Ксант стоял недалеко от них и слышал их разговор.

— Посмотрите, как люди слушают его. Они пойдут за ним. Тихо! Он говорит.

Руан взобрался на скамейку и заговорил. Все утро она слышала, как то там, то здесь упоминали о воротах Святой Елены. Значит, люди знали, что Руан открыл их.

Голос Руана и его идеальное ланконское произношение подействовали почти гипнотически. Постепенно все затихли. Никто не шевелился. Даже дети замерли и слушали, что он говорит.

Руан говорил о стране мира и благоденствия, о том, что ирлианцы смогут продавать полотна вательцам и покупать у них украшения или коней у фаренцев. Он говорил о том, что больше не будут гибнуть молодые люди, отправляясь в набеги на другие племена, чтоб украсть у них что-нибудь. Он нарисовал красивую картину того, как ирлианцы смогут без опаски путешествовать через земли вательцев и фаренцев к поленцам, которые поделятся с ними своими обширными знаниями о лекарственных травах и научат лечить болезни. У многих на глазах появились слезы, когда Руан упомянул об этом.

— Мы можем отобрать эти травы у поленцев, — крикнул Джералт.

Руан сказал, что единственный способ достичь этого благоденствия — объединить племена.

— Нет! — крикнул Джералт, но народ зашикал на него и повернулся к Руану, который ждал, когда снова наступит тишина.

— Ланконцы должны стать одним народом, — спокойно говорил Руан, и люди внимали ему.

Он рассказал о своем плане объединить племена, породнив их, и, прежде чем кто-либо успел задать вопрос, спросил, есть ли добровольцы: храбрые молодые мужчины и женщины, желающие не умереть за свой народ, а жить ради него. Кто желает выйти замуж за высоких, красивых вательцев?

Вперед бросилась такая толпа добровольцев, что Джуру и Джералта чуть не затоптали. Джура была ошеломлена. Но не Джералт. Он бросился вперед.

— Вы собираетесь отправить своих детей на бойню? — крикнул он. — Этот англичанин ничего не знает о нас. Он поведет вас на смерть. Вательцы перебьют ирлианцев.

Джура с ужасом увидела, как трое английских рыцарей набросились на Джералта и повалили его на землю. Джура, как и Ксант, отреагировали мгновенно.

Джура схватила за волосы Нейла и приставила к его горлу нож.

— Отпусти его, — приказала она и слегка провела ножом по коже так, что кровь закапала Нейлу на воротник. Нейл отпустил Джералта и медленно выпрямился. Двое других англичан сделали то же самое.

Толпа остановилась.

Руан в бешенстве подошел к Джуре.

— Отпусти его, — приказал он.

— Он напал на моего брата, — возразила Джура. — Мне следует перерезать ему горло.

Нейл, побежденный женщиной, был слишком унижен, чтобы говорить.

Вайтелин стряхнул руку Ксанта. — То, что он сказал — предательство.

Руан сжал кисть Джуры так крепко, что она была вынуждена отпустить Нейла. Потом повел ее к каменному сараю, где их никто не мог слышать.

— Ты погубила все, что я сказал, — медленно произнес он. — Люди слушали меня. Ты моя жена. Ты должна помогать мне, а вместо этого ты вредишь мне на каждом шагу.

— Я? — вспыхнула Джура. — Твои люди напали на моего брата. Неужели ты думаешь, что я буду стоять рядом и дам разорвать его на куски?

— Я твой король. И когда мне перечат — это измена, — сказал он спокойно.

— Измена? — переспросила Джура. Глаза ее округлились. — Тебе еще предстоит заслужить королевский трон. Тал назначил тебя, но мы можем отменить это. Мы не как ваши глупые англичане, которые признают королем сына короля, даже если он полный идиот. Джералт имеет право сказать, что он думает, так же, как и любой мужчина, но Джералт особенно, потому что он такой же сын Тала, как и ты. К тому же то, что он говорит, правда.

— Ирлианцы готовы следовать за мной, — сказал Руан. — Значит ли это, что ни ты, ни твой брат не хотите, чтобы мне удался мой план? Если я не смогу объединить племена, то народ посадит на трон твоего воинственного брата. Ты же этого хочешь?

— Ты дурак! — воскликнул Джура. — Все хотят, чтобы твой план удался, но те из нас, кто жил здесь, знают, что это невозможно. Ирлианцы слушали тебя. О да, ты закатил такую речь, что даже я чуть не собралась замуж за вательца, но если ты приедешь к Брите с этой оравой молодежи, она потрет руки от удовольствия и перережет вас всех.

— Тогда я поеду к Брите один, — сказал Руан, — и поговорю с ней.

— А она возьмет тебя в заложники, и нам дорого обойдется выкупить тебя. Руан приблизился вплотную к Джуре.

— Тогда не платите выкуп. Если меня возьмут в плен, значит я недостоин быть королем.

— Позволить вательцам взять в плен нашего короля? — гневно спросила Джура. — За такое оскорбление мы сотрем вательцев с лица земли. Мы…

Она не договорила, потому что Руан поцеловал ее. Он не придумал другого способа остановить ее, и Джура ответила ему со всей яростью, которая в этот момент бушевала в ней.

— Не борись против меня, — сказал Руан тихо. — Будь моей женой. Помогай мне.

Джура отпрянула.

— Помочь тебе затеять бойню? Нет, лучше умереть.

Руан выпрямился.

— Эту задачу возложил на меня отец, и я выполню ее. Ты думаешь, что война — это единственный способ разрешения проблем? Я очень надеюсь, что эти ирлианцы получат от женитьбы больше, чем я.

Он повернулся и направился к толпе.

— Нет! — крикнула Джура, хватая его за руку. — Я прошу тебя, не делай этого. Люди верят тебе. Я видела их глаза. Они пойдут за тобой. Не веди их на смерть.

— Есть только одна вещь, о которой я хочу, чтобы ты меня попросила. Во всем остальном ты моя жена. Ты должна ухаживать за мной, когда я вернусь с битвы, следить, чтобы у меня была горячая еда, и рожать мне детей. Управлять страной я буду сам.

Руан ушел.

Джура стояла в прохладной тени сарая, пытаясь взять себя в руки. Его нужно остановить. Она знала, что народ последует за ним. Что-то нужно делать.

Она пошла вслед за Руаном, но кто-то преградил ей путь.

— Сайлин? — изумленно прошептала она.

— Да, — ответила Сайлин. — Поговорим? Джура кивнула.

— Ты все еще ненавидишь его? — насмешливо спросила Сайлин.

— Я думала, ты все еще считаешь, что я хотела получить Руана и для этого нарочно стукнула тебя.

— Я была не права, — ответила Сайлин. — Это все из-за ревности.

— Из-за ревности? Ты любишь его?

— Да, — спокойно ответила Сайлин. — Я влюбилась в него с первого взгляда. У него доброе сердце, Джура. Он добрый и умный, и хочет рискнуть всем, что имеет, чтобы объединить племена. Он знает, что его могут убить.

— И поэтому хочет взять с собой несколько сотен ирлианцев? — возразила Джура. — Благородная цель не спасет их жизни, когда Брита нападет на них.

— Может, она не нападет. Может, Бог поможет королю Руану так же, как он помог ему открыть ворота.

— Что? — взволнованно переспросила Джура. — Бог не защищает плохих полководцев. Он убивает их и тех, кто за ними следует. Сайлин, неужели ты совсем потеряла рассудок? Ты же не думаешь, что Брита позволит трем сотням ирлианцев пересечь границы вательцев и пошлет им приветствие — если только не в форме стрел.

— Я хочу пойти с ним, — сказала Сайлин. — Я слышала, как он говорил тебе, что хочет сначала пойти к ней один. Я пойду с ним. Ты же знаешь, я провела в плену у вательцев три года, и знаю, как пробраться через лес к городу Бриты.

— Тебя убьют, — прошептала Джура.

— Это шанс, которым я должна воспользоваться, потому что то, что он хочет, правильно. И, Джура, он сделает это, пойду я с ним или нет. Жаль, что ты не видела его на пути в Эскалон. Он поскакал навстречу трем зернанцам, будто Бог накинул ему на плечи защитный плащ. Он поехал к Брокейну без охраны и потребовал, чтобы тот отдал ему своего единственного сына. И Брокейн послушался его. Джура, жаль, что ты этого не видела.

Джура покачала головой.

— Я вижу его каждый день. Я вижу, что он не делает попыток изучить нас, но хочет, чтобы мы учились у него.

— Это неправда. Он знает наш язык, нашу историю. Он одевается, как мы, и…

— Он одевается в одежду, которую моя мать сшила для Тала.

Сайлин сделала шаг вперед.

— Джура, пожалуйста, послушай меня. Дай ему шанс. Может, ему удастся объединить племена. Только подумай! Ты сможешь свободно скакать без охраны, куда захочешь. Он говорит о торговле вместо воровства. — Ее голос стал тише. — Подумай о торговле с другими странами. Мы сможем носить шелковые одежды, как его сестра Лора.

— Это…

— Джура, пожалуйста.

— Что я могу сделать, чтобы помочь ему? Мне все равно, даже если он будет танцевать с Бритой. Я только не хочу, чтобы он вел мой народ на смерть.

— Идем с нами.

— Что? — воскликнула Джура. — Прокрасться на чужую территорию, рисковать жизнью ради идиотской затеи глупого англичанина, которого я даже не люблю?

— Да, — сказала Сайлин. — Это наш единственный шанс. Если мы сможем добраться до Бриты и он поговорит с ней, я думаю, она послушает его. Мне кажется, этот человек уговорит и мула вылезти из своей шкуры.

Джура прислонилась к каменному сараю. Если она пойдет с ним, это наверняка будет означать смерть. Никто не сможет прокрасться незамеченным к Брите.

А если они победят? Что, если по воле судьбы они доберутся до Бриты и их медоречивому королю удастся поговорить с ней? Сможет ли Руан уговорить ее послать своих мужчин и женщин, чтобы поженить их с ирлианцами?

— Подумай, как сильны мы будем, — сказала Сайлин. — Если мы объединимся хотя бы с вательцами, то будем вдвое сильнее, чем любое племя.

— Только не говори этого Джералту, — сказала Джура. — Кто еще, кроме нас троих, поедет к Брите?

— Конечно, Дайри, — сказала Сайлин. — Брита не видела сына с тех нор, как его мальчиком увез Тал. Она не станет причинять ему вред.

— Если только она не считает его больше ирлианцем, чем вательцем. Кто еще?

— Этого достаточно, — ответила Сайлин. — Здесь не нужна толпа. Чем меньше нас будет, тем легче нам будет пробраться. Идем, поговорим с Руаном, если сможем отбить его у женщин. Может, даже хорошо, что я не вышла за него замуж, потому что я бы умерла от ревности.

Руан был окружен толпой хорошеньких девушек: каждой хотелось дотронуться до своего короля. У Руана был невинный и беспомощный вид, который напускают на себя мужчины, чтобы получить от женщины то, что они хотят.

— Ревность к толпе глупых девчонок? — усмехнулась Джура. — Для меня этого маловато. Идем, скажем Руану о последнем в жизни плане, прежде чем начнем уговаривать матерей отпустить их детей на смерть.


— Руан, пожалуйста, послушай меня, — сказала Сайлин. — Я знаю дорогу через лес. Дайри — сын Бриты, Джура — сильная и ловкая и…

— Женщина! — повысил голос Руан. — Неужели вы, ланконцы, не знаете разницы между мужчиной и женщиной? Женщина не должна сражаться.

— Как жаль, что я не знала этого до турнира, — съязвила Джура.

— Замолчи, — отрезал Руан и снова посмотрел на Сайлин. — Я возьму своих рыцарей. Я им доверяю, и они меня слушаются. А ты нарисуй карту. Дайри может поехать, если не всадит мне нож в спину.

— Ты обвиняешь Дайри в том, что… — начала Джура, но Сайлин остановила ее.

— Я не буду рисовать карту. Все, что я знаю, я держу В голове, и только я смогу провести тебя к Брите. Дайри должен поехать, потому что он ее сын.

— Но моя жена останется здесь, — сказал Руан.

— Нет, — возразила Сайлин. — Джура поедет со мной. Ты веришь в своих рыцарей, а я верю в Джуру.

Джура откинулась на спинку стула. На турнире должна была победить Сайлин.

Глава 9

В эту ночь Джура спала в отдельной, маленькой спальне. Она ворочалась с боку на бок, прислушиваясь, не скрипнет ли дверь и не войдет ли Руан, но все было тихо. За час до рассвета она встала и на цыпочках вышла из дома. Англичанин может не спать с ней по каким-то своим дурацким причинам, но она убьет его, если узнает, что он прикоснулся к какой-нибудь другой женщине.

Все вокруг спали. Джура огляделась, но Руана нигде не было. Она разбудила Сайлин, и они продолжили поиски вдвоем.

Солнце было уже высоко в небе, когда они снова встретились. Сайлин покачала головой. Джура нахмурилась и пошла искать оруженосца Руана, Монтгомери. Высокий смуглый юноша расчесывал гриву боевого коня Руана.

— Где он? — спросила Джура. Монтгомери удивленно посмотрел на нее.

— Разве король не с тобой?

Ужасное подозрение закралось Джуре в голову.

— Когда ты видел его в последний раз?

— Перед тем, как идти спать. Он сказал, что ему предстоят тяжелые скачки, и я подумал… — Юноша смущенно умолк.

— Где его скаковая лошадь?

— Она… — Монтгомери замолчал и растерянно посмотрел на Джуру. — Я думал, что она здесь. Если кто-то похитил моего господина, я готов сражаться.

Джура вздохнула.

— Я знаю, где он. Этот дурак в одиночку отправился к вательцам.