Сэм с готовностью закивал.

— Не знаю, зачем вообще переводить корм на такую лошадь. Если бы не ее светлость…

Дэн не сводил с конюха сияющих глаз.

— Вы и вправду дадите мне прокатиться на пони, Сэм? Вот здорово! Ну и повезло же мне!

— Мальчик ладит с лошадьми, — произнес Сэм, не обращаясь ни к кому в отдельности. — Научить его ездить верхом нетрудно.

Пруденс усмехнулась: насчет ее способностей он явно сомневался. Сэм добавил:

— Впрочем, все мои ученики быстро добиваются успехов. Правда, несколько дней им приходится ужинать стоя. Но на этот раз уроки будут покороче. Начнем завтра же. Вы уже запаслись целебной мазью?

— От нее проходит любая боль, надо лишь вытерпеть вонь, — добавил Перри.

— Полно молоть чушь, мистер Перри, — Сэм соизволил изобразить слабое подобие улыбки. — Завтра жду вас на первый урок. А пока не хочешь ли вычистить Искру, Дэн?

Посмотрев вслед уходящему конюху и обезумевшему от радости мальчугану, Перри возвел глаза к небу.

— Этот малыш — волшебник! — заявил он. — Прежде Сэм считал карой небесной всех мальчишек — в том числе и меня. Но я намерен исправиться. Скажи, Пруденс, тебе еще нужен помощник?

— Боюсь только, вам быстро наскучит такая работа…

— С тобой? Вряд ли. Должно быть, ты колдунья. — Заметив недоуменное выражение на лице девушки, Перри поспешил добавить: — Я не так выразился. Просто у меня создалось впечатление, что, когда ты рядом, все вокруг… меняется.

— У вас чересчур богатое воображение, сэр, — покачала готовой Пруденс.

— Сомневаюсь. А вот старина Себастьян не похож сам на себя — наверное, это твоих рук дело.

Подбежавший Дэн избавил ее от необходимости отвечать.

— Я совсем забыл показать вам жеребенка! — выпалил он и с гордостью повел Пруденс и Перри к деннику, где жеребенок пробовал еще не окрепшие ножки. — Красавец, правда? — восторженно произнес Дэн. — Сэм считает его чистокровным рысаком.

— Преклоняюсь перед мнением знатока, — изрек Перри и повел всю компанию к дому. — Мы опоздали к чаю. Кухарка наверняка в бешенстве.

— Не бойтесь! Я предупрежу ее, что мы вернулись! — Дэн скрылся в дверях кухни.

— Ну и ну! — Перри в притворном изумлении покачал головой. — Этот мальчуган далеко пойдет! Сначала он покорил Сэма, потом — нашу вспыльчивую кухарку… пожалуй, мне есть чему у него поучиться.

— Просто у Дэна отменный аппетит, — с улыбкой объяснила Пруденс.

— У меня тоже, но этого слишком мало, чтобы умилостивить кухарку. Должно быть, ты уже слышала, что в семье меня считают паршивой овцой.

— Слышала, но ни на миг этому не поверила. — Продолжая смеяться, девушка вошла в гостиную следом за Перри.

Взгляд Уэнтуорта остановился на ее лице. Он промолчал, но после чая, когда все расходились, подошел к Пруденс.

— Нам надо поговорить наедине, — заявил он. — Встретимся в библиотеке после ужина.

Пруденс согласно кивнула, пряча удивление. Неужели Уэнтуорт намерен вновь в чем-то упрекнуть ее? Может, он недоволен ее дружбой с Перри? Пруденс вспыхнула: она никому в друзья не набивается.


До конца дня Пруденс разбирала письма леди Брэндон. По мере приближения ужина ее беспокойство и нетерпение росло. Уэнтуорт не стал засиживаться за вином и сигарами, а сразу же прошел вслед за Пруденс в библиотеку.

— Ты умеешь рисовать? — без предисловий спросил он. Пруденс уставилась на него широко распахнутыми глазами. — Я спросил, умеешь ли ты рисовать?

Пруденс заулыбалась:

— Я могу нарисовать кошку: туловище — овал, голова — круг и два треугольника — уши, вот и все. А в чем дело?

— Чтобы выяснить, кому принадлежит герб, изображенный на твоей брошке, мне понадобится иметь при себе рисунок.

Отцепив брошь, Пруденс положила ее на стол.

— Кажется, сэр, вы говорили, что у вас есть книга о геральдических эмблемах?

— Посмотри вокруг, Пруденс, — с гримасой безнадежности произнес Уэнтуорт и взмахом руки указал на забитые книгами полки. — Разве ее найдешь? С тех пор как умер мой отец, библиотекой никто не занимался. Книги валяются во всех комнатах дома, даже в шкафах с посудой.

— Понятно. — Пруденс придвинула к себе лист бумаги. — Я постараюсь нарисовать герб получше… — Через несколько минут она протянула Уэнтуорту примитивный рисунок. — Вот что у меня получилось, — смущенно объявила она.

— Этого вполне достаточно! — Уэнтуорт сунул свернутый рисунок в карман жилета и на несколько минут погрузился в задумчивость, а затем устремил на Пруденс испытующий взгляд. — Ты уверена, что хочешь найти родителей? — спросил он. — Что, если исход поисков принесет тебе новые страдания?

— Я готова к ним, — с достоинством отозвалась Пруденс. — Нет ничего хуже, чем неведение.

— На твоем месте я бы всерьез подумал, прежде чем принять решение. Мне бы не хотелось вновь причинить тебе боль, — начал он, но, заметив решимость на лице Пруденс, понял: продолжать спор бесполезно. Вскоре они вернулись в гостиную.


В их отсутствие Перри донимал мать расспросами.

— Старина Себастьян удивил меня, — начал Перри. — Он кудахчет над Пруденс, как наседка — над единственным цыпленком. Вот уж не думал, что он способен на такую заботу!

— Себастьян серьезно относится к своим обязанностям — так и должно быть. Пруденс и Дэн — его подопечные.

— Странно, почему он вообще взял их под свою опеку? Не кажется ли тебе, что они с Пруденс…

— Нет, не кажется, — перебила леди Брэндон. — Если бы ты был прав, Себастьян ни за что не привез бы ее сюда. Дело в том, что девочка спасла ему жизнь.

Перри удивленно присвистнул.

— И вы не находите это странным?

— По-моему, строить догадки бесполезно. Но я уверена в благородстве его намерений. А вот насколько они разумны…

Перри вгляделся во встревоженное лицо графини.

— Не волнуйтесь, матушка. Себастьян знает, что делает.

— Ты думаешь, дорогой? Хотелось бы верить… Пока он относится к Пруденс как к милому ребенку.

— Значит, он слеп, — напрямик заявил Перри. — Знаю, мой братец успешно увиливает от брачных сетей, он не охотник до прекрасного пола, но даже он мог бы заметить…

— Ничего он заметить не мог. Когда он познакомился с Пруденс, она была одета по-мужски.

— Но теперь-то она в юбке! — возразил Перри.

Глава восьмая

На следующий день Пруденс заспалась допоздна. Спустившись вниз, она обнаружила, что Перри нетерпеливо вышагивает по холлу.

— Ты забыла про урок верховой езды? Или надеялась, что мы тебя не дождемся? — лукаво осведомился он.

— Нет, не забыла, — сдержанно отозвалась Пруденс. — Но я еще не завтракала, — сообщила она, стараясь не выказывать беспокойства. Вчера смирная Искра показалась ей огромной.

— Волнуешься? — поддразнил ее Перри.

— Ничуть, — солгала она. Устроившись в седле с помощью Перри,

Пруденс с завистью посмотрела на Дэна, который уже восседал на пони, раскинув ноги.

— А почему я должна сидеть в седле по-другому? — спросила она. — По-моему, Дэну гораздо удобнее, чем мне.

— Об этом и думать забудь, иначе Себастьян съест меня живьем! Дамы ездят верхом в дамском седле.

— Очень глупо с их стороны, — фыркнула Пруденс, опасливо поглядывая на оставшуюся далеко внизу землю. Сидеть в седле боком, положив согнутое колено на луку седла, было весьма неудобно.

— Не трусь, Пруденс! Сэм поведет твою лошадь под уздцы. Жаль, Себастьян куда-то уехал. Скоро ты научишься править сама, и мы будем каждый день кататься верхом.

Это обещание вовсе не обрадовало Пруденс. Она вцепилась в гриву кобылы так, словно от этого зависела ее жизнь.

— Не напрягайтесь, мисс, — посоветовал Сэм. — Лошади чувствуют, когда всадник волнуется. — (Пруденс от досады стиснула зубы.) — Попытайтесь подружиться с ней — поговорить, погладить по шее. Лошадям тоже нужна ласка.

Пруденс последовала совету и к концу урока почувствовала себя гораздо увереннее.

— Смотри, что я покажу, — подбежал к ней спешившийся Дэн. — • Меня научил Сэм. — На виду у удивленной Пруденс он осторожно подул в ноздри лошади. — Так делают дикари в Америке, когда укрощают мустангов. Сэм говорит, что они лучшие наездники в мире.

Конюх молча кивнул, явно не желая вспоминать о своем прошлом, но заинтригованная Пруденс не сумела промолчать:

— А вы разве были в Америке?

— Да, во время последнего восстания[1], мисс. В то время я служил в армии.

— И видели дикарей?

— По сравнению с некоторыми нашими соотечественниками никакие они не дикари, — отрезал Сэм и отвернулся.

— Будь осторожна, — прошептал Перри на ухо Пруденс. — Сэм восхищается краснокожими. Он никак не может поверить, что те в глаза не видели лошадей до тех пор, пока испанцы не открыли Америку.

— Мы когда-нибудь поедем туда, Пруденс? — Щеки Дэна возбужденно пылали. — Хотел бы я увидеть краснокожих!

— А ты не боишься лишиться скальпа, Дэн? — рассмеялся Перри. — Что, если какой-нибудь индейский вождь решит украсить пояс твоими рыжими волосами?

— Значит, поэтому у Сэма спереди на голове нет волос? — озадаченно спросил Дэн.

Сэм не мог удержаться от смеха.

— Скальп мне удалось сохранить, а волосы выпали сами собой.

Пруденс отвела мальчика в сторонку.

— Сэм лысый, — шепотом объяснила она, — но говорить об этом неприлично. Это не его вина.

Заметив виноватое выражение на лице Дэна, старый конюх поспешил подмигнуть ему в утешение.

— Просто у меня слишком подвижный ум — говорят же, что на оживленных улицах трава не растет. Пойдем, покормим лошадей, а потом я расскажу тебе про дикарей.

— Правда? Сэм, как жаль, что вы уезжаете во Францию! Что я буду делать без вас!

От этого неосторожного замечания лицо Перри омрачилось.

— Сэму вовсе незачем уезжать, — сухо произнес он. — Я мог бы заменить его — конечно, если Себастьян согласится.

— Лорд Уэнтуорт пока не собирается уезжать, — вмешалась Пруденс. — И кроме того, Перри, вы обещали мне помочь навести порядок в библиотеке. Или вы передумали? Все ясно — значит, вам надоело карабкаться по лестнице! А может, от высоты у вас кружится голова? — Девушка лукаво улыбнулась, и Перри, поддавшись ее обаянию, перестал хмуриться.

— Ничего подобного, Пруденс! Идемте, я немедленно докажу вам свою трудовую доблесть.

Уходя, она заметила, что конюх посмотрел на нее новым взглядом — в нем сквозило уважение. Мистеру Перри достался нелегкий характер, а эта девчонка сумела подобрать к нему ключик. Кто бы мог подумать, что оборванка, привезенная из Дербишира, способна на такое чудо? Уже не в первый раз дивился Сэм проницательности и дальновидности лорда Уэнтуорта. Его светлость что-то разглядел в беспризорной оборванке — и не ошибся.

Качая лысой головой, Сэм направился к конюшне. Его подмывало объяснить Дэну, что потерей волос он во многом обязан прошлым и нынешним выходкам мистера Перри, но в конце концов рассудок возобладал. Сэм придержал язык.

Перри оглянулся на удаляющуюся пару.

— Сэм — славный малый, — мрачно заметил он. — Жаль только, что он уверен, будто мой братец способен пройтись по воде, как по земле.

— Это правда? — насмешливо осведомилась Пруденс и бросилась бежать к дому, ловко увернувшись от шутливого шлепка. Вместе они продолжали работать до самого чая. Уэнтуорт вернулся домой лишь к вечеру.

Пруденс вопросительно взглянула ему в глаза, однако он еле заметно покачал головой. Девушка решила подождать с расспросами: очевидно, Уэнтуорт не хотел, чтобы о его поисках узнал» брат. Поначалу это слегка удивило Пруденс. Неужели Перри нельзя доверять тайны? Он наверняка обрадовался бы новому приключению.

Видимо, Уэнтуорт в этом деле предпочитает осторожность — ведет поиски старательно, неуклонно, но не забывая о деликатности. Пруденс робко улыбнулась ему: не следует проявлять нетерпение в ответ на его любезность. Да и надеяться, что все выяснится с первой же попытки, неразумно.

— Ты выглядишь усталой, — заметил Уэнтуорт, обращаясь к Пруденс. — Неужели ты просидела в библиотеке целый день?

— Отнюдь! — ответил за нее Перри. — Ты видишь перед собой бесстрашную наездницу.

Не пройдет и недели, как она научится брать барьеры.

— Значит, первый урок верховой езды удался? — Уэнтуорт уселся на стул и вытянул перед собой ноги. — Ты довольна?

— Отчасти, милорд, — улыбнулась Пруденс. — Брать барьеры я научусь лишь после того, как Сэм рискнет отпустить поводья. А лошадь… показалась мне слишком большой.

— Со временем ты привыкнешь к ее росту, — отозвался Уэнтуорт. — Опыт появляется не сразу…

— Но как только он придет, мы отправимся на прогулку, — заверил его Перри. — Тебе известно, что Пруденс никогда не видела моря? Обещанием свозить ее на побережье я пользуюсь как приманкой, чтобы ей не вздумалось бросить уроки.