь день в трюме крутится.

- Через полчаса, - коротко ответил Барретт, отпивая кофе, но я не торопилась уходить.

Еще вчера за обедом я подняла тему о филиале своей галереи в Испании, и Ричард не возражал, перенаправив решение этого вопроса своему испанскому референту Диего Ортега.

- Днем звонил Диего и сказал, что найдет помещение под галерею до нашего отъезда. Спасибо большое. - Барретт кивнул, и я добавила: - Нужен твой совет. - Ричард посмотрел на меня. - Не знаю, кого поставить арт-директором. Можно найти кого-нибудь из местных, и в этом есть резон, но я сомневаюсь.

- В чем проблема?

- В свое время ты поставил Дугласа в Сингапуре. Я хочу так же. У Олди семья. Я бы поставила Беатрис. Пусть она и не ориентируется в испанских реалиях, но она крепкий профессионал, и мой человек. Я ей доверяю. Диего, как проверенный человек, мог бы ее помочь на первых порах сориентироваться, если, конечно, ты не возражаешь. Сестры дель Алькасар, да и Лола тоже, уже выразили готовность поднатаскать ее в испанском и посвятить ее во все тонкости испанской жизни.

- Ставь ее, и дай ей координаты Диего, - кивнул Барретт.

- Спасибо большое, - улыбнулась я, радуясь, что вопрос был решен позитивно, и вышла из кабинета, намереваясь передать Франциско о времени ужина и спуститься в трюм к сыну.

Еще утром с верфи на Нарушитель транспортировали новую яхтенную игрушку, немного напоминающую “Лимитлесс”, и Ричард пообещал покатать сына, когда освободится.

Как и сказала Аврора, сын наворачивал круги в трюме вокруг черно-серебристого аппарата, напоминавшего самолет, а рядом стоял капитан и терпеливо отвечал на вопросы Рика.

- Из чего сделан корпус? - задумчиво смотрел сын на очередной воздушный корабль.

- Углеродное волокно, - уверенно произнес капитан.

- Папа сказал, что у этой амфибии новые двигатели, даже круче чем у модели “Лимитлесс”, - со знанием дела говорил Рик капитану, заглядывая через стекло внутрь, и я улыбнулась, вспоминая наши летние прогулки, и на Лимитлесс, и под водой в батискафе.

- Папа скоро освободится, - подходя к ним, сообщила я.

- Хорошо, - произнес сын серьезным тоном и с интересом продолжил рассказывать мне о новой блестящей игрушке.

Я смотрела на сына, изучала его заинтересованный взгляд и улыбалась - тема судов, так же, как и тема оружия, была ему интересна, и это было еще одним большим плюсом, еще одной моей просьбой Высшим Силам, когда я ходила беременной.

- Тебе не холодно? - спросила я, поправляя футболку сына, из под которой виднелась цепочка с жетоном.

- Неа, я с утра хорошо размялся, - мотнул головой сын, и я, вновь бросив взгляд на металлический аксессуар на шее, улыбнулась, вспоминая сегодняшнюю утреннюю тренировку.

Я любила наши совместные занятия в спортзале. Пока я занималась йогой, Барретт качался или бил по мешку, а Рик под наблюдением отца выполнял свой комплекс упражнений или отрабатывал удары, которым учил его отец. Я обожала наблюдать, как Барретт в одних шортах наматывал на ладонь эластичный бинт, а рядом стоял Рик в таких же шортах и повторял этот ритуал.

Иногда Ричард наклонялся к сыну и поправлял его бинт, и в такие моменты я забывала  дышать, чувствуя единение отца и сына.

Свою функцию утяжелителя я тоже выполняла исправно. Когда Ричард забрасывал меня на плечи или на спину, Рик бросал на нас взгляд и, усмехаясь, называл меня “уравновешивателем”.

Я была согласна с этим эпитетом - это название напоминало “гармонизатор”, как когда-то мама называла папу. В какой-то степени я разбавляла холодную жесткую энергетику, источаемую Барреттом, мягкостью и безграничной любовью.

Иногда Барретт брал утяжелителем и Рика, и в такие моменты Акуленок был, как никогда, серьезен.

Сегодня Ричард, как и обещал, учил сына защите от внезапного нападения, а я, приняв очередную асану, наблюдала за своими мужчинами.

Барретт, сидя на скамейке и пригнувшись, через случайные промежутки обозначал быстрые легкие удары в голову Рика, то прямо, то сбоку, а сын должен был быстро поднять к голове согнутую в локте руку, прикрыв самые уязвимые точки - подбородок и висок. “Приняв” удар, Рик должен был быстро шагнуть вперед и атаковать отца локтем.

- Сильнее сгибай. Локоть должен быть острым, - комментировал Барретт. - Не старайся ударить локтем, тарань всем телом.

Рик чеканил движения, на его груди поблескивал жетон, и это тоже придавало ему сходство с отцом. Еще в конце октября, когда мы были на базе, сын попросил жетон для себя, и Барретт пообещал сделать такой же для него.

И вот сегодня Ричард на тренировке отдал ему дог-тэг, чем привел Рика в восторг. Теперь, наблюдая, как они вместе, в одинаковых шортах, тренируются, поблескивая своими жетонами, я в очередной раз благодарила Высшие Силы за этот подарок Судьбы.

- Интересно, на каком топливе он работает, - задумчиво произнес Рик, когда в коридоре послышались шаги, и в следующую секунду в отсек зашли Ричард и два матроса.

- На авиационном, - ответил он, подходя к нам. - Собирайтесь. Поехали.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Нас долго уговаривать было не нужно. Собственно, мы с Риком всегда были готовы к новым приключениям. Барретт активировал небольшой пульт в ладони, и стеклянная панель двери начала медленно подниматься вверх.

- Я хочу сидеть у руля, - бросил Рик, как только мы начали размещаться в уютном салоне, очень напоминавшем автомобильный.

- Сядешь мне на колени, - кивнул Барретт, и Рик с довольным видом улыбнулся, устраиваясь. В наш полет на "Лимитлесс" сын сидел у меня на руках и не был допущен к управлению из-за небольшого шторма.

Пока мы надевали наушники, Косатка начала медленно поднимать плавник, послышался шум воды, и мы плавно вынырнули в открытое море.

- Почему амфибия? - спросила я у Ричарда. Я видела на боут-шоу подобные яхтенные игрушки, но еще на них не каталась.

- Способен взлетать с воды. Но это полноценный спортивный самолет.

- То есть может и с суши взлететь? - вновь задала я вопрос.

- Может, - ответили в унисон Ричарды, и я улыбнулась.

- Какая у него скорость? - продолжал расспросы сын.

- Сто с лишним миль крейсерская.

- А высота?

- Двадцать тысяч футов, - ответил Ричард.

- Круто, - присвистнул Рик, а амфибия тем временем загудела интенсивнее, мониторы ожили, и Барретт медленно надавил на рычаг.

Пока мы набирали скорость, я бросила взгляд на его руку и улыбнулась - сверху лежала ладонь сына - он тоже управлял этим полетом вместе с отцом.

- Штурвал, - тихо скомандовал Барретт, и они потянули рычаг на себя.

Мы завибрировали еще интенсивнее и, наконец-то, оторвались от поверхности морской глади.