Маркус вздрагивает, и непроизвольно делает шаг назад.


– Я не приглашал её…


Боже, он просто не понимает!


– Мы оба знаем, что проблема не в этом. Ты исчез на несколько дней, не отвечал на мои звонки и даже не потрудился сообщить мне, где ты находишься. Что, чёрт возьми, я тебе сделала?


Маска невозмутимости возвращается на его лицо, и Маркус делает шаг в сторону кухни.


– Ничего.


Похоже, я теряю его. Устав от всего этого дерьма, устав от чувства, что я номер два в его жизни, и ничего для него не значу, я начинаю кричать так громко, что он от неожиданности вздрагивает и оборачивается, его глаза расширяются от удивления.


– Да пошёл ты! Ты, эгоистичный сукин сын! – я ору, меня всю трясёт. – Я всё делаю для тебя. Я чертовски обожаю тебя, а ты даже не соизволишь трахнуть меня. Ты отталкиваешь меня. Ты обращаешься со мной, как с секс-игрушкой. Ты никогда, бл..ть, слышишь, никогда не говорил мне, что любишь меня. Мне это надоело. Ты меня слышишь? Я заслуживаю большего, чем это! Я люблю тебя, мудак, больше всего на свете, но я достойна того же! Я больше не буду твоей грёбаной игрушкой, Маркус Тандем. И ты либо вытащишь голову из своей грёбаной задницы, или я ухожу. Решение остается за тобой, потому что я так больше не могу!


Я разворачиваюсь на каблуках и исчезаю в своей комнате.


Да пошёл он...


Видала я всё это на….


~ * ~ * ~ * ~


Маркус


Я мерил шагами комнату.


Упаковка льда в моих руках замораживает пальцы.


Оглушительное чувство вины меня просто убивает.


Я не знаю, как поступить, идти к ней и продемонстрировать, что в настоящий момент я чувствую на самом деле?


Или оставить всё, как есть?


Бл..дь. Твою мать!


Какого хрена, и что я должен делать?


~ * ~ * ~ * ~

Катя

Я прижимаюсь заплаканным лицом к мокрой подушке. В голове стучит, глаза опухли и не открываются, в груди болит, как будто раскалённый нож вспарывает всё внутри. Прошёл уже час, и он не последовал за мной. Конечно, он и не собирался приходить ко мне. Почему всё так неправильно? Когда я позволила себе стать такой марионеткой? Он не любит меня. Я просто удобство. Он наглядно доказал это сегодня вечером.


Ну, и что мне остаётся?


Завтра мне придётся упаковать вещи и возвращаться к ужасной нескончаемой работе и огромным долгам, но от меня уже ничего не зависит. Оставить его – одна только мысль сжигает моё сердце. Мне так плохо. Меня скручивает в ещё одном приступе рыданий. Я люблю его. Я даже подчас не понимаю, почему, но это неоспоримый факт. Я люблю его так сильно, а он не…


Сквозь собственные рыдания я слышу скрип двери.


Моё сердце замирает.


Негромко поскрипывают половицы, когда он приближается к моей кровати, и я задерживаю дыхание, почувствовав, как с меня осторожно стягивают покрывало. Неужели это на самом деле происходит? Постель прогибается, и холодный пакет прижимается к моему лицу. Я начинаю всхлипывать сильнее, и мужская рука обхватывает мою талию, притягивая ближе к себе, пока он удерживает лёд на опухших глазах. Сглотнув слёзы, я позволяю себе почувствовать всё, что он делает для меня.


Боже, это так замечательно.


Медленно, Маркус переворачивает меня на спину. Я ничего не вижу в темноте, но чувствую его горячее дыхание на моей щеке. Он не произносит ни слова, прижимается губами к моим губам и целует так нежно и страстно, что у меня перехватывает дыхание. Его пальцы скользят по всему телу нежными и лёгкими прикосновениями, мучая меня красотой ощущений.


– Маркус, – я вздыхаю. – Ты убиваешь меня. Ты принимаешь всё, что я отдаю тебе, как должное. Ты ... губишь меня.


– Я знаю, драгоценная моя, – шепчет он еле слышно.


Боже…


Он скользит поцелуями вниз по моему телу. Горячий рот покусывает трепещущую плоть, мужские руки ласкают меня так трепетно. С такой щемящей нежностью. И это так сильно отличается от привычного поведения Маркуса. Моё сердце разрывается от тех чувств, что он выказывает мне, и я хочу больше. Намного, намного больше. Когда его рот оказывается у меня между ногами, гладя языком и покусывая через тонкие кружевные трусики, я выкрикиваю его имя и выгибаюсь дугой от силы ощущений.


Маркус слегка отодвигается, и согревает дыханием мою киску. Блаженство. Жадные пальцы забираются в трусики, и он сдёргивает их вниз, прежде чем обрушиться ртом на чувствительные складочки между ногами. Ощущения настолько сильные, что я кричу его имя в течение нескольких минут. Содрогнувшись, я медленно


раздвигаю ноги шире, и он плавно опускается на меня. Потом так же осторожно погружается глубоко внутрь моего лона.


– Маркус…


Он начинает трахать меня… медленно? Я даже моргаю от удивления. Маркус никогда не трахается медленно. Он всегда погружается глубоко и жёстко, почти жестоко. И это очень жарко, но сейчас... это просто охренеть как замечательно. Я обхватываю влажные плечи, погружая ногти в напряженную спину, и тихо стону его имя, в то время как он осторожно скользит членом в жаркой глубине. Маркус грубоватыми ладонями обхватывает моё лицо, прижавшись губами к моим, продолжая двигаться плавными толчками.


И я понимаю с внезапной и ослепительной чёткостью, что Маркус Тандем занимается со мной любовью.


Что-то в моём сердце взрывается, и тело мгновенно заливает теплом. Всё ощущается так ярко – и его руки, обнимающие моё лицо, и его тело, нежно скользящее, по-моему, и тогда я кончаю. Я взрываюсь в ослепительном экстазе. Подобного которому я никогда не испытывала в жизни. Я изгибаюсь дугой, и, вместо того, чтобы прокричать его имя, как обычно, я тихонечко хнычу его. Как отчаянную мольбу. Он низко стонет, хрипло и протяжно, а затем, мгновение спустя, его тело содрогается в собственном сокрушительном освобождении.


Мы оба изнеможенно лежим в темноте и молчит. Маркус до сих пор не сказал мне ни слова. Он прижимается лбом к моему лбу, хриплое дыхание щекочет мои губы, и мы переживаем самый удивительный момент в моей жизни. Затем, очень мягко, он скатывается с меня и крепко притягивает к своему боку.


И, наконец, в первый раз... Маркус спит со мной всю ночь.



Глава 24

Сейчас

Маркус


Лампа, брошенная моей рукой, пролетела через всю комнату и взорвалась осколками, врезавшись в дверь. Сжав кулаки, я падаю навзничь на кровать, прижав руки к лицу. Какого чёрта я делаю? Когда, чёрт возьми, я успел вляпаться в это дерьмо, испытывая к ней чувства? Это не должно было произойти. Этого не может быть, потому что я Маркус Тандем.


И я влюбился в собственную жену.


Что, твою мать, я буду делать?


~ * ~ * ~ * ~


Катя

Я чувствую себя удивительно.

Моё тело гудит от потрясающих ощущений, испытанных прошлой ночью. В конце концов, он остался со мной на всю ночь. Целую. Ночь. Я не могу стереть глупую улыбку с лица, когда прихожу на работу, бросаю сумочку на стол и шлепаюсь на своё рабочее место. Уверена, сегодня клиенты будут от меня в восторге. Я настолько счастлива, что готова расцеловать всех, и поэтому они получат обслуживание по высшему разряду.


Я ловлю себя на мысли, что мечтаю о собственном муже, в то время, как отвечаю на телефонные звонки и печатаю на компьютере задания. Когда заходит Маркус, и наши глаза встречаются, клянусь Богом, я чувствую, как мои кости начинают плавиться. Уголки его губ приподняты в многозначительной полуулыбке. Чёрт, этот мужик ослепительно красив! Первая искренняя улыбка – раньше он никогда так не делал. Я не осознавала этого до настоящего момента, но эта улыбка делает его лицо живым и открытым, заставляя снять привычную маску.


Когда приближается время ланча, он направляется в мою сторону, тёмно-шоколадные глаза прожигают меня насквозь. Маркус разговаривает по телефону, но, достигнув ресепшена, он наклоняется, обхватывает ладонью мой подбородок и крепко целует. О, Боже. Да!.. Затем он отстраняется, прислушиваясь к абоненту в трубке, но продолжает удерживать мой взгляд. Мы смотрим в глаза друг другу в течение несколько минут, прежде чем он отступает назад, разворачивается и уходит.


Маркус Тандем.


Небеса обетованные.


После ланча, работа замедляется, так что у меня появляется время разобраться с документами. Кэнди сегодня нет, и это хреново, потому что


мне бы очень хотелось поболтать с ней. Мой глаз всё ещё пульсирует с прошлой ночи, но опухоль уже начинает потихоньку спадать. Несмотря ни на что, я слишком счастлива, пребывая в дымке грёз, чтобы заботиться об этом. Марк ушёл во второй половине дня, в офисе тихо, так что я брожу по офису, выжидая время, когда можно уйти. Потом я мчусь домой, чтобы приготовить ужин.


Маркус возвращается после шести, входит на кухню и роняет портфель на стол. Его глаза ощупывают меня, пока я стою у раковины, отмывая беспорядок, который только что устроила, пытаясь приготовить жаркое в духовке. Взгляд вспыхивает, и опять появляется эта хищная полуулыбка.


– Пойду на пробежку, – бормочет он.


– Я приготовила ужин, – призывно улыбаюсь, опираясь бедрами на стойку.


– Я вижу.


– Ты собираешься поужинать вместе со мной?


Маркус прищуривается, расстегивая и стаскивая свой галстук.


– Да, дорогая.


Йо-хо!


~ * ~ * ~ * ~


Маркус

Я размеренно бегу по тротуару, пытаясь проветрить голову. Счастливо. Легко. Беззаботно. Вот как я сегодня себя чувствую. Это был хороший спокойный день. Все прошло отлично. Никаких конфликтов. Никакого напряжения. Впервые в своей жизни, я доволен. К этому ещё следует привыкнуть. В конце концов, я никогда не чувствовал такого раньше.


Неужели это из-за неё?


Бл..дь.


Сердце разрывает меня на части, в попытках двигаться в двух разных направлениях. У меня лишь два варианта. В первом случае – прямо в объятия моей жены, ну а во втором – убраться к чёртовой матери из её жизни. Я не дурак, и точно знаю, что случится, если она случайно узнает о контракте. Если бы она знала, что я сделал... Она не сможет любить меня. Так что, на самом деле всё сводится только к одному вопросу, который я должен задать себе.


Готов ли я позволить ей жить в мире иллюзий дальше?


Потому что, если я буду продолжать в том же духе, и она обо всём узнает, её мир просто обрушится, разлетевшись на цветные осколки.


Возможно, ублюдком быть лучше.




Глава 25

Сейчас

Катя



– Чёрт! Ну, чтоб тебя...! – Я реву, бросаю сумочку на кровать и топаю ногой, как будто пытаясь растоптать свою досаду.

Моя любимая сумка просто развалилась. Ручка оторвалась, вырвав клок с мясом. Единственная сумка, которая нравилась мне больше всех, и меня это опустошило. Я бросилась ничком на кровать, плюхнувшись на живот. Я дуюсь, и мне плевать на всё на свете.

– Что с тобой случилось?

  Я приподнимаю голову, и вижу Маркуса, прислонившегося к дверному косяку, такого аппетитного, с голым торсом.

 – Привет, муж.

Он ухмыляется.

  – Что случилось, Катя?

– У меня сдохла сумка, – жалуюсь я капризно.

Он удивлённо выгибает бровь.

  – И это повод… – он кивает в мою сторону, – для истерики?

– Я не устраиваю истерику! – Я громко протестую. – Для меня это существенно. Она особенная. Я очень люблю её.

– Пойди и купи ещё одну.

– Я бы с удовольствием, только понятия не имею, где это можно сделать.

 Маркус внимательно рассматривают моё лицо.

Я, в свою очередь, скольжу глазами по прессу, всем этим кубикам и V–образным мышцам живота. M–мм…

– Как ты думаешь, у меня есть шанс, что ты можешь подойти сюда и просто дать мне облизать тебя немного? – хрипло интересуюсь я.

 Он сдавленно фыркает:

– Катя.

– Давай, Маркус. Ты не можешь заявиться сюда в таком виде и ожидать, что мне не захочется облизать тебя прямо здесь.

Он медленно делает шаг вперед. Моё сердце колотится в горле. Отношения между нами за прошедшую неделю, можно сказать, наладились. Я бы не сказала, что всё здорово, но не было никакого напряжения, и мы даже в какой-то момент разговаривали. Это было... освежающе. Маркус останавливается передо мной, и я зарываюсь носом в низ его живота. Да, пожалуйста. Да!

– Ты действительно великолепный мужчина, – невнятно бормочу, протягиваю руки и запускаю пальцы под пояс штанов, поглаживая выступающие мышцы. Он слегка вздрагивает.

– И в чём же моё великолепие?

 – Вот в этом, – я, сосредоточившись, покусываю влажную кожу живота, – очень возбуждает.

– Ты планируешь просто прикоснуться ко мне, Катя, или ты собираешься заставить меня кончить прямо здесь?