Екатерина Слуднева - Диадема для Золушки[СИ]

Все гости уже заняли свои места, бокалы уже были полны шампанским, и оставалось только сказать тост. И тут встал сам юбиляр.

— Дорогие гости, — обратился он, — я пригласил вас всех сюда по случаю своего юбилея. Но я хочу сейчас объявить еще об одном событии. Мой сын женится!

— Папа! — возмутился Вангог, — Не нужно…

— Вставайте, вставайте! — попросил отец.

Вангог поднялся и помог встать Анечке.

— Кажется, сейчас будут кричать: «Горько!», — шепнула ему она.

— Я не сделаю этого, — пробурчал в ответ Вангог.

— Поэтому первый тост будет за молодых! — радостно сказал Бахровцев.

Зазвенели бокалы, и гости, как и предполагала Аня закричали: «Горько!».

— Я не буду этого делать, — снова сказал Вангог, повернувшись к Анне, и с силой надавил на ее плечо, чтобы она села.

И она села, и зал затих.

Вангог, как ни в чем небывало, обвел взглядом окружающих и улыбнулся.

— Дорогие гости, — он вышел из-за стола и задвинул за собой стул, — девушка, которая сейчас сидит за моим столом, не моя невеста. Она мой секретарь-референт.

Зал ахнул. А Вангог достал из ближайшей вазы с цветами белую розу, вдохнул ее аромат, улыбнулся и продолжил, пробираясь между столов.

— Но мой отец сказал вам правду! — он подошел к столику, где сидели Мартин и Настасья, — Поэтому сейчас, при всех, я хочу сделать предложение девушке, которая навсегда покорила мое сердце!

Он стал на одно колено перед Настей и протянул ей цветок, в котором уже покоилось колечко с руки Улиты, с бриллиантами в оправе из черного золота.

— Анастасия, будьте моей женой! — произнес он.

— Я? — удивилась она.

— Да.

Настасья смотрела на него широко распахнутыми глазами, и не могла понять, что он говорит вполне серьезно. Она робко взяла розу и уколола палец об острые шипы, но даже не почувствовала этого, столь сильно было ее потрясение.

В какой-то момент она поняла, что отказаться она сможет всегда, только согласиться можно всего один раз, потому что больше этого предложения не будет.

— Да, — тихо произнесла она, и слегка наклонила розу в его сторону.

— Скажи это еще раз, — попросил он, взяв в руки колечко, и улыбнулся, как счастливейший человек.

— Я согласна, — сказала она громче и уверенней, чтобы слышали все окружающие.

Он надел на ее палец кольцо, и поднялся с колен. Зал снова зашумел. Он слегка потянул ее за руку. Она встала, сделала шаг к нему, и его руки тут же оказались на ее талии.

— Это спектакль? — спросила она, когда его глаза были совсем близко.

— Тебе решать, — ответил он, и со всей нежностью и аккуратностью коснулся губами ее губ, но, почувствовав их теплоту и трепет, этого оказалось мало, и теперь, казалось, ничто не могло остановить его.

Она не поняла, его слов. Она их слышала, но не поняла их значение, но все же полностью отдалась тому чувству, которое зародилось при их первой встрече, и теперь уже не могла отдавать себе отчет в том, что происходило.

Гости кричали и считали секунды их поцелуя, и Вангог был уверен, он мог быть бесконечен, если бы их здесь не было. Он знал, что нужно остановиться, но не мог и не хотел этого делать.

— Как на счет того, чтобы завтра прокатиться в загс? — спросил он, едва дыша.

— Что? — она его еще не слышала.

— Что будет, если мы завтра поженимся? — снова спросил он.

— Меня убьют родители, — это было первое, что пришло в голову, — И потом, мы только сегодня познакомились? — а это был уже здравый смысл.

— Но это не помешало тебе сказать мне «да»! — заметил он, — И потом, об этом знают только двое. А они, я думаю, не станут нас выдавать.

— Ванька, мы ведь друг друга совсем не знаем!

— Ты назвала меня Ванькой?

— Да, а что?

— Меня никто не осмеливается так называть, только сестра.

— Если мы поженимся, я буду тебя называть, как мне захочется! — Настасья осмелела.

— Эй, вы, молодожены, — Мартин прервал их идиллию, — вы так и будете стоять?

Вангог понял, что они выглядят глупо. И огляделся по сторонам.

— Как думаешь, что будет, если мы вчетвером сбежим отсюда? — спросил Вангог Настю.

— Это ведь юбилей твоего отца!

— Я думаю, он не обидится, — он снова улыбнулся, — Мартин, ты как, с нами?

— А вы куда? — спросил тот.

— Еще не знаю.

— Мне кажется, я вам буду мешать.

— Ты, наверное, меня не понял, с нами еще Анна. Я ведь вроде как с ней пришел, и оставить ее не могу, к тому же и у тебя девушку увожу. Так сказать, услуга за услугу?

Мартин не мог ничего ему ответить, перед обаянием этого человека не мог устоять никто, и он улыбнулся в знак согласия.

— Тогда сопроводи, пожалуйста, мою невесту еще раз, — попросил Вангог, — а я извинюсь перед отцом.

— Хорошо.

Вангог еще раз улыбнулся Настасье, и поспешил к отцу. А Мартин повел ее к выходу.

— Ты сейчас осознаешь всю серьезность происходящего? — спросил он ее, не понимая, как вообще на это можно было согласиться.

— Ты о чем? — не поняла Настя.

— Я просто хотел сказать, что Вангог, тот человек, который слов на ветер не бросает, — объяснил Мартин, — и всегда выполняет свои обещания.

— То есть…

— Если он решил на тебе жениться, будь уверена, он осуществит задуманное!

— Мне следует этого бояться? — дерзко спросила Настена, его слова были только бальзамом на душу.

— Нет, если тебя саму это устраивает.

— Устраивает.

— И это спустя час знакомства, — он заметил это с презрением.

— Ты можешь думать об этом все, что угодно, — Настасья капризно отвернулась от него, ей было все равно, что о ней будут думать, и даже несколько жестокие слова Мартина ее никак не задевали.

— Это означает, что мое мнение правильное, — а ему было противно, и даже обидно, ведь его Ульяна ему отказала, хотя знакома с ним больше времени.

— Отец, — позвал Бахровцева сын, — ты сильно расстроишься, если мы покинем вас?

— Ты объяснишь, что за цирк ты устроил? — словно не слыша его, спросил олигарх.

— А я могу сделать это позже? — Вангог понимал только то, что сейчас он ничего не понимал, а, следовательно, объяснить ничего не мог.

— Если ты действительно собираешься жениться на этой девушке, то завтра в шесть вас обоих я буду ждать у себя дома.

— Значит, сейчас мы можем идти?

— Надо полагать «мы» — это вся молодежь?

— Да.

— Ну, я же понимаю, что вам здесь делать нечего, — отец в один миг смягчился.

— С праздником тебя! — Вангог поцеловал морщинистую щеку отца словно мальчишка, и убежал к Анечке, — Пойдем!

— Куда? — удивилась она, с прежним акцентом.

— Да не знаю я куда, — он был слишком весел, чтобы еще и соображать, — мы просто сбегаем!

— «Мы» — это кто? — снова спросила Анна, и не думая подниматься из-за стола.

— Это Мартин, моя невеста и мы с тобой…

Анна повернулась к нему с непроницаемым взглядом и поняла, что говорит он вполне серьезно. И хотя это не входило в ее планы, она не могла оставить Мартина в компании Вангога, состояние которого пока не обещало ничего ни хорошего, ни плохого.

— Что сказал папа? — она встала и взяла его под руку.

— Завтра предстоит разговор, и не только со мной, — признался он.

— Ну, и зачем надо было Настасью в это втягивать?

— А у меня был выбор?

— Выбор есть всегда, — уверенно настаивала Анна.

— Вот я его и сделал.

— Ты же ей только сердце разобьешь! — она всерьез беспокоилась о подруге.

— Кто позволил тебе так думать? — возмутился Вангог.

— А разве не так?

— Я женюсь на ней!

— Ты сам-то в это веришь?

Они были уже в холле. Вангог остановился, повернул к себе Анну и, взяв ее за плечи, посмотрел в глаза.

— Ты даже представить себе не можешь как! — произнес он, и холл будто залился солнечным светом от его улыбки. Таким она его еще не видела.

— Ты что в нее влюблен? — она не верила своим глазам.

— Еще до того, когда я ее поцеловал, я думал, что это будет очередное увлечение, — он все еще смотрел в ее глаза, — но я ошибся! Понимаешь, я ошибся! Я чуть с ума не сошел, когда гости стали считать секунды! Я просто оторвал ее от себя! — он вздохнул, — Пойдем, твой Мартин и моя невеста нас уже, наверное, заждались.

— Вы знакомы всего семь часов! — все еще недоумевала Анна.

— Уля с Мартином тоже не много времени, — привел пример Вангог, — вспомни, в какой день они поцеловались. И потом они общались только, как друзья хотя каждый испытывал нечто большее. И стоило только оказаться в нужное время в нужном месте, чтобы переступить через тонкую грань отношений, и все изменилось.

Ане стало стыдно, потому что Иван был прав.

— И почему ты думаешь, — продолжал он, — что чтобы понять, что любишь, нужно обязательно тянуть кота за хвост несколько месяцев? Вспомни те времена, когда молодой человек не мог танцевать на одном балу с одной девушкой больше двух танцев. Когда возлюбленные не могли ни побыть наедине, ни, тем более, поцеловаться…

— Вань, прости меня, — она тоже улыбнулась, — просто я теперь всего боюсь. И за тебя, и за Настасью тоже.

— Хотелось бы мне тебя обнять, — сказал Вангог очень тихо, потому что они были уже близко к своим друзьям, — но боюсь, теперь меня некоторые личности не поймут.

— Так куда мы поедем? — спросил Мартин, когда они стали одеваться.

— Давайте вы сами что-нибудь придумаете, — предложил Вангог, — Мы с Анной только сегодня из Лондона прилетели.

— Может, в кино сходим? — это была идея Настасьи.

Она смотрела на Вангога во все глаза. Он, услышав ее голос, повернулся к ней и снова растянулся в улыбке.

— Я полностью «за»! — радостно сказал он, и с трудом сдержался, чтобы не подбежать, не обнять и не поцеловать ее. Ему вообще было все равно куда ехать, лишь бы быть рядом с ней.

Они вышли из ресторана, и теперь возник вопрос на чем ехать.

— Я предполагал, что сегодня я выпью немного, поэтому вызвал водителя, — сказал Вангог.

— Нет, я на своей, — возразил Мартин.

— Ну, хорошо, — согласился Вангог, — тогда, может быть, Анна составит тебе компанию?

— Было бы не плохо! — едва улыбнулся Мартин, хотя не горел желанием оставаться рядом с этой девушкой. Он вообще хотел к Ульяне, чтобы она была рядом, даже если не собирается менять своего отношения к нему. А если не с ней, то лучше вернуться домой, найти эту чертову диадему в интернете, и мастерскую, где ее смогут сделать по фотографии. Как-то эта идея засела в его воображении. Он всерьез стал думать, что такой подарок, сможет изменить Ульяну.

Анна оказалась в его машине. Они ехали молча. Мартин был совсем не расположен к общению, а Аня не хотела начинать разговор, но все же не выдержала.

— Почему вы молчите? — спросила она слегка обиженно с прежним акцентом, — Вы ведь хотели, чтобы я составила вам компанию.

«Как это я такую глупость выдала?» — сама себе удивилась Уля.

Интересно, она действительно так глупа, как сейчас кажется? Господи, ну почему со мной рядом сейчас не моя любимая Ульяна, она-то уж точно столь идиотского вопроса не задала бы.

— Простите, вы, наверное, не поняли, — он не хотел быть слишком прямолинейным с иностранкой, — это не я хотел, чтобы вы составили мне компанию, а мой друг хотел остаться со своей невестой наедине.

Не хотел, но все же сказал вполне прямо, и даже удивился, что она не обиделась.

Сама нарвалась, чего обижаться.

— Почему вы позволяете с собой так обращаться? — спросил Мартин проникновенно, устыдившись своих слов.

— Как? — не поняла Анна, не предполагая, какие мысли не ее счет возникли в голове у Мартина.

— Он привел вас на прием к отцу, но назвал невестой девушку, с которой едва знаком! Вы действительно его секретарь?

— Да.

— Давно?

— Две недели, — Аня понимала, что если Иван тесно сотрудничал с Мартином, то возможно он мог знать настоящую секретаршу Вангога, а значит, надо было придумать, что-то что могло происходить в его отсутствие в Лондоне.

— И он уже взял вас с собой, при том, что ехал он не по делам? Он крайне редко берет с собой секретарей, а если и берет, то для того, чтобы они решали не слишком важные дела, в то время как он сам развлекается, и они не столь прелестны!