Пенелопа Дуглас - До тебя

Подвезут? Мне хотелось смеяться и рычать в одно и то же время.

Господи, как же мне будет приятно ее заткнуть.

– Тот, кто должен был тебя подвезти, – я обернулся и посмотрел на нее, – пьян в стельку. И если только ты не собираешься разбудить свою бедную бабушку, чтобы она примчалась хрен знает куда, потому что твой ухажер напился и тебя едва не изнасиловали, ты сядешь в гребаную машину, Тэйт. А еще, я уверен, это будет большим сюрпризом для твоего отца, который доверяет тебе и потому разрешил пожить самостоятельно.

И я повернулся и пошел к своей машине, готовый закинуть ее себе на плечо и понести, если потребуется.

– Да что с тобой происходит? – выпалила она, как только мы выехали на шоссе и помчались в направлении города.

– Со мной? – Я был в бешенстве, и она это чувствовала. – Ты пришла на вечеринку с этим идиотом Беном Джеймисоном, который даже не в состоянии остаться трезвым, чтобы отвезти тебя домой. Потом потащилась в лес одна, в темноте, где тебя облапал Дитрих. Может, это у тебя не все в порядке?

Ты перегибаешь палку, придурок.

Но, когда я думал о том, что мог бы сделать с ней Нэйт – что сделал бы, – мне хотелось убивать. Тэйт была слишком своевольной. Слишком независимой.

Она переоценивала собственные возможности и подвергала себя опасности.

– К твоему сведению, у меня все было под контролем, – насмешливым тоном произнесла она. – Если ты думаешь, что оказал мне услугу, то на самом деле просто нашел способ выплеснуть свою ярость. И я здесь ни при чем.

Я втянул щеки, с силой вбирая в грудь воздух и пытаясь сосредоточиться на дороге.

Машина взревела подо мной, разгоняясь все быстрее, я крепко сжал руль.

– Скорость сбрось, – скомандовала Тэйт, но я проигнорировал ее.

– Тэйт, рано или поздно ты попадешь в ситуацию, с которой не сможешь справиться. – Я взывал к ее рассудку, но даже я сам не знал, чего пытаюсь добиться всем этим. Она не сможет до конца дней своих существовать в этой закрытой коробке, которую я для нее создал, а я не смогу защитить ее от всего. Когда-нибудь она вырвется на волю.

– По-твоему, Дитриху понравилось то, что ты с ним сделала? – продолжал я. – Ты решила, что все этим и закончится? Он бы снова на тебя накинулся. Ты в курсе, как Мэдок сгорал от желания что-нибудь тебе сделать после того, как ты сломала ему нос? Физического вреда он бы тебе не нанес, но отомстить хотел.

Она переоценивала себя. Некоторые парни не мучились совестью, подвергая издевательствам женщин.

В точку.

– Ты должен сбросить скорость.

– Не думаю, Тэйт. – Я усмехнулся. – Ты же хотела получить полноценный опыт старшеклассницы, верно? Бойфренд-футболист, секс без обязательств, безрассудное поведение?

И, прежде чем она успела ответить, я выключил фары.

Дорога перед нами погрузилась в кромешную тьму, и Тэйт тихо ахнула, вжавшись в сиденье.

От страха и возбуждения адреналин разлился по моим венам. То самое ощущение, которое было мне так необходимо, пока Тэйт была в отъезде. Благодаря ему я чувствовал себя живым.

Тусклый, жалкий свет луны сочился сквозь кроны деревьев, но видимость была почти нулевой.

– Джаред, перестань. Включи фары! – произнесла Тэйт срывающимся голосом. Она была напугана. Я не смотрел на нее, но все же видел, как она уперлась рукой в приборную панель, приготовившись к столкновению.

– Джаред, останови машину сейчас же! – взмолилась она. Эти нотки в ее голосе были мне ненавистны. – Пожалуйста!

– Зачем? Разве это не весело? – язвительно отозвался я, и без того зная ответ. – Знаешь, сколько визжащих идиоток сидело на твоем месте? Им понравилось.

А ты другая.

– Останови! Машину! – заорала Тэйт.

– Знаешь, почему тебе это не нравится? – Я повернул голову в ее сторону, продолжая бросать быстрые взгляды на невидимую дорогу. – Потому что ты не такая, как они, Тэйт. Никогда не была такой. Почему, думаешь, я никого к тебе не подпускал?

Я тут же захлопнул рот, тихо простонав.

Какого хрена я это сказал?

У нее округлились глаза, а потом сузились, как две пули.

Ну вот, сейчас что-то будет. Через 3-2-1…

– Останови чертову машину! – завопила Тэйт и начала бить себя кулаками по бедрам, а потом ударила меня по руке.

Я вздрогнул и резко вдавил педаль тормоза, стиснув зубы при мысли о покрышках стоимостью в сотни долларов, которые я только что оставил на шоссе.

«Босс» с визгом остановился, слегка покачиваясь из стороны в сторону – я работал рулем, чтобы мы не вылетели в придорожные кусты.

Проклятье.

Я поставил коробку на нейтралку, поднял «ручник» и заглушил движок.

Тэйт распахнула дверь и выскочила из машины. Я сделал то же самое, готовый пойти следом за ней, если ей в голову придет блестящая мысль отправиться домой пешком.

Но она не побежала.

У Тэйт был такой вид, словно она готова меня ударить. Она испепеляла меня взглядом, полным ненависти.

– Сядь обратно, – прорычал я, не дав ей шанса заговорить первой.

Мы стояли посередине дороги, и в любой момент здесь могла проехать другая машина.

– Ты мог нас убить! – завопила Тэйт.

Я никогда бы не подверг тебя опасности.

Моя рубашка сползла с ее плеча, и показалась порванная бретелька майки.

Я ударил ладонью по крыше машины. В моей голове схлестнулись ярость и любовь.

– Сядь обратно в машину! – выкрикнул я.

– Почему? – спросила Тэйт тихим и надтреснутым голосом.

Она что, серьезно?

– Потому, что тебе нужно домой.

Это же очевидно.

– Нет. – Она покачала головой, давясь слезами и разбивая мне этим сердце. – Почему ты никого не подпускал ко мне?

– Потому что тебе не место среди нас ни тогда, ни сейчас, – ответил я.

Она лучше.

Но, по всей видимости, этот ответ ей не понравился.

Прежде чем я успел среагировать, она нырнула в салон машины и вытащила ключи из зажигания.

Я в замешательстве наблюдал за тем, как Тэйт обогнула свою открытую дверь и отбежала вперед по дороге, держась рядом с каменистым кюветом.

Мои ключи. Какого черта?

В пальцах покалывало от желания встряхнуть ее или обнять.

Я медленно пошел к ней, отчасти раздраженный, а отчасти восхищенный ее воинственным настроем.

Тэйт была прекрасна. Пряди волос падали ей на глаза, колыхались вокруг лица – то ли от ветра, то ли от ее тяжелого дыхания. Видя гнев на ее лице, я испытывал то же возбуждение, что и прежде, когда издевался над ней.

И когда я подумал, что мог бы ощущать все это, просто находясь с ней рядом, а не причиняя ей боль, меня придавило к земле – нет, впечатало в землю – грузом упущенного времени.

Словно гигантский камень лег мне на душу.

– Что ты делаешь? – Я притворился взбешенным.

– Еще шаг, и ты останешься без одного из ключей. Не уверена, от машины ли он, но постепенно я доберусь до нужного. – Тэйт подняла руку над головой и завела ее назад, и я замер.

Фааааааак.

– Я не сяду в твою машину. – Она говорила ровным и уверенным голосом. – И не позволю тебе уехать. Мы не сдвинемся с этого места, пока ты не скажешь мне правду.

Воздух вокруг сгустился. И у меня возникло такое чувство, будто я оказался в пещере. Стены обступили меня со всех сторон.

Я не мог сказать ей всего.

Я мог извиниться. Попытаться объяснить.

Но не мог рассказать…

Черт! Тэйт отвела руку еще дальше, замахнувшись, чтобы бросить первый ключ. Я тут же вскинул руку, умоляя ее остановиться.

Дубликат обойдется мне по меньшей мере в две сотни долларов.

Сердце забилось быстрее, эхом отдаваясь в ушах.

– Тэйт, не делай этого.

– Ответ неверный, – парировала она и швырнула ключ в кусты у дороги. Абсолютно беспомощный, я наблюдал за тем, как ключ исчезает в темноте.

– Проклятье, Тэйт!

Она сняла с кольца еще один ключ и опять завела руку назад.

– А теперь говори. Почему ты меня ненавидишь?

Господи. Ключ пропал. Возможно, тот, что от машины. Может, от дома. И черт меня подери, если это был ключ от школьного шкафчика.

Я покачал головой, едва не рассмеявшись.

– Ненавижу тебя? Я никогда не испытывал к тебе ненависти.

Тэйт в замешательстве прищурилась, и ее голос стал на тон ниже.

– Тогда почему? Почему ты так поступал?

Почему я был таким мерзавцем? Почему изолировал тебя? Почему разрушил нашу дружбу? Какие из своих отвратительных поступков я должен объяснить?

– Девятый класс. – Я сделал глубокий вдох и начал. – Я услышал, как Дэнни Стюарт трепался о том, что собирается пригласить тебя на танцы на Хэллоуин. Я сделал все, чтобы этого не случилось, потому что еще он сказал своим дружкам, как ему не терпится выяснить, поместятся ли твои груди у него в ладонях.

А еще в тот день я разбил ему нос. Он до сих пор не знает почему.

– Я даже не задумывался о том, что делаю, – продолжал я, а Тэйт хранила молчание. – Я пустил ту сплетню про Стиви Стоддарта, потому что Дэнни тебе не подходил. Он был придурком. Все они были.

– То есть ты думал, что защищаешь меня? – выпалила она, явно не убежденная. – Но зачем? В то время ты меня уже ненавидел. Это случилось после каникул, после твоего возвращения от отца.

– Я тебя не защищал. – Я поднял глаза и посмотрел на нее. – Я ревновал.

Если бы я защищал Тэйт, тогда не извратил бы все вот так и не обидел бы ее той сплетней. Нет, я не стремился уберечь ее. Просто не хотел, чтобы к ней прикасался кто-то другой.

– Мы перешли в старшую школу, – продолжал я, – и вдруг ты стала нравиться всем парням. Я справился с этим единственным известным мне способом.

– Издеваясь надо мной? Но это же глупо. Почему ты не поговорил со мной?

– Я не мог. И сейчас не могу.

Я не мог тебе доверять.

– Пока ты неплохо справляешься, – не унималась Тэйт. – Я хочу знать, из-за чего все началось. Почему ты стал обижать меня? Розыгрыши, черные списки? Дело не в других парнях. Почему ты разозлился на меня?

Я сделал глубокий вдох, пытаясь выиграть немного времени. Я не мог об этом говорить. Не сейчас. Не с ней.

Я выдохнул и солгал:

– Потому что ты попала под руку. Потому что я не мог обидеть того, кого действительно хотел, вот и причинял боль тебе.

Пожалуйста, давай просто закроем эту тему.

– Я была твоим лучшим другом, – медленно и с отвращением в голосе произнесла она. – Столько лет… – В ее глазах блестели слезы.

– Тэйт, я провел поганое лето со своим отцом. – Я подошел ближе. – Вернулся другим. Совершенно другим. Мне хотелось всех ненавидеть. Но с тобой… я по-прежнему в какой-то степени в тебе нуждался. Мне нужно было, чтобы ты про меня не забыла.

В чем-то была повинна моя жажда контроля, а в чем-то – злость, но, по большому счету, я просто не мог ее отпустить. Хотел остаться в ее жизни. Нуждался в том, чтобы постоянно оставаться у нее перед глазами.

– Джаред, я столько раз думала об этом, снова и снова прокручивала в голове, гадала, чем могла спровоцировать такое поведение. А сейчас ты говоришь, что никакой причины не было?

Я продолжал подходить к ней.

– Ты никогда не навязывалась и не надоедала, Тэйт. В тот день, когда вы переехали на нашу улицу, я увидел тебя и подумал, что ты самое красивое создание на свете. – Мой голос сорвался почти на шепот, я опустил глаза. – Черт, я полюбил тебя. Твой папа выгружал вещи из машины, и я выглянул в окно, посмотреть, из-за чего такой шум. И тут заметил тебя: ты каталась на велосипеде по дороге. На тебе был комбинезон, красная бейсболка. Твои волосы развевались за спиной.

Еще тогда я понял, что Тэйт будет самым важным для меня.

Вскоре после того, как они въехали в свой дом, я узнал, что у нее умерла мама. Я рос без отца, и мы с Тэйт сразу же нашли общий язык. Нам нравилась одна и та же музыка и фильмы.

А все остальное было уже не в нашей власти. Мы обрели друг друга.

– Когда на прошлой неделе ты выступила на уроке, я… – Вздох. – Я понял, что довел тебя, но вместо удовлетворения ощутил злобу на самого себя. Все эти годы я хотел тебя ненавидеть, кого-нибудь ненавидеть. Но не хотел причинить тебе боль, и не понимал этого, пока не услышал твой монолог.

Я остановился прямо перед ней, и волоски на моих руках встали дыбом. Она была так близко, что меня обдавало жаром. Я хотел схватить ее и поднять на руки, и мне стоило неимоверных усилий остаться на месте. Вспоминая о том, как я прикасался к ней тем вечером, я думал обо всех тех вещах, которые мечтал осуществить.

– Ты мне не все рассказал. – Тэйт покачнулась, словно у нее закружилась голова.

Я протянул руку и коснулся ее щеки ладонью, вытер сбежавшую по ней теплую слезу.