Несмотря на то, что Хелена была абсолютно уверена в том, что между нею и Маркфильдом не существовало предварительной договоренности, выражение твердой решимости на его лице в сочетании с ее недавними ощущениями убедили девушку в том, что возражать ему в этот момент было бы просто глупо. Кроме того, она хотела воспользоваться возможностью и обсудить с ним один вопрос, который привлек ее внимание во время его отсутствия.

Взяв его руку, Хелена подождала, пока он дал выйти из зала остальным, чтобы последовать вслед за ними. Затем, когда они остались одни, она убрала свою руку и, повернувшись к нему, сказала:

— Если вы можете задержаться на пару минут, милорд, я хотела бы поговорить с вами о членском взносе.

Он подозрительно посмотрел на нее.

— Членском взносе? — переспросил он. — А в чем дело?

— Доктор Редферн сказал мне, что ему пришлось заплатить вступительную плату в десять гиней за себя и свою сестру, и я подумала, что вы тоже… — Она замолчала, увидев, как он прищурился и поджал губы, но затем, отбросив осторожность, решительно продолжила: — Вы можете сколько угодно хмуриться, сэр, но я не могу позволить вам нести такие расходы из-за меня. Мой отец настаивал на том, чтобы мы сами платили за себя во время нашего соглашения.

— Я предпочитаю не обсуждать дальше этот вопрос, если вы не против, мисс Витли, — резко оборвал Ричард, снова беря ее руку и намереваясь направиться к выходу. — Я еще вполне могу позволить себе заплатить несколько гиней за вход в клуб!

Однако Хелена не собиралась дать себя свернуть с выбранного курса.

— Простите, милорд, но я должна вам напомнить, что в условиях нашего соглашения совершенно ясно сказано, что вы будете получать возмещение всех расходов на нас.

— А я должен вам напомнить, что еще не подписал никакого соглашения, — парировал граф, сверкнув глазами, — и не имею никакого намерения его подписывать, а поскольку мы уже обсуждали нечто подобное в предыдущий раз, я считаю, что эта тема закрыта.

Задохнувшись от негодования, Хелена уставилась на него, не веря своим ушам.

— Ну и наглость! — выдохнула она. — Просто потому что вы решили, что эта тема закрыта, еще не значит, что так считаю я, сэр! Какое право вы имеете диктовать мне в такой высокомерной манере?

Собираясь защититься от ее неожиданной вспышки гнева, Ричард внезапно увидел, как вздымаются два полушария ее прекрасной груди, и на минуту потерял дар речи. Но затем, злясь на себя за то, что так легко дал себя обворожить, поспешно отвел глаза от опасного зрелища и, набрав в легкие побольше воздуха, осторожно спросил:

— Смею ли я осведомиться, каким образом мой отказ принимать деньги от леди может считаться наглостью или высокомерием?

Хелена презрительно пожала плечиком.

— Да у вас все одно к одному, — с досадой ответила она. — Сначала вы исчезаете неизвестно куда, потом появляетесь с надуманными оправданиями, и тащите меня танцевать против моей воли! А теперь выходит, мне даже не позволено говорить без вашего разрешения! Если это не наглое высокомерие, то я не знаю, как это назвать!

— Но я думал, что объяснил, что меня задержало! — запротестовал Ричард. — И насколько я понял, мое отсутствие не помешало вам развлекаться, — добавил он несколько саркастически. — Если мои глаза меня не обманули, вы казались очень счастливой в обществе популярного доктора!

— Как вы смеете, сэр! — воскликнула Хелена, воинственно вздернув подбородок. — Вы бы, наверное, предпочли, чтобы я целый час сидела одна в уголке, пока вы будете где-то развлекаться? — И, выпрямившись во весь рост, она бросила на него взгляд, исполненный презрения, и добавила: — Я советую вам обдумать собственное поведение, милорд, прежде чем начинать критиковать других! Ввиду сомнительного эпизода у леди Кеттлшем вчера вечером, я не понимаю, как у вас хватает нахальства обвинять в кокетстве меня!

При ее словах Ричард еле сдержал приступ ярости.

— Что бы ни случилось вчера у леди Кеттлшем, по-моему, это не касается вас, мисс Витли. Кроме того, я не обвинял вас в кокетстве. Меня просто беспокоит, сколько людей могло наблюдать за вашим поведением.

— Моим поведением! — Хелена с раскрасневшимися щеками и глазами, полными непролитых слез, резко повернулась к нему. — С меня хватит, сэр! Я больше здесь не останусь и не позволю оскорблять меня и дальше! Как я и подозревала, вы оказались не лучше остальных, но, что касается меня, я кончаю этот нелепый фарс! Можете сообщить ее светлости, что нашему соглашению конец!

И прежде чем он успел удержать ее, она повернулась и помчалась по залу к ближайшему выходу.

Хотя граф был глубоко потрясен странной реакцией Хелены на то, что он считал просто констатацией факта, каждый нерв в его теле требовал броситься за ней и просить прощения за ненамеренное нанесение обиды. Расправив плечи и стараясь игнорировать приглушенные разговоры и исподтишка бросаемые на него взгляды, он поднял голову и направился к дверям, а оттуда прямо в коридор.

Глава 14

Добежав до коридора, Хелена остановилась и огляделась, не зная, что делать дальше. Она уже начинала жалеть о своем импульсивном порыве, но как она посмотрит в глаза Лотти и другим в банкетном зале! Ей больше всего хотелось мира и спокойствия, но ее голова так кружилась, что она не могла сосредоточиться и сообразить, как достичь этой цели, не привлекая внимания к своему побегу. Может быть, ей следует обратиться за помощью к мистеру Виллису, церемониймейстеру, раздумывала она, стоя в полутемном коридоре. Он выглядит порядочным джентльменом и поможет ей достать приличный кеб. К счастью, в ее ридикюле достаточно денег, так как прошлый опыт научил ее никогда не покидать дом без достаточных средств на то, чтобы благополучно вернуться домой.

Еще одной проблемой было — сообщить о своем отъезде Лотти, но Хелена ничего не могла придумать. В довершение ко всему прочему, она хорошо помнила, как в гардеробе Маркфильд засовывал номерки от их плащей в свой жилетный кармашек, так что шансы получить плащ были равны нулю.

Несколько минут она обдумывала возможность прибегнуть к помощи доктора Редферна, но вынуждена была отказаться от этой идеи, поскольку заметила, что он действительно старался не отходить от нее далеко в этот вечер. Участие в каких-то тайных заговорах может быть воспринято им как поощрение к ухаживаниям, чего она хотела бы любой ценой избежать. Только что выпутавшись из одних отношений, она не собирается увязнуть по уши в других.

Маркфильд оказался не лучше других — высокомерное животное с полным пренебрежением к чувствам других людей! Хорошо еще, что она раскусила его, прежде чем позволить себе полностью попасть под его чары!

Хелена приложила пальцы к пылающему лбу и огляделась вокруг. В дальнем конце коридора у банкетного зала продолжалось оживленное движение. Девушке показалось неловко стоять вот так у всех на виду, поэтому она решила попытаться найти дамскую комнату или какой-нибудь уголок, где могла бы спокойно посидеть и поразмышлять, что делать дальше.

К сожалению, она быстро обнаружила, что все комнаты в этом конце коридора были предназначены для карточных игр, за исключением крошечной кладовки, заваленной коробками, сломанными стульями и другим хламом.

Хелена уже собиралась закрыть дверь кладовки и пойти дальше, когда в самом темном уголке она заметила ветхое кресло, заваленное выцветшими гардинами и почти незаметное среди разбросанных старых вещей. Измученная девушка возблагодарила Провидение, пославшего ей такую необходимую сейчас временную передышку, и начала прокладывать себе путь через груды хлама к этому креслу. Но едва Хелена сделала два шага, как услышала за своей спиной шум шагов и чьи-то сильные руки схватили ее за плечи. Прежде чем она успела понять, что происходит, ее грубо толкнули вперед и бросили лицом вниз на кучу пыльных бархатных гардин. Не помня себя от страха и судорожно хватая руками воздух, она сумела перевернуться и увидела перед собой злорадно ухмыляющееся лицо виконта Баррингтона!

— Итак, мы снова встретились, мисс Витли, — произнес он вкрадчиво, насильно притягивая ее к себе. — Я полагаю, что у нас осталось незаконченное дело.

Мозг Хелены лихорадочно работал. Какая недопустимая оплошность с ее стороны, из-за размолвки с Маркфильдом она совершенно забыла об осторожности!

— Отпустите меня, сэр, прошу вас! — взмолилась она, пытаясь вырваться. — Вы не имеете права удерживать меня здесь против моей воли!

— К тому времени как я закончу с тобой, моя дорогая, — усмехнулся он, толкая ее на кресло и зажимая ей рот рукой, — ты и твой папаша будете на коленях умолять меня жениться на тебе!

Ее глаза расширились от ужаса, когда до нее дошел смысл его слов. Брыкаясь изо всех сил, Хелена пыталась освободиться, но вскоре на нее, ослабевшую и задыхающуюся, виконт навалился всем телом.

— Напрасная трата времени и сил, — прорычал Баррингтон, свободной рукой роясь в нескольких слоях нижних юбок под ее платьем. — Лучше поберечь силы для удовольствий, которые ждут нас впереди, моя кисочка.

Обессилев, Хелена больше не могла сопротивляться и, замерев от ужаса, начала медленно погружаться в забытье. Но тут, когда она уже почти совсем потеряла ощущение реальности, сильный грохот вывел ее из полуобморочного состояния. Она вдруг с облегчением и радостью почувствовала, что ее дыханию больше не препятствовало тело Баррингтона. Последовавшая за этим серия глухих ударов и гортанных криков полностью вернули ее к действительности.

— Хелена!

Маркфильд? Ее глаза открылись, и она увидела графа, стоявшего перед ней на коленях, и даже в полумраке на его лице было видно выражение смертельного страха.

— Хелена, милая! Вы можете подняться?

Милая? Возможно ли, что нападение виконта повредило ее слух? Отрицательно покачав головой и быстро моргая в попытке рассеять туман перед глазами, Хелена посмотрела на него через туманную дымку.

— Баррингтон, — прошептала она, пытаясь подняться.

— Он больше не побеспокоит вас, обещаю, — заверил ее Ричард, потирая костяшки пальцев правой руки. Затем, наклонившись, он осторожно поднял ее на ноги. — Вы… Он… — Его голос сорвался, и он заключил Хелену в объятия. — Мне так жаль, дорогая! — с глухим стоном прошептал он, прижимаясь щекой к ее волосам. — Сможете ли вы когда-нибудь меня простить?

Неожиданная, горячая радость переполнила ее. Хелена с трудом понимала смысл слов, которые он произносил. Найти безопасность в его объятиях было, с ее точки зрения, более чем достаточной компенсацией за ту опасность, которой она только что подверглась в руках ненавистного виконта. Сквозь разделявшую их одежду она ощущала тепло его тела и сильное, слегка неровное биение его сердца. Не в силах сопротивляться соблазну, она обвила руками Ричарда за талию и, еще теснее прильнув к нему, подняла голову и пристально посмотрела ему в глаза.

Ричард с трудом поборол огромное желание почувствовать мягкость ее губ на своих губах. С тихим вздохом осознания полного поражения он закрыл глаза и опустил голову.

— Могу я поинтересоваться, что здесь происходит, ваша светлость? — раздался ледяной голос леди Джерси позади него.

Вздрогнув от неожиданности, Ричард быстро обернулся и, в тщетной попытке защитить Хелену от посторонних взглядов, спрятал потрясенную девушку за своей спиной.

Там, в дверях, сбившись в кучу и взирая на него с нескрываемым неодобрением на лице, стояли все пять славящихся своей строгостью патронесс. Более того, эти дамы были не одни, а в сопровождении большого числа любопытствующих зрителей, среди которых, к большому огорчению Маркфильда, была сама графиня! Проглотив ругательства, которые едва не сорвались с его губ, Ричард сообразил, что это Баррингтон, несмотря на свою побитую физиономию, не теряя времени, успел распространить известие о недавней ссоре между ним и графом. Но для чего виконту потребовалось афишировать свое распутное поведение? Все стало ясно из последовавшей за этим обвинительной речи леди Джерси.

— Виконт Баррингтон был так любезен, что проинформировал патронесс и меня о своей мужественной попытке защитить от ваших приставаний одну из наших молодых леди, сэр! Просто невероятно, что один из наших членов зашел так далеко, что забылся и вел себя так непристойно! Да еще под нашим носом! Если вы теперь же не объяснитесь, сэр, мы вынуждены будем просить вас покинуть этот дом сию минуту!

Проведя рукой по лбу, Ричард обдумывал, какое объяснение могло бы опровергнуть подлую ложь развратного виконта. Одно ему было ясно: Баррингтон распространил поклепную версию происшествия, поэтому любая попытка с его стороны рассказать правду может скорее заставить его обвинителей еще больше поверить в его вину, чем убедить их в его невиновности. Кроме того, Ричард должен был защитить Хелену от злобных слухов. Он набрал в легкие побольше воздуха и решил, что, хотя ложь противоречит его жизненным принципам, это сейчас единственный способ выпутаться из создавшегося ужасного положения.