Пенелопа Дуглас - До тебя

– Я не… – Тэйт покачала головой.

– Знаю, – перебил я. – Только все равно хочу пообещать, что больше никогда не потеряю твоего доверия. Я хочу стать одним из твоих спасательных средств, Тэйт. Хочу быть тебе нужным. Поэтому… – Я указал на браслет. – Здесь это сердце. Оно мое. Как твое спасательное средство. Джекс помог мне его выбрать.

Мне нужно было просто купить ей браслетик с сердцем. И все. С гребаным сердцем. Это все, что ей понадобится. Теперь я буду защищать ее. Теперь я буду тем, к кому она обратится – если Тэйт вообще понадобится к кому-то обратиться, – за помощью и поддержкой.

– Как дела у твоего брата? – Этим вопросом она вернула меня в действительность.

– Неплохо. Тусуется у нас. Мама работает с адвокатом, чтобы получить право опеки. Он хочет с тобой познакомиться.

И это была правда. Цитирую Джекса: «Я хочу познакомиться с девчонкой, из-за которой ты стал таким занудой».

Маленький засранец.

– С удовольствием, – ответила Тэйт мягко. Мое сердце переполнилось эмоциями, когда я увидел, как она перебирает браслет, рассматривая его сияющими глазами.

– Наденешь? – попросила она, и я решил не обращать внимания на слезинку, сбежавшую по ее щеке. Надеялся, что это слезы счастья. И вдруг я понял, что не могу дождаться, пока ее отец наконец смягчит правила, и нам будет разрешено проводить вместе больше времени. Черт возьми, мне необходимо к ней прикоснуться.

И как можно скорее.

Нам уже было по восемнадцать, но мы оба уважали ее отца. А по его мнению – и, вероятно, по мнению большинства отцов – в восемнадцать слишком рано заниматься тем, чем я хотел с ней заняться.

Тем, чем я с ней уже занимался.

Я надел браслет Тэйт на запястье и застегнул замочек, а потом перетянул ее к себе на колени.

О боже.

Она оседлала меня и, обхватив руками за шею, стала ерзать на мне. На мгновение я закрыл глаза.

Столько времени прошло.

Ладно, всего неделя, но все же.

Когда ты познал вкус того единственного, что способно наполнить тебя до краев, невозможно не желать еще.

Еще и еще.

Тэйт склонилась над моим лицом, ее мягкие, нежные губы прильнули к моим, и я сжал ее бедра. Я знал, что не смогу остаться, но и останавливаться тоже не хотел.

– Джаред, – произнес низкий мужской голос, в котором звучало предупреждение, и мы оба вскинули головы, посмотрев на дверь.

Черт. Папа Тэйт.

Я со вздохом покачал головой.

– Тебе пора домой, – скомандовал он через закрытую дверь. – Мы увидимся завтра за ужином.

Чудесно.

Мое тело изнывало, но что я мог ему сказать?

Эй, мне нужно побыть с вашей дочерью еще примерно часа три, ну или до тех пор, пока она не вырубится от изнеможения? Или, если вы не возражаете, я останусь здесь на всю ночь, потому что сладко сплю я только тогда, когда она утыкается лицом мне в шею?

Ага, это прокатит.

– Да, сэр, – ответил я вслух.

Тэйт вся тряслась от беззвучного смеха. Я повернулся к ней.

– Похоже, мне пора уходить.

Взяв меня за футболку, она коснулась моего носа своим и неохотно сказала:

– Знаю. Спасибо за браслет.

Я слез с кровати и поцеловал ее как следует, прежде чем попрощаться. Тэйт не облегчала мне задачу – напротив, у нее был такой взгляд, словно она вот-вот на меня набросится.

Но я поступил так, как мне было велено – пока так, – и полез по дереву к себе.

Теперь я был счастлив, что мистер Брандт не спилил его.

Стоп… теперь он, вероятно, это сделает.

Я посмеялся про себя, влезая в свое окно, потом помахал Тэйт и выключил свет.

Стояк у меня в штанах не ослаб, и я боролся с желанием притащить ее к себе в комнату.

Значит, опять холодный душ.

Направляясь в ванную, я почувствовал, как вибрирует прижатый к ноге телефон, и вытащил его из кармана.

Взглянул на экран и с трудом подавил желание спустить его в унитаз.

Кейси.

Я раздосадовано простонал.

Уже поздно, а мы с ней не в тех отношениях, чтобы болтать по телефону. Какого черта ей надо? Махнув пальцем по экрану, я ответил:

– Да?

– У меня есть для тебя кое-что, – томным голоском пропела Кейси, совершенно сбив меня с толку.

Напрягшись, я распрямил плечи.

– Уверен, что мне это неинтересно, – прозвучал мой решительный ответ.

Зашумела вода в душе.

– О, еще как интересно. – По ее тону я понял, что она улыбается. – Я у Мэдока. Поторопись, или мы начнем без тебя-я-я-я.

Боже. Не мне судить, но Кейси иногда вела себя немного глупо. А прямо сейчас она, похоже, была пьяна.

– Дай ему трубку, – скомандовал я, начиная терять терпение.

Кейси захихикала, а потом в трубке послышался шорох.

– Чувак, просто приезжай, – тихо, но со смехом сказал Мэдок. – От такого угощения ты не откажешься.

Какого хрена?

– Ты это про Кейси?

– Что? – В голосе Мэдока прозвучали оборонительные нотки. – Кейси потрясная. Она приготовила для тебя подарок. Он сейчас ждет тебя в джакузи. Дам тебе подсказку. Его зовут Нэйт.

Сердце забилось в горле, лицо запылало.

– Давай тащи сюда свою гребаную задницу! – скомандовал друг и повесил трубку.

Вот черт! Я вдохнул, а потом выдохнул. Мне хотелось засмеяться и в то же время врезать куда-нибудь кулаком.

Ладно, Кейси, похоже, была не так уж и глупа.

Понятия не имею, как она оказалась с Нэйтом в доме у Мэдока, но задумка была гениальная.

За себя я бы просто выбил из Нэйта все дерьмо, но за Тэйт мне хотелось его убить.

Стоило лишь вспомнить о том, как она плакала на прошлой неделе, страшась посмотреть в глаза отцу. Или о том, как я провожал ее на занятия, чтобы никто не посмел сказать ей какую-нибудь гадость.

Я замечал каждую слезинку, катившуюся по ее лицу, каждый печальный вздох, каждый раз, когда она закрывала глаза от стыда, – и понимал, что причиной всех этих страданий был я. Нэйт и Пайпер не имели ничего против нее лично. Они мстили мне.

Я вошел в гостевую спальню и растормошил спящего брата.

– Поедешь драться?

После того, как мы съездили в Чикаго за подарком для Тэйт, Джекс остался на ночь у меня. Меня бесило то, что он до сих пор жил не с нами, но его приемные родители, к моему облегчению, снисходительно относились к его визитам сюда. На этой неделе он ночевал у нас каждый день, хотя ему потом целый час приходилось добираться до своей школы.

– Черт, конечно, – пробормотал он сонным голосом и вылез из кровати.

Он собрал свои длинные волосы в хвост, и мы оба надели свои черные толстовки, ставшие практически визитной карточкой братьев Трент, а потом вышли из дома. Мама спала, и в какой-то момент я подумал захватить с собой Тэйт, но потом решил: будет лучше, если она останется дома. Не хватало только навлечь на нее еще больше неприятностей.

Мы сели в мой почти восстановленный «Босс» и поехали.

Пока мы ехали по скользким черным улицам в противоположную часть города, Джекс зевал на пассажирском сиденье.

– Ты приходишь поздно и всегда рано встаешь. Тебе надо больше спать. – Краем глаза я посматривал на брата.

Джекс покачал головой.

– Кто бы говорил. Я каждую ночь часа в два просыпаюсь от того, что ты материшься в гребаном душе. Посади девчонку в тачку и куда-нибудь прокатись с ней завтра. Уверен, ей это нужно не меньше, чем тебе.

Я прищурился, глядя в лобовое стекло, но с усмешкой сказал:

– Это ничего не изменит. Мне все равно будет нужен холодный душ. Когда любишь кого-то, тебе всегда мало.

– О боже, – театрально простонал Джекс. – Только не вздумай сделать себе татуировку с ее именем, ладно? Единственная крошка, чье имя парень может набить у себя на теле, – это его дочь.

Я покачал головой, но все равно не смог прогнать из мыслей образ маленькой девочки с каштановыми волосами и глазами цвета неба перед дождем, которая когда-нибудь будет сидеть у меня на плечах.

Да.

Я смотрел вперед, пытаясь не задумываться о том, как меняются мои представления о собственном будущем.

Остаток пути мы с Джексом проехали молча.

Дом Мэдока был раз в десять круче, чем в том районе, в котором жили мы с Тэйт. Не поймите меня неправильно. У нас отличный район. Множество ухоженных домов, парков, уютные соседские вечеринки.

Но Мэдок? Он жил в таком месте, которое было не по карману городским адвокатам и докторам. Это жилье не предназначалось для обычных профессионалов. Здесь селились хирурги и директора компаний, которые устраивали свои семьи здесь, а сами трудились в Чикаго.

Подъехав к черным металлическим воротам метра четыре высотой, я набрал код.

Днем здесь стоял охранник, который проверял всех въезжающих и выезжающих с территории, но ночью они работали сокращенным составом и обычно патрулировали район на джипах.

Ворота загудели, открываясь, и я медленно двинулся по идеально вымощенной дороге, ведущей к жилому комплексу Севен Хиллз Вэлли.

Миновав несколько домов, мы свернули на подъездную дорожку Мэдока, которая выписывала петлю перед главным входом в дом. Выпрыгнув из машины, я захлопнул дверцу и сжал кулаки, пытаясь настроиться. Я еще точно не знал, какой сценарий выберу, но решил как обычно броситься в омут с головой – и вести себя так, будто знаю, что делаю.

Когда сомневаешься, придерживайся привычной схемы.

Джекс поравнялся со мной, и мы с ним вошли в дом Мэдока и через холл направились к заднему двору.

На самом деле это был не дом, а самый настоящий особняк, но Мэдок еще несколько лет назад сказал мне, чтобы я называл его домом, и никак иначе.

Он не имел привычки хвастаться своим положением в обществе или состоянием. Если бы имел, мы бы не подружились.

– Эй, чувак. Самое время! – Мэдок трусцой подбежал к нам в коридоре. На нем были забавные пляжные шорты в шотландскую черно-серую клетку, а его светлые волосы, зализанные назад, выглядели так, словно он только что плавал. Но, помимо волос, все остальное было сухим.

До Хэллоуина оставалось два дня, и на улице было холодно, но у Мэдока в джакузи причуды погоды ощущались не так явно.

Я остановился перед ним и спросил:

– Он что, правда, приперся к тебе домой?

Нэйт знал, что Мэдок – мой лучший друг. Неужели этот парень был настолько глуп, что после инцидента с видео не побоялся оказаться на его территории?

Мэдок улыбнулся.

– В том-то и прикол. Он думает, что это дом Кейси. – Его глаза сияли, словно он гордился тем, что одурачил Нэйта. – Кейси сегодня случайно где-то с ним столкнулась. Потом придумала план и написала мне. Я сказал ей, чтобы вела его сюда. Он меня пока еще не видел.

Мэдок пожал плечами в ожидании моего ответа.

Но я вел себя сдержанно, не зная, как далеко планирую зайти. Теперь мне было что терять, и впервые за долгое время меня волновало то, как будет складываться моя жизнь.

Джекс, стоявший рядом со мной, хмыкнул:

– Что, поводок уже слишком сильно натянут, Джаред?

Поводок?

Гребаный маленький засранец.

Я наклонил голову набок и бросил на него многозначительный взгляд, но он только улыбнулся и отвернулся.

Джекс знал о выходке Нэйта – он же помогал нам удалять видео – и, несмотря на то что брат посмеивался над моими чувствами к Тэйт, он был на нашей стороне. Брат тоже хотел, чтобы этот мерзавец поплатился за содеянное, чтобы ему досталось не меньше нашего.

Я прошагал по коридору, затем прошел через кухню. Мэдок и Джекс следовали за мной.

Через стеклянные двери я заметил Кейси и Нэйта, которые расслаблялись в джакузи. Я вышел во двор и нарушил эту маленькую идиллию.

– Кейси, вылезай. – Я резко мотнул головой в сторону.

– Что… – начал Нэйт.

– Молчать, – заткнул его я.

Кейси, на которой был только черный бюстгальтер и трусики, вылезла из ванны, расплескав воду.

– Унесите его одежду, – распорядился я, не сводя взгляда с Нэйта.

Через секунду подошел Мэдок и забрал вещи Нэйта с бортика ванны.

Я не мог точно сказать, осталось ли на Нэйте что-нибудь из одежды, но, судя по тому, что мне о нем было известно, он сидел в чем мать родила.

Нэйт молчал, и его взгляд метался между мной, Мэдоком и Джексом. Я не знал, куда ушла Кейси, но не слышал, чтобы дверь в дом открылась, поэтому предполагал, что она все еще здесь, во дворе.

– Джекс, дай мне свой нож. – Я протянул руку, не сводя взгляда от шокированного лица Нэйта.

Через мгновение мне на ладонь опустился автоматический выкидной нож.

Я нажал на кнопку, и лезвие с частичной серрейторной заточкой завибрировало у меня в руке.

Голубые глаза Нэйта округлились еще больше, он стал оглядываться, словно искал, как бы сбежать.

Ага, даже не пытайся.

– Ты знаешь, почему я зол. – Я встал у противоположного края ванны, глядя ему в лицо. – И ты должен был догадаться, что я об этом не забуду.