Флора тоже весело засмеялась.

— Как ты думаешь, Кэт, такое возможно? — вопросительно посмотрел на нее Билл.

Флора пожала плечами.

— Не знаю… Боевые слоны для меня — тайна за семью печатями.

— Джулии это удалось. А у тебя, Кэт, получилось бы приручить боевого слона? — лукаво поинтересовался Билл.

— Не пробовала… хотя… вряд ли… — задумчиво произнесла Флора.

— Ты неуверена в своих силах, Кэт?

— Нет. Дело в другом. Я неуверена, надо ли это делать. Впрочем, я уверена в другом. Возможно, какое-то время боевой слон будет вести себя, как ручной. Но услышав призыв, он обязательно вспомнит свое боевое прошлое и ринется навстречу новым приключениям, — серьезно ответила она. — Это же его внутренняя суть — рваться в бой. И значит, он только делал вид, пока ему это было выгодно, что стал домашним.

Билл внимательно посмотрел на нее.

— Кэт, а если произошло переосмысление? Жизнь предложила новые условия? Появились дополнительные факторы? В какой-то момент он понял, что главное для него — не экстремальная боевая жизнь, а тихая семейная гавань? И он хочет остаться в ней навсегда? А победы и подвиги отойдут в прошлое? Такое возможно, Кэт?

— Да, — согласилась она. — Возможно. Но ведь в тихой гавани он будет не один?

— Конечно, не один, — подтвердил Билл. — И в чем проблема?

Флора немного помолчала, как бы собираясь с мыслями, потом негромко и задумчиво заговорила:

— Вот я и думаю о том, другом, который будет рядом… Помните, Уильям, у Сент-Экзюпери Маленький Принц говорит: «Мы в ответе за тех, кого приручили»? Эта ответственность должна быть четко осознанной. Если есть хоть малейшее сомнение в правильности принимаемого решения — остановись, оглядись, осмысли все еще и еще раз! Так это, если сомнение малейшее! А когда понимаешь, что есть серьезные причины, препятствия, с которыми категорически не можешь смириться, то сколько бы чувства не подталкивали к скоропалительному эмоциональному решению, разум не должен этого допускать. Потому что потом рвать на себе волосы и утверждать, что не дооценил шансы, ошибся, передумал — нельзя. Ведь тот, кто рядом, как вы выразились, Уильям, стал ручным. Возможно, он, действительно, искренен и открыт. Пусть даже на короткое время, не окончательно! Но пока ему КАЖЕТСЯ, — выделила она, — что так будет всегда, другому, тому, кто рядом, при всем своем понимании кратковременности совместного пребывания в тихой гавани, невозможно просто и легко отступить, что-то изменить. «Мы в ответе за тех, кого приручили»… Поэтому лучше, переборов себя, сохранять дистанцию и не поддаваться искушению, иллюзиям.

Билл предельно внимательно слушал ее, а потом озадаченно сказал:

— Я во многом согласен с тобой, Кэт. Но не понял одного. Какие серьезные причины и препятствия ты имела в виду? Почему они дают тебе повод думать, что пребывание в тихой семейной гавани — кратковременно и илюзорно? Почему они заставляют тебя вести постоянную борьбу с самой собой, гасят чувства. Сеют недоверие и сомнение? Объясни, Кэт, что это за причины и препятствия. Ты уверена, что они, действительно, реальны?

Флора вздохнула и грустно и твердо ответила:

— Уверена, Билл. Они реальны. И вряд ли их можно преодолеть.

— Прошу, Кэт, скажи, что ты имеешь в виду? — нетерпеливо спросил Билл.

— Я не понимаю тебя. Не понимаю! В чем моя вина, черт возьми?!! Ну хоть бы что-нибудь пришло в голову! Не могу вспомнить ровным счетом ничего особенного! Кэт, ты что-то придумала, наверное. Что-то, что не имеет к действительности никакого отношения. И упорствуешь в этом своем обманчивом заблуждении. А может, тебе что-то приснилось, Кэт? И ты перепутала сон и явь?

Флора отрицательно покачала головой.

— Нет, Билл, не перепутала.

— Так скажи мне! Прошу, Кэт, скажи… — Билл остановился, взял Флору за плечи, развернул к себе и заглянул в ее глаза. — Скажи…

— Билл, пойми, обсуждать эту тему выше моих сил! Да еще глядя в глаза друг другу! Это невозможно!!! Давай оставим этот разговор. Давай не будем ничего менять. Пусть все остается, как есть. Пока остается, — Флора особо выделила слово «пока». — Пойми, здесь, сейчас мы просто увлеклись игрой в «мужа и жену». Но мы скоро уезжаем. В той нашей, реальной жизни нас ждет множество проблем. Одну из них — развод — придется решать обязательно. Ты был прав, Билл, когда говорил, что я не уверена в том, необходим ли он. Мне, действительно, очень хорошо с тобой. Ты мне нравишься, Билл. А теперь, когда мы эти дни постоянно вместе, я поняла это еще отчетливее. Но чашу весов этим доводам не перевесить. В этом я тоже убедилась. Поэтому мы расстанемся, Билл, и никогда…

Не договорив последнюю фразу, Флора вдруг расплакалась и убежала в дом. Билл долго вышагивал по дорожке и курил, обдумывая все события и слова Флоры снова и снова.


Осторожно приоткрыв дверь, Билл тихо вошел в комнату Флоры. Там царила полная темнота. Только сквозь незадернутые шторы туманно лился спокойный рассеянный свет луны.

Билл шагнул к кровати и присел на самый краешек. Флора спала. Он какое-то время пристально вглядывался в ее лицо. Потом ласково, едва касаясь, провел рукой по ее волосам, рассыпанным по подушке. Как ни мимолетно и почти бесплотно было это движение, Флора его сразу почувствовала. Она открыла глаза и заспанным голосом удивленно спросила:

— Уильям?..

Билл очень близко наклонился к ее лицу и таинственно прошептал:

— Нет, не Уильям… Я — Лауру [Лауру — в итальянской мифологии домовой, являющийся в нарядном бархатном платье. Соблазняет женщин и насылает на них по ночам кошмары, если они бывают неуступчивы.] в нарядном бархатном платье. И ты знаешь, что я могу сделать со строптивой женщиной…

Флора засмеялась и поддержала шутку:

— Большего кошмара, чем мой муж — Уильям Кренстон, даже ты, Лауру, послать не в силах! Поэтому своими угрозами ты меня вряд ли испугаешь!

Билл тоже засмеялся, а потом уточнил:

— Значит, угрозы не помогут, Кэт?

Он опять наклонился почти вплотную к ее лицу, едва касаясь ее атласной кожи своими губами, и вкрадчиво, понизив голос, полушепотом спросил:

— А соблазн, Кэт?.. Искушение?..

Не дожидаясь ответа, Билл мягко и нежно поцеловал ее. Флора лежала совсем неподвижно, как бы прислушиваясь к себе. Билл крепко обнял ее и припал к трепетным губам Флоры пылким долгим поцелуем, и почти мгновенно почувствовал отклик на свою ласку. Билл сжимал жену в объятьях, ощущая сквозь тонкую ткань сорочки ее теплое податливое тело и сходя с ума от страсти и жажды обладания. Оба чувствовали взаимное неистовое желание, самозабвенно предаваясь любовному восторгу поцелуев. Когда, казалось, приблизился миг полного единения и близости, которого Билл столько ждал и настойчиво добивался, Флора, упираясь руками в его грудь, чуть отстранилась и прерывистым полушепотом, почти не справляясь с собой, произнесла:

— Билл… я… я сейчас… согласна на все. Я не хочу… и не могу… оттолкнуть тебя, Билл. И решить я… я не могу… Мы можем… провести эту ночь… вместе… И все будет… замечательно… я знаю…

— Кэт!.. — выдохнул Билл, крепко сжав Флору в объятьях.

Она дотронулась кончиками пальцев до его губ, помолчала, собираясь с духом, и дополнила:

— Да, замечательно. Но завтра… завтра я буду… презирать себя!

Она вдруг обняла Билла за шею и уткнулась лбом в его плечо.

— Билл… Билл… мне так трудно решить…

Билл ласково погладил ее по голове и проникновенно произнес:

— Кэт, милая, ну что ты все усложняешь?.. Ну почему мы не можем быть вместе, как любая другая супружеская пара? почему, Кэт, если мы проведем эту ночь… нашу первую ночь… вместе, ты будешь презирать себя? За что, девочка моя? Что ты придумала? Нам так хорошо с тобой, Кэт! Почему?

Она, так и не отрывая от его плеча своего лица, глухо ответила:

— Я этого не могу сказать тебе, Билл. Не могу. Но то, что завтра все будет так, как я сказала, это правда, Билл. И это останется со мной навсегда… Но это уже не важно!!! — вдруг горячо воскликнула Флора и прямо взглянула в его внимательные глаза. — Забудь о том, что я сейчас говорила! Не думай об этом! Забудь! Я знаю, ты хочешь, чтобы эту ночь мы провели вместе. И я хочу. Как ты решишь, Билл, так и будет! Только ты… ты сам… Я… я… я не могу…

Она замолчала. Оба не отводили своего взгляда, пристально всматриваясь в глаза друг друга. Билл вдруг крепко обнял Флору и приник к ее губам. Поцелуй был упоительным, головокружительным, любовным…

— Мы… ты… — едва шевеля губами, прошептала Флора.

— … ухожу! — тоже шепотом ответил Билл и мимолетным коротким поцелуем вновь дотронулся до ее губ. — В Лауру проснулась совесть. Он отказывается соблазнять чужих жен и обязуется впредь не посягать на права, исключительно принадлежащие мужу и только ему одному. Поэтому Лауру покидает тебя. Спокойной ночи, уже не Старуха из Бэра, но еще и не Дигди!

Флора улыбнулась и нежно произнесла:

— Спокойной ночи, Лауру. Но хочу заметить, — с притворным укором шутливо продолжила она, — что ты все-таки бестактен и жесток. Я теперь не усну от возмущения! Скажите пожалуйста, он решил, что я — не Дигди. Ты ужасен, Лауру! После встречи с тобой даже Уильям Кренстон кажется мне значительно предпочтительней, чем ты. А уж поверь, Лауру, он — далеко не подарок!

— Еще одно слово, красавица, и я передумаю! Сравнить меня… МЕНЯ, покорившего стольких женщин!.. с каким-то жалким Уильямом Кренстоном! Да еще и предпочесть его мне! Возмутительно!!!

Флора и Билл весело рассмеялись. Он прощально взмахнул рукой и вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. Дойдя до постели, Билл упал на нее и зарылся лицом в подушку. Потом перевернулся на спину. Заложив руки за голову, уставился в потолок немигающим взглядом и задумался.

Билл был уверен, что поступил правильно. Но слова Флоры не на шутку озадачили его. Он чувствовал, что Флора, как и он сам, желала их близости. И он, Билл, не вызывал у нее физического отвращения и неприятия. Скорее, наоборот. Билл четко осознавал, что дело не в этом. Причина была не физического, а психологического порядка. И была как-то связана с ним, Биллом. Но что это была за причина, Билл, сколько ни размышлял, так и не смог понять.

44

На следующий день, прямо с утра, неожиданно приехала бывшая однокурсница Флоры по университету Урсула со своим мужем Антонио. Это была та самая сноха Мальдини, которая сообщила бабушке и дедушке о замужестве Флоры. Они не были близкими подругами, но сохранили со студенческих времен добрые приятельские отношения.

Визиту супругов Мальдини Флора очень обрадовалась. Во-первых, потому, что была рада встрече с Урсулой, которую давно не видела. Во-вторых, приезд гостей пришелся как нельзя кстати. После того, что произошло ночью, Флора была смущена и не знала, как ей вести себя с Биллом, пребывая в полной растерянности и мучительно боясь остаться с ним наедине.

Мужа Урсулы Флора тоже знала очень давно. Это был достойный спокойный человек. Обладая умом и трудолюбием, он довольно успешно продвигался в своей карьере. Сейчас Антонио являлся одним из самых молодых профессоров, преподавателей университета.

Флора познакомила чету Мальдини с Биллом. Вскоре мужчины нашли какую-то общую тему и горячо принялись ее обсуждать, оставив приятельниц наедине.

Урсула и Флора обменялись новостями. А потом разговор стал более откровенным и открытым.

— Флора, должна тебе сказать, что рассказы о твоем удивительном красавце-муже не идут ни в какое сравнение с действительностью, — заметила Урсула. — Он неотразим! Лицо, атлетичная фигура, рост!.. — она чуть помолчала и, вздохнув, добавила с горечью: — Я так тебе завидую, Флора! Должно быть, ты очень счастлива. Быть в объятьях такого мужчины!.. Ах, Флора!..

Урсула снова глубоко вздохнула.

Флора непонимающе посмотрела на подругу. Та, казавшаяся ей, Флоре, всегда такой довольной и счастливой, сидела грустная и печальная, низко опустив голову.

— Ну что ты, Урсула, — мягко сказала Флора. — Что ты!..

Урсула вскинула голову и прямо посмотрела в ее глаза.

— Флора, ты единственная, с кем я могу честно поделиться. Я очень, очень, очень несчастна, Флора. Очень!.. Все, все в моей жизни не так!

Она чуть помолчала, а потом решительно объявила:

— Флора, ты даже не можешь себе представить, как я мечтаю о молодом красивом любовнике! Это у меня уже какая-то навязчивая идея. Но весь ужас в том, что я не могу ее реализовать! Антонио занимает такое положение… У нас свой, замкнутый круг общения. Все на виду. Да и муж тщательно отслеживает каждый мой шаг. Каждый, Флора! Я, как загнанный зверь, мечусь в поисках выхода. А выхода-то и нет! Вот в чем весь ужас! Хоть бы ребенок у меня был. Так и это невозможно!