Елена Колина - Дневник новой русской

– Ну, до свидания? – с надеждой спросила я.

– До встречи! – с угрожающей интонацией ответила Лариса. -…Да… я вот что хотела спросить… Неужели сексуальный инстинкт все-таки главный? Как-то это не изящно…

Я от имени Фрейда заверила, что, да, не изящно, но тут уж ничего не поделаешь. Лучше бы какой-нибудь другой инстинкт был главным, например тяга к знаниям или любовь к прекрасному…

Дома Мура радостно сообщила:

– Танцуй, тебе письмо!

Я очень устала, но хотелось получить письмо, поэтому пришлось танцевать вальс (одной, Лев Евгеньич скакал рядом и не в такт) и танго (с Мурой).

Интересно, кто бы это мог прислать мне письмо? Получать письма всегда ужасно волнующе. Не могла аккуратно вскрыть конверт, от нетерпения разорвала его вместе с самим письмом. Так, от кого же это?

«Приглашаем Вас на вязку 21 сентября

по адресу: ул. Пушкинская, дом 15, кв. 8.»

Что это значит? Безобразие, вот так впрямую, безо всяких предисловий!… Интересно, кто там живет? На Пушкинской, дом 15, кв. 8?

***

Но Мурка сказала, это письмо не мне, а Льву Евгеньевичу. Вот же подпись – «Клуб собаководов Центрального района г. Санкт-Петербурга».

Три часа дня, заседание кафедры.

Преподаватели разделились на две группы с четко выраженной границей – молодые поближе к выходу, старушки и пожилые, но старой закалки, – в передних рядах.

Молодые сидели на низком старте, поглядывали на часы и дрожали от нетерпения так, что парты приплясывали. Все они, особенно я, мечтали быстро-быстро слинять. Надо было бежать – зарабатывать деньги: консультировать, вести корпоративные тренинги, учить людей продавать, вести переговоры и повышать уверенность в себе. А я торопилась в Дом книги, потому что сегодня была зарплата.

Старушки пришли принаряженные, с заранее приготовленными тоскливыми журналами успеваемости. Они зачитывали свои журналы и подробно рассказывали, какие у них в группах учатся девочки и какие мальчики.

Обсуждали крайне плохую посещаемость. Особенно плохо посещает Андрюша из Свердловска. Декан рассказал, что ему вчера звонила Андрюшина мама:

– Мы посылаем Андрюше двадцать тысяч в месяц, как вы думаете, Андрюше хватает?

– Посылайте ему тысячу в месяц, тогда, может быть, у нас появится возможность увидеть Андрюшу в университете, а так он в других местах обретается, с двадцатью-то тысячами, – ответила декан Андрюшиной маме.

Я немножко задремала, а потом проснулась и прислушалась – кого-то ругали. Оказалось, меня!

Сначала я испугалась, но быстро приободрилась, потому что ругали не одну меня (я не очень злобное существо, просто люблю всегда быть в компании).

Критиковали одного молодого преподавателя, который приносит на занятия гитару, поет со студентами песни, танцует и играет в разные игры, и все студенты просятся к нему в группу. Старушки требовали запретить ему танцевать.

– А вы, – обратился ко мне декан, и я втянула голову в плечи, надеясь, что «вы» – это не я, но это была я. – А вы, хотя пока и не танцуете на лекциях (кстати, не знаю, чего от вас ждать в ближайшем будущем), но поете на своих лекциях неизвестно про что и зарабатываете тем самым дешевую популярность!

Понимаю, в чем дело. Все из-за того, что вчера мою лекцию заменили лекцией по истории, и половина студентов свалила. Несправедливо со стороны декана говорить, что я зарабатываю дешевую популярность, рассказывая студентам о простых и нужных вещах вроде любви и всего такого. И моя популярность вовсе даже не дешевая, а самая обычная – ведь студенты заплатили за мои лекции ровно столько же, сколько и за все остальные.

Твердо решила выступить в свою защиту, но, подумав, решила, что лучше посижу тихонечко – все равно скоро все закончится, и я в хорошем настроении отправлюсь в Дом книги.

В Доме книги много лет работает Инна Игоревна. Инна Игоревна – настоящая питерская достопримечательность, она знает все про литературную жизнь Питера, и литературная жизнь Питера тоже хорошо знает Инну Игоревну.

Мне приятно, что знаменитая Инна Игоревна считает меня настоящим интеллектуалом, поэтому я, как обычно, послушно взяла все книги, которые она велела. А когда Инна Игоревна отвернулась, я ловко схватила две желтенькие книжки Донцовой и как заяц поскакала по залу от Инны Игоревны с Донцовой за спиной.

– Вот, возьмите, тут очень-очень глубокий анализ современного литературного процесса, – Инна Игоревна догнала меня и протянула черную книгу, довольно толстенькую. Но я не растерялась и, улучив подходящий момент, сунула «очень-очень глубокий анализ» обратно на полку.

Затем мы с Донцовой спрятались от Инны Игоревны за стеллажом с философской литературой и думали, что там она нас не найдет, но не тут-то было.

– А это что у вас такое? – брезгливо спросила Инна Игоревна и, презрительно поджав губы, указала на желтые томики.

– Это?… А это я купила для второй жены моего мужа, она в Германии живет и вот… читает… – оправдывалась я, нежно прижимая к груди Донцову.

– А… ну тогда ладно! Им можно, – разрешила Инна Игоревна (кто живет в Германии, тот умственно отсталый?).

Может быть, отбросить условности, наплевать на то, что я культурный человек, и открыть Инне Игоревне свое истинное лицо? Вот так сейчас и скажу: «ЛЮБЛЮ ДЕТЕКТИВЫ!»

Инна Игоревна протянула уже знакомый мне черный, толстенький том: «Вот же он, анализ, вы забыли!» А я думала, что так ловко избавилась от книги… Пришлось покупать.

Итак, я купила два килограмма Донцовой (для Аллы, не для меня), анализ современного литературного процесса (для Инны Игоревны), и еще кое-что, совсем немного, парочку современных иностранных авторов (восемь толстеньких и три тоненьких томика).

Истратила некоторую часть своей зарплаты, надеюсь, меньшую, но лучше не проверять.

Вечером позвонила мама.

– Ты получила зарплату? Была в Доме книги? Что купила? А мне дашь? Дашь сразу две? Сейчас прибегу.

Мама прибежала через десять минут (удобно жить рядом) и с вожделением стала перебирать новые книги.

– Как ты думаешь, может быть, мне сначала читать ЭТО, а потом ЭТО? – спрашивала она, поочередно прижимая книги к груди, – или лучше сначала ЭТО, а потом ТО?… Послушай, а можешь дать мне сразу три, нет, четыре?

И вдруг, с видом человека, решившегося на все и не заботящегося больше ни о каких приличиях, произнесла: «А можно, я возьму ВСЕ?»

Лариса пожаловалась, что сегодня неважно спала. Мне тоже было что ей рассказать – в воскресенье я спала до обеда и еще часок после ужина, а ночью почему-то вертелась, не могла заснуть.

Я знаю один очень действенный научный способ быстрого засыпания, поэтому с удовольствием поделилась им с Ларисой.

– Если я не могу заснуть, то беру книгу и читаю до утра. Зачитаешься, и бессонницы как не бывало, и вот уже пора вставать…

Лариса сказала, что я немного путаюсь, и мой способ, наоборот, для того, чтобы не заснуть.

– Нужно успокоиться, чтобы никаких разговоров на ночь, и уж тем более никакого чтения после пяти вечера, – убежденно сказала Лариса и потом выразила некоторое удивление: странно, что я психолог, а такая несобранная, а вот у нее, Ларисы, во всем порядок – ив салоне и дома.

Несколько лет я копила постельное белье, не в смысле коллекционировала, а хотела накопить побольше и отнести в прачечную… и что из этого вышло?! Забыла забрать его из прачечной, и тут уж ничего не исправишь, – это случилось два года назад…

А мои любимые черные брюки, которые так и остались в химчистке, а потерянный паспорт… А если бы Лариса была моим мужем, у меня во всем был порядок.

– Сегодня я хочу поговорить о семейной жизни, например, моей, – сказала Лариса. – Мы будем делать вид, что я ваш клиент и пришла к вам на консультацию.

– Знаете, Лариса, бесплатная психологическая помощь обычно не дает никакого результата, – намекнула я.

– Да ладно, – отмахнулась Лариса, – это все будет не по-настоящему, а понарошку, как будто мы играем.

– Ну, начинайте играть, – сказала я, – только недолго (через час встречаюсь с Романом, ура, ура!).

– Я быстро! – обрадовалась Лариса. – Так вот. Я все-все сама, и на работе, и дома! Мужу квартира от бабушки досталась, так я ее сама продала и на эти деньги сама салон открыла… Теперь мы с мужем связаны навсегда – что же нам, в случае развода, салон продавать и деньги делить?! Так мы оба станем беднее на половину салона. Поэтому мы с ним всегда будем вместе и синхронно умрем в один день…

– Тогда в чем проблема, Лариса? – я украдкой кинула взгляд на часы.

Лариса посмотрела на меня с упреком:

– Не понимаете? А еще психолог!

Она обиженно замолчала, но, заметив, что я постукиваю карандашом по столу и поглядываю на часы, решила не терять время впустую.

– Вот вы с Фрейдом говорите: сексуальный инстинкт, либидо какое-то… Я как узнала, что либидо самое главное, стала сама не своя! В ведомости ошибку допустила, а вчера вообще молоко убежало… Знаете, постороннему психологу я бы ни за что не призналась, но вы у меня работаете… – в общем, у меня с ним, с либидо этим, последние года три не очень…

– Аналогичный случай произошел у нас в Урюпинске, – сказала я, имея в виду Алениного Никиту (считаю, Алена зря притворяется такой страстной требовательной женщиной, ей бы нужно чем-нибудь заняться, и тогда ее сексуальность сама собой сублимируется во что-нибудь другое, кроме Никиты, например, в плавание в закрытом бассейне, флор-дизайн, etc).

– Вы из Урюпинска? – удивилась Лариса.

– Нет, я родилась в Ленинграде. Я имею в виду, что с моими знакомыми и со мной тоже так бывает…

Если бы у нас с ней была настоящая консультация, я бы ни за что не рассказала Ларисе о своих проблемах. Не положено, хотя я и не уверена, что это правильно. Я всегда немного стесняюсь врачей и не рассказываю им обо всех своих симптомах, а вот если бы врач рассказал мне, что у него сегодня тоже болит голова и не очень хорошо со стулом, я бы перестала стесняться этого недоступного божества – врача – и почувствовала себя с ним на равных.

Но с Ларисой у нас была не платная консультация, а просто такая игра двух внезапно близких подруг. Поэтому я сообщила, что у меня есть на нее еще десять минут и что у меня в последние годы брака тоже либидо было так себе, можно сказать, совсем никудышное было либидо.

Почувствовав, что не окончательно утешила Ларису своим примером, я принялась быстренько вспоминать все, что обычно советуют в таких случаях (до конца консультации оставалось шесть минут).

– Лариса, возьмите блокнот и записывайте план действий для улучшения либидо, – сказала я и принялась диктовать:

1. Перед сексом для возникновения эмоциональной близости поговорить с мужем о чем-нибудь приятном.

– О чем? – спросила Лариса, не отрываясь от блокнота.

– Ну… поболтайте с ним о втором салоне.

Лариса записала.

2. Потом… что же еще? А-а, сексуальное белье.

Лариса посмотрела на меня с презрительным удивлением, и я тут же поняла, что, пожалуй, сглупила. Вряд ли такая женщина спит в старой фланелевой пижаме, наверняка у нее полно пеньюаров – красный, черный, розовый…

– Я тоже когда-нибудь обязательно куплю себе пеньюар, с перьями, кружевами и стразами! – сказала я. – Запишите это для меня.

Лариса записала, вырвала листок из блокнота и отдала мне.

3. Перед сексом вспомните свою любимую эротическую фантазию, героем которой обязательно должен быть муж, а не Мэл Гибсон или Ди Каприо).

– А у вас есть эта… фантазия? – спросила Лариса (она не клиент, а подруга, поэтому имеет право на такой личный вопрос).

Я удрученно покачала головой. Действительно, почему у меня нет в запасе никакой эротической фантазии? Хотя… как раз вчера мне приснился эротический сон. Как будто я шла по двору с пакетом, а ко мне пришел Лысый и сообщил, что Савва Игнатьич беременный. Означает ли этот сон, что у меня непреодолимое подсознательное влечение к Лысому или к Савве Игнатьичу? А в пакете были огурцы и дыня. Огурец – это фаллический символ. Нужно будет проконсультироваться с психоаналитиком.

Господи, что бы еще придумать?… Ура, ура! Вспомнила один очень простой совет из книги «Как стать неотразимой»!

4. Вы должны напомнить себе, что ваша сексуальность уникальна, и затем полностью забыть о себе и сосредоточиться на уникальной сексуальности своего партнера.

– Что-то я не понимаю, как это, – подняв голову от блокнота, Лариса смотрела на меня с возмущением первой ученицы – уж если даже она не понимает, как же тогда остальные!…

– Ну-у, это как раз очень просто, – уклончиво произнесла я, решительно встала и взяла сумку. – Игра окончена, до свидания. Я побежала!

– До встречи! – крикнула мне вслед Лариса.