— Как, хотелось бы мне знать, я угодил в этот переплет и как мне теперь выпутываться из него, так чтобы не обесчестить себя и не расстаться с Шелби? Ну почему у меня нет братьев? Все было бы куда проще, если бы я мог просто передать этот никчемный титул своему ничего не подозревающему младшему брату!

— Сэр, если мне будет позволено… Джеф искоса взглянул на него:

— Когда я высказываю свои мысли вслух или задаю риторические вопросы, это не значит, что я непременно жду от тебя ответа на них.

Не обращая на него внимания, Мэнипенни продолжал:

— Я только хотел бы напомнить вам, что ничего ровным счетом не изменится, если вы останетесь здесь, и будете кричать на меня.

— Ты прав. Я должен действовать, хм-м-м?

— Вот именно, ваша светлость.

Радуясь, что все, кажется, пошло как надо, слуга прошел вслед за Джефом в его гардеробную, наблюдая, как тот перебирает свои костюмы.

— Сэр, мне хотелось бы упомянуть, что вчера со мной произошел довольно неприятный случай. Я выходил из экипажа у дома вашего портного на Клиффорд-стрит, когда увидел мужчину, который поспешно усаживался в наемный кеб… и если бы я не знал, что этого не может быть, то мог бы поклясться — это был Барт Кролл.

— Это настолько невероятное видение, что я удивляюсь, как ты вообще заговорил о нем! — с легким нетерпением ответил Джеф. — Барт Кролл в Вайоминге, и ему совершенно нечего делать на Клиффорд-стрит! Мэнипенни поджал губы:

— А разве мисс Мэттьюз забыла упомянуть вам, что миссис Кролл в Лондоне и живет с ней в одной палатке в Эрлс-Корте?

— Что? Как ты узнал об этом?

— По-видимому, мне придется признаться, что миссис Кролл навещала меня здесь. Это ее вы недавно видели, когда она садилась в экипаж. — Он заметил изумление, отразившееся в глазах у Джефа. — Мы решили, что вы с мисс Мэттьюз должны еще раз встретиться, прежде чем вы, женитесь на другой и будет слишком поздно.

— Так ты знал! — крикнул Джеф. — Вот почему ты уговаривал меня вчера пойти на представление «Дикого Запада»!

— Совершенно верно, ваша свет… то есть…

— Ладно. Я уже начинаю привыкать к этому.

Джеф выбрал костюм, и Мэнипенни помог ему переодеться.

— Да, так что же там с Вивиан — как она оказалась в Лондоне? Не скажешь же ты, что Кролл отпустил ее сюда одну?

— Я не знаю всех подробностей, ваша светлость, но, по-моему, с этим браком покончено. Вид у нее был как у испуганного кролика, когда я упомянул его имя, и она уверяла меня, что мисс Мэттьюз вызволила ее из ужасного положения, когда взяла с собой в Лондон.

— Так что если Барт действительно здесь, то он приехал искать ее.

— Да, но, на мой взгляд, это немыслимо, как вы думаете? Должно быть, это просто кто-нибудь очень похожий на мистера Кролла.

— Не сомневаюсь, что ты прав, но все-таки я расспрошу об этом Шелби.

Накинув на себя фрак цвета темного янтаря, он передернул плечами, чтобы тот сел как следует.

— То есть, конечно, если нам с ней еще придется разговаривать.

Мэнипенни протянул ему серебряную, с гравировкой, расческу, и оба они подошли к трюмо. На мгновение у Джефа возникло ощущение, что все это уже было, — и та ночь год назад, когда он решил уехать в Вайоминг, снова всплыла в его памяти.

— Я вот тут думал, старина, как сильно ты изменился за последнее время.

— Боюсь, что да.

Его высокий лоб собрался морщинами, он задумался.

— Вам это не нравится, ваша светлость?

— Только иногда.

Джеф рассмеялся, и Мэнипенни с облегчением вздохнул.

— Если позволите, я воспользуюсь случаем, чтобы заметить, что вы тоже изменились, ваша светлость… особенно со вчерашнего дня, когда вы снова увиделись с мисс Мэттьюз. Вы точно ожили опять, совсем как в Америке.

— А… Я вижу, к чему ты клонишь. М-да, я подумаю об этом.

Он взял оранжерейную грушу с бело-синего фарфорового блюда, на туалетом столике и шагнул к двери.

— Боюсь, однако, ты слишком часто стал вмешиваться не в свои дела, Мэнипенни. Я бы ничего не имел против той каменной, молчаливой фигуры, по крайней мере, иногда, для разнообразия. Неужели это умение покинуло тебя навсегда? Может, тебе стоило бы потренироваться перед зеркалом… хм-м-м?

* * *

Шелби была просто в бешенстве, когда вернулась в палатку после дневного представления. Она соскочила с велосипеда и бросила его на землю, потом поискала глазами Вивиан.

— Ах, вот ты где! О Господи, и надо же тебе было именно сегодня остаться здесь…

— Что случилось?

Глаза Вивиан расширились, и она шагнула вперед, закрывая собою громадный, из гравированного серебра, цветочный горшок с кустом чайных роз. Шелби ни к чему было видеть его, пока она не успокоится настолько, чтобы суметь оценить его по достоинству.

— Дядя Бен не пришел!

Она бросила свою шляпу на кровать и вышла на узкие деревянные мостки перед палаткой.

— Полковнику Коди пришлось выполнять его роль, и в результате я должна была подсказывать ему — а я привыкла, что дядя Бен подсказывает мне! Ох, Вив, это был просто кошмар! Думаю, люди аплодировали только потому, что прочитали обо мне в газетах, они решили — все идет как надо.

— А ты попробовала выполнить свой трюк с велосипедом?

— Да, — буркнула она сквозь стиснутые зубы. — Да. Я объезжала вокруг арены и стреляла по разным целям с велосипеда, но осколки тарелочек, которые, я уже сбила раньше, валялись на земле, и каждый раз, когда они попадались мне под колеса, велосипед начинал чуть-чуть вихлять — и я промахивалась. — Шелби мрачно посмотрела на подругу. — Дважды.

— Люди понимают, что ты новенькая. Они любят тебя за твое обаяние.

— Я просто из кожи вон лезла, чтобы хоть как-нибудь сгладить это — гримасничала и махала шляпой и выделывала черт знает что на велосипеде, будто я клоун в цирке!

— Никто, если только он в здравом уме, не примет вас за клоуна, мисс Мэттьюз, — раздался мужской голос у нее за спиной. — Вы слишком прекрасны.

Шелби резко обернулась, столкнувшись лицом к лицу с одним из тех джентльменов с моноклями, которых она видела в гостинице «Савой» прошлым вечером.

— О! Что ж, это очень любезно с вашей стороны, сэр…

— Бернард Касл, — пробормотал он, склоняясь в низком поклоне, беря ее пальцы своей рукою в перчатке и целуя их. Ваш покорный слуга.

— Ну что вы, мистер Касл!

Шелби почувствовала, что краснеет, пытаясь отдернуть руку.

— Вы, без сомнения, недоумеваете, кто я такой и почему я здесь…

— По правде говоря, да.

Она разглядывала его, стараясь, чтобы это было не слишком заметно. Каслу, по-видимому, было около сорока; он был рыжеватый, со старомодными, тронутыми сединой бакенбардами, желтовато-землистым лицом и бегающими, цвета лаврового листа, глазками, худощавый и довольно хилый на вид. Его одежда казалась чересчур изысканной: черный фрак, двубортный жемчужно-серый шелковый жилет, светло-серые, в полоску, брюки и начищенные до невероятного блеска туфли. При нем, разумеется, имелся монокль, а в руке он держал фетровую шляпу и терновую трость с набалдашником из слоновой кости.

— Я видел вас вчера вечером в «Савое», — доверительно пробормотал Касл. — Я понятия не имел, кто вы, но один из моих спутников присутствовал на вашем вчерашнем выступлении для их величеств. Потом я прочитал восторженную статью о вас в газете и не сомневаюсь, что каждое слово в ней — правда.

Он наклонился ближе, лицо его было почти на одном уровне с лицом Шелби, и в голосе его послышались страстные нотки.

— Я не мог не прийти. Вам понравился мой подарок?

— Подарок?

Вивиан в палатке побледнела, когда Шелби взглянула на нее. Его подарок! Она-то была уверена, что это Джеф, прислал этот чудесный розовый куст в серебряном горшке!

— Хм-м-м, я еще не успела показать его тебе, — откликнулась она и вынесла бледно-желтые цветы на свет.

Шелби охала и ахала, восхищаясь подарком, который и в самом деле необыкновенно украсил их палатку.

— Мне приятно будет, сидеть и читать рядом с ним, хотя у меня остается не так уж много времени теперь, с этими выступлениями…

Касл с неудовольствием взглянул на Вивиан:

— У меня все слуги приучены сообщать мне о подобных посылках, как только я переступаю через порог дома.

— Вот как? Ну что ж, прекрасно. А я вот, напротив, совершенно не выношу строгостей. И Вивиан — не моя служанка. Она моя подруга и так добра, что помогает мне организовать мою жизнь, чтобы я могла не нанимать горничную.

— А разве полковник Коди не платит ей за эти услуги? Шелби растерялась:

— Я думаю, вы не хотели показаться излишне любопытным, мистер Касл, и я прямо-таки не могу себе представить, чтобы этот вопрос мог почему-либо заинтересовать вас.

— Прошу вас, называйте меня Бернард, мисс Мэттьюз. — Лицо его, казалось, просто таяло от восхищения. — Если я и позволил себе сказать что-то лишнее, то только потому, что, мне кажется, все окружающие должны служить вам. И я почту для себя за честь войти в их число.

— Вы очень любезны, но в этом нет необходимости! У меня нет слуг.

Шелби почувствовала, что терпению ее приходит конец. Что ей делать с этим напыщенным, источающим льстивые похвалы джентльменом? С надеждой, взглянув на Вивиан, она заметила:

— Кстати о том, что у меня нет слуг, — куда это мог запропаститься, дядя Бен? Он, наверное, боится теперь показаться мне на глаза, Опасаясь, что я могу использовать его вместо мишени!

— Хотите, я разошлю сыщиков на поиски вашего дяди? — с готовностью предложил Касл.

— Конечно, нет!

Шелби, смеясь, повернулась к нему, готовая уже решительно и твердо распрощаться с ним, когда заметила Джефа подходившего к палатке. Он тоже нес горшок с цветами, только его подарок был более в ее вкусе. Он выбрал белое с голубым китайское кашпо, полное желтых и бледно-розовых нарциссов и маленьких серебристо-белых подснежников. Это был чудесный миниатюрный весенний садик, созданный как будто для нее.

Сердце ее замерло, когда она внимательнее оглядела Джефа — порывистого, изящного и стремительного, с его светлыми, зачесанными назад волосами, открывавшими точеное лицо, с кашне из верблюжьей шерсти, повязанным вокруг шеи словно бы по рассеянности, прежде чем он успел вспомнить, что на улице уже совсем весна. Хоть ей и хотелось немедленно распрощаться с Бернардом Каслом и броситься в объятия Джефа, Шелби тотчас же остановила себя, обдумывая создавшееся положение.

Она слегка прикрыла глаза от солнца и улыбнулась ему.

— Добрый вечер, ваша светлость.

Бернард Касл, схватил свой монокль и заговорил, нахмурившись:

— А что, позвольте спросить, делает здесь с цветами герцог Эйлсбери чуть ли не накануне своей свадьбы?

— Но ведь они, конечно, не для меня! — Шелби притворилась крайне удивленной.

— Не может быть, чтобы мне выпало такое счастье — дважды за один день получить в подарок цветы, тем более такие, которые будут цвести еще долго, если их поливать. Не сомневаюсь, что вы несете это сокровище своей дорогой леди Клементине, не правда ли, ваша светлость?

Жилка на щеке у Джефа дрогнула. Меньше всего ему сейчас требовалось вмешательство чересчур влиятельного, чересчур богатого и чересчур пронырливого Бернарда Касла.

— Вы не ко мне сейчас обращались, Касл? Не так-то просто разобрать, когда вы обращаетесь ко мне через голову.

Он взял руку Шелби и слегка задержал ее в своей.

— Что же касается моего подарка, поверьте, он для вас, Мисс Мэттьюз. Я… мы… были в таком восторге от вашего вчерашнего выступления, что этот маленький знак внимания…

— Как это мило с вашей стороны и со стороны леди Клементины — подумать обо мне! Вы должны поблагодарить ее от меня!

Касл подозрительно наблюдал за этим обменом любезностями.

— Все это, весьма нетрудно истолковать и по-иному.

— Мисс Мэттьюз прекрасно понимает, каковы мои намерения, — ответил Джеф, с ледяной с улыбкой.

Шелби пришлось собрать всю свою выдержку, чтобы не покраснеть. Вивиан в палатке обмахивалась веером, почти теряя сознание от романтичности происходящего.

— Ну что ж, это и правда замечательно — иметь столько друзей здесь, в Лондоне. Благодарю вас обоих. Вы видели, ваша светлость, какой великолепный розовый куст принес мне мистер Касл?

— Да, он и вправду великолепен. Пожалуй, это даже чересчур любезно…

— Вовсе нет, — запротестовал Касл. — И я, надеюсь на большее. По правде говоря, хоть я и намеревался просить вас об этом наедине, мисс Мэттьюз, я все же воспользуюсь случаем, чтобы пригласить вас сегодня вечером в театр, а после него — на ужин в ресторане «Пальм-Корт» в отеле «Карлтон». По вечерам я обычно обедаю со своими друзьями там или в «Савое».

Он с беспокойством смотрел на нее, не обращая внимания на мрачнеющее на глазах лицо герцога.

— Если вы согласитесь, я обещаю вам необыкновенно приятный вечер. Пожалуйста, скажите «да», мисс Мэттьюз!