Распрямив плечи, Эми вернулась к своему столу и начала судорожно искать свои записи. Они оказались похороненными под домашними заданиями, которые ей только что сдали ученики. Арифметика. Но она не могла вспомнить, чему именно должен быть посвящен сегодняшний урок. Свифт Лопес в ее классе? От нахлынувшей паники у нее даже перехватило дыхание. Он будет сидеть здесь, пялясь на нее целый день, — вот все, что ее сейчас волновало. Эти буквы и цифры нужны ему, как рыбке зонтик.

Эми наконец нашла записи. Зажав их в руке, она обернулась к классу. Взгляд Свифта медленно переместился с ее груди на талию, потом еще ниже. В ней вскипела ярость. Он пришел сюда, чтобы мучить ее. Или для того, чтобы продолжить свою игру с ней. Отлично, она прихлопнет его идею в самом зародыше. Она даст ему такое огромное домашнее задание, что ему потребуется минимум половина ночи, чтобы управиться с ним. Он очень быстро поймет, что это ее территория и на нее нельзя вторгаться, если он не враг себе.

Каким-то образом Эми удалось покончить с дебрями арифметики. Потом она подошла к мистеру Лопесу со своим учебником. Ее желание проучить его несколько поугасло, когда она увидела, что он не может распознать ни единой цифры, кроме тех, которые встречались ему за карточным столом. Решив не поддаваться чувствам, она подошла к парте и села рядом с ним.

— Я полагаю, нам лучше начать с самого начала, — строго сказала она и с удовольствием заметила растерянное выражение в его глазах.

Он наклонился к ней, чтобы взглянуть на страницы учебника. Когда ему удалось оценить масштаб того, что ему предстояло постичь, он смог только шепотом выругаться:

— Черт побери!

Эми бросила на него недовольный взгляд. Он оглянулся на учеников и извинился.

— Это школа, — сказала она ему. — Помните об этом всегда.

— Да, мэм, — Свифт встретил ее укоризненный взгляд и улыбнулся. — Ну что же, начинайте меня учить, мисс Эми.

Эми не знала, как это ему удалось, но он изловчился вложить в эти безобидные слова какой-то чувственный оттенок. Она быстро провела короткий урок, безжалостно задав ему огромные классное и домашнее задания, одним из которых было написать все цифры от единицы до двадцати по сто раз. Догадываясь, что Свифт никогда даже не держал карандаша в руках, она прикинула, что одного этого ему хватит до конца недели. Впервые за все время почувствовав, что берёт верх, она позволила появиться на своих губах мимолетной улыбке.

— Чего она добивается? Чтобы ты через неделю свободно читал Новый завет? — спросила Лоретта вечером, склоняясь над его плечом, пока он усердно выводил свои цифры. — Сто раз в первый же день! Тебе этого хватит на вею ночь.

Свифт сжал и разжал онемевшие пальцы, с отвращением глядя на уродливую семерку, которую он только что написал.

— Мне приходилось обходиться без сна и раньше. А такое большое задание даже лучше. Я быстрее выучусь.

Лоретта осуждающе вздохнула.

— Она пытается отбить у тебя охоту к учебе, вот что я думаю. А это совсем не похоже на Эми. Обычно она так предана своей профессии. — Она потрепала его по плечу. — Не беспокойся. Я поговорю с ней, Свифт.

— Нет. Это только ее и мое дело, Лоретта.

— Но…

— Нет, — повторил он, на этот раз мягче. — Разве это будет честно? А она к кому может обратиться за помощью? К тебе, к Охотнику, к шерифу? Это наша война. Позволь нам самим вести ее.

— Но это совсем другое. У тебя такое же право учиться, как у любого другого человека, а она намеренно делает это невозможным.

— Я как-нибудь переживу, — заверил ее Свифт. — И я не сдамся. Когда Эми поймет, что я правда хочу учиться, она станет учить меня. Но понять это она должна сама.

Эми выбралась из постели и подошла к окну. Протерев запотевшее стекло, она вгляделась в дом Вульфа на противоположной стороне. Слабые отблески света все еще пробивались там через окна гостиной. Она улыбнулась и, довольная, направилась назад, к постели. Он никогда не управится с таким домашним заданием и уж во всяком случае за одну ночь. И он никогда не признает своего провала перед детьми. Мысленно уже распростившись со Свифтом Лопесом в своем классе, Эми поглубже зарылась в перины и закрыла глаза. Заснула она почти мгновенно.

Плывя в черном тумане, Эми перенеслась в прошлое. Только не совсем в прошлое. Ее руки привязаны к колесным спицам фургона, но перед ней не саванна, а собственная классная комната. В полной панике она пытается освободить свои запястья от сыромятных ремней, зная, что вот-вот вернутся команчеро.

— Помоги же мне, Джереми, — звала она. — Чейз, Индиго, кто-нибудь!

На бедра ей легли грубые руки, в кожу впились сильные пальцы. Она откинула голову назад. Сверкая глазами, ей улыбался Свифт.

— Свифт, нет. Только не ты!

— Ты моя, — сказал он, смеясь над ее безуспешными попытками вырваться из его рук. — Я предупреждал тебя, не так ли? Ты обещала попробовать. Ты больше не будешь давать мне таких больших домашних заданий, Эми!

Ее хлестнула резкая боль. Она уронила голову и пронзительно закричала…

Эми проснулась, дыхание прерывисто вырывалось у нее из груди, пальцы вцепились в одеяло. На мгновение сон и реальность смешались. Когда действительность наконец пробилась через дурман сновидения, она резко села в кровати, спрятав лицо в руках. О Господи!

Эми осознавала, что причиной кошмара стало бродившее в ней чувство вины. Было нечестно задавать Свифту такое домашнее задание. Ее долг учить каждого, кто приходит к ней, а она попыталась таким путем избавиться от Свифта. Если она позволит своим личным чувствам так влиять на нее, она больше не сможет быть хорошей учительницей. А в этом была вся ее жизнь.

Свифт вскинул голову, прислушиваясь, не повторится ли звук, заставивший его вздрогнуть. Взглянув через стол на Охотника, который сидел у камина и что-то выстругивал, он спросил:

— У вас здесь водятся большие кошки?

— Кугуары, — ответил охотник, не поднимая головы от своей работы.

— Похоже, я только что слышал одного. — Свифт изучал профиль своего друга, не в силах взять в толк, как это он услышал этот звук, а Охотник нет. — Ты слышал его? Звучало так, как будто вскрикнула женщина. Да так, что у меня чуть волосы не встали дыбом, если бы я не знал, кто это был на самом деле.

— Это был не кугуар.

— А кто же тогда, черт побери?

Нож Охотника остановился на полпути.

— Мы иногда слышим этот звук. Не о чем беспокоиться, Свифт.

— Что же это за животное такое?

Лоретта перестала раскачиваться в кресле-качалке и перевела свои голубые глаза со шторки на мужа.

— Это не животное, — мрачно ответил Охотник.

Свифт отложил в сторону карандаш, по спине у него побежали мурашки. Он перевел взгляд со встревоженного лица Лоретты на бесстрастное Охотника и вдруг рывком вскочил со стула.

— Не надо, — сказал Охотник, так и не подняв глаз от своего ножа. — Сейчас она уже очнулась, и плохое время скоро уйдет. Ей легче, если никто не знает о ее ночных кошмарах. Она не может удержаться от крика и умрет от стыда, узнав, что все в округе его слышат.

— Легче? — Свифт сжал руки в кулаки. — Я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь так кричал. Может быть, кому-то надо побыть с ней?

Охотник наконец поднял глаза, но посмотрел не на Свифта, а на колеблющееся пламя в камине.

— Ты же не можешь видеть, из-за чего она так кричит. Если бы ты смог побывать в ее снах, тогда ты, возможно, и сумел бы помочь, но это не в твоей власти. А сейчас ее сон уже кончился.

На следующее утро Эми точно уловила момент, когда Свифт приблизился к школе. Воздух стал наэлектризованным и плотным, как перед грозой, когда трудно дышать, а все живое замолкает в ожидании. Даже дети притихли. Она не поднимала глаз от стола. Темная рука проплыла у нее перед лицом.

— Моя домашняя работа, — тихо сказал он. Негнущимися пальцами она приняла бумаги. Очень

быстро пролистав их, она посмотрела, как выполнено задание. Все было сделано. Она пересилила себя и взглянула на Свифта.

О том, что он провел бессонную ночь, говорило не только его утомленное лицо, но и выполненное полностью домашнее задание. Даже просто просидеть, согнувшись, долгие часы без привычки было для него нелегким делом. И еще она заметила, что на этот раз он пришел в школу без шляпы и револьверов.

— Думаю, я сделал его хорошо, — сказал он.

С пересохшим ртом Эми смогла только кивнуть. Голос ей не повиновался. Свифт постоял несколько секунд, ожидая ее реакции. Потом повернулся и пошел к той парте, за которой сидел вчера. Эми улучила момент, чтобы еще раз просмотреть работу. Две тысячи шестьсот превосходных букв. На глазах у нее выступили слезы. Она перешла к цифрам. Даже не пересчитывая, она знала, что их здесь ровно две тысячи. И это Свифт, воин-команч, охотник, стрелок? Вчера он смирил свою гордость, придя в класс и сев за парту с детишками. Но она никак не ожидала, что он зайдет так далеко.

Эми прямо встретила его взгляд и сказала:

— Вы справились со всем превосходно, мистер Лопес. Я бы сказала, что вы заслуживаете по А с плюсом за каждую работу.

— Это хорошо?

Несколько детей захихикали. Эми укоризненно посмотрела в их сторону.

— Это самая высокая отметка, которую может получить ученик. Это значит лучше, чем хорошо.

Свифт выпрямился на сиденье своей парты. Не было никакого сомнения: в глазах его мелькнул горделивый блеск. Эми выдавила из себя улыбку. Надо было признать: писать буквы и цифры для нее детская забава, а для Свифта это было почти непосильной задачей.

С чувствами, перепутавшимися в клубок, Эми встала из-за стола. Сейчас все следовало отставить в сторону. Она во-первых, в-последних и всегда была, есть и будет учительницей. Свифт хочет учиться. Никакой другой мужчина не стал бы так рабски гнуть спину всю ночь из-за чьей-то прихоти. Она могла дать ему от ворот поворот, когда он являлся к ней в дом, но не имела права прогнать, когда он пришел сюда без шляпы и револьверов, с просьбой помочь в том единственном деле, которое Господь поручил ей на этой земле. Похоже на то, что у нее и правда появился новый ученик.

В этот день Эми задала Свифту гораздо более легкое домашнее задание. Когда занятия в школе кончились, он подождал, пока дети разойдутся, и подошел к ее столу. Она замерла, не в силах взглянуть на него. Она хотела только одного: чтобы он ушел вместе со всеми и избавил ее от необходимости сделать то, что, как она знала, она должна была сделать.

— Свифт, я… — Она с усилием оторвала взгляд от крышки своего стола. — Я должна извиниться перед тобой. Вчера я задала тебе слишком много на дом в надежде, что ты больше не придешь в школу. — Она подождала несколько секунд, ожидая, что он скажет, но он не дал ей такого легкого выхода. — Мне жаль, правда, очень жаль. С этого момента ты можешь рассчитывать на более справедливое отношение к себе.

— Я ценю это, — глаза его потеплели, но не от смеха. — Для меня и в самом деле важно выучить все эти буквы и цифры.

— Я… я никогда не подозревала…

— Хорошо, теперь ты знаешь. — Он несколько секунд внимательно смотрел на нее. — Когда ты сказала, что я уже не в Техасе, я кое-что понял. Если я собираюсь заботиться о тебе, то должен приспособиться к жизни здесь.

— Нужно будет проделать огромную работу, и все это без гарантии, что впереди ждет награда.

Он одарил ее медленной улыбкой.

— Она меня ждет. Это ты.

— А чего ты хочешь от меня?

— Это тебе решать. И когда, тоже. Я не буду больше подталкивать тебя, во всяком случае так, как раньше. Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя как в тюрьме. Попробуем. И может быть, тебе самой захочется наградить меня.

Все несколько последующих дней Эми от всей души жалела, что позволила Свифту ходить в школу. Она даже начала ненавидеть свою работу, такую любимую до его появления в классе. Свифт набросился на учебу с тем же пылом, с которым когда-то воевал за дело команчей. Она ни на секунду не могла усомниться в его искренности, но скоро поняла, что обучение было для него, прежде всего, одним из способов завоевать ее расположение. И он продолжал добиваться своей цели с тем же упорством, что и раньше.

Так как теперь их окружали ученики, тактика Свифта стала более тонкой, но эффект, производимый ею на Эми, оставался таким же разрушительным. Во все время урока его пронзительный взгляд повсюду следовал за нею. Он никогда не упускал возможности дотронуться до нее. Однажды, когда она склонилась над его плечом, чтобы помочь ему с работой, он повернул голову, и его щека коснулась ее груди. От этого прикосновения у нее перехватило дыхание. Иногда ей казалось, что Свифту не так нужно, чтобы ее рука помогала ему выводить буквы, как просто нравилось, когда ее пальцы лежали на его.

Как учитель Эми не могла не восхищаться Свифтом и даже чувствовала гордость за его быстрые успехи.