Джорджетт Хейер - Дитя дьявола

— В самом деле? — спросила мисс Чаллонер, ничуть не смутившись. — Вы полагаете, я способна заподозрить вас в рыцарских побуждениях?

— Ого! — Его светлость вздернул брови. — Вы решили показать коготки? — Мисс Чаллонер благоразумно смолчала. — Говоря без затей, дорогая Мери, посол, мой драгоценнейший кузен, и его секретари, мои закадычные друзья, частенько посещали мою резиденцию, когда та или иная дама исполняла там роль хозяйки. Присутствие особы прекрасного пола в моем доме они воспринимают вполне определенным образом. Если я отправлюсь в посольство с просьбой вступить в брак с дамой, которая уже имеет счастье находиться под моим покровительством, это, без сомнения, породит множество досужих разговоров. Через неделю, моя милая Мери, весь Париж будет наводнен слухами, что вы сбежали со мной, а потом заставили меня жениться.

— О Боже! — мисс Чаллонер слегка покраснела.

— Вот именно, дорогая, — ухмыльнулся его светлость. — А поскольку побудительной причиной нашего брака является желание избежать скандала, мы должны пожениться без лишнего шума. После чего я смогу с легкостью представить события так, будто случайно повстречал вас в Париже, где вы отдыхали со своими друзьями. Полюбив друг друга с первого взгляда, мы немедленно обвенчались. Столь романтичная история только расположит к нам парижский свет.

— Недурно придумано, — похвалила мисс Чаллонер, — но как вы собираетесь претворить ваш великолепный замысел в жизнь, милорд?

— Во Франции еще остались протестанты, моя милая Мери. Надо всего лишь найти пастора, что совсем непросто; а до этого мне придется поселить вас в своем доме. Тетушке я довериться не могу, иначе непременно поручил бы вас ее заботам. — Он замолчал. — Есть еще, конечно, мой тучный дядюшка Арман де Сен-Вир. Но нет! У него слишком длинный язык.

— Судя по всему, Париж наводнен вашими родственниками, сэр, — ехидно заметила мисс Чаллонер. — Примите мои поздравления.

— Не стоит, — рассмеялся Видал. — Сам я привык посылать их ко всем чертям. У меня не только мать француженка, но и бабку со стороны отца угораздило родиться во Франции. В результате, мадемуазель, Париж буквально кишит моими кузенами, двоюродными дядюшками и прочей нечистью. Так, к примеру, имеется тетка, под чье попечение, как я уже сказал, я вас не отдам. Точнее, она приходится мне кузиной, но все мое поколение называет ее тетушкой Элизабет. Вы с ней еще познакомитесь. Она с большой нежностью относится ко мне. Об остальных родственниках можете даже не спрашивать. Я никогда не позволю этим субъектам докучать мне.

— А ваш тучный дядюшка? — поинтересовалась мисс Чаллонер.

— Он по другой ветви. На данный момент дядюшка Арман старший в роду моей матери. Он женился поздно, после того, как титул перешел к нему. Он добрый друг моего отца и также имеет лишь одного сына, моего кузена Бертрана. Вы с ним тоже познакомитесь.

— Познакомлюсь? — Мисс Чаллонер приподняла брови. — Когда?

— Когда мы поженимся.

— Заманчивая перспектива, сэр, — мисс Чаллонер встала, — но даже эти грядущие наслаждения не в силах повлиять на мое решение. — Она сделала глубокий реверанс и направилась к двери.

— Мегера, — прошипел его светлость, когда мисс Чаллонер открыла дверь.

Мисс Чаллонер сделала еще один реверанс, безмятежно улыбнулась и удалилась.

* * *

На следующее утро Мери застала его светлость за обильным завтраком, но, поскольку выглядел он намного лучше, она не стала бороться с приступом чревоугодия. В полдень появился доктор, и, хотя он громко возражал против желания Видала в тот же день отправиться в Париж, его светлость не обратил на сетования эскулапа никакого внимания. Когда доктор удалился, мисс Чаллонер попыталась уговорить маркиза хотя бы на день отложить отъезд, но тщетно.

Послеполуденное время Мери провела в своей комнате, но незадолго до обеда осмелилась спуститься в гостиную.

Снизу доносились обрывки возбужденного разговора.

Мисс Чаллонер приостановилась. В холле, у подножия лестницы, стоял незнакомый господин в опрятном дорожном платье явно английского покроя. Судя по напряженному виду, хозяин гостиницы, почтенный месье Плансон, усердно старался объясниться с иностранцем, в промежутках между приступами красноречия он в отчаянии воздевал руки к небесам, и тогда на помощь бросались слуги и конюх, сопровождая свои усилия ожесточенной жестикуляцией и невообразимым шумом.

Памятуя о предупреждении его светлости, мисс Чаллонер задержалась, но в это мгновение приезжий спокойно произнес:

— Сожалею, друзья, но из ваших весьма любезных приветствий я понимаю не больше слова из десяти, я англичанин… Anglais, vous savez?[32] И я не говорю по-французски. Ne comprenny pas[33].

Мисс Чаллонер решила вмешаться:

— Могу я чем-нибудь помочь, сэр?

Опрятный джентльмен быстро обернулся и поклонился.

— Вы очень любезны, мадам. Похоже, я не в силах договориться с этими месье. Меня удивляет, что среди них нет никого, кто бы знал английский.

Мисс Чаллонер улыбнулась.

— Вне всякого сомнения, этот пробел достоин осуждения, сэр. Но если вы объясните мне, что вы хотите узнать, я, возможно, смогу перевести ваше желание месье Плансону.

— Я был бы вам очень обязан, сударыня. Позвольте представиться. Меня зовут Фредерик Комин, я только что сошел с борта почтового судна и собираюсь дилижансом отправиться в Париж. Когда вы появились, я как раз пытался узнать у этих людей, где находится остановка дилижансов.

— Я спрошу месье Плансона, — Мери повернулась к владельцу «Золотого петуха».

Осознав, что мисс Чаллонер решила взять на себя роль переводчика, месье Плансон вступил в переговоры, всем своим видом показывая, как страстно он желает оградить себя от этих безумных англичан, которые полагают, что порядочные французы способны понять их варварский язык. И это во Франции, voyez-vous[34]!

По прошествии нескольких минут оживленного диалога мисс Чаллонер сообщила мистеру Комину, что дилижанс в Париж отходит как раз от этой таверны через час.

Мистер Комин поблагодарил девушку и учтиво попросил, чтобы она оказала ему еще одну любезность и сообщила хозяину, что он хотел бы пообедать.

Вдохновленный просьбой, месье Плансон тут же удалился отдавать распоряжения, а прислуга нехотя приступила к своим обязанностям.

Мистер Комин признался, что ему безмерно повезло встретить в Дьепе соотечественницу, и осторожно поинтересовался, не направляется ли мисс Чаллонер, как и он, в Париж.

Мисс Чаллонер ответила, что она еще на распутье, и уже собиралась скрыться в своей гостиной, когда по лестнице спустился Тиммс, поклонился и витиевато провозгласил:

— Наилучшие пожелания от его светлости, мадам. Он почел бы за честь отобедать с вами в пять часов.

Мисс Чаллонер густо покраснела, поймав удивленный взгляд мистера Комина, и удалилась.

Спустя несколько минут портье постучался в комнату Видала и, получив приглашение войти, передал его светлости записку.

Видал сидел за туалетным столиком.

«Прошу вас, милорд, проявить осторожность. Здесь находится англичанин по имени Комин. Боюсь, я поступила слишком опрометчиво, но мне пришлось с ним заговорить. Он слышал, как слуга передал мне ваше любезное приглашение, так что я полностью разоблачена». Его светлость вполголоса выругался и на мгновение задумался. Потом разорвал записку и снова занялся своим туалетом. Через пять минут Видал спустился в столовую. У окна, поглядывая на часы, стоял мистер Комин. Он поднял взгляд на маркиза и воскликнул:

— Лорд Видал! Так вы все-таки… — Он осекся и закашлялся.

— Все-таки, — повторил его светлость. — Но какого черта вам понадобилось в Дьепе? Это выше моего понимания.

— Мне странно слышать, что это выше вашего понимания, сэр, — удивился мистер Комин. — Если вспомнить, что вы сами посоветовали мне отправиться во Францию.

— По-моему, я постоянно советую людям совершать какие-то поступки, хотя у меня нет не малейшего желания, чтобы они их совершали, — с горечью усмехнулся маркиз. — Мистер Комин, мне кажется, вы встретили в этой гостинице даму?

— Встретил, сэр.

— Постарайтесь забыть об этой встрече.

— Разумеется, — поклонился мистер Комин.

Видал улыбнулся.

— Ей-Богу, вы начинаете мне нравиться, будущий родственник. Эта дама вскоре станет моей женой.

— Вы меня удивляете, — честно признался мистер Комин.

— Несомненно. Позвольте сообщить вам, что леди находится в гостинице не по своей собственной воле. Я похитил ее. Она отличается редкой добропорядочностью, и я буду премного благодарен, если вы забудете, что когда-либо видели ее в моем обществе.

— Сэр, — сказал мистер Комин, большой любитель точных формулировок, — я никогда не видел ее в вашем обществе, а потому мне нечего забывать.

— Вы хороший малый, — искренне заявил маркиз. — Я вам доверяю. — Он присел у окна и кратко изложил мистеру Комину захватывающие события последних двух дней.

Мистер Комин выслушал милорда с большим вниманием, заметив, что это весьма поучительная история. Он галантно присовокупил, что польщен доверием его светлости и просит принять поздравления по случаю предстоящей свадьбы.

— Идите вы к дьяволу! — огрызнулся его светлость.

Его светлость в весьма желчной и грубой форме выговорил мисс Чаллонер о неуместности и неразумности общения с приезжими во французских гостиницах; но, как ни странно, эта строгая мера не произвела желаемого эффекта. Мисс Чаллонер с самым невозмутимым видом продолжала поглощать творения гостиничного повара, лишь изредка из вежливости улыбаясь.

Судя по ее спокойствию, она находила незнание французского мистером Комином достаточным оправданием.

Милорд поспешил разубедить ее.

— По-видимому, вы не отдаете себе отчета, в какое щекотливое положение попали, — буркнул он.

Мисс Чаллонер подвергла тщательному осмотру блюдо с засахаренными фруктами и наконец отобрала приглянувшиеся.

— Понимаю, — откликнулась она, остановив свой выбор на сливе весьма внушительных размеров. — У меня было достаточно времени на размышления, милорд, и я окончательно убедилась, что моя репутация погибла раз и навсегда.

Его светлость рассмеялся.

— Вы на редкость хладнокровная особа, мадемуазель.

— Вам бы порадоваться этой черте моего характера, — безмятежно откликнулась мисс Чаллонер, с наслаждением вгрызаясь в сливу. — Полагаю, сопровождать в Париж женщину, которая по любому поводу закатывает истерики, было бы весьма обременительно.

— Несомненно, — подтвердил маркиз.

— Более того, — продолжала мисс Чаллонер, предприняв новую атаку на блюдо с засахаренными фруктами. — Мне кажется, что моя нервозность только раздражала бы вас. — Мери надкусила черносливину. — К тому же, — добавила она, задумчиво разглядывая ягоду, — я имела счастье познакомиться с вашим вздорным нравом, так что теперь просто-напросто опасаюсь расстраивать вас.

Маркиз хлопнул ладонью по столу так, что подпрыгнули стаканы.

— Не лгите! — рявкнул он. — Вы нисколько не боитесь, что я с вами что-нибудь сделаю! Разве не так?

— Ничуть не боюсь, сэр, — призналась мисс Чаллонер. — Но в рискованные минуты, когда вы собираетесь откупорить вторую бутылку кларета, у меня всякий раз возникают опасения.

— Позвольте просветить вас, мадемуазель, что до третьей бутылки я кроток как ягненок.

— Милорд, — откровенно сказала мисс Чаллонер, — вы перестаете быть кротким ягненком в тот самый миг, когда начинаете сердиться. Я нахожу вас крайне избалованным, несдержанным и не в меру властным существом.

— Спасибо, — едко поблагодарил его светлость. — Может, вам больше по душе унылая сдержанность мистера Комина?

— Я нахожу, что этот господин хорошо воспитан, — поддела маркиза мисс Чаллонер.

— А я, значит, дурно воспитанный господин?

— Не господин, сэр, а дворянин, — с явным сарказмом поправила мисс Чаллонер.

— Вы наносите тяжелые удары, мадемуазель. Быть может, что-то еще в этом сухаре, простите великодушно, разлюбезном мистере Комине достойно восхищения?

— Разумеется, сэр. У него на редкость приятные манеры.

— У меня таковых нет вовсе, — мягко согласился его светлость. — Как вы правильно заметили, мадемуазель, будучи дворянином, я в них не нуждаюсь. Позвольте передать вам еще одно блюдо, которое вы, по всей видимости, не заметили. — И он с поклоном протянул гигантскую тарелку, на которой возвышался Монблан из слив.

— Спасибо, — чопорно поблагодарила мисс Чаллонер и увлеченно принялась уничтожать засахаренные утесы…

Воцарилось молчание. Его светлость потягивал вино, с некоторой опаской поглядывая на энергично трудившуюся мисс Чаллонер. Наконец маркиз нарушил затянувшуюся паузу: