На моем лице появилась слабая ухмылка. Я был доволен. Я добился своего. Она узнала, как это больно, терять любимого человека. И пусть сейчас я в таком положении, что не могу пошевелить даже рукой. Мне удалось добиться того, чего хотел. Пора принимать расплату.

— Я исчезла из твоего сердца, это так больно, — продолжала она говорить завораживающим голосом, не отрывая взгляда от содержимого своей чашки. — Так нельзя делать Раин. Ты ведь мой. Я так страдаю без тебя. А ты тут преспокойно поживаешь с другой девушкой. Не хочу исчезать из твоего сердца. Думала, что сбежав смогу быть с тобой. Но вероятно уже поздно. Мне придется принять свою судьбу, и покориться воле отца. Но я не хочу расставаться с тобой. Как мне навсегда остаться рядом?

Последние слова застали меня врасплох. Чиса стянула с меня футболку. По пояс раздетый, я так и продолжал лежать на столе лицом вниз. Я услышал, как она куда-то пошла и, вернувшись через пару десятков секунд, присела сзади меня. Дальше все было как во сне.

— Ответь мне Раин. Как нам остаться рядом навсегда?

Я ощущал, как она водила своей рукой по моей спине. Вот же беда. Чиса сейчас явно на взводе. Думаю, даже если я и мог что-то сказать, делу это бы не помогло. Она как будто пребывала в трансе все это время, может даже под каким-то наркотиком. Хотя такое не возможно, Чиса всегда относилась к этим вещам серьезно.

— Раин, ты больше не забудешь меня!

Дальше была только боль. Пусть мое тело и не могло в полной мере все воспринимать. Я почувствовал, как что-то острое впилось между лопатками. Нож! Так вот что она задумала. Довольно банальная, хоть и жестокая месть. Чувства страха не было. Только печаль. Ведь она свихнулась по моей вине. Я лишь хотел, что бы она знала, как страдает человек, когда исчезает любовь. Но не ожидал такого сильного эффекта. Да уж, ну и сволочь ты Раин! Наверно такую смерть ты и заслуживаешь. Только бы Хикари не вернулась пораньше.

Тем временем, Чиса водила ножом по моей спине, не погружая его слишком сильно. Боль становилась просто невыносимой, и я несказанно обрадовался тому, что не могу ощущать ее полностью.

— Вот так уже лучше. Теперь моя очередь. — Услышал я последние слова Чисы, перед тем, как потерять сознание. Неужели она и с собой задумала покончить. Это уже будет перебор! Она ведь еще так молода, у нее вся жизнь впереди.

«Остановись, пожалуйста!» — Попытался сказать я, но слова так и застряли в моем горле.

* * *

— Меня зовут Сакурай Чиса. Я очень рада, что буду учиться вместе со всеми вами.

Ее знакомство с группой, полтора года назад, было донельзя банальным. Невысокая хрупкая девушка с темными длинными волосами, она казалась очень робкой. Классическая одежда смотрелась на ней немного глупо. Как будто на младшеклассницу надели юбку до колен и пиджак под белую блузку и отправили в университет. Одногруппники ждали продолжения приветствия, но больше она так ничего и не сказала.

В университете с Чисой никто особо и не разговаривал сначала. Она казалась интровертом, возведшим вокруг себя неприступную стену. Только потом я узнал, что ее состояние было связанно с потерей брата. Всякий раз глядя на нее, мне становилось, немного жаль эту девушку. Но никаких попыток заговорить я не предпринимал.

Однажды я сидел на любимой скамейке и как всегда обедал. Услышав свое имя, я оглянулся и увидел Рин, идущую под руку с Чисой. Поприветствовав их, я пригласил присоединиться ко мне. Мы много разговаривали. Оказалось она довольно веселая и общительная девушка. Это был первый раз, когда Чиса начала с кем-то так разговаривать в университете. Тогда я еще не знал, что понравился ей.

— … стоит что-то разбить и целым оно уже никогда не будет. — Произнесла Чиса в конце своего доклада, по какому-то романтическому произведению двадцатого века.

Через полгода отношения с одногруппниками у нее наладились. Чиса вступила в клуб путешествий, они часто общались с Рин в университете. Да и другие подруги у нее появились. Но меня все равно не покидало ощущение, что на ее лице всегда маска отчужденности. Возможно, что-то в ней сломалось еще два года назад, перед поступлением в университет.

Чиса часто смотрела на нас с Микаэллой или другими ребятами, когда мы все вместе обедали. Но почти никогда не присоединялась. Чаще всего если я или Рин были одни, она решалась заговорить первой. Наедине со мной она вела себя предельно корректно, немного неловко, но от этого только казалась милее. Разговоры на обычные темы о погоде, учебе, любимых занятиях заканчивались таким же обычным прощанием. Если она тогда что-то чувствовала ко мне, то очень умело скрывала это, пряча все глубоко внутри.

Но жизнь сурова, и сразу распознать лицемерие невозможно. Все люди грязны и порочны, в той или иной степени.

* * *

Когда я пришел в себя, первой мыслью было «Черт, ну почему я все еще жив?» Белый потолок. Это точно не моя квартира. Шевелиться я мог, поэтому посмотрел по сторонам, и увидел больничную палату. Все, что случилось, все воспоминания, разом нахлынули на меня. Во рту сразу появился привкус желчи. Захотелось снова погрузиться в забытье. Почему все так обернулось? Наверно я тоже был не прав, но могла ли Чиса говорить искренне или эта была ее прихоть? Точно, Чиса! Что с ней-то было после того как я потерял сознание? На кушетке рядом я увидел спящую Хикари. Думаю, будить ее не стоит. Шторы на окне были задернуты, и я не мог понять день сейчас или ночь. Да и вообще, сколько я здесь нахожусь. Вдруг я услышал приглушенные голоса и сразу в палату вошли двое людей, в белых халатах.

— Уже очнулись Раин — Сан. Я ваш лечащий врач, доктор Курокава — Представился мужчина лет сорока пяти. Вторым вошедшим человеком была медсестра.

— Да. Что со мной произошло? — Спросил я. Слова давались с трудом.

— На вас было совершенно покушение. Вы потеряли много крови, поэтому пришлось делать переливание. Сейчас состояние стабилизировалось, раны были не глубокими, процесс выздоровления будет не долгим. Но еще на неделю вам придется остаться здесь.

— А что с Хикари? — Поинтересовался я. Неужели и она как-то пострадала.

— Вы про спящую девушку? С ней все в порядке, это она вызвала скорую. И не уходит отсюда уже второй день. Так что вы обязаны ей жизнью, можно так сказать. Сейчас отдыхайте, пожалуйста, и набирайтесь сил. Если что-то понадобится, нажмите кнопку рядом с вашей левой рукой.

— Это Сакасима — Сан, она будет за вами присматривать сегодня. — Представил он медсестру.

После сказанного мои посетители удалились по своим делам. Я же лежал и размышлял, что сталось с Чисой. На ум приходили самые страшные догадки. Но почему-то жалость к ней пропала. Чиса еще раз показала свою настоящую сущность. Если даже такая с виду кроткая девушка способна на ужасные поступки, что думать об остальных? Любовь приносит много счастья в нашу жизнь, но если задуматься какими путями она достается, что приходится переживать, что бы ее сохранить. Разве результат стоит затрачиваемых усилий? Да и с дружбой тоже самое…

— Раин — Сан. Очнулся. Т… ты ведь жив да? Я уже не сплю? Это правда, что ты жив?

Громкий голос Хикари склонившейся надо мной, вырвал меня из пучины раздумий. Она плакала, а ее слезы капали прямо мне на лицо.

— Все в порядке Хикари, я жив. Не волнуйся так и прекрати реветь. — Постарался ответить я, как можно четче. Но ей это не помогло.

— Я… когда я пришла, я увидела тебя всего в крови, и еще девушка рядом, ее нездоровый смех. Я думала ты умер, места не находила себе. До сих пор, стоит мне закрыть глаза, как передо мной появляется эта картина.

— Девушка? Чиса. Что с Чисой, она жива? — Спросил я.

— Ее увезла полиция, сейчас она в лечебнице под особым присмотром. Кто она такая, что она хотела тебе сделать?

— Вот значит как… Это моя бывшая девушка, если можно так ее называть. Тебе тоже не стоит быть рядом со мной. Видишь, что случается, когда кто-то привязывается ко мне. — То ли в шутку то ли в серьез сказал я. Может, если напугать Хикари, она прекратит свои попытки.

— Я… я не такая. Раин не говори всяких глупостей, пожалуйста. Пока ты не поправишься, я буду рядом! Возражения не принимаются. — Твердо заявила она.

— А сколько сейчас времени-то? Тут нет часов. — Поинтересовался я, что бы перевести тему.

— Уже вечер, восьмой час. — Посмотрев на наручные часы, ответила мне Хикари.

— Так поздно. Послушай, мне нужно будет позвонить в университет, да и сменная одежда нужна. Раз ты решила помогать мне, не могла бы ты съездить домой и взять все это, а завтра завезти. — Решил я озадачить ее. Так она сможет поспать дома, по крайней мере. Ведь туда и обратно сегодня она уже не успеет.

— Но Раин ты уверен? Я бы не хотела оставлять тебя одного. Тебе ведь может что-то понадобиться ночью. — Стала возражать Хикари.

— За мной присмотрит Сакасима — Сан, медсестра, Курокава — Сенсей представил ее, когда заходил ко мне. И ты не должна пропускать свои занятия и работу из-за меня. Сенсей сказал, что мое состояние улучшается, и опасности нет. Так что я был бы очень рад, если ты будешь навещать меня в свободное время, но это не должно влиять на твою повседневную жизнь. — Выдал я нравоучительную тираду.

— Если тебе будет так спокойнее, тогда я это сделаю. — Нехотя согласилась она. — Но когда я привезу тебе телефон, если что-то случится или твое состояние ухудшится, сразу звони мне Раин, или я тебя никогда не прощу! И вообще звони почаще, в любое время, чтобы я не волновалась.

— Хорошо, а сейчас я бы хотел немного поспать, усталость все еще чувствуется. Поэтому жду тебя завтра утром, а сегодня отдохни и выспись хорошенько. — Постарался выпроводить ее поскорее я. Все же ей еще добираться до дома.

— Да и захвати мой плеер и большое спасибо тебе, я очень ценю твою помощь и заботу Хикари.

Сказал я ей в след. Она лишь улыбнулась и снова посмотрела на меня глазами, полными чувств. Как же они завораживают, с этим практически невозможно бороться.

Через полчаса после ухода Хикари, пришла Сакасима — Сан, что бы сменить мои повязки, и обработать раны какой-то мазью, способствующей более быстрому заживлению. Когда она сняла бинты, я попытался встать и подойти к зеркалу, висевшему у стены смежной с окном. И хоть медсестра сильно протестовала, я настоял на своем. Повернувшись к зеркалу спиной я, через плечо заглянул в него. На спине под отеками и синяками, четко вырисовывалась надпись «Сакурай Чиса».

* * *

— Плохо… — Нахмурив брови, сказал Юске.

— Да закончился ведь только первый ининг, соперник ведет всего одно очко. — Не согласился с другом Наоки.

— Главное, чтоб наш питчер не начал нервничать, все же отбили его коронный крученный. — Подвела итог Рин.

Прошла уже неделя, с тех пор, как меня выписали из больницы. Чтоб отдохнуть и немного развеется, мы всей компанией отправились на бейсбол, поболеть за нашу университетскую команду. Талантами она, конечно, не блистала, но как говорил Юске — большой любитель этой игры с мячом, в осеннем товарищеском турнире у нее были все шансы победить.

Выздоровление прошло успешно, и лишь шрамы на спине напоминали о недавнем происшествии. В университете все было не столь гладко, я пропустил много важных занятий и теперь старался нагнать сокурсников. Слухи о том, что случилось, расползлись по учебному заведению сразу. И откуда они берутся только? Злые языки не переведутся в нашем мире. Так что теперь из безразличного ко всему студента иностранца, я превратился в коварного бабника, пытающегося затащить в постель каждую юбку. Мне, конечно, наплевать было на то, что обо мне думают все эти серые люди. Но когда начинают перешептываться, только увидев тебя, это немного раздражает. Как всегда спасала только музыка.

— Привет Раин, как ты, чем думаешь сейчас заняться? — Спросила Рин, подойдя ко мне после занятий.

— Все в порядке, спасибо. Пойду домой учить, я много пропустил. — Нехотя признался я.

— Послушай, вчера Юске рассказывал о нашей бейсбольной команде, вроде они выиграли несколько встреч и пробились в финал осеннего турнира. Он приглашал всех, не хочешь пойти поболеть вместе с нами? Я понимаю, ты наверно не в настроении, но хотя бы сможешь немного отвлечься, на тебя немало свалилось за последние дни. — Заметив мою отчужденность тогда, предложила Рин.

— Думаю, ты права… Смена обстановки может пойти на пользу.

Так я и попал вместе с Рин, Юске, Наоки и Натсуно в воскресный день на стадион. Погода стояла хорошая, хотя приближение зимы уже чувствовалось, и к вечеру все облачались в куртки и свитера, днем еще можно было появляться на улице в легкой одежде. Уже шел конец девятого ининга, а счет по-прежнему был один ноль.