— И что это значит, зачем ты приехал? — спрашивала она холодно. Мне что, так повезло, что я попала на самое начало разговора?

— Я к тебе приехал, — сказал он. Я сильно зажмурилась после этих слов, потому что если у меня в душе и жила юношеская надежда на его теплые чувства, то теперь она рассыпалась прахом. Я повернулась и чуть присела, чтобы посмотреть что происходит. Молодец, если мне было мало, то теперь точно стало достаточно, потому что Алекс тронул ее подбородок и заглянул в глаза. Но Лиза вырвалась.

— Что, бумажки фальшивые? — резко спросила она.

— Лиза, не глупи, я не за этим приехал, — уверял он ее. — С тобой все в порядке? А с Данилом?

Мне было больно это слышать, но я не была поражена, не была удивлена. Все закономерно. Совершенно закономерно. Со мной. Но не с его нынешними уверениями. Уж больно спешно он подхватился после того проникновения в квартиру… Искал и не находил?

— Со мной все прекрасно. И с сыном, — произнесла она. Как странно, подумала я, ведь именно таким я и представляла ее голос. — Ты получил от меня что хотел, ты нашел эстонский проект, что еще надо тебе от нас?

Эстонский проект? Что это такое? Я не знала, меня это мало интересовало. Я хотела знать, что будет делать Алекс дальше. Они поговорили о переезде, и ее перспективах (ты здесь ровно до того момента, пока все не утрясется! Потом ты вернешься в Россию, Лиза). И я слушала их, мечтая, чтобы владелец хаммера на время забыл о своей роскошной машине. Проезжавшие мимо водители ошарашенно таращились на девушку, которая стояла на проезжей части, да еще и пригнувшись. Лишь бы не сбивали, остальное казалось мелочью.

— Я не верю тебе, Алекс. Что тебе нужно? — наконец, спросила она. — Ты любишь не меня, не ври, я же все знаю, тебе нужна другая, — я вся превратилась в слух, мое тело как на тренировке все напряглось, как будто готовясь к чему-то очень трудно осуществимому. Стало больно, очень больно.

— И жалею об этом, — сказал он. — С тобой было бы проще.

— Из вас получится смешная пара, если, конечно, получится. Знаешь в чем твоя ошибка, Алекс? Тебе всего лишь двадцать, и кажется, что все тааак серьезно, но это бред. Бред-бред-бред. Ты маленький неразумный мальчишка, который играется людьми, их ломает, а потом выкидывает! Ты хоть догадываешься, насколько это аморально?

— Зато ты у нас говоришь как сорокалетний мужчина, как мой отец, — усмехнулся Алекс. — А пара из нас получится, я все для этого сделаю.

— Изобретательности тебе не занимать, но ты тратишь ее впустую. Это глупо, Алекс. Уходи. Оставь меня, и иди к ней, — голос Лизы дрогнул, я снова взглянула на них и заметила, что она зажала ладонью рот. Алекс приблизился, Лиза попыталась вырваться, но сдалась. Очень-очень быстро. Я видела, как она прильнула к нему, буквально растворяясь в одном только прикосновении губ. И я поняла, как было бы, если бы он действительно хотел тогда в машине сорвать мой поцелуй. Он смог бы, приложи хоть каплю усилий. Наверное, впечатление мое не было бы столь же сильно, если бы я не заметила, что он очень далеко, что он просто стоит рядом, словно недостижимый, словно позволяя, а она вся в его власти. Вот так было бы и со мной, я ничего утаить не смогла бы.

— Пойдем, — сказал он, улекая ее за собой.

И они вошли в отель уже в обнимку. А я осталась одна, посреди улицы, в чужом городе, в чужой стране, с чужими людьми. Не знаю зачем, но я скользнула на тротуар и затаилась за колонной отеля. Чувствовала себя шпионкой, которая пытается разведать военный секрет, губительный, но важный. Минут сорок я так и простояла, хотя была уверена, что мудрее было бы уйти, а Алекс, наконец, появился. Один. Он достал сигарету и закурил, откинул назад растрепанные волосы с влажного лба, тягостно вздохнул, взглянув на небо, и быстро зашагал по улице к стоянке такси на противоположной стороне дороги.

А еще пятнадцать минут спустя из отеля вышла Лиза. Ее глаза были красными от слез. На землю упали первые капли дождя. Она держала зонт в руке, но не раскрыла его, казалось, у нее просто не осталось на это сил. Я не знала, что сказал Алекс ей, но по осанке поняла, что это если не сломало ее, то подвело к черте точно. По дороге она уронила зонт, попыталась его поднять, но пальцы не послушались. Она не смогла его поднять и во второй раз. Вымещая злость на зонте, она пнула его под колеса машины и торопливо зашагала прочь, движением плеч словно стряхивая груз, словно решив жить несмотря ни на что. Я вздохнула и тоже шагнула под стену дождя. Три человека разошлось в три разные стороны, невольно став участниками тайны, которую никто никогда кроме нас не узнает. Или так я думала. Как же меня уберегла судьба в тот вечер на заливе? Это можно считать чистейшей воды везением. Будь я чуть взрослее, попалась бы как Лиза. Просто я оказалась слишком похожа на маленькую девочку, и меня пожалели. Пока что.

Мне повезло встретить земляка, который подсказал куда идти, таким образом, я добралась до дома Мэри и Люка без происшествий. Мокрая и замерзшая, я тихо кралась мимо гостиной, не желая привлекать внимания, хотя не имеет значения, меня все равно заметили.

— Ты где была? — спросил Алекс, он уже выглядел как обычно. Ничто не напоминало о Лизе. Вряд ли она может похвастаться тем же самообладанием. О, как я не хотела его сейчас видеть. В голове крутились слова Лизы, и в обход всякий логики, в обход собственной строптивости, несговорчивости я чувствовала себя преданной. Я не имела права в него влюбляться, ведь тренер предупреждала, что взаимности я не дождусь. Не могла Лиза говорить обо мне. Ну, никак. И… и я просто стояла и мрачно смотрела на Алекса. Слишком долго, чтобы он не почувствовал моего настроения. Его бровь поползла вверх, и только тогда до меня дошло, что он задал вопрос и ждет ответа.

— Гуляла. Город смотрела, — ответила я ровно, наверное, слишком ровно, чтобы он поверил. — Я немного промокла. Пойду, переоденусь.

И ушла, не дожидаясь новых вопросов. Наконец, я с ненавистью бросила на пол мокрую противную одежду и зашла в душ. Каждый нерв вопил от боли, живот разрывался беспокойством.

Стоя под струями воды, я вдруг начала понимать, что такое Алекс. Хорошо рядом с ним жилось только тем, кто оказывался ему полезен в долгосрочной перспективе. Как Коля, например. Остальных он мог поломать, а потом с самым недоуменным видом вернуться и сделать вид, что ничего не случилось, что его совесть кристально чиста, а затем снова с глаз долой, из сердца вон. Заманчивые открываются у меня перспективы, однако!

Я вышла из душевой кабины и остановилась напротив зеркала. Потемневшие от воды волосы заставили меня улыбнуться, я соскучилась по своим рыжим космам. Ни за что бы раньше не подумала. Наконец, я натянула халат, вышла из душа и увидела в комнате Алекса, сидящего на моей кровати. Он рассматривал кучу одежды, которая грустно валялась на полу, и я смутилась. Неужели я забыла запереть дверь?! Не верю.

— Зачем ты здесь? — я первым же делом схватила свои вещи и унесла в ванную.

— Мэри и Люк организовали банкет, у Люка сегодня день рождения.

— Счастливо повеселиться, — пожала я плечами. Мог бы и предупредить, я бы хоть поздравила.

— Ты это мне пожелала? — поднял бровь он. — Ты пойдешь со мной.

— Мне нечего надеть, ты меня не предупредил. Я не пойду. — Мне очень не хотелось идти, особенно с ним.

— Потому, собственно, я и пришел, — кивнул Алекс и достал из складок покрывала коробочку.

— Что это? — удивилась я.

— А ты открой, — посоветовал он.

Я пожала плечами и сделала, как сказали. И замерла. Сначала меня заворожил цвет светло-сиреневый, невыразимо нежный. Блестящий шелк, я провела по нему пальцами. Легкая, тонкая, гладкая материя.

— Нравится? — спросил Алекс.

— Очень красиво, — ответила я рассеянно. — Спасибо.

— Могу ли я вечером рассчитывать на твое общество? — это уже больше смахивало на вежливое приглашение.

— Да, — сказала я. У меня больше не было повода отказываться. К тому же это вызвало бы ненужные вопросы.

— Отлично.

Он почти прыжком поднялся и направился к двери, довольный своей победой. Я просверлила глазами его спину, вспомнив Лизу и попытавшись прикинуть, насколько сильно разнится то, что он делает с ней и со мной. Не так уж и сильно. Она — мое будущее. Кажется. Но вдруг Алекс обернулся, и что-то такое на моем лице увидел. Потому что застыл в недоумении. Либо мне показалось, либо в его глазах промелькнул страх, с чего бы?

— Что-то случилось? — насторожился он.

Я тебя презираю, вот что случилось!

— Нет, — ответила я, безмятежно улыбаясь. — Просто задумалась.

— Что случилось? — его рука оторвалась от ручки двери.

— Если ты хочешь, чтобы я собралась, мне нужно остаться одной.

Алекс не знал что делать, несколько секунд он молча постоял на пороге, глядя на меня, а затем все-таки ушел. А я начала собираться, часто отвлекаясь на собственные мысли. Пока я не высушила волосы, платье подходило идеально, но когда они вернули себе белизну, какая-то часть очарования потерялась. Я покрутила их и так, и эдак, но, в конце концов, пришла к выводу, что Лена была права, и блондинка — не мое, и с нехарактерной для себя свирепостью начала убирать их с лица в высокую прическу. Накраситься мне пришлось, приподнимая уголки губ и глаз, чтобы из зеркала не смотрел Пьеро. Когда я открыла дверь комнаты, наткнулась прямо на Алекса. Он выглядел великолепно, ему вообще не с чего было выглядеть плохо. Да нет, даже не так, в черном костюме с безупречно белой сорочкой он выгдядел просто божественно, глаз не отвести. И когда он при мне стал поправлять манжету, я с трудом подавила желание попросить сделать это самой. Просто чтобы прикоснуться, чтобы убедиться, что он действительно существует.

Кстати, мой внешний вид тоже оценили. Мэри долго и упорно хвалила мое платье. Я вырубилась уже через пару предложений. Сначала речь шла о том, что платье мне совсем под цвет глаз. Потом — не знаю. Для спортсменов знание языка важно, но здесь, в Великобритании он родной, и я никогда не болтала на бытовые темы раньше… И все равно, спорю, тренер бы мне здорово вспыпала.

На банкете я находилась в полной пространции. Я никого не знала, и боялась раскрыть рот. Меня хватило только на кривое поздравление для Люка. В ответ он пригласил меня на танец, однако я отказалась, так как, по сути, меня даже на мероприятие не приглашали. Алекс не в счет. Люк понимающе улыбнулся, а я устремилась в свой излюбленный угол, где можно было в полном согласии с собой пялиться в окно на стену дождя.

— Почему такая красивая девушка грустит? — спросил Алекс.

— Девушка скучает, — ответила я, не оборачиваясь, но втайне радуясь возможности открыть рот и не чувствовать себя непроходимой идиоткой.

— Позвольте развеять вашу скуку, — манерно произнес мой спутник.

— Ну, попробуйте, — в тон ответила я.

Когда мы с ним начали танцевать, он спросил:

— Ты никогда не была на такого рода вечеринках? — спросил он.

— Конечно нет, когда бы?

— Не знаю. Я с детства к ним привык, правда, сам предпочитаю клубы, там хоть напиться не зазорно, — подмигнул он.

Заиграла новая мелодия, странный выбор для такого мероприятия: Woman, Scorpions, та, которая мне так понравилась накануне. Это судьба? Разговор затих сам собой. Объятия Алекса стали чуть крепче, чуть ближе. Я закрыла глаза, но он не видел. А я представляла, как буду выступать под эту мелодию перед многочисленной публикой. С лентой. Синей-синей.

Банкет завершился только к трем утра, и спать хотелось дико. Однако я буквально приклеилась к зеркалу. Шелк, сиреневый, струящийся мягкими складками обтекал фигуру. Подол в пол, справа разрез до колена, и две тончайшие бретельки, а декольте глубже, чем люблю я, однако меньше, чем предпочитает Эля Граданская! Она бы такое никогда не надела.

На следующий день мы запланировали вернуться. Наши чемоданы уже лежали в припаркованной неподалеку от летнего кафе машине. За рулем дожидался водитель, предоставленный то ли Люком, то ли банком, не разберешь. Мы уже попрощались с радушными хозяевами, исчерпали запас хвалебных благодарностей. А потом, к моему счастью, англичане уехали, и мир вернулся на круги своя. Алекс заказал себе эспрессо, я — латте, и мы, так и не найдя компромисса, в молчании стали пополнять запас кофеина в организме.

— Расскажи мне как все будет, когда приедем, — Алекс поразмыслил, и кивнул. А потом сказал нечто несколько неожиданное:

— Мне нужны любые сведения об эстонском проекте. Слушай, о чем он будет говорить, докладывать будешь раз в день, приезжать и рассказывать, ну или по мере необходимости. Водитель ее машины — мой человек. Паша. Он в курсе, все знает. Ты можешь ему доверять.

— Что такое эстонский проект? — спросила я сразу же. Он нахмурился.