Беверли Льюис - Дитя мое

– Я ей не скажу.

Джек сидел еще некоторое время на качелях, уставившись на деревья. Натти развлекалась внутри дома. До слуха дяди долетали пикающие звуковые эффекты и музыкальный саундтрек ее компьютерной игры.

«Бедная Лаура», – подумал Джек.

Беда даже не в том, что ее изгнали из общины. Она живет с разбитым сердцем.

Шум стих, и головка Натти просунулась в щель приоткрытой двери.

– Как дела, док?

– Сижу и думаю.

Натти уселась рядом с ним на качели, но больше ничего не сказала. Девочка чувствовала, что дяде нужна тишина, поэтому молчала. Уютно устроившись, она уткнулась головой ему в плечо. Вместе они наблюдали за тем, как колибри порхают вокруг кормушки, отгоняя от нее друг друга. Маленькие крошечные воины сражались за фруктовый сироп. Качели продолжали плавно раскачиваться. Джек размышлял о письме Рейчел и об истории, рассказанной Лаурой. Почему она ему все это поведала? И почему именно сейчас, когда даже намек на возможность романтических отношений между ними исчез, казалось, безвозвратно?

Джек не мог представить себе, что же она должна сейчас чувствовать. Ее изгнала собственная семья. Лаура потеряла связь со всеми. Ей пришлось жить у дальней родни в Чембербурге до тех пор, пока и они не указали Лауре на дверь. Она провела там год, а затем ей пришлось ехать на запад, в Огайо.

Как бы там ни было, она из амишей. Большинство людей стряхнули бы пыль с подошв своей обуви и продолжали бы жить дальше, не особо терзаясь, но только не Лаура… Вечно веселая, несмотря на непреходящую грусть, живущая по законам бичи-амишей, но в глубине души остающаяся сторонницей старого обряда, оплакивающая свою загубленную любовь.

«Мой Джонатан», – сказала она.

Натти взяла Джека под руку. Чириканье колибри только усиливало охватившую его меланхолию. Мужчина слышал, как глубоко дышит Натти. В нос ему ударил сладковатый запах ее кокосового шампуня.

– Я закончила составлять список, – тихо произнесла девочка, засовывая руку себе в карман. – Хочешь взглянуть?

Девочка развернула небрежно оторванную полоску бумаги и протянула ее дяде.

Заглавие гласило: «Чего мне хотелось бы. В списке значилось все то же самое, что и прежде: «Мобильный телефон. Собака. Серьги. Одежда». Джек прочел последнюю строку: «Но если у меня будет мама, ты можешь обо всем забыть».

Джек тяжело вздохнул. Натти прижалась к нему плотнее.

«Я стараюсь», – подумал он.

Спустя некоторое время Натти сказала:

– Хочу есть.

Жизнь продолжалась.

На следующий день позвонила Сан и с неизбежными в таких случаях предосторожностями спросила:

– Ты отвечаешь на эсэмэски?

Джек внутренне застонал, совершенно позабыв о текстовом сообщении от Анджелы. Следовало догадаться, что без Сан здесь не обошлось.

– Был занят, – ответил он.

– Настолько занят, что не нашел время ответить?

Джек промямлил что-то нечленораздельное.

Сестра фыркнула.

– Я вечером к вам заеду, – сказала она. – Есть разговор.

Вернувшись домой с работы, он застал там Сан. Тетя играла с племянницей в какую-то компьютерную игру. Девочка громко возмущалась тому, что тетя у нее выигрывает. С точки зрения Натти это было нечестно.

Их занятие дало ему возможность привести мысли в порядок. Когда она приехала? Джек направился к двери, собираясь поискать на заднем дворике Лауру.

– Джек! – крикнула вдогонку ему Сан, но он уже выскочил во двор.

Лауру он нашел в саду, примыкающем к торцу дома. Она, присев на корточки, полола сорняки и удобряла растения. Отвернувшись на секунду, она провела по лицу тыльной стороной руки, а затем вновь на него посмотрела, улыбнувшись. Она плакала.

– Что-то случилось?

Улыбка стала шире, но глаза предательски блестели.

– Ничего. А что такое?

Джек почувствовал, как кровь закипает у него в венах. Он спросил, чем она занимается сейчас. Лаура принялась рассказывать, вытирая грязные руки о свой передник. Она повела его по саду, показывая, что за сегодня успела сделать.

– Сан с тобой говорила?

Лаура напряженно улыбнулась.

– Ничего страшного…

Когда сдерживаться уже не было сил, Джек извинился и вернулся в дом. Завидев брата, Сан выпустила из рук пульт управления.

– Мне нужно на минуточку отлучиться.

– Тетя Сан! – отложив свой пульт управления, воскликнула Натти. – Я хочу переиграть!

Та нагнулась и зашептала что-то на ушко девочке. Натти послушно кивнула головой и поспешила вверх по лестнице в свою комнату. От внимания Сан не укрылась покорность племянницы. Она гордо улыбнулась.

– Я могу научить тебя, как следует с ней обращаться.

– Сан! Что ты сказала Лауре?

Сестра казалась неприятно удивленной. Он редко позволял себе разговаривать с ней в таком тоне. Не ответив, она поманила его пальцем, а сама направилась в столовую. Усаживалась сестра с таким видом, словно собралась произнести важную речь. Джек сел напротив.

– Анджела очень сожалеет о случившемся, – не теряя времени даром, сообщила ему Сан.

– Мы встретились всего-то три раза, – сказал Джек. – Узнать друг друга так и не успели, так что я решил двигаться дальше.

Обдумывая услышанное, сестра перевела дух. Джек ждал, что же последует за этим.

– Я сказала Анджеле, что вы с Лаурой не были и никогда не будете вместе. Это исключено.

Он почувствовал, как кровь прилила к его щекам.

– А Лауре ты то же самое сказала?

Сан утвердительно кивнула головой.

– Кто-то должен был выложить все карты на стол. Поскольку ты оставил всех в подвешенном состоянии, пришлось вмешаться мне.

Джек всплеснул руками.

– Сан…

– Лаура заверила меня, что не встанет у тебя на пути. Она пообещала даже помочь тебе в твоих отношениях с Анджелой всем, чем сможет.

– Ты не имела права с ней об этом говорить, Сан.

– Я просто пытаюсь тебе помочь.

Откинувшись на спинку стула, Джек скрестил руки на груди. Сестра подалась вперед и слегка стукнула кончиками пальцев по столу, привлекая его внимание.

– Ты не сможешь найти Натти маму, пока в этом доме работает Лаура.

Отрицательно покачав головой, он встал.

– Куда ты идешь? – спросила Сан.

Джек махнул рукой по направлению к двери.

– Мы поговорим об этом в другой обстановке. Здесь нас могут услышать Натти или Лаура.

– А мне кажется, им следует все знать, – хватая свою сумочку, возразила Сан.

Когда за ними закрылась дверь, брат и сестра оказались на крытом крыльце. Сан огляделась в поисках чужих глаз и ушей, но никого не увидела.

– Хорошо, Джек, здесь даже лучше, – тихим голосом произнесла она.

Он повернулся к сестре. В животе все неприятно сжалось.

– Ты задела чувства Лауры. Я застал ее в слезах.

Сан нахмурилась.

– С чего ей плакать?

«Уму непостижимо», – пронеслось в голове у Джека.

Он оперся о перила, готовясь высказать все, что думает. Ничего, если потом он об этом пожалеет.

– Послушай, Сан! Я не хочу, чтобы Натти росла, считая, что вправе говорить все, что ей заблагорассудится, совсем не заботясь о чувствах других людей.

Сан вздрогнула, плотнее сжав губы.

– Я не могу вести себя по-другому.

– А ты постарайся.

В глазах сестры сверкнул гнев, внезапно сменившийся чем-то другим.

– Минуточку! Ты что, на самом деле влюбился в няню?

Этого еще не хватало! Джек вздохнул.

– Сан! Ты давно ревнуешь Натти к Лауре.

Сестра замотала головой, словно сказанное было полной чушью, и устремилась к своей машине.

– Позвони, когда поумнеешь, – повернувшись, гневно бросила она через плечо.

Тяжело вздохнув напоследок, Джек заторопился назад. Лауру он застал у кухонной раковины. Руки приподняты. Глаза красные. Взглянув на Джека, она с трудом выдавила из себя подобие улыбки.

– Извини, – попытался он ее утешить. – Не слушай ее.

Они стояли, не зная, что предпринять. Дверь, ведущая в спальню Натти, оставалась закрытой. Видимо, девочка успела чем-то увлечься.

Неловкую тишину Лаура нарушила первой:

– Я не знала, что ты расстался с Анджелой из-за меня. Это моя вина, Джек.

– Нет, не твоя.

Она смотрела на него с видом потерявшегося ребенка.

– Мне надо домой.

Лаура скользнула мимо него. Джек схватил ее за руку. Остановившись, она посмотрела ему прямо в глаза.

– Отпусти, Джек.

– Давай лучше все обсудим, – разжимая пальцы, предложил он.

Она отрицательно покачала головой.

– Разговор ничего не изменит.

– А вдруг? – настаивал Джек.

– Лучше не надо, – сказала она, прежде чем покинуть его дом.

Когда Эрни выписали из больницы, Келли навестила его в офисе. Помимо поздравительной открытки она принесла с собой кекс с низким содержанием растительного белка, сахара и жиров.

Сидя за столом, Эрни с нескрываемым скепсисом оглядел кекс.

– Это чтобы диета не казалась такой уж страшной, – приободрила его Келли.

– Вот и замечательно.

Он принялся читать открытку.

Келли присела напротив. От ее внимания не ускользнуло то, как сильно Эрни сдал за последнее время. По крайней мере он в хорошем расположении духа.

Закончив читать, Эрни немного смягчился.

– Ну что ж, я опять в деле, – откашлявшись, произнес он.

– Обеими руками за, – сказала Келли. – Дело еще не закончено.

Они поговорили немного о разных пустяках. Неожиданно Эрни нахмурился.

– Кстати, как там насчет той девчонки?

– Мы сдали ее файл в архив, – стоя в дверном проеме, отозвалась Синди.

Эрни повернул голову к Келли.

– Она – твоя копия.

– Ну, разве что в темную ноябрьскую ночь…

Эрни нахмурился.

– Я хочу еще раз взглянуть на нее.

Келли напряглась. Ей неприятно было думать, что старик потерял свой нюх еще прежде, чем его забрали в больницу. Синди вытащила папку с бумагами и положила ее на стол. Эрни взял папку и развернул ее.

– Да… это Натти из Вустера…

Келли сидела и ждала, когда он сам поймет, как сильно прежде ошибался. Натти просто никак не могла быть ее Эмили.

– Ты ее проверяла, как обычно? – проворчал Эрни.

– Мы больше не будем этого делать.

Старик недовольно хмыкнул. Перелистывая страницы, он задержал на чем-то свой взгляд, а затем передал папку ей.

– Я что-то пропустил?

«Много чего», – подумала Келли.

Она взяла папку и едва не задохнулась, когда ее взгляд остановился на фотографии Натали Ливингстон. Маленькая кареглазая черноволосая девочка. Нет, в тот день она видела другую.

– Кажется, это я напортачила, – чуть слышно произнесла она.

Какая грубая ошибка!

– Значит, мы опять в деле, – с довольным видом произнес Эрни.

Келли обменялась разочарованным взглядом с Синди. Она почувствовала себя полной дурой, но в то же самое время в ее душу нахлынули теплые волны надежды.

Оставив Эрни медленно входить в рабочую колею, Келли переписала номер телефона авиашколы Джека Ливингстона и покинула офис. Позвонив своему боссу, отцу Мелоди, она быстро обо всем договорилась. Поскольку в период стажировки Келли работала по субботам, она надеялась, что ей позволят немного изменить свой рабочий график. В конце концов, она часто задерживалась на работе до половины седьмого.

Ранее Синди позвонила в «Хайе Граунд» и узнала, что Джек Ливингстон будет в офисе завтра в пятницу.

– Он регулярно ходит в церковь, – заметил Эрни прежде, чем Келли с ним распрощалась. – У него очень высокая репутация. Мне кажется, что нам с ним повезет.

Келли тоже очень на это надеялась.

Автомобиль несся мимо ферм. До аэропорта округа Уэйн она добралась за сорок минут. Половина четвертого. «Тойота» свернула на подъездную дорогу. По бокам тянулись ряды ангаров, занимаемых разными авиационными фирмами. «Хайе Граунд» она отыскала по броскому рекламному щиту, храбро призывавшему: «Научим летать!» Остановившись напротив, Келли немного посидела в машине, молясь про себя, желая таким образом избавиться от растерянности, надеясь, что к старым трюкам ей прибегать больше не придется.

«Слишком наивно ждать, что этот неглупый человек вдруг превратится в полного дурачка», – улыбнувшись собственной мысли, покачала головой Келли.

Если Джек Ливингстон ее в чем-то заподозрит, он сразу же догадается, что кто-то самым беспардонным образом вторгся в его личную жизнь. Келли тяжело вздохнула.

«Помоги мне сказать то, что следует сказать», – взмолилась она Господу.

Мелодичное звяканье возвестило о ее появлении. Сидевший у длинной стойки молодой человек, помоложе Келли, встал и поприветствовал гостью. На бейдже она прочитала имя: Мик Робертс. Рост – около пяти футов и восьми дюймов[47]. Коренастый. Бритоголовый. На правой руке – татуировки, изображающие орла, земной шар и якорь морской пехоты США.