– Я бы с удовольствием, – отвечает Джон, – но у моей девушки сегодня праздник.

У Джона есть девушка? Ну конечно, у Джона есть девушка. Он чувствительный и милый, и у него хорошая интуиция. Это я, ограниченная дурочка, считала, что у него проблемы с женщинами. Боже мой, ну как же можно быть такой слепой! Вот сейчас смотрю на него, а он улыбается – такой милый парень и, не сомневаюсь, просто замечательный возлюбленный. Когда я расстроилась из-за Лайама, он был так внимателен к моим переживаниям! Джон знал, что можно сказать в подобной ситуации, а о чем лучше помолчать. Любая девушка была бы счастлива, жди ее дома такой заботливый и тонко чувствующий человек. Я смотрю на Джона и вижу тонкие лучики морщинок вокруг глаз и около рта – это оттого, что он часто улыбается. Джон очень хороший, редкий парень. Думаю, люди могли бы ежедневно удивлять нас, позволь мы им это.

Мне очень хочется отпраздновать. Теперь, когда подготовка проекта завершена и снова становится актуальной действительная причина моей работы здесь, я не могу отказаться от возможности чуть-чуть продлить сегодняшний день.

– Ну что ж, тогда только я и ты, Эб Фэб, – говорит Том. Совершенно очевидно, он уже больше не расстраивается из-за меня, как это было недавно. Сейчас он смотрит мне в глаза и улыбается одним уголком губ – и мне это очень нравится.

– Звучит неплохо. И куда же мы отправимся?

– Сегодня у нас праздник, и я предлагаю пойти в мое любимое «Юнион-сквер-кафе». Его владелец – мой кузен, так что проблем со столиком не будет. Надеюсь, ты не возражаешь против ужина в шикарной обстановке? – Том поднимает брови, давая мне понять, что он уверен – в глубине души я роскошная женщина.

– Совсем не возражаю!

Как здорово оказаться в том месте, которое любит Лайам, – и он будет незримо присутствовать рядом со мной.

16

КОНЕЦ ЭПОХИ

В машине Том оказывается далеко от меня – на противоположной стороне прохладного кожаного сиденья. Между нами такое большое расстояние, что для разговора с ним требуется мегафон. Сегодня он ведет себя совсем иначе, чем когда мы ходили в «Пен-Топ». Думаю, подружка держит его на коротком поводке, раз он прямо приклеился к стеклу. Наверное, она расспрашивала его о новых костюмах и сильно разозлилась, узнав, что выбирала их я.

Но столик в ресторане маленький, и мы сидим так близко, что стоит потянуться за хлебом или маслом, и наши руки непременно столкнутся. Первые два касания я почти не замечаю, а в третий раз чувствую, что непроизвольно задерживаю руку. Поднимаю глаза на Тома и понимаю, что веду себя нелепо... Может быть, я делаю это, потому что не видела Лайама уже целую неделю? Или из-за восторга от успеха, который мы оба ощущаем? Но лицо Тома ничего не выражает, думаю, именно в таких случаях употребляют выражение «пустой взгляд».

После стрессовых ситуаций люди довольно часто впадают в эйфорию, и в эти моменты между ними может возникнуть сильное чувство товарищества. Поэтому я недолго переживаю, что Том превратно истолкует мое поведение как влюбленность. Решаю, что о таких пустяках и говорить не стоит, и забываю о происшедшем.

– Уверен, у тебя грандиозные планы по поводу закуски. Что ты будешь?

Меня очень привлекают устрицы, но я боюсь, что Том всем блюдам предпочитает мясо с картошкой (а это так и есть). И он может испытать те же чувства, что и я, когда мы с Лайамом ели суши. Поэтому я выбираю самое обычное блюдо – макароны с сыром.

– Боже мой, я привел тебя в шикарный ресторан, а ты заказываешь макароны с сыром! Тебе легко угодить, мне нравятся такие красотки.

Когда он произносит это слово, я вспоминаю, как он первый раз так меня назвал. Сейчас же подобное обращение совсем не кажется мне оскорбительным – просто забавно, вот и все.

– А как твоя красотка? – подражаю я Тому. – Ей легко угодить?

После этого вопроса Том погружается в меню и долго молчит. Оторвавшись от него – лицо снова ничего не выражает, – он смотрит мне прямо в глаза и говорит:

– Знаешь, Эб Фэб, мне нужно кое-что тебе сказать. Готовлюсь услышать что-то ужасно важное, что-то такое...

– Я тоже с огромным удовольствием съем макароны с сыром.

Я не сразу понимаю, что это шутка, но тут он улыбается, и я в ответ тоже не в силах сдержать улыбку.

– Знаешь, я боялся, что тебе захочется что-нибудь типа устриц, а я ни за что в жизни не соглашусь их попробовать.

– Но они ведь такие вкусные!

– Лейн, я знаю, что в твоем сказочном мире все помешаны на модных скользких морепродуктах, но открою тебе маленький секрет! – Он наклоняется ко мне и понижает голос: – Держись меня, крошка! Может, с первого взгляда и не скажешь, но я настолько впереди моды, что иногда складывается впечатление, будто безнадежно отстал от нее. Подумай об этом.

Что это – бред? Том значительно опережает все эти глупые модные тенденции? Экстравагантная шутка? Пока я пытаюсь разобраться, мои мысли неожиданно прерываются...

– Терри, ваш официант, только что закончил работать. Меня зовут Лайам, и теперь я буду обслуживать вас. Вы готовы сделать заказ?

Нет, я еще не посмотрела на него. Честно говоря, я уставилась на Тома, и наш официант, чей английский акцент я так хорошо различаю, еще не видел моего лица. Но, клянусь всеми святыми, это голос моего Лайама! Я знаю, что это невозможно. Ведь он в Лондоне! И он не... не... официант! Он звонил мне всего два дня назад из своей квартиры. Он говорил, что очень хотел бы оказаться в Нью-Йорке, но он в Лондоне, и страшно по мне скучает, и мечтает заняться со мной любовью. Еще он что-то говорил про шоколад и очень сожалел, что не может реализовать свои желания – ведь он так далеко. Он владелец издательской компании, и мы собираемся вместе работать над самым успешным журналом в стране – американским изданием «Бьютифул». А это – его самый любимый ресторан.

Но я не могу заставить себя поднять глаза и убедиться, что мои параноидальные страхи все-таки воплотились в жизнь.

– Лейн, ты готова сделать заказ? – интересуется Том.

Он назвал мое имя. Если это мой Лайам, ему наверняка станет любопытно и он подойдет, чтобы взглянуть на меня. А поскольку я не в состоянии даже пошевелиться, чтобы как-то предотвратить развитие этой глупейшей ситуации, мне остается просто сидеть и ждать.

Я не вижу его лица, но уже чувствую запах туалетной воды. Ошибиться просто невозможно, именно такой пользуется Лайам, но я уверена, не он один. И имя у него тоже не слишком редкое. И тут я решительно поворачиваюсь, вижу его, закрываю лицо руками и роняю голову на стол.

– Лейн, Лейн, с тобой все в порядке? – заботливо спрашивает Том. Странно, но мне кажется, что он не удивлен.

– Лейн, я все могу объяснить, – раздается голос Лайама. Сама же я просто не нахожу слов и даже не представляю, что вообще можно сейчас сказать. Все кажется таким бессмысленным! Сколько волнений я пережила, даже сочла себя ненормальной, а оказалась права. Как все это глупо – ведь обман был просто очевиден! Но мне всегда хотелось встретить идеального мужчину: красивого, успешного, умного, с хорошим чувством юмора, – я молила Бога об этом. И, познакомившись с Лайамом, сама повторяла миллион раз – наши отношения слишком хороши, чтобы быть правдой.

– Я просто хотел произвести на тебя впечатление, – продолжает объяснять Лайам.

И тогда я оборачиваюсь и смотрю ему прямо в лицо. До чего же он невыразителен! А ведь именно эта линия подбородка и эти волосы доставляли мне колоссальное удовольствие, когда по утрам в постели я любовалась ими. Сейчас же они кажутся мне просто отвратительными! Не могу вымолвить ни слова. Смотрю на босса – он внимательно изучает содержимое своей тарелки. А Лайам продолжает разоблачать перед Томом и прочими посетителями ресторана мою глупость и наивность.

– Нам хорошо вместе – мы оба любим жить в вымышленном мире. А то ведь знаешь, как бывает: «Тайме» по воскресеньям, поздние завтраки. Не важно, что я на самом деле не тот, за кого ты меня принимала. Ведь тебе нужно воплощение фантазии! Разве нам было плохо? Ведь это лучшее время в твоей жизни! Лейн, я цитирую твои слова, и ты знаешь, что это правда. А в таком случае что можно называть реальностью?

Вы думаете, самое ужасное уже произошло? Нет, все еще впереди. Около нашего столика появляется официантка, одетая так же, как и Лайам: белая блузка и черные брюки. И у нее очень недовольный вид.

– Лайам, ты не хочешь объяснить мне, что здесь происходит? – требует она.

Если это его начальница, думаю, он будет немедленно уволен за подобную сцену. Но когда до меня доходит смысл ее слов, я испытываю шок.

– Лайам! Кто эта женщина? Отвечай!

Лайам переводит взгляд с меня на нее. И вместо того чтобы честно ответить, глядя ей прямо в глаза, он медлит и явно испуган. И тогда она сама делает вывод:

– Ты обманывал меня все это время! Я права? Было такое? Поверить не могу, что ты взялся за старое! Что ты придумал на этот раз? Что ты наследник трона и член палаты общин?

Она смотрит на меня и качает головой.

– Бедная дурочка, – презрительно бросает эта женщина и уходит.

Ее слова полны злобы, но, учитывая, от кого они исходят, не должны причинить сильную боль. Тем не менее цель достигнута, и слезы начинают капать мне на руку. Пальцы дрожат, и я так крепко сжимаю ножку бокала, что боюсь ее сломать.

Бедный Том – такие сцены совсем не для него. Он пытается вести себя с достоинством, насколько это возможно, когда все посетители смотрят на нас. И я знаю, что должна немедленно уйти из ресторана и больше никогда сюда не возвращаться.

И слова находятся сами собой:

– Знаешь, Лайам, ты отвратителен! Где это видано, чтобы герой оказался подлым обманщиком! Ты и представить себе не можешь, что именно мне нужно! Ты не знаешь, что такое жизнь и любовь, и, думаю, я тоже ничего об этом не знаю. Но дела это не меняет. Ты – жалкий, гадкий неудачник, видеть тебя больше не желаю! Никогда в жизни! Единственное, о чем я сожалею и чего стыжусь, так это своей наивности. Ведь надо быть полной идиоткой, чтобы поверить в такую фантастическую историю. Счастливо оставаться! Том, мы можем идти?

Том оставляет на столе деньги за выпитое вино и уводит меня, обняв за плечи. На свежем воздухе я наконец могу вздохнуть полной грудью. Но это только провоцирует очередной приступ плача. Слезы текут рекой – обычно так плачешь в разгар тяжелого предменструального синдрома, сидя дома в одиночестве и смотря «Стальные магнолии». Я оплакиваю не только потерю Лайама, но и все свои мечты о том, каким должен быть мой единственный. Если что-то и могло продемонстрировать несостоятельность моих ожиданий, то именно такой случай. Я вела себя глупо, даже, скорее, тупо. Говорю об этом вслух. Хотя вряд ли что-то можно разобрать из-за всхлипов, шмыганья и заплетающегося языка. Том же ведет себя превосходно – он гладит мою спину, вытирает слезы и не говорит ни слова.

Истерика продолжается минут десять, потом я делаю глубокий вдох и смотрю на Тома впервые с того момента, как мы вышли из ресторана. По его сочувственному взгляду кажется, что это не мое, а его сердце сейчас разбито. Но вот на его лице появляется нежная улыбка, и я тоже улыбаюсь в ответ. А затем, как это часто бывает после слез, начинаю смеяться. И Том тоже смеется. И вся ситуация сразу кажется такой нелепой!

– Ты видел его лицо? – спрашиваю я.

– Он просто разинул рот от потрясения, – сообщает Том.

– Представляешь, что там сейчас происходит?

– Наверное, он плачет как младенец, – говорит Том. – Лейн, я хочу, чтобы ты поняла: это его потеря, а не твоя. И его неудача. Ты шикарная, замечательная женщина, и каждый, кто пытается использовать твои уникальные качества в своих целях, подлейший человек в мире.

Наверное, это самые приятные слова, которые обо мне когда-нибудь говорили. Поэтому мне хочется услышать их снова. Тем более что в течение ближайшего года я буду погружена в сомнения. Так что неплохо бы сохранить это в памяти. Поэтому я уточняю:

– Правда?

– Пожалуйста, никогда не забывай об этом. – Том берет меня за руку и спрашивает: – Лейн, тебя отвезти домой?

Смотрю на своего босса – он такой милый, нежный и терпеливый. Как будто точно знает, что именно мне нужно, – как те мужчина и женщина, которых я видела в супермаркете. И интересна я ему не только с точки зрения физиологии, как Лайаму. Раньше я решила бы, что за подобным отношением скрывается нечто большее, чем дружба. Но с этого момента прекращаю фантазировать на легкомысленные темы – что Том, например, бросит свою девушку и полюбит меня, и именно он окажется моим суженым, и мы будем жить долго и счастливо, пока смерть не разлучит нас. В реальности этого произойти не может. Если последняя катастрофа в моей жизни и научила меня чему-то, то именно подобному отношению.

Любовь, если она вообще существует, недоступна таким девушкам, как я. Ведь мы строим серьезные планы на будущее на основании сложного переплетения мистических видений. Это чувство приходит к тем, кто реалистично смотрит на жизнь и понимает, что обычные умные и веселые парни, непохожие на стереотип героя, могут быть милыми, нежными и готовы открыть девушке душу и сердце. К тем, кто понимает, что между реальной жизнью и основанными на книгах ожиданиями существует «огненная стена» и ее нельзя преодолеть. А такие, как я, все время будут цепляться за фантазии, наполняя жизнь потерями и разочарованиями.