Елена Романова - До любви две мили и один шаг (СИ)

— Скорее я поверю, что меня хотела убить Оливия…

— Оливия, хоть и тщеславна, но полная дура.

— О, вы не очень-то высокого мнения о своей любовнице.

— Любовнице? Нет. Всего лишь легкое увлечение на одну ночь, леди Блайт. А в постели я не особенно придирчив к умственным способностям женщины.

— Не будем вдаваться в подробности, — раздраженно отмахнулась, — эта версия тоже не состоятельна. Лив не похожа на убийцу.

— А кто, по-вашему, похож? — взвился он.

— Не знаю.

— Судя по вашим словам, здесь все святые! — усмехнулся и склонил голову, разглядывая меня, — уж поверьте, обзавестись поводом, чтобы убить вас, не так уж сложно.

— Единственный, на кого могут пасть мои подозрения — это мистер Найт. Но мерзавец сломал ногу.

— В двух местах, — уточнил Чарльз, — и не сможет встать с постели как минимум неделю.

— Вы успели узнать даже это? Браво. Что еще?

— Ваша ирония не уместна, Анна. Я же не говорил, что буду сидеть без дела?

И мне выпала возможность убедиться, насколько в своих поисках активен этот несносный лорд, ибо уже через четверть часа мы подъезжали к поместью Веберов. Я была откровенно не в духе, и мне было уже плевать, кто убьет меня и как скоро. Единственное, чего мне хотелось по-настоящему — это нежится в объятиях Джеймса. После того, как я обрушила на него новость об отцовстве, все окончательно запуталось. Он, естественно, не стал кружить меня в объятиях (хотя где-то в глубине души я на это рассчитывала и этого хотела), не стал расспрашивать что к чему, не поднял шум и не упал в обморок. Он лишь смотрел. И, боюсь, в этом взгляде было все вышеперечисленное, умноженное на сто и возведенное в квадрат. А затем посадил меня на лошадь и, спокойно держа животное под уздцы, повез в сторону поместья Шарлотты. Он молчал вплоть до изгороди, а я вместо того, чтобы возмущаться этим молчанием, дала ему время прийти в себя. Думаю, для него известие, что он станет отцом, было настоящим шоком. Кто из мужчин жаждет обзавестись внебрачным отпрыском, когда стоит на пороге собственной свадьбы?

— Я приеду завтра, — сказал он, целуя меня в лоб.

Полагаю, всю ночь он просидел перед камином с бокалом вина и крепкой сигарой, неподвижно глядя в затухающие угли и думал, что будет делать дальше.

— Вы уснули, леди Блайт? — раздался недовольный голос Чарльза. Он уже несколько минут стоял у распахнутой дверцы экипажа.

Я выпорхнула на улицу, увидев сдержанного привратника, который дожидался пока господа, то есть мы, последуем за ним.

Патрик Вебер пожелал принять нас в кабинете, и тот час поднялся изо стола, когда мы вошли. Он поспешно протянул Беккету руку, смущенно потряс ее, затем переместил на меня взгляд, выражающий лишь холодность, и предложил нам присесть.

— Не желаете чего-нибудь?

Я тактично отказалась, ерзая на стуле и чувствуя себя крайне неуютно. А Чарльз охотно воспользовался предложением:

— Виски, пожалуйста…

Чертыхнувшись про себя, я послала Беккету раздраженную улыбку. Какого дьявола, он решил пить с самого утра? Но он проигнорировал мой посыл, растекшись по креслу, небрежно закинув ногу на ногу.

— Мистер Вебер, говорят, вы много путешествуете? — начал он издалека, размашисто жестикулируя рукой.

— После окончания университета, лорд Беккет. Путешествия — это моя страсть.

— Что-нибудь коллекционируете?

Не замечая подвоха, Патрик ответил.

— Привожу интересные вещицы.

— Как замечательно. Видите ли, я тоже своего рода коллекционер. Только моя коллекция… эм… она своеобразная.

Вебер заинтересовался и более расслабленно сложил на столе руки, думая, что речь пойдет о безделушках.

— И что вы коллекционируете, лорд Беккет?

Я тоже хотела бы это знать. Меня начинал разбирать смех из-за того, что я худо-бедно, но была посвящена в планы Чарльза и видела его довольно убедительную игру на публику.

— Вернемся к этому позже, мистер Вебер.

В этот момент Патрик откупорил графин, наполнил бокал и передал Беккету. Тот немного поморщился, понюхал содержимое и усмехнулся:

— Надеюсь, здесь нет яда?

Массивная нижняя челюсть Вебера нервно дрогнула, и он опустился в кресло, недоуменно хлопая глазами.

— Простите, вы сказали яда?

— Ну, да, — улыбка буквально приросла к губам лорда Беккета, — яда бик, — он глянул на меня, — представляете, леди Блайт, в Индии племена индийцев дигаора готовят на основе этого яда отраву, которой смазывают наконечники своих стрел. Занятно, не так ли?

Я коротко кивнула, понимая, что Беккет разыгрывает настоящее представление. Что ж, иногда очень любопытно быть в роли зрителя.

— Он эффективней, чем стрихнин, — продолжал Чарльз, — и почти неопределяем. В этом его преимущество перед мышьяком. Кроме того, этот яд не вызывает судорог, смерть от него наступает вследствие удушья. Очень удобно… для травли крыс.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — произнес Патрик, невероятно побледнев.

Беккет еще раз взглянул на свой бокал, проверив на просвет, и осушил залпом.

— Яд бик почти не растворяется в жидкости. Зато почти не имеет вкуса и неплохо дополняет аромат трюфелей, — он приложил к губам пальцы, будто распробовав и ощутив весь букет вкуса недорогого виски, — мистер Вебер, в вашем доме нет случайно грызунов?

— Я понимаю, о чем вы говорите, — дрогнувшим и осевшим голосом ответил тот. — Несколько дней назад из моего подвала пропала склянка с ядом.

Я не могла поверить в происходящее. Взгляд Чарльза стал острым, как лезвие бритвы. Могу поклясться, он уже мысленно представлял, как сомкнутся кандалы на руках и ногах Патрика.

— Не эта ли случайно? — в руках Беккета возник небольшой пузырек, и я едва не подскочила, ужаленная неким предчувствием.

— Именно эта, — рассеяно подтвердил Патрик, — откуда она у вас?

— Это длинная история, мистер Вебер. Я надеюсь, вы понимаете, какие это может иметь последствия?

— Да, но я ни коим образом в этом не замешан.

— А мне кажется, у вас был мотив, — невозмутимо созерцая его напуганное лицо, продолжил Беккет.

— Мотив? — Патрик коротко на меня взглянул, — быть может, я зол на леди Блайт за то, что произошло с миссис Эванс и за то, чего натерпелась моя сестра из-за своего нелепого желтого платья, но убивать я никого не собирался.

— Кроме мистера Найта, разумеется, — напомнил Чарльз, — или его вы тоже простили?

— Об этом я не намерен разговаривать.

Неожиданно Беккет поднялся, протягивая ему руку.

— Тогда до встречи, мистер Вебер. Был рад знакомству.

Я было воспротивилась столь скоропалительным завершением нашей беседы, но Беккет не оставил мне шансов, и демонстративно вывел во двор. Может быть это разумно, ибо я намеривалась выяснить откуда у Чарльза появилась пустая склянка из-под яда.

— Значит, вы тоже от меня кое-что скрыли? — спросила, пользуясь его помощью при посадке в карету. — Но зачем вам было показывать пузырек Патрику? Хотели увидеть его реакцию?

— Спешу огорчить вас, Анна, но он действительно в этом не замешан.

— И каким образом вы это поняли?

— Эту склянку я нашел у его сестры, так сказать, воспользовавшись своим положением. Она прятала его под матрасом.

— Думаете, это Лив?

— Нет, я еще раз напомню вам, леди Блайт, что у нее попросту не хватило бы мозгов. Ею кто-то воспользовался. Кроме того, мисс Вебер, имея доступ в мою комнату, сумела стащить парочку моих документов. Думаю, они сгодились в качестве образцов, чтобы подделать почерк.

— Имеете в виду записку, которая была передана вместе с конфетами?

— Именно.

— Так что нам мешает поговорить с Оливией и вывести на чистую воду?

— Пусть она думает, что подозрение пало на ее братца. Рано или поздно она выведет нас на убийцу, в противном случае мы его спугнем.

— Вам не говорили, Чарльз, что вы невероятно дотошны и проницательны? — завуалировала комплимент, ибо восторгаться им в открытую было слишком поспешно.

Дело в том, что я никогда не забывала, что передо мной не просто аристократ, а человек, наделенный острым умом и прозорливостью и напрочь лишенный принципов. Он был опасен, черт побери!

— Это хорошо или плохо? — усмехнулся он.

— Для Оливии Вебер — очень плохо, надо думать.

В поместье Шарлотты мы вернулись к обеду. Я с нетерпением дожидалась, когда подруга спуститься и сядет за стол, дабы обсудить с ней все, что произошло за последнее время. Однако вместо этого мне пришлось столкнуться с некой проблемой — моя Китти, узнав о смерти мистера Стоуна, впала в такое уныние, что я забыла обо всем на свете, выпроводила Беккета и до самого вечера занималась лишь ею, осознав, что моя компаньонка действительно была влюблена.

Иногда мне казалось, что жизнь слишком абсурдна, чтобы выдумывать себе развлечения. В Шропшире представления случались на каждом углу. Вот сейчас драму разыграла моя милейшая Шарлотта Эванс. Потупив глаза, она пыталась выкрутиться, когда я спросила:

— Как поживает мистер Коулл?

Бедняжка не знала, что я в курсе ее ночных свиданий, и теперь рассказывала мне о вреде чрезмерного любопытства и о моем недоверии, и о чем-то еще, пока я не выдала, перелистывая газету:

— Успокойся же, наконец. Я прекрасно все знаю. Если нужно мое благословение, получите, миссис Эванс, мне не жалко.

Она облегченно выдохнула.

— Вы знаете? Я так переживала… мистер Коулл — тот человек, с которым я хочу связать свою судьбу! Если бы не вы, Анна, мы с ним никогда бы не сблизились! Как я счастлива…

— О, да. Прям-таки светишься от счастья, — иронично заметила, неожиданно натыкаясь на заметку шропшировского журналиста.

«ЗА ЖЕНОЙ ИЗВЕСТНОГО ПОЛИТИКА, ГРАФА ЭНТОНИ БЛАЙТА, ТЯНЕТСЯ ВЕРЕНИЦА СТРАННЫХ ТРАГИЧЕСКИХ СМЕРТЕЙ…»

Представить не могу, как сей опус отразится на моей репутации. Скоро при виде меня начнут креститься. Необходимо срочно повидать Джозефа Шустера, способного выслушать мои сбивчивые откровения и даровать раскаяние, а главное — заверить местных жителей, что я вовсе не ведьма, хоть и рыжая.

«СТАЛО ИЗВЕСТНО, ЧТО ПОМЕСТЬЕ ДАННОЙ ЛЕДИ ПОДОЖГЛИ ЗЛОУМЫШЛЕННИКИ…»

И как эта новость приобрела столь широкую известность? Видимо констебль не блюдет секретность. Однако в статье ни слова о лорде Беккете. Все-таки какую-то редакторскую правку она прошла.

«СМЕРТЬ МИСС ЭВЕРТОН, ГОРНИЧНОЙ ВДОВСТВУЮЩЕЙ ШАРЛОТТЫ ЭВАНС, БЫЛА СЛУЧАЙНОЙ…»

Я покачала головой. Зачем-то упомянули Шерри, которая совершенно ни в чем не виновата.

Отвлекшись на шум, который поднялся в холле, я нахмурилась. Поберегите мои нервы, черт возьми, я итак на грани истерики! Кто посмел устроить скандал? Я поднялась, а за мной поднялась Шарлотта и вцепилась в мою руку. Надо отдать ей должное, она держалась неплохо, хоть и периодически всхлипывала от страха.

Неожиданно дверь распахнулась, и на нас вылетело нечто. Мы обе отпрянули и завопили, что было сил. Сознаюсь, что я поддалась секундной панике и трижды пожалела, что не взяла с собой револьвер, с недавних пор хранящийся в верхнем ящике моей прикроватной тумбочки.

— Леди… Блайт… — окутал нас призрачный голос, а мне в руки упало исстрадавшееся тело.

Женщина с растрепанной шевелюрой, которая крепко сжимала мои плечи и висела на уровне моей груди, захрипела, втягивая воздух. Шерри беззвучно рыдала.

— … приедет за вами… спасайтесь…

Женщина запрокинула голову, глядя на меня стекленеющими желтоватыми глазами, и я узнала (хоть и трудно было узнать) в этой бледной с красноватыми прожилками на щеках и мрачными тенями на веках, женщине юную дочь миссис Бейли, Мэри Розалин.

— Шерри! Немедленно врача! — закричала, оттаскивая девушку на диван и укладывая.

Я вцепилась в ее холодные руки, крепко сжала их, видя, что она тяжело дышит, глядя перед собой немигающим мутным взором.

— Кто это сделал, Мэри? Кто?

— … бегите… бегите… — шептали белые губы. Она с трудом повернула голову и в ее расширившихся зрачках я прочитала нечеловеческий испуг. Она распахнула губы, заметалась, и тихо забившись на простынях, испустила последний вздох.