— Прекрасно, однако ты сам говорил: наши беседы с бабушкой довольно предсказуемы. Она всегда рассказывает о погоде во Флориде и гордится моими успехами, какой бы новостью я с ней ни поделился. А как это будет работать с людьми, с кем отношения несколько сложнее?

— Хм, интересно… — задумался Сэм.

— Интересно — не то слово! — Глаза Дэша блестели. — Если ты справишься с такой задачей, мы могли бы продать твою программу. Привлечем пару ангелов…

— Ангелов?

— Ну да, бизнес-ангелов, готовых вложить деньги в стартап. Слышал о венчурном капитале? Организуем свое дело, будем помогать людям общаться с умершими близкими.

— Даже не знаю… — протянул Сэм. — Программа предназначена для Мередит. Ты, конечно, тоже можешь пользоваться, если хочешь.

— Но почему не предложить и другим? — недоумевал Дэш.

— Не уверен, что народ к этому готов.

— Готова поспорить, — ввернула Мередит. — Сам подумай: большая часть общения сегодня и так происходит не вживую, а в Интернете.

— Да, но зачем нам с кем-то делиться программой? — спросил Сэм.

— Для начала, можно неплохо заработать, — стал загибать пальцы Дэш.

— Вряд ли оно того стоит, — перебил его Сэм.

— Да мы все сможем уйти на пенсию!

— И дело не только в этом, — добавила Мередит. — Я как раз недавно подумала: технология слишком хороша, чтобы скрывать ее от других. Это же настоящее чудо, но, пользуясь ею в одиночку, я чувствую себя эгоисткой. А ведь скольким людям могла бы помочь твоя программа, Сэм! Только представь: журнал «Таймс» выбирает тебя Человеком года!

— Ага, и представь, как здорово быть настолько богатым, что никому из твоих родственников и друзей никогда больше не придется работать, — поддержал кузину Дэш.

— Хочу виллу в Испании, — заявила Мередит.

— Плохая идея, — покачал головой Сэм.

— В Италии? — спросила Мередит.

— А почему бы и нет? — настаивал Дэш.

— Почему? — сказал Сэм. — Ну, из первого, что приходит в голову: проблемы с конфиденциальностью, правом собственности, копирайтом, патентом, с пользователями, проблемами пользователей. Не говоря о том, что некрасиво наживаться на болезни, на смерти, на людском горе!

— Любую проблему можно решить, — в один голос сказали Мередит с Дэшем — родственники как-никак.

— С организационными вопросами разберемся мы с Мередит, — добавил Дэш, — лишь бы ты осилил техническую сторону.

— С технической стороной как раз проблем особых нет, — отмахнулся Сэм. Вообще, он не был на сто процентов уверен. Скорей, наоборот: вполне вероятно, одолеть технические проблемы не удастся. Но вопрос даже не в том, сможет ли он, а стоит ли за это браться? — Помнишь, как отреагировала на программу твоя мама? Она ведь жутко разозлилась. Расстроилась, обиделась, оскорбилась. Я уж думал, сейчас прыгнет с балкона!

— Посмотри зато на меня! — возразила Мередит. — Посмотри, насколько мне стало легче, и подумай, как программа поможет всем скорбящим людям. Когда ты встречаешь кого-то, кто потерял близкого человека, ты никогда не знаешь, что сказать. Ты выражаешь соболезнования, печешь для них кекс, посылаешь цветы или помогаешь деньгами, но разве это им нужно? Зато теперь у нас есть шанс оказать реальную помощь! Мы не можем вернуть ушедших, не можем излечить людей от тоски, но мы можем смягчить их боль, оживить воспоминания, позволить им двигаться дальше. Благодаря этой программе худшее время в жизни человека становится более-менее сносным.

— Твоя мама не просто отказалась пользоваться программой, — возражал Сэм. — Джулию возмутил сам факт ее существования! — Ну, значит, это не для нее, — не церемонясь, сказала Мередит. — Кому не нравится, тот пусть не пользуется. Подумай лучше о всех тех, кому это нужно.

Шум прибоя, треплющий волосы ветер, песок между пальцами ног, заманчивые перспективы — все это вскружило им головы. Кто-то из хозяев вечеринки сделал микс из старых шлягеров, которые играли на школьных вечерах, и все гости принялись изображать первый школьный танец — неуклюжие объятия, вымученные фразы, — радуясь про себя, что они давно уже взрослые. Дэш пошел пообжиматься с каким-то парнем, а Сэм прижал к себе Мередит так, как в тринадцать лет никогда не осмелился бы. Ее кожа пахла морем, морской запах витал в воздухе, и они едва переступали ногами — просто топтались на месте, крепко обнявшись. Сердце Сэма билось в бешеном ритме, словно от испуга, но бояться пока было нечего, и Сэм решил, что это от радости. Никаких дурных предчувствий, просто пульсирующая радость. Хотя нужно было бы хватать Мередит за руку и бежать, бежать не оборачиваясь.

Проекция Сэма

На следующий день в качестве эксперимента Дэш разговаривал с мертвым Сэмом, точнее, воспроизведенной версией умершего Сэма. Выбор обосновывался просто: им нужен был кто-нибудь, к чьим файлам в Интернете у них был неограниченный доступ. Дэш тоже подходил, и он даже предложил устроить разговор между мертвым Сэмом и мертвым Дэшем, но Сэм засомневался, что такое возможно. Скомпилировать подходящие ответы — одно дело, но целую беседу… В разговоре должен участвовать хотя бы один живой человек.

Дэш уселся перед ноутбуком, чувствуя себя слегка не в своей тарелке и на удивление нервничая. Он нажал кнопку вызова собеседника, и на экране появилось окошко с Сэмом номер два — Сэмом, восставшим из мертвых.

— Привет, чувак! — прокричал свое обычное приветствие Дэш.

— Привет, Дэш! — ответила проекция Сэма, явно обрадовавшись звонку.

— Как поживаешь?

— Мм… потихоньку, — замялась проекция, настороженно отреагировав на преувеличенно бодрый, в стиле крутого серфингиста из известной телепередачи, тон Дэша и подумав: что это с ним? — А у тебя как дела?

— У меня все отлично!

— Пойти позвать Мередит? — предположил двойник Сэма.

— Нет, друг, я звоню, чтобы с тобой поболтать.

— Эй, у тебя все в порядке? — проекция заподозрила неладное. — Ничего не случилось?

— Да все нормально, просто звоню перекинуться парой словечек, — заверил Дэш.

— Ты сбиваешь его с толку! — наполовину прошептал, наполовину прошипел настоящий Сэм. — Ты ведешь себя странно, и он не понимает, как реагировать. Будь собой! Разговаривай, как ты обычно разговариваешь!

— Как у вас погодка? — поинтересовался Дэш.

— Черт возьми, кто там у тебя за спиной? Твой новый дружок? — спросил двойник Сэма. — Да мы с ним похожи как две капли воды!

— С чего ты взял, это просто друг! — слишком резко отмел Дэш непрошеную догадку и добавил, чтобы смягчить: — Хотя вы оба парни хоть куда.

Настоящий Сэм и его копия покраснели и бросили на Дэша растерянный взгляд. Мередит расхохоталась так, что у нее из глаз брызнули слезы.

— Ты позвонил, чтобы представить нас друг другу? — предположила проекция.

— Э-э… нет.

— Просто сказать «привет»?

— Да, просто хотел поздороваться.

— А! Ну привет! — произнес двойник Сэма.

— Привет.

— Привет.

— Привет.

— Может, мне все-таки позвать Мередит? Она тут рядом, — с надеждой в голосе предложила проекция.

— Слушай, вообще-то, я позвонил… ну… это… попросить у тебя рецепт тех мексиканских рулетиков — тамале, — выпалил Дэш наобум. — Пригласил пару друзей на ужин вечером и хочу приготовить интересную закуску.

Сэм вышел из зоны видимости камеры и стал размахивать руками и корчить рожи, как бы говоря Дэшу: «Ты с ума сошел? Чем ты, черт побери, думаешь?» Мередит уже еле дышала от смеха. А Дэш виновато пожимал плечами. Им следовало, конечно, набросать схему беседы до того, как они позвонили. Неподалеку стоял ноутбук Сэма с запущенной на нем программой, и было слышно, как устройство шумит — колесики в голове копии Сэма судорожно вертелись, пытаясь выдать ответ.

— Ты прикалываешься? — улыбнулась проекция.

— Нет.

— Снимаешь кино?

— Нет.

— Используешь меня в качестве такой крошечной фокус-группы?

— Не совсем.

— Выпендриваешься перед своим новым бойфрендом?

— Он не мой… Нет!

— Ты под кайфом?

— Да нет же!

— О’кей, — недоверчиво произнес двойник. — Я все-таки пойду позову Мередит. — Он исчез с экрана и больше уже не вернулся.

— Ну что, прошло неплохо! — сказал Дэш Сэму, на этот раз — настоящему Сэму.

— Мне кажется, ты упускаешь одну важную вещь, — начал разъяснения Сэм. — Ты не совсем понимаешь принцип работы программы. Она воспроизводит наши взаимоотношения — то, как мы с тобой всегда общаемся.

— То, как мы с тобой обычно общаемся.

— Программа успешно работает только потому, что я — это я, а ты — это ты, и мы довольно однообразно ведем себя в наших беседах.

— Скучно?

— Предсказуемо.

— Занудно!

— О да, если звонить друг другу и обмениваться интересными рецептами, наши отношения станут гораздо веселей, правда?

— Вполне вероятно.

— Чаще всего ты звонишь мне, чтобы сказать, во сколько забрать тебя из аэропорта или во сколько ты нас заберешь из аэропорта, или спросить, почему у тебя не работает беспроводной Интернет, или поболтать с Мередит. Вот и весь набор тем! Дальше мы с тобой пока еще не продвинулись, поэтому программа впадает в ступор, когда ты звонишь и ни с того ни с сего начинаешь интересоваться мексиканской кухней. Программа никогда такого не слышала, она не знает, как реагировать.

— Нужно настроить ее, чтобы знала! — упрямился Дэш.

— Или настроить тебя, чтобы ты вел себя как обычно, — предложил альтернативный вариант Сэм.

— Да я-то могу, но другие пользователи не станут!

— Станут! — спорил Сэм. — В этом суть. Людям захочется разговаривать с ушедшими любимыми ровно так, как они разговаривали раньше. Другого им и не надо, лишь бы снова ощутить ту уверенность, то спокойствие, которое дают тебе близкие люди, лишь бы услышать то, что ты ждешь от них. Ведь как приятно, когда твою фразу подхватывают на полуслове, когда можно посмеяться над только вам двоим понятными шутками. Абсолютное понимание — вот чего им нужно! Согласись, ты не прочь провести вечер пятницы с новым любопытным знакомым, но, случись что-нибудь хорошее или плохое, ты позвонишь нам с Мередит, или Ливви, или родителям. Ты позвонишь семье за привычной поддержкой. Как раз такую поддержку готова предоставить моя программа.

— Если она работает лишь тогда, когда слышит знакомые слова, считай, она никчемна, — настаивал Дэш.

Доводы Дэша напомнили Сэму кое-что, о чем он совсем забыл благодаря Мередит: быть одному очень паршиво. Он подошел к любимой и обнял ее. А потом Сэм осознал еще одну вещь: проекция Сэма — это гораздо больше, чем набор привычек и фраз из бесед с Дэшем. Она должна включать все сразу: разговоры Сэма с разными людьми, его электронные письма, историю поисков в Интернете и покупок онлайн, его заметки в блогах и так далее. Она должна складываться из огромного количества деталей, которые умещались в ноутбуке, где двойник Сэма и проживал.

Попытка номер два: на этот раз Дэш сразу перешел к делу.

— Привет, Сэм! Звоню попросить у тебя рецепт тех чудесных рулетиков тамале. У меня сегодня намечается грандиозная рождественская вечеринка. Будем отмечать Cinco de Mayo [11].

— Рождество в декабре, а «mayo» переводится как «май».

— Какая разница? — пожал плечами Дэш.

— Зачем ты звонишь? — недоумевал двойник Сэма.

— За рецептом тамале!

Уверенность Дэша приводила проекцию в замешательство. Дэш без тени сомнения в голосе просил рецепт, будто им и раньше доводилось обсуждать тамале. С одной стороны, требовалось ответить четко и по делу, как обычно Сэм отвечал на конкретные просьбы Дэша. С другой стороны, в электронной истории Сэма не было информации о тамале. Сэм ни разу не упоминал тамале в видеочате. Ни в его электронных письмах, ни в документах или даже в закладках интернет-страниц не значилось подобного рецепта. Он никогда не покупал тамале онлайн, не читал отзывов на магазинчики, торгующие этим мексиканским блюдом, и не скачивал фильмов, где бы фигурировали тамале. Честно говоря, двойник Сэма считал мексиканские рулетики довольно безвкусными и зачастую суховатыми, поэтому просьба Дэша казалась ему ужасно странной. Настоящий Сэм не мог не согласиться со своей копией.

— Том Холли родом из Балтимора, штат Мэриленд, но в данное время он проживает в Ричмонде, штат Вирджиния, с женой Бетани и близняшками Эмма-Лу и Эмми-Ли, — выдал после затянувшейся паузы двойник, склонив голову набок и посмотрев на Дэша.

Все, включая копию Сэма, уставились друг на друга в недоумении.