Джени Крауч - Девушка из стриптиз-клуба

Брэндон уже заметил: как только речь заходит о сексе, Андреа старается не смотреть на него. Может быть, не только ему не по себе, когда они вместе? Может, она не так холодная, как хочет казаться?

– Любопытно!

– Но, поскольку к нашему делу это не относится, это не важно. – Она нахмурилась, накручивая пасту на вилку.

– Я бы так не сказал. Очень важно понять их… Если нам удастся проникнуть в их мысли, узнать их тайные желания… возможно, мы нападем на верный след. Способ не слишком простой, но действенный.

– Если речь в самом деле идет о преступнике, – возразила Андреа. – Иначе ты напрасно тратишь время.

– Сокращение числа подозреваемых – не напрасная трата времени. С каждым шагом мы все ближе к истине.

– В общем, я не считаю убийцами ни Люка, ни Кори.

– А каково твое мнение о Джареде?

– Пока не поняла. Не успела изучить его как следует. Ясно одно: ему стыдно, что он до сих пор живет с матерью.

Они побеседовали с матерью Джареда, она подтвердила, что в тот день ее сын был дома. Правда, они с ним находились в разных комнатах.

Значит, теоретически Джаред мог прийти домой, а потом незаметно выскользнуть…

Конечно, ни внешность, ни поведение парня не сочетались с профилем убийцы, который начал складываться у Брэндона в голове. Джаред не отличался методичностью и скрупулезностью. В общем, пока Брэндон не считал его настоящим подозреваемым. Однако, если Джаред начнет приставать к Андреа, можно найти другие причины для того, чтобы взять его под стражу…

– Значит, в школе вы с Джаредом дружили? – спросил Брэндон.

Андреа осторожно положила вилку на тарелку.

– Нет. Откровенно говоря, я его совсем не помню.

– А он сказал, вы вместе ходили на математику.

Она пожала плечами и поерзала на стуле:

– Школа для меня превратилась в размытое пятно.

– К какой группе ты принадлежала, когда училась в старших классах? Спортсменов? Ботанов? Рокеров? Панков?

На ее губах появилась тень улыбки:

– Ни к какой. Я была сама по себе.

В «Омеге» она тоже держится сама по себе почти четыре года.

– По-моему, все, что ты говорила о тех парнях, – прямо в точку. Ты даже подметила нечто такое, что я упустил, – он не притворялся искренним, он в самом деле восхищался ею. – А я считал, что почти ничего не упускаю. Стив не преувеличивал, у тебя действительно потрясающие способности, – заметил он и улыбнулся.

Она улыбнулась в ответ. Комплимент был ей приятен. Подтвердилось то, что говорил ему Стив, Андреа до сих пор не уверена в себе. Брэндону неожиданно захотелось помочь ей повысить самооценку.

– В каком университете ты училась? И в чем специализировалась – в криминалистике или психологии? – В свое время он так и не решил, что ему больше нравится, поэтому изучил обе специальности.

– Я… м-м-м…

Андреа снова напряглась. Очевидно, тема университета для нее еще хуже, чем тема школы.

– Андреа…

Она встала, поежилась, когда громко скрипнул стул.

– Брэндон, прошу прощения. Мне надо идти. Я плохо себя чувствую.

– Подожди, сейчас я…

– Нет, извини, нет, – пробормотала она и выбежала за дверь.

Брэндон расплатился по счету, стараясь понять, что случилось. Он всего лишь спросил ее о школе и университете!

Брэндон давно изучал людей и понимал, что Андреа не просто не хочет рассказывать о себе – у нее есть тайны. И они связаны с ее родным городком.

Брэндон видел, ее скрытность не мешает ей в работе. Но ему не давала покоя мысль, что она нуждается в помощи. Ему хотелось заставить ее все рассказать, тогда он будет знать, как ей помочь.

У него был свой внутренний воин, который воспринимал мир очень просто, для него существовали только белое и черное, правда или ложь. И никаких оттенков серого, в которых постоянно блуждал его разум. Внутренний воин не давал Брэндону превратиться в преступника.

В его жилах в самом деле текла кровь бойцов: самураев со стороны отца и шотландских горцев – со стороны матери. Воина не интересовали психологические портреты преступников, главное для него – справедливость.

Брэндон не позволял своему внутреннему воину слишком часто выходить на поверхность. Он предпочитал действовать с помощью интеллекта и силы убеждения.

Он вышел из ресторана и прошел квартал до отеля. По закону подлости заморосил дождь. Андреа он заметил случайно. Он не ожидал, что она, выйдя из ресторана, будет стоять на парковке целых десять минут. Но она стояла и неотрывно смотрела на машину, припаркованную у самого входа в отель – старый, побитый «шевроле».

Брэндону показалось, что она оцепенела от ужаса. Он подошел к девушке, стараясь не напугать, но и не дать ей убежать.

– Привет! – спокойно заговорил он. – Что ты здесь делаешь?

Она посмотрела на него, а потом снова на парковку. Брэндон достал пистолет из кобуры. Может, она заметила что-нибудь, связанное с делом?

– Андреа… – чуть громче позвал он. – В чем дело? Ты увидела что-нибудь угрожающее? Или кого-нибудь? Андреа, посмотри на меня!

Наконец она повернулась к нему. Мокрые волосы прилипли к голове, тушь потекла.

– Пожалуйста, объясни, в чем дело. Ты почувствовала опасность? Что-то, связанное с нашим делом?

Она не сразу сконцентрировалась на нем.

– Н-нет… Никакой опасности нет. Просто мне… показалось… – Он ждал, но она так и не докончила фразы.

Он сунул пистолет в кобуру. Опасности нет, но ей явно нужна помощь. Она, судя по всему, сейчас не способна о себе позаботиться.

– Пойдем в дом, милая, – ласковое словечко вырвалось нечаянно. – Не надо мокнуть под дождем.

– Нет. Я не могу туда, – она снова перевела взгляд на старую машину, припаркованную почти под самым козырьком у входа. Похоже, в машине кто-то сидел, но так далеко, что Брэндон не мог разглядеть водителя.

Андреа уже дрожала, и похоже, не от холода, а от страха.

– А если мы войдем через боковую дверь? – Брэндон показал на дверь, расположенную ближе к ним. До их номеров отсюда было дальше, зато им не придется идти мимо машины…

Она оглянулась и кивнула. Брэндон положил руку ей на плечо и повел к двери. И когда они очутились внутри, он не выпустил ее. Она по-прежнему дрожала всем телом, пока они шли по коридору.

Воин или нет, он должен защищать Андреа! Брэндон остановился у своей двери и достал из кармана ключ-карту. Он понял, что Андреа в плохой форме, когда она без возражений вошла в его номер.

Он снял куртку и повесил на спинку стула, потом помог ей снять промокший блейзер и подвел к кровати. Усадив ее на край, он отправился в ванную за полотенцем. Вернувшись, увидел, что она так и сидит, не шелохнувшись.

Он накинул ей на голову полотенце и принялся осторожно вытирать ее.

– Ш-ш-ш! Я тебя не обижу. Хочу убедиться, что ты не заболеешь, – уголком полотенца он вытер ей лицо, заодно смыв часть потекшего макияжа. Она молча смотрела на него огромными зелеными глазами.

Оставив ей полотенце, Брэндон сел на стул напротив нее.

– Кто был в той машине?

Он услышал ее тихий вздох.

– Ты тоже заметил?

– Нет, но я понял, что ты знаешь, кто там сидит.

– Это машина моих тетки и дяди. Я поселилась у них после того, как умерла мама… Мне тогда было десять.

– Ты не хочешь, чтобы они знали, что ты здесь?

Андреа передернуло.

– Нет. Я даже видеть их не хочу!

Она отвернулась и принялась растирать себе предплечье. Машинально посмотрев на ее руку, Брэндон вдруг заметил шрамы – многочисленные тонкие линии, окружавшие локоть. Раньше Андреа всегда носила одежду с длинным рукавом: блузки или блейзеры.

– Они тебя били, – еле слышно произнес он.

– Они алкоголики. И всякий раз, когда напивались… В основном дядя. А тетка запиралась в своей комнате.

Она отвернулась; по щеке прокатилась слезинка. Она по-прежнему растирала руку.

– Я знаю, теперь они мне ничего не сделают. Я уже не та девочка, которая жила в их доме, я сильная.

– Все, что ты говоришь, – правда. Каждое слово.

– И ты можешь арестовать их, если они что-нибудь попробуют сделать…

Очевидно, она убеждала себя…

– Да, конечно, – кивнул Брэндон. – Арестую их без колебаний!

– Какая же я тогда была глупая! Они не хотели брать меня к себе после смерти мамы, но мне больше некуда было идти. В основном я старалась не попадаться им на глаза. И все-таки кое за что я им благодарна. – Андреа пожала плечами. – Это из-за дяди я так хорошо научилась читать по лицам. Обстановка дома была такой, что я поневоле научилась различать мельчайшие оттенки мимики…

– Чтобы вовремя убегать от его кулаков.

Она кивнула:

– Получалось не всегда. Иногда заранее понимаешь, что будет, а бежать не можешь.

– Возможно, домашняя обстановка и помогла тебе развить свои навыки с юных лет, – согласился он. – Но, по-моему, твой дар читать людей проявился бы все равно. Ты в любом случае стала бы выдающимся специалистом – только не знала бы о своем даре до более позднего возраста.

Ему стали понятны ее нежелание говорить об университете и причина, по которой она спутала год окончания школы.

– Ты сбежала от них, да?

– Да. – Андреа покраснела. – Мне тогда еще и семнадцати не было. Как-то ночью я спала… Дядя пришел пьяный и ударом сбросил меня с кровати, а потом начал избивать. Он толкнул меня на стол со стеклянной столешницей, я разбила ее и порезалась. Потом я спряталась, а на следующее утро убежала от них. Больше я их не видела.

Ярость охватила Брэндона. Его так и подмывало выйти и угостить ее дядю тем же лекарством, которым он кормил племянницу.

– Правильно сделала.

– Конечно, если не считать того, что школу я бросила. Все равно учеба мне никогда не давалась… – Она снова как будто ушла в себя. – У меня дислексия, поэтому мне всегда было трудно… и до сих пор трудно… читать и писать. – Она закатила глаза.

Брэндон поморщился. Дислексия – серьезная проблема для любого ребенка. А для ребенка, которого никак не поддерживают? Готовый путь к неудаче в жизни. Он вспомнил, как в аэропорту про себя осуждал ее за то, что она не читает материалы дела. Чтение дается ей с трудом, тем более в переполненном общественном месте, где что-то постоянно отвлекает внимание.

– Стив Дрэкетт и Грейс Паркер, главный психолог «Омеги», увидели меня в Финиксе, когда мне было девятнадцать. Я помогла им освободить заложников в банке.

Брэндон кивнул, склонился ближе к ней и взял за руку, которой она машинально поглаживала свои шрамы. Он мягко провел пальцами по ее костяшкам, сам не понимая, кого успокаивает – ее или себя. О банке он знал, по крайней мере, знал о Демиене Фрейхофе. Сейчас Брэндон был полностью согласен с решением Стива не рассказывать Андреа о том, что Фрейхоф сбежал из тюрьмы. Ей и без того тяжело далось возвращение в Бакай.

– Меня взяли на испытания, потому что Стив был уверен, что у меня прирожденная способность читать людей.

– Поведенческая и невербальная коммуникационная диагностика, – пробормотал Брэндон, не выпуская ее руку.

– Тебе о ней известно?

– Я с ней знаком.

Не только знаком. Десять лет назад, учась в аспирантуре, он помогал разрабатывать последнюю, самую лучшую на сегодняшний день, версию программы. Значит, Андреа проходила тесты, созданные им.

– Ты убежала из дома, чтобы избавиться от побоев, и тебе пришлось бросить школу. Стив и Грейс поняли, какая ты одаренная, и взяли тебя под защиту «Омеги».

– Д-да. – Она на секунду опустила глаза, потом посмотрела на него.

Все ее поведение, мимика, поза свидетельствовали о том, что ей почему-то стыдно.

– Я не совсем типичная сотрудница «Омеги», – Андреа криво улыбнулась, не глядя ему в глаза. – У меня нет ни образования, ни подготовки. Даже читать толком не умею. И боюсь смотреть на двух стариков в машине.

Эти фразы многое объясняли, она вовсе не была замкнутой, не была Снежной королевой. Она – жертва жестокого обращения. Андреа отстранилась от всех, чтобы никто не задавал ей вопросов о ее прошлом. Она боялась, что коллеги сочтут ее недостойной «Омеги».

Не сумев удержаться, Брэндон обхватил ее лицо ладонями, осторожно отведя назад прядь еще влажных волос.

– Ты в самом деле очень скрытная, но уверяю тебя, никто не подумал бы о тебе плохо. Вспомни, сколько дел раскрыто с твоей помощью!

Андреа пожала плечами, Брэндон провел кончиками пальцев по ее щеке. Наконец-то он понял ее, пусть и отчасти. Теперь он может защитить ее.

– У тебя есть дар. Стив сразу разглядел в тебе человека незаурядного. Вот почему он пригласил тебя, тогда никому не известную девочку, работать в «Омегу». Уверен, он ни разу не пожалел о своем решении.

– Но у меня нет достойного образования. Я не получила необходимой подготовки.

– Ты можешь получить и то и другое, если захочешь… времени у тебя много. Я получил и образование, и подготовку, но будь я проклят, если умею делать то же, что ты! Будь я таким, как ты, бросил бы школу лет в десять!