— Пошли. Нам ещё нужно кое-что сделать, — говорю я ему, входя в дом.

Чёрт бы меня побрал, если я стал говорить прямо как она. Она всегда ведёт одностороннюю беседу с псом, словно ожидая, что он ответит.

Я захожу в спальню и вижу застеленную кровать. Наверно, она сделала это, пока собиралась. Она оставила в ванной свет, так что я иду его выключить. На столешнице лежит куча девичьего дерьма. Я ожидал почувствовать панику, но ничего не происходит. Ничего из того, что я думал. Дерьмо. Когда она мне сказала, что не такая, как все, то мне нужно было рассмеяться в ответ.

Если бы я мог надеть ей кольцо на палец прямо сейчас, то сделал бы это, но, думаю, она посчитает это слишком быстрым. Хватая свою обувь и носки, я направляюсь в гостиную и звоню Майку.

После того, что мне сказала Новембер этой ночью о своем детстве, я решил, что с меня хватит. Мне плевать, была ли ее мать мертва, плевать на то, что я должен делать, но она принадлежит мне, и я больше никогда не позволю ей чувствовать себя на втором месте.

Воспоминания о её голосе, когда она рассказала мне про своё детство, о пренебрежении и об оскорблениях, приводят меня в полную ярость, поэтому мне приходится напомнить себе, что она со мной, и никому из нас не станет лучше, если я сяду в тюрьму за убийство. Мы лежали в кровати, Новембер была сверху, а я игрался с прядями её волос, когда наконец решился всё-таки задать ей вопрос, который мучал меня.

— Расскажи мне о своей матери, — произнёс я, чувствуя, как напряглось её тело, а у меня в животе образовался узел от осознания того, что, что бы она мне ни сказала, это будет ужасно, потому что только это может заставить её задержать дыхание и вонзить ногти в кожу моей руки.

— Моя мать — это иллюзия, — прошептала она, стараясь прижаться ближе ко мне. — Она была одним человеком для всего мира, но со мной она становилась совершенно другой, — я слегка сжал её, умоляя продолжить. — Когда мне было семь, у нас в школе намечался спектакль, и я была так взволнована, ведь мне дали главную роль. После школы я бросилась домой, чтобы рассказать об этом маме, надеясь, что таким можно с ней поделиться. Она жила на сцене и всегда следовала за своей мечтой, так что я не могла перестать думать о том, как она будет мной гордиться. Как она наконец заметит меня и поймёт, что я больше, чем просто обязательство. Когда я пришла домой, то она уже ушла, поэтому я решили зайти к мисс Би, как делала это всегда. Я ощущала волнение от того, что проведу всю ночь, заучивая наизусть каждую строчку, слово в слово, и когда она придёт домой, то увидит, как сильно я старалась и работала.

Позже вечером мама позвонила мисс Би и сказала, что после выступления у неё есть ещё дела, так что меня нужно уложить спать. И поэтому, как всегда, она повела меня по коридору и уложила в кровать в моей комнате. В середине ночи я проснулась от удара метлой. Сначала я подумала, что кто-то ворвался к нам в дом, пока мама не начала кричать на меня из-за того, что я не выполнила свои домашние обязанности. Она продолжала бить меня снова и снова. Я помню, как умоляла её остановиться. И, в конечном счёте, прошёл словно час, когда она наконец сказала мне вытаскивать свою задницу из кровати и вылизать дом до блеска сверху донизу.

Она сделала глубокий вдох и напряглась сильнее.

— Когда я объяснила ей, почему забыла о них, она сказала, мне запрещено играть на сцене, так как у меня отсутствует чувство ответственности. А потом она заставила меня стоять на коленях на рисе, пока я извинялась за свою глупость и неуважение. В тот вечер, когда был спектакль, мама, которая ни разу не ходила на школьные мероприятия, насильно потащила меня с собой, чтобы я смотрела на девочку, которая играла роль вместо меня, роль, по праву принадлежавшую мне. А когда спектакль закончился, она силком затянула меня за кулисы, подарила цветы той девочке, обняла и сказала, как превосходно она сыграла, — я почувствовал её слёзы, стекавшие по моей коже. — Всю мою жизнь, она поступала именно так, — последнее слово она прошептала так тихо, что я едва смог её услышать.

— Почему ты не жила со своим отцом? — спросил я, поглаживая её.

— Она сказала, что ему я тоже не нужна.

Я больше не мог вынести рассказов о её матери, поэтому заставил замолчать, лаская спину, пока её дыхание не выровнялось.

— Ашер? Где моя дочь? — я слышу Майка после третьего гудка.

Когда я встретил Новембер в стрип-клубе, моей работой было убедиться, что парень, которого наняли, добросовестно выполняет свою работу. Увидев её рядом с Майком, мне захотелось подойти и увести её от него. Потом Джастин, новый вышибала, видел, как она вышла из клуба одна, и собирался рассказать ей о правилах, но я сказал ему, что сам позабочусь об этом. Я был так зол на себя, потому что дико желал её, и чувствовал отвращение из-за того, что она встречается с тем, кто ей в отцы годится.

Очевидно, надо мной насмехались. Когда я подошёл к ней, она направила острие ключа в мою сторону. Я не мог не гордиться. Она была такой крошечной, что причинить ей боль ничего бы не стоило, но она не отступала. Потом она начала спорить со мной, а я увидел румянец у неё на щеках. Я приложил все усилия, чтобы не намотать её волосы себе на кулак, прижать к машине и поцеловать.

Когда Майк позвал её с другой стороны парковки, она ответила «да, папочка» таким тоном, что мне пришлось прикусить щёку изнутри, дабы не спрашивать, какого чёрта она забыла с таким стариком, как Майк.

Когда Майк подошёл, он похлопал меня по спине и представил Новембер как свою дочь. Я был ошарашен. Во-первых, я знаю Майка всю жизнь, но он ни разу не упоминал о дочери. Во-вторых, она была самой красивой женщиной, которую я когда-либо видел. Когда она засмеялась надо мной, я почувствовал себя дерьмово. А когда она пожала мою руку, по всему телу слово прошел электрический разряд. Тогда я понял, что нужно сматываться. Я произнёс её имя, развернулся и ушёл. Неделей позже я приехал проведать бабулю и увидел её там. Я был в шоке и вёл себя как хрен, что, в принципе, достаточно обычно для меня. А что мне оставалось делать? Только заставить гулять со мной, а потом напирать, пока она не согласится на свидание.

Я знал, что привлекаю её так же, как и она меня. Когда я стоял перед ней, а её глаза потемнели, а губы раскрылись, то понял, что она принадлежит мне.

— Ашер?

Чёрт, я задумался.

— Она с моей мамой. Они решили провести время вместе в Нэшвилле. У тебя есть что-то, хотя бы идея, кто мог пробраться в дом? — спрашиваю я, натягивая ботинки.

— Нет. Я уже договорился, в понедельник в доме переустановят систему безопасности. Я понятия не имею, как она смогла нажить здесь врага, или кто так сильно её ненавидит, что проделал весь этот путь до Теннесси из Нью-Йорка. Это дерьмо просто бессмысленно. Она почти ни с кем не встречалась. Её мать держала Новембер на коротком поводке. Она стала свободной, когда поступила в колледж. Тогда она обручилась. Думаю, та ситуация так сильно повлияла на неё, что она совсем перестала встречаться с парнями.

Знаю, это совсем не рационально, но каждый раз, когда упоминается её помолвка, мне хочется найти того мудака и убить его.

— Да, она говорила о нём. Думаешь, он старается вернуть её обратно?

— Не уверен. Всё, что я знаю, это то, что они были помолвлены, но она отменила помолвку незадолго после самого предложения. Она никогда не говорила мне, что произошло, но он просто согласился и всё.

Он трахал её мать и его поймали. Не думаю, что у него был выбор, кроме как согласиться. Но я не могу рассказать это дерьмо Майку.

— Ну, я позвонил своему приятелю, который был со мной в одном корпусе в F.A.S.Т. (прим. пер. Fleet Antiterrorism Security Team — группа по борьбе с терроризмом сил безопасности морской пехоты) Он сейчас работает в Нью-Джерси, в отделе по борьбе с наркотиками. У него есть пара военных друзей в Нью-Йорке, которых он попросит изучить случай Новембер и посмотреть, происходили ли какие-нибудь ещё нарушения в округе и схожи ли они.

— Хорошо. Я не знаю, что происходит, но такое чувство, что я что-то упускаю.

Да, так и есть. Нападение в Нью-Йорке, незнакомая машина по дороге сюда, а теперь и взлом.

— Я хочу установить несколько фонарей у тебя и у меня в доме. Мне не хочется, чтобы она оставалась одна в твоём доме ночью, пока ты будешь в клубе, поэтому заберу ее жить к себе. Я был бы очень благодарен, если бы ты согласился. Она самая упрямая женщина в мире, так что единственный способ убедить её — это чтобы ты сказал, что она не может быть в доме одна, без тебя.

— Правда? Единственная причина, по которой она должна жить у тебя, потому что ты не хочешь, чтобы она находилась здесь одна?

Я слышу, как хихикает Майк по телефону. Это не единственная причина, почему я хочу, чтобы она осталась здесь. Я хочу её в своей кровати, обёрнутой вокруг меня. У неё самая сладка киска, которую я когда-либо пробовал. Она возбуждается в ту же секунду, когда я прикасаюсь к ней, и мне нравится думать о том, что она ждет меня дома, но опять же, я не собираюсь всё это говорить ему.

— Никогда в жизни не думал, что выберу тебя для моей девочки, но черт бы меня побрал, если я не рад, что это произошло.

Знаю, все осуждают меня за мой образ жизни, но, боже, я свободен, и каждая женщина, которую я трахнул, знает, что таким и останусь. Но с Новембер всё по-другому. Она не пытается произвести на меня впечатление или заполучить деньги. Она сама над собой смеётся и хорошо проводит время, пока мы вместе. Вот поэтому я знаю, что она предназначена мне.

Когда я женился на Джоан, то чувствовал, что поступаю правильно, ведь она заявила, что беременна. Я хотел принимать участие в жизни своего ребёнка, несмотря на его мать. Но спасало то, что она была горячей и имела такой ротик, который был словно чёртов ураган. А потом я ехал домой со своего задания, и мужчина, которого я считал своим братом, остановил меня и расплакался.

Сначала, я подумал, что кто-то умер, но затем он сказал, что переспал с Джоан. И тогда, зайдя этим же вечером домой, я выкинул её задницу оттуда и сказал, чтобы она искала себе адвоката.

Неделю спустя, она пришла ко мне, плача и говоря о том, что у неё случился выкидыш. Я точно знал, что она меня разыгрывает. Поэтому я попросил её принести мне справки из больницы, но она не смогла. Шлюха.

— Я передам ей, что она не останется здесь, если меня нет рядом, — сказал Майк, возвращая меня в реальность.

— Спасибо, Майк. Я наберу тебе на неделе, если узнаю что-нибудь о Нью-Йорке.

— Ясное дело, приятель. Поговорим позже.

Я кладу трубку, а потом иду захватить ключи и бутылку с водой из холодильника.

— В машину, Бист.

Он ждет меня возле входной двери, когда я выхожу из-за угла. Никогда не думал, что снова захочу собаку, но мне нравится его присутствие здесь. И я знаю, как он предан Новембер. Нам просто нужно отучить его набрасываться на Новембер каждый раз, когда она впускает его внутрь. Это будет не смешно, если она забеременеет. Изображение Новембер, вынашивающей моего ребёнка, врезается мне в голову, и я врезаюсь в стену.

— Черт возьми, — говорю вслух, прислоняясь к стене, стараясь взять себя в руки.

Я делаю глубокий вдох, отталкиваюсь от стены и иду к двери, по дороге умудряясь споткнуться. Открываю дверь для Биста, который сразу же запрыгивает внутрь. Затем стою пару минут снаружи, позволяя холодному воздуху успокоить меня.

— Дерьмо, — говорю я, качая головой.

Часть меня хочет видеть её беременной так скоро, как это возможно. Я потираю лицо.


***

— Тревор, — кричу я, когда вхожу в дом брата.

Я захожу на кухню, хватаю бутылку пива и пью, и тут входит Джен. Теперь я, чёрт побери, знаю, чем занимается мой брат.

— Привет, Ашер, — говорит Джен, нежно прикасаясь к моей руке.

Я оборачиваюсь и хватаю её за запястье.

— Не надо, — я отпускаю её руку, отступая назад.

— Так эти слухи — правда? Не думала, что настанет день, когда я увижу Ашера Мейсона подкаблучником. Хоть убей, я не видела...

— Тебе уже пора, Джен, — говорит Тревор, прерывая её и натягивая майку.

— Что? Я думала, мы могли бы потусоваться вместе. Ну знаешь, посмотреть кино или что-то ещё...— говорит она, похныкивая.

Мне жаль её. Но затем я вспоминаю, что она сучка, которой достаточно простого траха. Вот, что она значит для меня.

— Мы вообще когда-нибудь смотрели кино? — Он качает головой. — Ты приехала сюда потрахаться. Я дал тебе то, что ты хотела, а теперь проваливай.

Дерьмо, мой брат вёл себя грубо, но мне никогда не приходилось выкидывать цыпочек из дому. Это урок я выучил ранее. Если вы не хотите, чтобы они ходили по вашему дому весь день и всю ночь, не приглашайте их к себе.