— Так что, Кэт? Каков наш план на сегодняшний вечер?

Его поразила перемена, почти молниеносно произошедшая в ней. Глаза Флоры стали холодными и почти бесцветными, как лед. Зазвучавший голос был бесстрастен и серьезен:

— План и на сегодняшний вечер, и на все последующие лично для меня всегда будет один. Я буду проводить все вечера, начиная с этого, с кем угодно, но только не с Уильямом Кренстоном.

Билл был ошарашен неожиданностью ее заявления, но, не теряя выдержку, насмешливо спросил:

— И почему, Кэт? В чем виноват Уильям Кренстон? И потом, неплохо бы поинтересоваться и его мнением по этому вопросу. Вполне возможно, что планы Уильяма Кренстона включают как раз встречи с мисс Маккензи. А твое, Кэт, заявление входит с этими планами в противоречие. Ты так категорична и уверена!.. Почему, Кэт?

Она прямо посмотрела в его лицо и объявила:

— Потому что у Уильяма Кренстона нет выбора. Он дал обещание выполнить любое мое желание. Или то были пустые слова?

— Нет, не пустые, — возразил Билл.

— Так вот. Мое желание таково: во-первых, никогда не называйте меня Кэт. Во-вторых…

— Момент! Это уже не одно, а два желания, мисс Маккензи. Пожалуйста, будьте точны. Или у меня есть право выбора между ними?

Билл тут же пожалел, что слишком рано перебил Флору, не дослушав до конца. В этом случае у него оставалось бы пространство для маневра. А он сам так глупо лишил себя выбора. Ведь неизвестно, что она там придумала «во-вторых»!

— Нет-нет! — заволновалась Флора. — Я совсем не то хотела сказать! Забудьте, пожалуйста, о моих словах! Потому что желание, которое вы обещали выполнить, одно-единственное. И оно таково: я не хочу, по крайней мере в ближайшем обозримом будущем, встречать, что-либо знать или слышать о человеке по имени Уильям Кренстон. Вы готовы выполнить обещанное?

Флора заметила, что Уильям неприятно поражен ее просьбой и не знает, как реагировать на ее условие. Ей и самой почему-то стало неуютно и тревожно. Он вглядывался в ее лицо, которое… и Флора это почувствовала… слегка покраснело. Флора смутилась от его взгляда, но глаз не опустила.

Билл напряженно и сосредоточенно думал, потом неожиданно брови его взлетели вверх, он широко и открыто улыбнулся и весело сказал:

— Кэт, я дал слово и сдержу его. Но мне хотелось бы узнать вот что. Неужели ты еще тогда, в замке, придумала это свое желание?

Флора согласно кивнула.

— Да-а!.. — Билл покачал головой. — Подобное мне и в голову прийти не могло! Впрочем, если уж я обещал превзойти своими подвигами Кирейна Кройна, то ты, Кэт, заткнула за пояс страшную старуху-ведьму Бефану[3], превращающую любой подарок в золу.

— Но только у плохих детей, должна заметить! У тех, кто безобразничает и хулиганит, совершает плохие поступки. Только у них подарок становится золой! — уточнила Флора. — И вы, Уильям, зря надеетесь, что знание итальянской мифологии, вкупе с шотландской, вам поможет и освободит от выполнения вашей клятвы. Вы зря веселитесь! Я не шучу!

— Да какие уж тут шутки! — Билл перестал улыбаться и серьезно сказал: — Кэт, и последнее, что я хотел бы узнать. Уточни, пожалуйста, задекламированное тобой «ближайшее обозримое будущее» имеет какие-то параметры? Какова его продолжительность?

— Да какая разница? — Флора пожала плечами.

Билл усмехнулся и возмущенно заметил:

— То есть, как «какая»? Есть две договаривающиеся стороны — ты и я. Мы обговорили твое желание, выдвинутые тобой, Кэт, условия. Я все это принял и выполню, согласно обещанию. Осталось уточнить сроки. Кэт, поверь бизнесмену, это — обязательное требование. Иначе никак нельзя! Я даже настаиваю, чтобы ты пояснила, что есть это твое «ближайшее обозримое будущее».

Флора растерянно всплеснула руками:

— Ну какие сроки? Бессрочно!

— Однако! — иронично высказался Билл. — Все-таки мое желание… я имею в виду свой поцелуй!.. имело временное ограничение. Ты же сама говорила о паритете, Кэт! Сама выступала против дискриминации! А теперь сама ее и проводишь. Я протестую!

— Уильям! Вы всеми возможными способами пытаетесь увильнуть! Придираетесь! — возмутилась Флора. — Будь вы чуть-чуть посообразительнее обычного куриного яйца, поняли бы: я ни за что не откажусь от своего желания. И поцелуй здесь ни при чем! У меня есть другие причины. А вы обязаны сдержать данное слово. Без всяких условий и возражений!

Флора так разволновалась, что на глазах выступили слезы, а голос предательски задрожал.

— Кэт, я же тебе уже сказал, что выполню свое обещание, — мягко произнес Билл и успокаивающе погладил ее по голове. — Но прошу только об одной уступке: давай оставим вопрос о продолжительности изгнания с глаз долой Уильяма Кренстона открытым. Согласна, Кэт, на подобный компромиссный вариант? — поскольку она даже не шелохнулась, продолжил: — Вот и замечательно! Не заскучай в одиночестве, рыжеволосая Кэт! А теперь прощайте, мисс Флора Маккензи. Уильям Кренстон, согласно вашему желанию, покидает вас!

Билл прощально махнул рукой, быстро подошел к своему автомобилю, бросил взгляд на стоящую в «гробовом» молчании Флору и сразу уехал.

Флора вздохнула. Она присела на скамейку, не мигающим взором уставившись себе под ноги. Флора убеждала себя, что поступила правильно. Легкомысленного флирта ей не надо, а что-то серьезное, настоящее в ее жизни вряд ли возможно. Да и не хотела она больше никому открывать свою душу и сердце. Флора давно убедилась, что для нее любая привязанность кончается невосполнимой потерей. Лучше жить, как жила. Так спокойнее. Так правильно. Она хотела встать и уйти, чтобы избавиться от нахлынувших мыслей. Но возбуждение от встречи с Уильямом, теперешних раздумий не проходило. Воспоминания заполонили ее душу. Тягостные мрачные воспоминания…


Винсент Макдауэлл… Винс…

Флора знала его с самого рождения. Их отцы дружили с детства. Матери тоже стали добрыми приятельницами. Поэтому между семьями Маккензи и Макдауэлл поддерживались прочные многолетние отношения. И в то проклятое путешествие они отправились вместе. И не вернулись…

Флора выросла на глазах Винсента Макдауэлла. Он помнил, как его отец, крестный Флоры, держал при обряде крещения крохотную малютку на руках. Сам Винсент стоял рядом с матерью и внимательно наблюдал за происходящим. Тогда он считал себя уже взрослым парнем. Ему было десять лет.

Потом Винсент, уехавший учиться в элитный закрытый колледж, лишь время от времени встречался с Флорой, отмечая каждый раз, насколько она менялась, подрастая. Она была с самого рождения внешне нехороша собой. Но это компенсировалось ее любознательностью, подвижностью, внутренним обаянием. На довольно продолжительное время они совсем потеряли связь друг с другом. Винсент учился, отдавая все свободное время разнообразным юношеским увлечениям. Флору на какое-то время отправили в монастырь в Италию, а каникулы она проводила в Шотландии.

Смерть родителей заставила Винсента вспомнить о крестнице отца. Он навестил Флору в школе и удивился, как изменилась та несимпатичная отчаянная девчонка, которую он когда-то знал. 14-летний «гадкий утенок» обещал со временем преобразиться в весьма привлекательную и необычную девушку. Больше всего его поразило, что Флора оказалась не по годам умна, сообразительна. Общение с ней доставляло ни с чем несравнимое удовольствие. Винсент стал чаще навещать Флору.

Ей он тоже понравился. Высокий, атлетичный, стройный Винсент пользовался среди ее подруг невероятной популярностью. Они гомонящей стайкой сбегались посмотреть на него. Флора ужасно гордилась, что у ней есть такой солидный и взрослый друг. Она всегда старалась как можно медленнее подходить к Винсенту, стоящему в ожидании у машины, чтобы насладиться завистью одноклассниц, да и вообще всех девчонок их школы.

Винсент и Флора подружились. Между ними установились открытые доверительные отношения. Флора при встрече сразу вываливала на Винсента целую кучу накопившихся новостей. Как правило, их беседа превращалась в длиннющий монолог Флоры.

И однажды 16-летняя Флора неожиданно поставила Винсента в тупик.

— Винс, знаешь, я очень хотела бы, чтобы мы хоть разочек сняли номер в какой-нибудь гостинице или мотеле! — заявила она и умоляюще взглянула на Винсента.

От ее слов он опешил, но, сдержавшись, как можно спокойнее, уточнил:

— Не понимаю, зачем?

— Глупый, глупый, глупый Винс… А еще юрист! — она снисходительно взглянула на него. Винс, пойми, у нас почти все девчонки хвастаются, что на уик-энд со своими парнями уезжают в какой-нибудь мотель и снимают номер. А надо мной смеются и обзывают рыжей «белой вороной»! Я, конечно, в долгу не остаюсь. Но Винс… что же мне делать? Ведь они правы! Парни не обращают на меня никакого внимания. Никакого, Винс!!! Поэтому я кем я могу поехать в гостиницу? Меня никто никуда не приглашает! Жизнь проходит мимо меня!!! Ну что я за уродина?!! Чучело рыжее!!! Образина глазастая!!!

Винсенту стало нестерпимо смешно, так комичны и нелепы были и просьба Флоры, и ее жалобы. Он изо всех сил постарался сохранить серьезный вид.

— Во-первых, прекрати ругаться немедленно! И волосы рвать из головы тоже прекрати! Иначе превратишься из «рыжего» чучела в «лысое». Во-вторых, твое заявление об уже прошедшей жизни в моем присутствии несколько бестактно. Ведь я старше тебя на десять лет. А исходя из твоих слов можно заключить, что я — дряхлый старец. С чем, естественно, категорически не согласен. В-третьих, и это самое главное. Ни в какие мотели и гостиницы ни со мной, ни с кем-либо другим даже и не думай отправляться! Чтобы я этого больше не слышал! Пойми, глупая девчонка, придет время, и все-все тайны и загадки взрослой жизни откроются перед тобой. Только не надо торопиться. Ты же мне всегда верила, девочка, правда? Поверь и сейчас. Просто поверь, потому что это тебе говорю я. Оставайся пока рыжей «белой вороной»! И парни очень скоро заметят тебя. От них отбоя не будет, уж поверь мне! А сейчас дай мне слово, что выполнишь все, о чем я сказал. Хорошо?

Флора обхватила его шею руками, заглянула в его глаза и хитро, тоненьким голоском попросила:

— Винс… А ты не мог бы, если я дам обещание, выполнить одну мою малюсенькую просьбу?

Винсент насторожился. Он знал непредсказуемый характер Флоры.

— Какую просьбу?

— Ма-лю-сень-кую… — протянула Флора. — Ну Винс, пожалуйста! Иначе и я не буду ничего обещать! А то получается, что ты все время командуешь, а я только и делаю, что выполняю твои распоряжения.

— Ну хорошо. Сдаюсь!

— Точно выполнишь?

— Не сомневайся, точно! — усмехнулся Винсент.

— Тогда я торжественно обещаю не ездить ни по каким мотелям и гостиницам! Забыть о парнях! И не торопиться взрослеть! — размеренно и убежденно произнесла Флора, а потом поспешно спросила: — Все правильно? Ты доволен, Винс?

Он мягко улыбнулся и одобрительно сказал:

— Все правильно. Молодец!

Флора вопросительно посмотрела на Винсента, и он сразу отреагировал:

— Так что у тебя за просьба? Говори!

Флора зажмурилась, набрала полную грудь воздуха, шумно выдохнула, открыла глаза и выпалила:

— Винс, пожалуйста, поцелуй меня! Только по-настоящему. По-взрослому. Ведь ты наверняка умеешь и знаешь, как это делать. У нас в классе все уже целовались. Хвастуньи!.. Но они так интересно об этом рассказывают! И я тоже хочу знать, что это такое — взрослый поцелуй. Винс, только один— разъединственный! Но настоящий! Я, честное слово, никому не буду про это хвастать! Просто хочу знать, что это такое. Ну и чтобы… среди девчонок наших… поувереннее себя чувствовать… — она бросила на него умоляющий чистый взгляд, ненадолго задумалась, а потом вдруг погрустнела и с замиранием сердца проговорила: — Винс… я не учла одного момента… и наверное, поставила тебя в трудное положение. Прости… Ведь я знаю, что совсем нехороша собой, Винс. И вряд ли кто-либо захочет…

Она оборвала себя, горестно вздохнула и неожиданно решительно объявила:

— Я забираю свою просьбу, Винс! Я освобождаю тебя от обещания!

Винсент притянул ее к себе, ласково погладил ее волосы и прошептал, приближаясь к ее лицу:

— Не надо этого делать, девочка. Потому что я безумно желаю этого поцелуя! И я поцелую тебя теперь же… милая рыжеволосая бестия…

И Винсент дотронулся своими губами до ее нежных, удивленно приоткрытых, ярко-алых девичьих губ…

16

После объяснения с Уильямом Кренстоном жизнь Флоры постепенно вернулась в прежнее русло. Флора много работала, встречалась с Ронни. Наконец-то она стала спокойнее и увереннее чувствовать себя с Нэнси. Подруга вернулась к своим занятиям в театральной студии, но мысль о том, чтобы наладить отношения с Уильямом, из головы не выбросила. Нэнси излагала Флоре различные способы и варианты возобновления знакомства с ним. И это было единственным, что не давало Флоре возможность окончательно вычеркнуть Кренстона из своей жизни. Впрочем, Флора лукавила даже сама перед собой. И без рассказов Нэнси совсем забыть об Уильяме Флора не могла себя заставить, как ни старалась. И чем больше проходило времени, тем чаще вспоминала она их встречи и то, теперь казавшееся таким давним, путешествие. Флоре было даже немного неприятно и странно, что Уильям, выказывавший ей свою явную симпатию, вдруг так легко и просто согласился с ее требованием. А в общем, что тут удивительного? Можно подумать, на ней свет клином сошелся! Да на кой черт она ему сдалась? Вон сколько вокруг красивых и привлекательных девушек! И воспитанных, и с характером мягким и добрым. А от нее, Флоры, что толку? Только время зря тратить!!!