Хелен Филдинг - Дневник Бриджит Джонс

– Дэниел! – воскликнул Викси. – Ты знаком с Ванессой?

– Нет, – ответил Дэниел, пуская в ход одну из самых своих обольстительных улыбок и протягивая руку. – Приятно познакомиться.

– Дэниел, – Ванесса скрестила руки на груди, явно разъярившись. – Мы же с тобой спали!

Господи, как жарко. Приятно высовываться из окна. Кто-то играет на саксофоне – пытается изобразить, что мы все снимаемся в фильме про Нью-Йорк. Отовсюду слышны голоса, потому что окна везде открыты. Из ресторанов доносится запах еды. Хм. Здорово было бы переехать в Нью-Йорк, хотя, если подумать, там не оч. классно устраивать выезды на выходные. Если только выезд происходит не в сам Нью-Йорк. В чем нет никакого смысла, если ты уже в Нью-Йорке.

Сейчас звякну Тому и сразу за работу.

20.00. Загляну к Тому выпить по стаканчику. Всего на полчасика.

58 кг, алкоголь: 4 порц., сигареты: 3 (оч. хор.), калории: 1326, мгновенная лотерея: 0 (отлично), звонки в «1471»: 12 (плохо), сон: 15 час. (плохо, но это все жара виновата).

Уговорила Перпетую дать мне разрешение поработать сегодня дома. Не сомневаюсь, она согласилась только потому, что и сама не прочь позагорать. М-м-м. Новый рекламный проспектик. «Гордость Британии: ведущие загородные отели-усадьбы Британских островов». Чудненько. Листаю страницу за страницей, воображая нас с Дэниелом в каждом номере и в каждом обеденном зале (страстными и романтичными соответственно).

11.00. Все. Надо сосредоточиться.

11.25. Хм, зазубрина на ногте.

11.35. Боже. Только что ни с того ни с сего в голову полезли мысли о том, что Дэниел мне изменяет, и я стала придумывать исполненные достоинства и резкие, как бритва, фразы, которыми прижму его к стенке и заставлю раскаяться. И как это понимать? Не подсказывает ли мне мое женское чутье, что у Дэниела роман на стороне?

Чем старше становишься, тем сложнее все обстоит с отношениями. Когда тебе за тридцать и ты одинока, обычные неприятности, связанные с отсутствием личной жизни – секса нет, не с кем провести воскресенье, вечно приходится одной возвращаться с вечеринки, – усугубляются бредовой идеей, что виной всему возраст; начинаешь думать, что твой последний роман и впрямь был последним, равно как и секс, и что все это – расплата за нехватку бесшабашности или недостаток решительности, не позволившие тебе остепениться еще во цвете молодости.

И совершенно при этом забываешь, что, когда тебе было двадцать два и у тебя точно так же не было парня, а с тем, кто тебе нравился уже двадцать три месяца, познакомиться никак не удавалось, ты считала это просто досадной неудачей и не более. Но с годами все накручивается, накручивается и накручивается, и вот уже обретение мужчины начинает казаться недостижимой целью, чудом каким-то, – а когда ты наконец все-таки заводишь роман, он, естественно, не вполне соответствует твоим ожиданиям.

В этом ли дело? Или наши с Дэниелом отношения дали крен? Дэниел мне изменяет?

11.50. Хм. Ноготь все цепляется. С этим срочно надо что-то делать, а то я начну его грызть и скоро останусь без ногтя. Пойду поищу пилку. И лак что-то облез… надо его снять и покрасить ногти заново. Лучше сразу этим и заняться, пока не забыла.

Полдень. Так ужасно, когда погода стоит жаркая, а чей-то так называемый бойфренд не хочет никуда ходить и отказывается ехать в путешествие. Будто я его силком гоню в эту поездку на выходные. Можно подумать, речь идет не о небольшом путешествии, а о женитьбе, трех детях и ежедневной чистке унитаза. Похоже, у меня начинается душевный кризис. Позвоню-ка Тому (каталогом можно прекрасно заняться и вечером).

12.30. Хм. Том говорит, что путешествие с любовником всегда приводит к бесконечным переживаниям о том, хорошо ли у вас все складывается, поэтому лучше ехать просто с другом.

Если не считать секс, говорю я. Если не считать секс, соглашается он. Сегодня вечером иду к Тому, захватив рекламные проспекты, и мы вместе распланируем воображаемый выезд на выходные. Значит, сейчас надо оч. плотно поработать.

12.40. В этих шортах и футболке страшно неудобно в такую жару. Переоденусь-ка в свободное длинное платье.

Мамочки, сквозь него трусы просвечивают. Надо надеть другие, телесного цвета, а то вдруг кто придет. Те новенькие будут в самый раз. Куда же они запропастились?

12.45. Ну уж тогда нужно и лифчик из комплекта надеть, если найду.

12.55. Вот, так-то лучше.

13.00. Пора обедать! Наконец-то можно чуть-чуть передохнуть.

14.00. Все, сейчас принимаюсь за работу, чтобы к вечеру все закончить и спокойно уйти. Что-то оч. спать хочется. Как жарко. Может, прикрыть глаза на пять минут? Говорят, короткий дневной сон – прекрасный способ восстановить силы. С блеском доказано Маргарет Тэтчер и Уинстоном Черчиллем. Хорошая мысль. Лучше, наверно, на кровать прилечь.

19.30. О, черт, черт, черт!

58 кг, алкоголь: 7 порц., сигареты: 22, калории: 2145, изучение лица на предмет морщин: 3 ч 50 мин.

9.00. Ура! Сегодня вечером встречаемся с подругами!

19.00. Только не это. Оказывается, Ребекка тоже будет. Проводить вечер с Ребеккой – это как плавать в море бок о бок с медузой: все будет совершенно великолепно, пока она тебя ка-ак не обожжет – и в два счета от душевного равновесия не осталось и следа. И ведь что самое главное, ядовитое жало Ребекки всегда точно нацелено на самое твое слабое место! Шерон говорит, что мне давно не двадцать четыре и пора уже научиться справляться с Ребеккой и вообще воспринимать ее спокойно. Она права.

Полночь. Пхмельпрстжутк… Ястарух… Лицокошмр.

Бр-р. Проснулась в таком хорошем настроении (опьянение со вчерашнего еще не прошло), а потом вдруг вспомнила, каким кошмаром обернулись девичьи посиделки. После первой бутылки «шардоне» я уже было собралась поднять тему постоянных разочарований из-за выходных, и тут Ребекка спросила:

– А как Магда поживает?

– Хорошо поживает, – ответила я.

– Она такая красавица, правда?

– Угу, – пробурчала я.

– И выглядит намного моложе своих лет, просто удивительно! Запросто можно дать двадцать четыре – двадцать пять. Вы же в школу вместе ходили? Она ведь была тремя классами ниже, или четырьмя?

– Она меня на полгода старше, – поправила я ее, ощущая первый холодок ужаса.

– Неужели? – проскрипела Ребекка и выдержала долгую многозначительную паузу. – Да, Магде повезло. Кожа у нее хорошая.

Кровь отхлынула от моего лица, когда я осознала смысл страшных слов Ребекки.

– Ну, она не так много улыбается, как ты. Может, поэтому и морщин меньше.

Я схватилась за край стола, пытаясь прийти в себя. Я преждевременно старею, вот оно что. Будто ускоренно проматывают пленку, и слива на глазах превращается в чернослив.

– Как твоя диета, Ребекка? – вдруг переменила тему Шерон.

О господи, Джуд и Шерон не отрицают, что я преждевременно старею, они принимают это как данность и тактично заговаривают о другом, чтобы пощадить мои чувства! Ужас овладел всем моим существом, я схватилась за лицо – все сильнее обвисающее с каждой секундой.

– Я в туалет, – голосом чревовещателя проговорила я, сжав зубы, чтобы как можно меньше двигать ртом и предотвратить появление новых морщин.

– С тобой все нормально? – спросила Джуд.

– Всь тлчн.

Оказавшись перед зеркалом, я пошатнулась: в жестоком свете лампы над головой на меня смотрело загрубевшее от времени, обвислое, толстое лицо. Я подумала, что сейчас подруги, наверное, укоряют Ребекку: она переполошила меня, брякнув то, о чем давно говорят у меня за спиной, но о чем мне не стоило бы знать.

Внезапно меня охватило желание ринуться в зал и начать спрашивать всех подряд, сколько лет они бы мне дали. Как-то в школе я сделала нечто подобное, когда во мне созрело убеждение, что я умственно неполноценна. Я бегала по спортивной площадке, задавая всем вопрос: «Я ненормальная?» – и двадцать восемь человек ответили «да».

Если попадаешь на крючок мыслям о старении, спасения нет. Жизнь представляется похожей на отпуск, который всегда очень быстро начинает катиться к концу, когда пройдена половина. Надо срочно что-то сделать, чтобы прекратить старение, но что? На подтяжку лица денег нет. Мной овладевает страшная мысль: и лишний вес, и диеты приводят к старению – куда ни кинь, везде клин. Почему я выгляжу старше своих лет? Как так получилось? Вглядываюсь в лица старушек на улице, стремясь уловить те незаметные процессы, из-за которых лицо стареет, а не молодеет. Лихорадочно просматриваю все газеты, выискивая, кому сколько лет, и пытаясь определить, не старовато ли они для своего возраста выглядят.

11.00. Зазвонил телефон. Это оказался Саймон, хотел рассказать о девушке, на которую положил глаз.

– И сколько ей лет? – с подозрением поинтересовалась я.

– Двадцать четыре.

О боже, боже. Я достигла того возраста, когда мужчины моих лет уже не считают своих ровесниц привлекательными.

16.00. Иду в кафе на встречу с Томом. Решила потратить побольше времени на голливудский макияж, чтобы скрыть признаки увядания. Сто лет водила под глазами маскировочным карандашом, рисовала стрелки и накладывала на щеки румяна.

– Боже правый, – ахнул Том, когда я пришла.

– Что? – заволновалась я. – Что такое?

– Ты видела себя в зеркало? Хоть сейчас в фильм ужасов.

Я быстро и часто заморгала, пытаясь внутренне примириться с тем фактом, что заложенная мне под кожу бомба с часовым механизмом взорвалась и лицо мое скукожилось безвозвратно.

– Я выгляжу намного старше своих лет, да? – несчастным голосом спросила я.

– Нет, ты выглядишь, как пятилетняя девочка, измазавшая себе физиономию маминой косметикой, – ответил он. – Посмотри на себя.

Я глянула в висевшее на стене паба зеркало. На меня смотрел безумный клоун: ярко-красные щеки, две дохлые вороны вместо глаз, а под ними – снега Монблана. Я неожиданно поняла, как случается, что пожилые женщины начинают слишком усердствовать с косметикой и все хихикают у них за спиной. Больше хихикать не стану.

– Что случилось-то? – Он был само великодушие.

– Я старею. Преждевременно, – пролепетала я.

– Боже мой, это все из-за Ребекки, да? – воскликнул он. – Шерон рассказала мне про разговор о Магде. Это просто бред собачий. Больше шестнадцати тебе не дашь.

Обожаю Тома. Хотя и подозреваю, что он был не совсем честен, все равно духом я воспрянула, поскольку Том уж точно не стал бы говорить, будто мне на вид шестнадцать, если бы на самом деле я выглядела на сорок пять.

56,6 кг (оч. хор., из-за жары есть не хочется), алкоголь: 3 порц., сигареты: 0 (оч. хор., курить из-за жары тоже не хочется), калории: 759 (исключительно мороженое).

Еще одно воскресенье пошло коту под хвост. Похоже, все лето я обречена смотреть крикет при задернутых шторах. И вообще чувствую какое-то смутное недовольство – не только из-за занавешенных окон и полного фиаско с путешествиями. На смену одному дурацкому жаркому дню приходит другой точно такой же, и я все чаще думаю, что проводить эти дни надо как-то иначе. Это сродни периодически приходящей в голову мысли о том, что, будучи лондонцем, ты должен ходить в Альберт-холл, Тауэр, Королевскую академию художеств и Музей мадам Тюссо, а не шататься по барам с веселой компанией.

Чем ярче светит солнце, тем яснее становится, что все вокруг куда лучше и полноценнее пользуются хорошей погодой: одни, быть может, играют в софтбол (причем всех позвали, а меня нет), другие вдвоем с возлюбленным валяются у водопада на лужайке, где пасутся оленята, или же идут на торжественное мероприятие, возможно с участием королевы-матери и Пласидо Доминго (а то и Хосе Каррераса заодно). Все стараются сделать в это чудесное лето что-то запоминающееся, и только мне это не удается.