Я аккуратно щелкнула выключателем и в следующую секунду похолодела от ужаса — Ричард сидел спиной ко мне, в какой-то неестественно натянутой и неживой позе, из его затылка сочилась кровь и стекала вниз, окрашивая его разодранный грязный пиджак и ворот когда-то белой накрахмаленной рубашки в багровые оттенки. Моя постель была разобрана в точности так же, как я ее оставила, уезжая в больницу, с яркими алыми разводами на матрасе, но я уже не могла понять, чья это кровь — моя или его.

Я застыла по центру комнаты от липкого, сковавшего меня ужаса, как внезапно Ричард начал медленно поворачиваться ко мне.

Его лицо… оно было неживое, я узнавала эту маску — это была маска смерти.

— НЕЕЕЕТ!!! — что было сил закричала я и меня выбило ледяной волной в реальность.

* * *

"Сон, сон, это был всего лишь сон", — глубоко дыша, успокаивала я себя, сжимая кулаки.

Резко сев на постели и все еще пребывая на границе сна и яви, я попыталась угомонить выбивавшее жесткий ритм сердце и начала приходить в себя. Голова была тяжелой, в горле все пересохло, коленка ныла и я отчетливо начала осязать действительность, понимая, что мои "приключения" — Эфенди, побег с базы, погони, взрывы и, главное, неживой Ричард в резиденции — были лишь плодом моей фантазии под действием препарата, который мне вкололи. "Да, определенно такой "боевик" мог только присниться!" — помотала я головой, пытаясь рассеять остатки сна, и через некоторое время почувствовала, как мое сердце успокаивает свой ритм.

Наконец сфокусировав взгляд, я увидела, что лежу на просторной кровати все в том же разорванном сарафане с влажными и слипшимися от крови волосами, но уже без бронежилета. Да, определенно, я была в своей реальности.

Присмотревшись к помещению, тускло освещенному лампами, первое, что я увидела — это металлические, наглухо закрытые двери, как в моем сне. Что ж и в той, и в этой реальности — я пленница на какой-то базе. Окинув взглядом просторную комнату, я обнаружила, что ее стены были покрыты светло-серыми металлическими панелями, и если не считать того, что я определенно находилась в заточении, комнату можно было назвать жилой — здесь был и широкий диван, и массивное удобное кресло из черной кожи, и даже большой плоский экран телевизора, висевший на стене. Вообще вся обстановка напоминала картинку из журнала с антуражем "хай тек", определенно в мужском стиле минимализма — все было функционально, строго и удобно, не хватало лишь одной детали — окна, вместо него по потолку шли металлические полосы вентиляции — вероятно, воздухоочистительная система. Я совсем не ожидала, что так может выглядеть база, битком забитая мужчинами в армейских ботинках. Мне представлялось, что это будет какой-нибудь бункер с каменными стенами, по которым стекает вода, подвешенными на проволоке лампами и бетонными полами. Так же мой глаз отметил, что помещение было чисто убрано, и все же складывалось ощущение, что в ней кто-то жил и только недавно ушел. Я чувствовала здесь энергетику мужчины.

Внезапно где-то в гулком коридоре послышались голоса и я, сама не понимая почему, вновь резко легла. Прошло несколько минут, но ничего не происходило и я глубоко вздохнула от облегчения. Запах… Какой странный запах… Подушка вся была испачкана кровью с моих все еще влажных локонов. Наверное, мои волосы и дали такой запах. Я бросила взгляд на противоположную стену и обнаружила приоткрытые металлические створки встроенного шкафа, что вновь подтверждало мою теорию, — здесь кто-то жил и, одевшись, в торопях забыл закрыть шкаф. Меня непреодолимо тянуло заглянуть туда, словно там таились ответы на мои вопросы — где я, и что с нами всеми будет. Я спустила с кровати ноги и тут же поморщилась — голова закружилась, а коленка заныла. Правда, теперь она, как локоть, была обмотана эластичным бинтом и не так сильно отдавала болью. "Ну уж нет, Харт! Сейчас ты соберешься, встанешь и дойдешь до противоположной двери! Нечего тут изображать умирающего лебедя!" — приказала я себе. Сосчитав до трех, я уже было собралась встать, но тут услышала резкие голоса за дверью, громкие шаги, стук по стене, какую-то возню, словно по коридору тащили что-то очень тяжелое, и через секунду послышался… что это? Стон! Настоящий человеческий стон! Он был глухой, сдавленный, но показался мне ужасающим. От этого душераздирающего звука кровь отошла от лица, я зажмурилась, зажав рот ладонью, чтобы не вскрикнуть. Живая картинка так и стояла перед глазами: по коридору, прямо по полу волокли раненного Ричарда или Дугласа, истекающего кровью. А я находилась здесь, за закрытой дверью, в этой металлической клетке, и никак не могла им помочь! Я вцепилась в край покрывала и приказала себе: "Дыши, Харт! Дыши!" Голоса и звуки утихли, опять наступила мертвенная тишина, и лишь гул кондиционеров напоминал мне, что я в сознании.

Сделав глубокий вдох и отогнав пугающие мысли, я села на кровати и попыталась мыслить трезво: Ричард и Дуглас — думаю, его тоже подобрали, — сейчас на базе, и, вероятно, эти люди пытаются их привести в сознание. Нас доставили сюда, значит, мы им нужны живыми, иначе с нами не стали бы возится. При воспоминании о том, как я лежала на дороге и вся моя жизнь пролетела у меня перед глазами за секунду, пока некий человек ощупывал Ричарда и меня, я содрогнулась.

В очередной раз заставив себя успокоится, я попыталась продолжить мыслить трезво. Меня за все время пути не обижали, обращались со мной бережно и даже попытались согреть и укрыли. Кроме беспокойства за жизнь Ричарда и Дугласа, единственное, что меня пугало, так это рассказ о том, что со мной может случиться, если Барретт будет упорствовать, — и я съежилась от неприятного металлического привкуса во рту.

Что конкретно я могу сделать в сложившейся ситуации? Да ничего разумного, что могло бы защитить меня. Я против полной базы мужчин со спецподготовкой и оружием в руках.

Бежать, чтобы потом привести сюда полицию? Я посмотрела на внушительные металлические двери, вспомнила фильм "Побег из Шоушенка" и грустно усмехнулась. Это даже вариантом назвать было нельзя. Нет, конечно я могу возомнить себя Эдмоном Дантесом и аббатом Фариа в одном лице, но дальше коридора я не убегу. Не удивлюсь, если на мою ногу наденут электронный браслет, или вообще вживят идентификационный чип, что позволит им отслеживать меня в любой точке базы, за пределы которой я все равно не смогу выйти из-за этих устройств. А также, уверена, рядом с моей дверью будет круглосуточная охрана.

Следующий вариант, который приходил на ум, это опять же пример, взятый из классики: Анна де Бейль, она же графиня Винтер, она же Миледи, которая пленила охраняющего ее лейтенанта английского флота своей роковой красотой, влюбила в себя, и убедила, что она пуританка и невинная жертва Бекингэма, тем самым обеспечив себе путь на свободу. Да, реальность — это не интересный увлекательный роман. И я снова горько усмехнулась, представив себя в роли роковой соблазнительницы. "Ну что ж, Харт, ты улыбаешься, значит все не так плохо!" — подбодрил меня мой оптимизм. На что пессимизм скептически ответил: "Скорее, это нервное", — и я с ним согласилась.

Вздохнув, я в очередной раз закрыла глаза, и еще одна проблема, которая все это время билась в моем подсознании, наконец вышла на передний план — отец. Что с ним будет, когда всем станет известно, что я пропала. Господи, пусть его сердце выдержит, прошу тебя. Все мое желание помочь, сохранить дом и уберечь папу от сердечного приступа может превратиться в одну сплошную трагедию для него.

Я вспомнила, что двери встроенного шкафа были приоткрыты, — его нужно осмотреть, вдруг там окажется что-нибудь полезное для меня. Но только я вновь спустила ноги с кровати, как внезапно щелкнул замок, дверь резко распахнулась, и в комнату вошел мужчина, одетый, как и Итан, в стиле милитари. На нем были ботинки черного цвета. Вероятно, это он первым пришел из темноты, ощупывал Ричарда и меня на предмет ранений, и, вероятно, это его Зет называл Папой. Передо мной стоял мужчина лет сорока — сорока пяти, он был невысокого роста, его телосложение я бы назвала жилистым, сухопарым. У него был внимательный пронизывающий взгляд и острые черты лица. От неожиданности, страха и сильного чувства дискомфорта я отодвинулась на кровати подальше от мужчины, инстинктивно натягивая на себя черное покрывало, будто могла им защититься.

— Здравствуйте, мисс Харт, — немного осипшим голосом сказал мужчина, и я наконец-то узнала этот голос! Здесь, в тишине комнаты, а не на дождливой дороге, я отчетливо распознала эти нотки.

Именно этого человека я слышала в резиденции, когда стала невольным слушателем беседы Ричарда и ночного гостя. И именно разговор с ним я слышала ранее в машине, когда возвращалась домой — не кто иной, как этот мужчина просил отпустить Лата на День рождения дочери и говорил об аварии самолета!

— Где Ричард? — вместо приветствия произнесла я, зло рассматривая предателя из близкого окружения Барретта.

Глава 5

Мужчина на секунду застыл, будто обдумывая слова, и наконец произнес, игнорируя мой вопрос:

— Меня зовут Стивен Сандерс. Я работаю на мистера Барретта. Вы здесь в безопасности.

— Где именно здесь? — стараясь быть спокойной, спросила я.

— Вы находитесь на моей базе, — коротко ответил он.

Как и во сне, я находилась на какой-то базе, полной военных мужчин, и я совсем не верила, что мне здесь ничего не угрожает, особенно после встречи с Итаном и Стеллой, но, опустив глаза, я решила не показывать ему свои эмоции, насколько это возможно, и продолжила более спокойным тоном:

— Если я здесь в безопасности, я бы хотела увидеть Ричарда и Дугласа.

Мужчина на секунду замялся, но потом вежливо улыбнулся и успокаивающе сказал:

— На данный момент это невозможно.

— Почему? — стараясь держать себя в руках, задала я вопрос. — Я только посмотрю, что с ними все в порядке и…

— Их здесь нет, — все тем же тоном ответил Сандерс, перебивая меня.

— Я слышала, как по коридору кого-то… несли, — подбирая слова, сказала я, — и он стонал.

— Стонал? — удивленно, я бы сказала слишком удивленно, спросил мужчина.

Я утвердительно кивнула.

— Верно, вам послышалось. Вы пережили шок, сами еще не вполне здоровы после больницы…

— Нет, я отчетливо слышала, как…

— Уверяю вас, ни мистера Барретта, ни Дугласа здесь нет, — мягко, но настойчиво ответил мужчина, не дав до конца мне договорить. — Сейчас они в больнице, и доктор Митчелл оказывает им надлежащую медицинскую помощь.

— Они живы? Оба живы? — затаила я дыхание.

— Насколько я знаю, да, — кивнул мужчина, и я кивнула — мне ничего не оставалось, как поверить этому человеку.

— Тогда отвезите меня к ним, — продолжала я настаивать, проверяя, действительно ли я среди своих.

— Нет, мисс Харт, — опять последовал его отрицательный ответ. — Это небезопасно.

— То есть, я здесь пленница? — прямо спросила я.

— Вы меня неверно поняли. Вам придется задержаться здесь до тех пор, пока мы не устраним опасность, грозящую мистеру Барретту и вам.

Я вспомнила разговор мужчин в машине, вспомнила, какая именно опасность грозила мне и опустила глаза — может быть, после покушения его слова и звучали логично, но мне совсем не нравилась эта вежливость — я ему не доверяла, равно как и Итану с хладнокровной медсестрой Стеллой.

— Не опаснее, чем колоть мне какую-то гадость… — не удержалась я.

Я понимала, что со стороны выглядела несколько истерично, но мне было не до политеса. Я не знала, каковы намерения этого человека, и как бы дружески он со мной не разговаривал, мне нужны были более осязаемые гарантии, чем простые вежливые уверения. А на данный момент мне лишь сказали, что я нахожусь на некоей базе, и мои передвижения ограничены.

— Вы пережили потрясение. Никому не доверяли. Вам ввели специальный препарат, чтобы вы успокоились и пришли в себя после случившегося. Как вы себя чувствуете? — его голос по-прежнему звучал дружелюбно, будто намекая своим вопросом, что ничего страшного со мной не сделали.

— Хорошо я себя чувствую, — коротко ответила я, не желая казаться слабой и беззащитной, и вновь отметила в его словах логику — захоти меня накачать наркотиками, то определенно я бы сейчас лежала где-нибудь в отключке. А судя по моим влажным волосам и одежде, в бессознательном сне я пребывала совсем мало времени.

— Сейчас вам принесут чистую одежду и ужин. За той дверью, — и мужчина указал на противоположную стену, — вы найдете ванную комнату.

Вероятно решив, что наш разговор закончен, он направился к выходу, но у меня был еще один вопрос, который расставлял все точки над "i".

— Могу я сейчас позвонить отцу?

Сандерс остановился и тут же кивнул, будто на этот вопрос у него был уже заготовлен ответ.