Алекс закатил глаза, но встал. Все как-то сразу стихли, заинтересовавшись, наверное.

— Я плохо знал Ирину Орлова, — начал он задумчиво. — Но, честно, говоря, я не думаю, что здесь есть человек, который знал ее хорошо. Она… умела удивлять. — Мои губы сами собой изогнулись. — Я с уверенностью могу сказать только то, что я ее и уважал, и боялся. Каждая наша с ней встреча приносила мне сплошные неприятности. Но у нее была уникальная способность донести до окружающих свою точку зрения. Я ей благодарен. — Я даже нахмурилась, а Алекс взглянул на меня и сказал: — Да, благодарен. Потому что в конце концов она предоставила мне возможность изменить всю мою жизнь к лучшему. Навсегда. Хотя и знала, что я этим не воспользуюсь. Она видела людей насквозь. Мне жаль, что мы тем же качеством не обладали и не уберегли ее.

Я выпила свою стопку залпом до дна, поднялась из-за стола и ушла. Алекс вышел спустя пару минут.

— Послушай, я сейчас ненадолго уеду.

— Ты не оставишь меня с ними. Ты не имеешь права!

— Смотри, мне нужно кое-что прихватить, а потом я вернусь, и мы с тобой поедем ко мне. Я быстро.

— Нет. Очень быстро. Очень-очень.

Алекс улыбнулся и поцеловал меня в одну щеку, собирая слезы, потом — в другую. Когда он уехал, я заметила наблюдавшую за сценкой Надю.

— Я понимаю, стресс и так далее, — фыркнула она. — Но у части присутствующих имеется приглашение на твою свадьбу…

— А у них разделение обязанностей. Вит со мной спит, а Алекс заботится и беспокоится, — выдавила я кривую улыбку. — Жизнь прекрасна. Папа умер, маму убили, а мой жених в другом городе предпочитает меня выгодному контракту. А Алекс решил, что запой и секс без обязательств для него дороже, чем я. И еще у меня сегодня день рождения.

После этих слов Надя прониклась, и водку от меня убрали подальше. Да еще и Диму посадили присматривать за состоянием моего алкогольного опьянения. В общем когда вернулся Алекс, я возблагодарила небеса. Он приехал на хаммере. Нетипично. К тому же одет он был неформально и совсем не для похорон: бежевый свитер, кожаная куртка и синие джинсы. Мы не стали дожидаться окончания поминок и уехали. Алекс усадил меня на заднее сиденье, и под влиянием стресса и алкоголя, я очень быстро уснула.

А когда проснулась, машина уже стояла на месте.

— Вставай, — прошептал Алекс. И я открыла глаза.

— Где мы? — Коттеджи вокруг какие-то.

Дом рядом с нами был приземистым, выстроенным буквой П. Как испанская асьенда.

— Пойдем.

И мы зашли внутрь здания, я ошалело заморгала. Его дом? Алекс бросил прямо на пол сумку и… мой фотоаппарат и куда-то ушел, велев подождать. А я смогла осмотреться. Модерн, постмодерн. Строгая геометрическая мебель, цвета в приглушенной гамме. У меня не было никаких сомнений, что это помещение обставлял Алекс лично. Здесь все было от него. И все было восхитительно. Но жемчужиной архитекрутной мысли явилась стена, выходящая во дворик-патио. Выполненная из стекла. Боже, это было настолько великолепно, насколько вообще могло. Я мечтала оказаться здесь зимой, чтобы увидеть этот дворик заснеженным и нетронутым. Я даже сползла по стеклу на пол, не в состоянии оторваться. Мрачный осенний пейзаж был великолепен. Он совсем не тяготил. Понятия не имею, как такое возможно.

Алекс вернулся и улыбнулся, глядя на меня.

— Нравится?

— Бесподобно, — не покривив душой, сказала я.

— Идем, я тебе еще кое-что покажу.

Он толкнул какую-то дверь, и я опасливо на него взглянула.

— Страшный темный подвал? Ты, часом, не Синяя Борода?

Но все же спуститься я рискнула. А там… там обнаружилась комната, оборудованная для проявления пленки. Это было как контрольный в сердце. Он говорит мне, что не собирается рисковать своим безоблачным будущим ради меня, но строит дом с комнатой для проявления фотографий, хотя, спорю, никто больше среди его знакомых не возится с пленками лично…

Я обернулась к нему и закричала:

— Что ты делаешь? Ты издеваешься?

Слезы хлынули из глаз, и я ничего не могла с собой поделать.

— Я запуталась, я окончательно запуталась. Что я должна делать? Ты вышвырнул меня, и я все потеряла, я потеряла свою прежнюю жизнь, у меня ничего не осталось. Только чертов Вит, который может опоздать на полтора часа из-за совещания и не улетает из Москвы, когда умирает последний родной мне человек. А ты привозишь меня в новенький дом, где есть комната для меня лично. Может это просто дурной сон? Может я как в фильме Ванильное Небо просто годами вижу сны, потому что вся моя жизнь — симфония сюрреализма! Что, твою мать, мы все делаем?!

А он просто пожал плечами.

— Мы выживаем как умеем в условиях, в которые поставлены. Мечтаем и рушим мечты друг друга. Боремся, проигрываем, все равно боремся, падаем и поднимаемся. Но, главное, мы надеемся. Думаю, если бы не надежда, мы бы давно все устроили массовое показательное самоубийство. Пока есть надежда, есть смысл. И я просто хотел… надеялся доказать тебе, что что бы ни было, тебе всегда есть место в моей жизни и даже моем доме…

— Я тебя ненавижу! — завопила я.

— Не так сильно, как я тебя! — попытался переорать меня Алекс.

А затем мы бросились друг на друга, чуть не разрывая одежду. Тусклый красный свет добавлял ситуации драматизма, будто было недостаточно того, что на моем пальце красовалось кольцо другого человека, а маму застрелили меньше трех суток назад. Но черта с два это имело хоть какое-то значение. Если Алекс в сексе искал забвения, то в тот день я его прекрасно понимала. Я не позволила ему ни ласк, ни поцелуев в губы, я хотела только того самого.

Было невероятно жарко и громко. Ванночки для химрастворов разлетались во все стороны со звоном и грохотом. И я думала, что просто не переживу вспышку последовавшего удовольствия.

И дальше лучше не стало. Может быть мы выбрались из подвала, род деятельности не сменили. Добавили к процессу бутылку вина и роскошный вид на патио.

Наутро я чувствовала себя счастливой, но только открыла глаза, реальность снова обрушилась на меня всей своей серой удушающей массой. Секс сексом, и тело обмануть можно, но я потеряла родителей, друзей и вообще все. И я не знала, что делать дальше. Несколько минут я просто задыхалась от осознания, что моя изумительная, блистательная, манящая жизнь рассыпалась на кусочки. И тогда я повернулась к Алексу. Он еще спал. И на какое-то мгновение окончательного безумия и отчаяния я вдруг подумала, что смогу смириться с тем, как он живет, позволить ему делать все, что хочется, лишь бы он не выгонял меня, лишь бы позволил просто сохранить то, что еще можно было спасти. Мое безумие длилось всего мгновение, и оно прошло. Но что-то все же изменилось. Я вдруг поняла, что как бы ни было отвратительно одной, к Виту я не вернусь. Нет. Мне нужен рядом человек, на которого я могу в случае чего опереться. От этих мыслей у меня с души словно камень свалился. И поддаваясь какому-то сумасшедшему порыву, я обхватила руками лицо Алекса и стала покрывать его поцелуями. Не думаю, что Алекса хоть раз будили таким образом. Но он не удивился, улыбнулся и притянул меня к себе.

Мы пробыли в этом райском месте целых пять дней (столько я взяла от отпуска). Мы и болтали, и фотографировались, и спали, и ели, и смотрели глупые старые фильмы, и, конечно, любили друг друга. Казалось, в этом доме время остановилось. Это был пузырь, изолировавший нас ото всего мира, наполненный счастьем. Выходили мы всего пару раз — в ближайший магазин. Я чувствовала себя виноватой за то, что недостаточно горевала, за то, что пыталась забыть о потере мамы, за то, что врала себе, что ее просто нет рядом. Иначе я не могла.

— Ты что делаешь? — спросил Алекс, глядя на меня согнувшуюся около дивана напротив стеклянной стены.

— Ищу кольцо Вита, я его потеряла. — Повисло молчание. За все это время я ни разу не упоминала о своем решении бросить затею со свадьбой. — Я просто собиралась его вернуть.

— Если бы после всего, что между нами было, ты бы вернулась к нему, я бы навсегда утратил веру в женскую моногамию, — попытался пошутить Алекс, звучало так, будто ему стало намного легче, но смешно не было.

— Ну, где же оно? — раздраженно воскликнула я и ударила по спинке дивана. А Алекс наклонился и вытащил кольцо из цветочного горшка. Я подошла к нему и протянула ладонь. Но он не отдал.

— Карина… я думаю, нам нужно многое переосмыслить, но эти дни… они очень много значат для меня. И для тебя, думаю, тоже. Я прав?

— Да, я думаю, нам нужно многое переосмыслить.

Глава 16

То как я возвращала Виту кольцо можно описать двумя словами: какой абсурд. Я бы посмеялась, если бы все не было так грустно.

— Почему?! — поинтересовался Вит, гневно сверкая глазами.

— Потому что я не могу выйти замуж за человека, который не в состоянии бросить ради меня работу, когда я об этом слезно прошу. Когда я осталась совсем одна! — резко ответила ему я.

— И чем тебе бы это помогло? К сожалению, Карина, мы живем в мире, где работа имеет первостепенное значение!

— Алекс ради меня возвращался из Японии! — возразила я, вспоминая, как он явился ко мне на работу весь растрепанный.

— Тогда почему ты его кольцо не носишь? Или на такой подвиг он ради тебя не готов? — ядовито произнес Вит и рассмеялся. Хотелось завизжать и расцарапать ему лицо… потому что он был прав. Ради меня Алекс на такое был не способен. Даже после всего, что между нами случилось. Связать себя обязательствами с одной женщиной, пусть любимой — да вы что?! — Пойми, Карина, он НИКОГДА не будет твоим, как бы вам ни было хорошо вместе. Каким бы искрометным не был секс, это секс и только! Потому я тебе предлагаю еще раз подумать…

— Я с ним спала, — выпалила я, пытаясь прервать поток этого бреда.

— Ну, это-то все знают, — пожал плечами Вит. Такое впечатление, что ему было на это наплевать. — Я и не претендую на роль единственного и неповторимого…

— Ты не понял, — устало выдохнула я. — В ту ночь, когда хоронили мою маму, я была с ним. И потом тоже. — Думаю, после этого признания мои щеки стали пунцовыми, но я не собиралась врать ему. Я должна была это сказать. — И я не жалею! И не вспомнила о тебе ни разу.

— Ты была в шоке, я понимаю и прощаю… — снова пожал он плечами. — Это не проблема. Только моим родителям об этом не скажем, а так…

Это было круто. Сильно! Узнав, кто я есть, Вит все рассчитал. Я успешно делала карьеру, его родители меня одобрили, а также у меня был удобный экс-бойфренд, который в случае его мог подменить его и на похоронах, и в постели. И именно по этой причине вопрос о моих отношениях с Алексом вообще не поднимался. Ему нужна была жена, которую можно показать маме. Ведь таблоидам все равно никто не верит.

После этого я просто впихнула Виту в руки кольцо и ушла. К Алексу, конечно.

Возможно, мне должно было быть очень-очень стыдно, но я почувствовала себя так, словно вернулась домой. В этот миг огней и нескончаемого праздника. Остались в прошлом семейные посиделки, домашние ужины и прочие прелести отношений с Витом. Мы с Алексом вели себя очень осторожно, стараясь не привлекать излишнего внимания его отца. Стараясь не потерять тонкую ниточку уверенности друг в друге, которую обрели. Надеялись… И как всегда на самое что ни на есть чудо.

В тот день, когда я поняла, что происходит, пошел первый снег. Я встала с кровати с ощущением тошноты. Сидя на полу ванной комнаты я лихорадочно перебирала в памяти события прошедших дней… вместо того, чтобы признаться себе, как классно мы облажались. Признаться, что в той команте для проявления пленки, в самый первый раз о контрацептивах мы даже не вспомнили…

— Ага, и ты отказываешься быть моей свидетельницей, так? — поинтересовалась Лариса, надувая губы. — Твоя мама правда одобрила бы это?! Сорок дней как раз пройдет, родная.

О да, это значило, что уже месяц я ломала голову над ситуацией, в которой оказалась по собственной глупости. И варианты развития событий были один другого безумнее. И если бы кто только знал, как тяжело было скрываться, учитывая, что я познала все прелести собственного положения, кажется, в троекратном формате. Иногда я подумывала поселиться в собственном туалете и плевать на последствия.

— Я просто не хочу быть в центре внимания. Найди другую свидетельницу… — ну в смысле ту, которой не придется скрывать отсутствие интереса к алкоголю ввиду тайной беременности! С подружек невесты спрос все же меньший, и внимания, соответственно, тоже.

Сидящая на стуле Лариса повернулась ко мне. И, глядя на нее, я ужасалась. Если мой живот будет расти с такой же скоростью, мне нужно заставить собственный мозг работать куда как быстрее. Стыдно признаться, но врача я посещала в другом городе, потому что стоило бы мне сунуться в местную поликлинику, и Сергей Елисеев бы встретил меня уже у выхода. Я в этом не сомневалась. Ну как можно было быть такой безответственной дурой?!