Вирджиния Эндрюс - Дитя заката

– Что Кристи? – со злостью произнес он, такое же выражение лица несколько минут назад я наблюдала у Ферн. – Ты хочешь сказать, что моя сестра будет дурно влиять на нее?

– Я не думаю, что она специально станет ее портить, но ведь раньше она мало находилась в обществе детей такого возраста, как Кристи. Поэтому было бы лучше, чтобы ты поговорил с ней на эту тему.

Джимми несколько смягчился и, откинувшись на спинку кресла, проговорил:

– Нам следует быть понимающими. Она прошла через ад. Я поговорю с ней, ведь ты же не хочешь, чтобы она почувствовала, что, покинув одно пекло, попала в другое.

– Мне не кажется, что жизнь в нашем доме напоминает ад, Джимми.

– Извини, я немного погорячился, но до сих пор меня трясет от злости при мысли о том, что она пережила.

– Понимаю, Джимми, – я наклонилась, чтобы поцеловать его.

Он улыбнулся. Все вроде бы стало на свои места, Джимми по-прежнему читал свой журнал, но я почувствовала, что в нашей семейной жизни, в наших отношениях появилась маленькая трещина, я прекрасно понимала причину ее возникновения.

На следующее утро Ферн не проявляла никаких признаков обиды, она молча ждала возле лимузина, пока Кристи поцелует меня.

– До свидания, Дон, увидимся после школы в отеле, – Ферн тоже обняла и поцеловала меня в щеку.

Они уехали прежде, чем я успела ответить. Обернувшись, я увидела улыбающегося Джимми.

– Дон, она похожа на цветок, который долго держали в темноте и наконец вынесли на солнце. Ферн как будто оживает.

– Я надеюсь, что это так.

Вечером часть моего оптимизма по поводу оживания Ферн улетучилась. Мне позвонил мистер Йанмен, директор школы.

– Извините, миссис Лонгчэмп, что отрываю от дел, но если у вас найдется свободная минутка, спуститесь, пожалуйста, вниз, мне бы хотелось с вами побеседовать.

– Да, конечно, мистер Йанмен, для вас у меня всегда найдется время. Что-нибудь случилось?

– Я по поводу Ферн, то есть Кэлли Энн. Прибыли ее аттестаты из прежней школы. Боюсь, ее прежние достижения оставляют желать лучшего.

– Должно быть, все это из-за того, что ей довольно тяжело было в своей прежней семье, мистер Йанмен.

– У нее была очень низкая успеваемость по всем предметам, в том числе и основным, на экзаменах она провалила все. Я повторяю, все. И это еще не самое плохое. Учителя жалуются на ее возмутительное поведение.

– Мистер Йанмен, я все же склонна считать, что на нее повлияла сложная обстановка в семье. Мы с мужем обязательно заедем к вам, чтобы обсудить эти вопросы.

– Да, да, нам просто необходимо поговорить на эту тему. Очень жаль, что мне пришлось оторвать вас от дел.

– Нет, нет, что вы, я благодарна, мистер Йанмен, за то, что нашли время сообщить мне об этом. И я, и мой муж будем рады видеть вас, если устроит, сегодня.

О своем разговоре я немедленно сообщила Джимми; он, выслушав меня, согласился, что необходимо рассказать мистеру Йанмену историю Ферн.

– Учителя должны относиться к ней снисходительно. Мне будет неприятно, если они начнут на нее жаловаться.

Мистер Йанмен покачал головой и вздохнул.

– Очень хорошо, что вы решили довериться мне. Это многое объясняет. Даже то, что она хочет избавиться от прежнего имени. Возможно, ее плохое поведение было на самом деле протестом непониманию, просьбой о помощи. Бедное дитя! Можете быть уверены, я сохраню все это в тайне и сделаю все, что в моих силах, дабы помочь ей.

– Пожалуйста, не стесняйтесь звонить нам, если возникнут трудности.

– Мы поступили правильно, сообщив ему обо всем, – сказал Джимми мне, выходя из дома. – Он очень интеллигентный и порядочный человек, надеюсь, теперь все будет хорошо.

Я чувствовала, что все гораздо сложнее, чем это представляет себе Джимми, что все обернется серьезными проблемами. А через некоторое время убедилась, что предчувствие меня не обмануло.

Миссис Бредли пришла ко мне в кабинет очень расстроенная, слезы катились по ее щекам.

– Что случилось, миссис Бредли? Неужели что-то с вашей семьей?

Я встала, усадила ее в кресло и протянула стакан с водой.

Она покачала головой, затем, выпив воды, глубоко вздохнула и излила свою печаль.

– Из кассового фонда пропало триста долларов. Такого не случалось с тех пор, как я поступила сюда на службу, а ведь вы знаете, Дон, с тех пор прошло немало времени.

– Вы уверены, что они пропали?

– Флоренс и Эйнес пересчитали все до цента, нет никаких сомнений – они исчезли.

Я присела рядом. Миссис Бредли была слишком вежливой, чтобы сказать то, что я предполагала. Она ждала моего вопроса, но я пыталась избежать этих слов...

– Как вы думаете, что с ними случилось? Может, это ошибка?

– Вы знаете, Дон, я не пошла бы к вам, не проверив всего досконально; естественно, я проверила все счета, все доходные листы от кафе, казино, от других услуг и убедилась, что ошибки нет. Деньги украдены. Я работаю со своими сослуживцами много лет и уверена в них на сто процентов, во всех, да, во всех, кроме одного.

Ее слова упали как камень.

– Вы сказали ей об этом?

– Нет. Она была с нами, когда мы все это проверяли, и, конечно, знала, что мы обнаружили пропажу, но за все время не вымолвила ни слова.

– У нее был доступ к деньгам?

Миссис Бредли кивнула, глаза ее снова наполнились слезами.

Мне было очень тяжело, голова стала словно свинцовая, в висках стучало.

– Другого объяснения я не нахожу. Как только мы закончили работу, она сказала, что ей нужно идти делать домашние уроки. Напоследок я спросила, не знает ли она что-нибудь о судьбе пропавших денег, но она покачала головой и удалилась. Мне очень жаль, что пришлось обратиться к вам, боюсь, вас это очень расстроило.

– Нет, нет, миссис Бредли. Вы поступили совершенно правильно. Мой муж ничего не знает об этом?

– Нет, я никому ничего не говорила, а также попросила служащих держать это в секрете. Могу вас заверить, что никто из них не проболтается.

– Очень хорошо, я сама займусь этим. Казалось, она снова расплачется. Я ободрила ее и помогла подняться:

– Не думайте об этом, все будет в порядке.

– Спасибо, Дон.

С этими словами она покинула мой кабинет.

Мне стало холодно. Я вспомнила, что, когда мы уезжали из Нью-Йорка, в чемоданчике Ферн была пачка денег. Возможно ли, что все, что нам рассказала Ферн, – ложь? Откуда у Ферн столько денег? Может, она обокрала Клейтона?

Я решила разобраться во всем сама, не привлекая Джимми, и поспешила домой. В холле я встретила миссис Бостон, которая сообщила, что несколько минут назад Ферн отправилась в свою комнату.

Войдя к ней, я обнаружила ее лежащей на кровати и читающей роман.

– Мне казалось, что ты отправилась домой выполнять домашнее задание.

– Это невежливо – следить за людьми.

– Никто за тобой не следил; я узнала об этом от миссис Бредли и пришла проверить. Почему ты его еще не делаешь?

– Я сказала так миссис Бредли только потому, что мне захотелось уйти. Это, наверное, самая скучная работа в отеле, мне до смерти надоело там торчать. Может быть, лучше работать официанткой?

Я ничего не ответила на это, только пристально на нее посмотрела; как мне показалось, она виновато отвела глаза.

– Скажи, пожалуйста, не повлияла ли пропажа денег на твое желание сменить место работы?

– Я не знаю, куда исчезли деньги, разве миссис Бредли утверждает, что их украла я?

Она злобно сверкнула глазами.

– Нет, но, возможно, ты поможешь нам их разыскать?

– Я не знаю, чем могу помочь, может, она сама их потеряла, а может, не взяла плату с тех женщин: они выглядели бедными, и миссис Бредли, должно быть, пожалела их.

– Все эти люди работают здесь долгие годы, я полностью доверяю им.

– А мне ты доверяешь? Я не крала их.

– Доверяю, Ферн. Может, у тебя все-таки есть какое-нибудь предположение насчет того, где они могут находиться? Может быть, их поместили не в тот отдел?

– Я их не видела, – резко сказала она, глядя в пол.

– Почему ты сразу не пришла ко мне и не сообщила о том, что хочешь уйти, это было бы лучше, чем лгать. Ты всегда можешь обратиться ко мне, если тебе что-нибудь понадобится.

– Я не крала денег, – повторила она. – Кстати, сегодня я собиралась сказать тебе об этом.

– Хорошо, давай оставим эту тему. Ты уже выполнила домашнее задание?

– Нет, но я выполню его позже.

– Давно ли ты читаешь подобные вещи? – спросила я, глядя на открытый роман, лежащий на ее кровати.

– Не знаю, они не порнографические, если тебя это беспокоит.

– Я просто подумала, что они для взрослых.

– Нет, мне нравится читать истории. Ты хочешь забрать их?

– Нет.

– Да, я знаю, Клейтон тоже хотел отобрать их у меня, ты такая же, как он. Да, да, такая же жадная.

Она вся тряслась от злобы. Я подошла ближе и положила руку ей на плечо, но она сбросила ее и заверещала, сжимая руки в кулаки:

– Я не брала этих денег! Не брала, даже не видела! Миссис Бредли – старая ведьма, а ты настолько глупа, что поверила ей, Дон. – Она выбежала из комнаты.

– Ферн, – закричала я ей вслед, но она уже сбегала по ступенькам.

Внизу стояла миссис Бостон.

– Ах, – воскликнула я, – мне не удалось с ней справиться.

– Вряд ли кому-нибудь удастся с ней справиться, – заметила миссис Бостон, покачав головой и снова принимаясь за свою работу.

Я вернулась в отель. Некоторое время спустя ко мне в кабинет вошел Джимми. Он был очень огорчен и озлоблен. Сел в кресло и, уставившись на меня, низким голосом изрек:

– Что случилось с Ферн?

В воздухе запахло грозой, по комнате защелкали электрические разряды.

– Джимми, мне кажется, что Ферн взяла деньги из кассы. – И прежде, чем он мог что-то возразить, я рассказала все, что узнала от миссис Бредли.

Он молча выслушал, а после обхватил голову руками.

– Зачем ей понадобилось красть деньги, к тому же у нас? Ведь у нее есть все, что она хочет.

Я рассказала о том, что нашла в ее чемоданчике деньги, когда мы были в Нью-Йорке.

– Это только доказывает, что у нее были деньги, больше чем достаточно, и не было причин воровать.

– Люди иногда крадут по другим причинам.

– Она не могла украсть у нас. Как ты могла поверить в это! Как ты могла обвинить ее в этом!

– Я не обвиняла ее в этом. Я спросила, знает ли она что-либо по этому поводу, а она впала в истерику.

– Это моя забота. Ты ведь знаешь, какая она чувствительная после того, что с ней случилось. – Он вздохнул. – Ты должна быть более обходительной с ней, Дон. Она прибежала ко мне и так горько рыдала, что я думал, мне не удастся ее успокоить. Мой носовой платок можно выжимать, такой он мокрый от слез.

– Мне очень жаль, Джимми.

– Я пообещал ей, что ты извинишься.

Его слова просто ошарашили меня, он был так зол. Слезы навернулись на глаза, но я сдержалась.

– Я ничего дурного не сделала, – спокойно ответила я.

– Не то чтобы ты что-то сделала, но ведь ты понимаешь, как расстроилась Ферн.

– Хорошо, Джимми, я извинюсь, если ты считаешь это нужным.

– Да, Дон, я считаю, что это нужно. И, пожалуйста, если возникнут подобные проблемы, прежде чем что-либо предпринять, посоветуйся сначала со мной.

У меня на глазах снова показались слезы. Но он не мог их больше видеть, потому что повернулся к двери и уже собирался уходить.

– Джимми! – крикнула я.

Он обернулся.

– Что?

– Как ты думаешь, кто мог взять эти деньги?

– Не знаю, Дон. Миссис Бредли довольно стара, я не удивлюсь, если однажды она найдет их под своими бумагами, – ответил он и вышел.

Неожиданно я осознала, какой слепой бывает любовь; как быстро она затуманивает глаза, изменяя краски, путая добро со злом; она – опиум, феерическая комедия, маскарад.

Я не хотела извиняться перед Ферн, так как считала, что это будет хуже для нее и для меня. Я понимала, что несмотря на то, что с ней произошло, она была всего лишь испорченной маленькой девочкой.

Мы не сможем ей помочь, если будем потакать ей, позволять брать верх над собой, но говорить об этом с Джимми было бесполезно, он слишком уверен в своей правоте.

Придя домой, я отправилась в комнату Ферн. В этот раз я решила постучать, прежде чем входить. Она долго не отзывалась, затем пригласила войти:

– Входите, я делаю домашнее задание.

– Я пришла вовсе не затем, чтобы это проверять.

На кровати были разбросаны книги, а из-под тетрадей выглядывал уголок журнала. Ферн покусывала карандаш, опустив глаза в пол.

– Ты пошла к Джимми и обвинила меня в том, что я подозреваю тебя в краже, да?

– Да, я поступила именно так.