Эбби Глайнс - До вечера пятницы

Эта книга - художественное произведение. Имена, персонажи, места и ситуации являются плодом авторской фантазии. Любое сходство с реальными людьми, живущими или умершими, событиями или названиями городов, является случайностью.

Кики Мария и ее прекрасной дочери Миле.

Ты и твоя дочь, всегда говорите, что не можете дождаться моих книг. Эта книга для вас.

Вы прекрасны душой. Мила, помни, что твоя мама всегда с тобой. Она в твоем сердце.

Вернуться в старшую школу, в вечера пятницы, футбольные игры, первую любовь, первое расставание, и, конечно, на вечеринки в полях, я хотела еще с тех самых пор, как я выпустила в 2012 году серию Мальчики Винсент (The Vincent Boys).

История Уэста и Мэгги родилась в моей голове уже очень давно. Я благодарна за то, что у меня появился шанс её написать. Я любила каждую минуту пока писала их историю.

Огромное спасибо моему редактору, Саре Саржент. Она мирилась с моей энергий по написанию этой истории. Она слушала меня, и я верила, что с её помощью эта книга станет еще лучше, чем могла бы быть. Еще я хочу упомянуть Мару Анастас, Джоди Хокенсмит, Кэролин Свердлофф, и команду Simone Pulse, за их тяжелую работу, чтобы мои книги увидели свет.

Моего агента, Джейн Дастел. Она всегда рядом со мной, когда у меня тяжелое время при написании историй, когда мне нужна разрядка, и даже за то, когда она мне рекомендует места в Нью-Йорке, где можно поесть. Я благодарна ей за то, что она рядом со мной.

Когда я начала писать, я даже не могла себе представить, что у меня появится группа читателей, целью которых будет создать в мою честь "Армию Эбби" (Abbi’s Army) и поддерживать меня во главе с Даниеллой Лагасси, приструнивать меня и предоставлять мне место для убежища. Когда мне надо поднять настроение, эти леди, тут, как тут. Я люблю каждую из вас.

Наташу Томик (Natasha Tomich) и Аутумн Холл (Autumn Hall) за бета-редакцию моих книг и помощь, сделать каждую историю лучше. Без них, я бы пропала. Люблю вас обеих.

Колин Гувер и Джейми Макгвайер за то, что они всегда со мной и понимают меня так, как никто другой. Эти двое знают мои большие промахи и любят меня, не смотря, ни на что. У них есть я, и в этом мире трудно найти таких единомышленников.

И в последнюю очередь хотела поблагодарить, но не последних в моей жизни: мою семью. Без их поддержки, меня бы здесь не было. Моего мужа, Кита, который всегда проверяет, есть ли у меня кофе, и который заботиться о детях, когда мне нужно запереться в кабинете и сдать работу в оговоренные сроки. Трех моих понимающих детишек, которые получают все моё внимание, когда я выхожу из своей писательской пещеры. Моих родителей, которые поддерживали меня все это время. Даже когда я решила сочинять пикантные подробности из жизни. Моих друзей, которые не ненавидят меня, когда моё писательство меня затягивает. Это моя супер-группа поддержки и я с особой нежностью отношусь к ним.

Моих читателей. Я никак не ожидала, что вас будет так много. Спасибо, что читаете мои книги. Что любите их и рассказываете о них другим. Без вас, меня бы не было. Вот так просто.

МЭГГИ

Это был не дом. Ничто никогда не будет им снова. И кстати, я не хотела домой, это слово ассоциировалось у меня с воспоминаниями, которые причиняли слишком сильную боль, когда я думала об этом.

Я знала, мои тетя Корали и дядя Бун пристально наблюдали за мной, когда привели меня в дом. Они хотели, чтобы мне тут понравилось, в их глазах читался оптимизм. Я же не помню, что значит чувствовать надежду. С тех пор прошло много времени, как я надеялась на что-то.

- Мы отвели тебе комнату наверху. Я раскрасила её в милый нежно голубой – конфетный, - с осторожностью сказала тетя Корали, - я помню, тебе нравился синий.

Это правда, мне нравился голубой, несколько праздников Рожества назад. Я даже могла носить синий целый год. Теперь же он меня не приводил в восторг, мне так казалось...

Я проследовала наверх за тетей и дядей. Семейные фото располагались на стене, и пока мы поднимались по лестнице, я отвернулась от них и смотрела прямо перед собой. У меня тоже такие были. Фото, которыми мама завешивала все стены в нашем доме. Но те фото были ложью. Улыбки на них никогда не были искренними.

- Вот она - сказала тетя Корали в тот момент, когда остановилась на полпути в коридоре и открыла дверь в большую спальню. Все, кроме голубых стен, было белоснежным.

Мне нравилось. Если бы я не пугалась собственного голоса, я бы сказала ей "спасибо". Вместо этого, я сняла рюкзак с плеча, повернулась и обняла её. Этого должно было хватить.

- Что же, я конечно уверен, что тебе понравится моя комната, - глубокий голос раздался в дверях.

- Брэди, не надо, - сказал дядя Бун строгим голосом.

- Что? Я просто пытаюсь быть милым, - ответил он, - Ну, типа того.....

Я почти не помнила моего кузена Брэди. Он никогда не играл со мной на семейных праздниках, а всегда убегал куда-то со своими приятелями, которых брал с собой.

Сейчас он стоял там, опираясь на дверной проем спальни, его каштановые волосы падали ему на глаза, а губы растянулись в ухмылке. Он не выглядел таким уж счастливым. Ох, Боже, они отдали мне его комнату? Наверное, это не совсем хорошо. Я не хотела занимать его комнату.

- Брэди просто капризный мальчишка, - быстро объяснила тетя Корали, - Он совершенно счастлив оттого, что переехал на чердак. Он два года пытался это помещение устроить под себя, так что, теперь у него много личного пространства.

Большая рука легла на мое плечо, когда дядя Бун встал позади меня.

- Сын, ты же помнишь Мэгги, - его голос не оставлял место для аргументов.

Брэди уставился на меня. Сначала он смотрел с раздражением, но потом выражение его лица сменилось и на нем теперь читалось, скорее, беспокойство.

- Ага, помню я её.

Дядя Бун продолжил.

- Ты должен показать ей все в округе, в школе, в понедельник. Вы в одном классе, и мы уверены, что они поставили ей те же самые предметы, чтобы ты смог ей помочь.

У меня было чувство, что Брэди уже знал об этом. Информация, скорее всего, предназначалась мне.

Брэди вздохнул и покачал головой.

- У вас даже представления нет, - пробормотал он, прежде чем уйти.

- Я извиняюсь за него, - сказала тетя Корали, - Он стал таким капризным, и мы теперь частенько не знаем, что с ним делать.

Даже если бы я разговаривала, я бы не знала, что на это ответить.

Она взяла меня за руку.

- Мы оставим тебя. Распаковывайся и отдохни, если нужно. Если ты захочешь компании, я буду на кухне, готовить ужин. Ты можешь ходить по дому, куда тебе угодно. Чувствуй себя как дома.

Ну вот, опять это слово: "дом".

Наконец-то тетя и дядя оставили меня в покое и удалились по коридору. Я стояла в милой голубой комнате и понимала, к своему большому удивлению, что уже чувствовала себя в безопасности. Я думала, что комфорт безопасности навсегда покинул меня.

- Так, ты что, реально не разговариваешь? - голос Брэди ворвался в комнату, я развернулась и снова увидела кузена в дверях комнаты.

Я на самом деле не хотела, чтобы он невзлюбил меня или раздражался по поводу моего пребывания здесь. Но я не знала, как убедить его, что я буду тише воды, ниже травы и не побеспокою его и не изменю его жизнь.

-Черт, это будет не легко. Ты...- он сделал паузу и усмехнулся, и не было похоже, что он имел ввиду, именно это, - Да, это дерьмо будет еще хуже, чем я думал. По крайней мере, ты могла бы помочь мне и быть уродиной.

Простите меня, что?

Брэди нахмурился.

- Просто, не привлекай к себе внимание. Моя мама наконец-то получила дочь, которой у неё никогда не было, но это не делает случившееся дерьмо для меня, проще. У меня есть жизнь, знаешь ли.

Я просто кивнула. Я была уверена, что у него есть жизнь. Он был высокого роста, темноволосый со светло-карими глазами, а его широкие плечи намекали на то, что под футболкой прятались мышцы. Без сомнения, девушки любили его.

У меня не было намерений вставать у него на пути, но я видела, как мой приезд в его дом и то, что я заняла его комнату, отражается на нем. И теперь еще его родители записали меня на его занятия.

Но я докажу, что ему не о чем беспокоиться. Я снова схватила свой рюкзак и выудила оттуда ручку и блокнот, что всегда были при мне.

- Что ты делаешь? спросил он, явно смущенный.

Я быстро написала:

"Обещаю, я не буду вставать на твоем пути. И не ожидаю, что ты поможешь мне в школе. Просто дай своим родителям понять, что ты поступаешь, как они сказали, а я справлюсь с этим. Сожалею, что заняла твою комнату. Мы можем поменяться, если хочешь.

Я вручила блокнот Брэди и дала понять ему, что это нужно прочесть. Когда он завершил чтение, то глубоко вздохнул и протянул мне блокнот.

- Можешь оставаться в этой комнате. Мама права. Я веду себя как осел. Ты думаешь, что я не понадоблюсь тебе в школе, но это не так. Ничего не поделаешь, - сказал он и ушел прочь.

Я стояла в дверях комнаты до тех пор, пока он шел на кухню. Когда я начала закрывать дверь, то услышала его голос.

- Что на ужин? - спросил он.

- Спагетти с цыпленком. Думаю, Мэгги должно понравиться, потому, что это твоя любимая еда, - ответила тетя Корали.

Затем, понизив голос, она сказала:

- Я хочу, чтобы ты потратил время и узнал её.

- Только что говорил с ней. Она..хм..написала мне, - ответил он.

- И? Разве она не милая? - тетя Корали была такой искренней.

- Конечно, мам. Она очень милая.

Напротив, Брэди, не совсем был уверен в своих словах.

УЭСТ

Я собирался напиться. Сегодня, это было моей главной целью. Хлопнув дверью грузовика, я направился в сторону поля, откуда уже доносилась музыка, и я мог различить костер, разрывающий темноту. Это была наша последняя ночь пятницы, перед тем, как футбол станет нашей жизнью на ближайшие три месяца. Все и вся будут отмечать. Парочки будут миловаться в кузове грузовиков, у каждого будет в руке по красному стаканчику «Соло» наполненному пивом, и как минимум будет одна драка за девушку, прежде, чем закончится ночь. Это был конец нашего лета и начало последнего учебного года.

Но мне нужно было выпить стакан пива или шесть, чтобы отпраздновать. Смотреть на то, как моего отца рвет кровью, а моя мать с неподдельным страхом в глазах вытирает его лоб...это было слишком для меня. Я должен был остаться дома, но я не мог заставить себя сделать это.

Каждый раз, когда он болел, маленький мальчик, что сидел у меня внутри, вырывался наружу, и я ненавидел это чувство. Я любил своего отца. Он был моим героем всю мою жизнь. Так, за каким же чертом, я мог потерять его?

Я потряс головой, сначала взъерошил волосы руками, а потом сильно потянул их. Я был готов к футбольному сезону и в следующий вечер пятницы я надену свои щитки и шлем. Но сейчас я хотел почувствовать хоть какую-то боль. Все, что угодно, чтобы встряхнуть реальность моей жизни. Мой телефон завибрировал я достал его из кармана. Каждый раз, когда он звонил, а я был вне дома, ужас сковывал меня так сильно, что я чувствовал боль. Увидев, что это была Рэйлен, моя девушка, я почувствовал облегчение. Ничего не произошло. Папа все еще был дома, в безопасности.

- Хей, - сказал я, удивляясь, почему она мне звонила. Она знала, что я пошел на вечеринку в поле.

- Ты заедешь за мной? - спросила она раздраженно.

- Не проси меня заехать. Я уже на вечеринке.

- Ты серьезно? Я не приду, если ты не заберешь меня, Уэст, - она взбесилась. Но для Рэйлен было обычным делом, иногда беситься по поводу моего поведения.

- Тогда, я думаю, мы увидимся позже. Ты что, сегодня не в настроении, Рэй.

Рэйлен понятия не имела о моем отце. Он не хотел, чтобы люди знали, насколько болен он был. Мы держали язык за зубами, и поскольку местная больница не считалась передовой в плане лечения рака толстой кишки, мы возили его в больницу, которая находилась в часе езды от Нэшвилля. Как правило, такое дерьмо, как это, нельзя было удержать в маленьком городке, но мы старались. Сделать это было проще еще и потому, что у моей мамы в Лоутоне было не так уж и много друзей, точнее, не было вообще.

Когда я был ребенком, я не мог этого понять, теперь же, мне все стало ясно. В школьные годы, в старших классах, мой папа был золотым мальчиком. Он был Лоутонской знаменитостью после того, как сыграл за футбольную команду университета Алабамы, а затем собирался играть за команду "Святые Нового Орлеана". В то время, моя мама, она настоящей была принцессой - её отец владел практически всей Луизианой - а мой отец влюбился в неё.