– Так дадут или дали? – дрогнувшим голосом спросила Наташа.

– А, нашей девочке нужны денежки... – сочувственно произнес Аркадий. – Ладно, дали – тридцать «зелененьких». Да, еще иконы, ты говоришь. Тоже, кстати, ширпотреб – ничего ценного. Мне за них дали по двадцать долларов за штуку. Рынок перенасыщен этим добром. Картины? Полная ерунда – мазня старого диссидента... У нас на них никто не польстится... ну, разве что какой-нибудь любитель за рубежом, да и то – хлопот с продажей не оберешься... В общем, даю тебе сто баксов. Можно без сдачи.

– Мне не нужны деньги! – сказала Наташа, с недоумением глядя на купюру, которую Аркадий положил на край стола. – Ты что, не понял? Я была в принципе против продажи маминых вещей. Пусть она ничего не понимала в искусстве, но мне они были дороги – как память... Ты должен был посоветоваться с нами – со мной, с Анной...

– Анюта не была против того, чтобы я избавился от этой ерунды, которая только место занимала, – с достоинством произнес Аркадий.

– А я? Почему ты меня не предупредил? – с отчаянием сказала Наташа. Ее не покидало ощущение, словно она пытается пробить каменную стену.

– Забыл. Не счел нужным. Посчитал это дело пустячным. Ты из-за этого тоже будешь со мной судиться?

– Не буду! – закричала она. – Я знаю, ты меня обманываешь, но все равно – не буду!

– Я тебя не обманываю. Я честный человек – вот видишь, все вырученные деньги отдал тебе, – Аркадий сделал вид, что обиделся.

– Нет, ты нечестный человек! Я всяких там юридических законов и особенностей антикварного рынка не знаю, конечно... И, откровенно говоря, мне наплевать на квартирный вопрос и на то, что следует делать с нашей общей дачей, и все такое прочее... Но ты... мне кажется, ты – нечестный человек. И непорядочный.

– «Мне наплевать на деньги», «мне наплевать на все»... – передразнил Аркадий. – Ты что, мать Тереза? Тебе много платят в твоем цветочном?

– Не очень. Но я не собираюсь из-за тебя ссориться со своей сестрой. Мне так жаль ее... – печально произнесла Наташа. – Она чересчур тебя любит – она словно ослепла.

– Чересчур? – хмыкнул Аркадий. – Разве это плохо? Анюта прекрасно знает, как ей повезло с мужем. Мы уже столько лет вместе!

– Но ты-то... ты ведь ее не любишь! Ты... вспомни, что ты от меня недавно потребовал!

– Вот именно – недавно! Мы с тобой взрослые люди и вполне имеем право на небольшую интрижку. Вот если бы я стал приставать к тебе лет десять назад – тогда это было бы действительно безобразие, уголовное дело...

– Фу... – с отвращением передернула плечами Наташа. – Как ты можешь так говорить!

– Говорить можно о чем угодно, – назидательно произнес Аркадий, – а вот делать некоторые вещи нельзя. Согласиться на небольшую интрижку – можно, но было бы гораздо хуже, если бы я вздумал уйти из семьи... Ты, пожалуйста, различай слова и поступки.

Наташа все равно не могла с ним согласиться.

– Мне кажется, в твоей жизни все время были какие-то интрижки, – вдруг серьезно сказала она. – Теперь, задним числом вспоминая прошлое, я понимаю – ты не особенно сильно любил мою сестру. Ты вечно где-то пропадал, встречался с друзьями или с кем там еще... задерживался допоздна, ничего не объяснял...

– Не пойман – не вор. Суд работает только с доказанными фактами, – усмехнулся Аркадий. – Впрочем, Анюта и не требовала от меня каких-то особых объяснений. Она мне всегда верила. Чудесная жена!

– Да что ты за человек такой! – Наташа уже едва владела собой.

– Какой? Ну, какой? – Аркадий вдруг тяжело бухнулся на колени и обнял ее.

– Пусти!

Но он и не подумал ее слушаться.

– Знаешь, а ведь я был бы гораздо лучше, если бы рядом со мной находилась ты. Именно ты, а не Анюта. Ты спасла бы меня...

– Что? – замерла Наташа. – От чего бы я тебя спасла?

– От меня. От меня самого... – грустно усмехнулся Аркадий. Прядь волос прилипла у него ко лбу – та самая, которая скрывала намечающиеся залысины. – Сказать правду?

– Скажи... – завороженно произнесла Наташа.

– У меня больше нет денег. Давеча Анна снова потребовала у меня сберкнижку, а я снова увильнул. Она хочет, чтобы я отдал тебе твою долю. Я бы и отдал, Наташенька, но у меня ничего нет!

– Как – нет? – похолодела она, даже забыв о том, что находится сейчас в объятиях своего врага.

– Вот так.

– Но почему? Тебя что, обокрали? Или тебе не дают прохода какие-нибудь вымогатели? А, ты проигрался! Я угадала? – прошептала она. – Боже, какой дурак! Какой же ты дурак!

– Тс-с, милая... только ни слова Анне. Я боюсь, что вашу шикарную дачу тоже скоро придется продать.

– Аркашка... – потрясенно произнесла Наташа. – А ты думал, что будет с Анной, с Настей? Какой это для них будет удар?

– Ничего, переживут... Ты же вот живешь без денег – и ничего!

– Я? Но я... Мне ничего не надо! Нет, вру... – вдруг остановила она себя. – Мне надо. Мне очень много чего надо... Только я никогда этого не получу.

– Чего же? Скажи... А что, если я смогу тебе помочь? – он уткнулся лицом ей в грудь.

– Нет... – она отвернулась.

Перед ее глазами стоял Никита. Она была свидетельницей его унижения, виновницей, затеявшей разоблачение Кати Стенич... Может быть, рано или поздно Никита поймет, что Наташа сделала это из благих побуждений, но – не больше. Ни на какую взаимность она уже рассчитывать не может. Да, собственно, она и пошла на все это, ни на что не рассчитывая...

– Почему ты плачешь? – прошептал Аркадий.

– Нет, я не плачу...

– Ну вот же – у тебя слезы, – он провел ладонью по ее щеке. – Ты такая хорошая... Пожалей меня. Ведь только ты сможешь меня пожалеть!

– Перестань! – с досадой произнесла она.

– А, я понял, ты по Максу сохнешь... – он поднялся с колен, отряхнул брюки.

– Нет, Макс тут ни при чем, – устало произнесла Наташа.

– Тогда – кто?

– Никто! Я не собираюсь отчитываться перед тобой за свои поступки, за мысли... за все.

– Ладно, можешь не говорить, – Аркадий нетвердой походкой пошел к двери. – Только помни – я без тебя погибну... обязательно погибну. И во всем будешь виновата только ты!

«Шантажист! Самый настоящий шантажист! – подумала после его ухода Наташа. – Но что будет с Анной и Настей? Как им помочь? Ведь игромания – болезнь, она сродни наркотической зависимости. Аркадий не остановится, пока все не спустит. И кто только придумал эти мерзкие казино...»

Наташа, не раздеваясь, легла на диван, укрылась пледом. Ее продолжал бить озноб.

Она задремала, а потом вдруг проснулась – резко, словно от толчка.

«Он погибнет!» – со страхом прошептала она.

Никита!

Как он там? Что произошло дальше – после того как он застиг Катю и Рому в их любовном гнездышке? А что, если он воспринял все произошедшее вовсе не так стоически, как предполагала до того Наташа?

«Никита очень любит меня! Если он узнает про Ромочку, то наложит на себя руки!» – прозвучал в ее ушах манерный голосок Кати Стенич. Наташа тогда не поверила ей. Не верила и сейчас – дешевая актрисуля ничем не отличалась от Аркадия, тоже сыпала эффектными фразами направо и налево, но... Как же разобраться в нагромождении лжи, в хитросплетении интриг, в пустых обещаниях и нелепых угрозах?

– Напрасно я так переживаю... – пробормотала Наташа. – С Никитой не может случиться ничего плохого! Да, он любит Катю, но он очень мужественный человек, я это знаю... Или не знаю?

Она нашарила возле себя мобильный телефон и принялась судорожно нажимать на нем кнопки.

– Абонент временно недоступен... – отозвался механический голос.

– Глупая кукла! – неожиданно рассердилась на автоответчик Наташа. Она снова принялась нажимать на кнопки, но с тем же результатом.

Она стала звонить Никите каждые пять минут.

Ей уже было не по себе...

Она вскочила и принялась быстро одеваться.

Собираясь, Наташа лихорадочно думала: вряд ли Никита остался в той квартире... Ну да, он не мог в ней остаться! Он поехал к себе, в Сокольники.

Наташа выскочила на улицу и принялась ловить такси.

«Он один, он никого не хочет видеть... Впрочем, и слышать тоже – поэтому он отключил телефон. С ним все в порядке! – уговаривала себя Наташа, уже сидя в машине, но сердце продолжало беспокойно колотиться у нее в груди. – Если с ним что-то случится, то во всем буду виновата только я. Я ужасный человек, я все только порчу! Хотела разоблачить Катю Стенич, думала, что совершаю хорошее дело... Сказано же было – путь в ад устлан благими намерениями!»

Поздний осенний вечер, темный лабиринт переулков – казалось, даже свет фонарей не может развеять эту мрачную холодную пустоту... Торопливо расплатившись с водителем, Наташа вбежала в подъезд. На одном дыхании поднялась по лестнице. «Может быть, я еще успею его спасти!» – билась в ее сознании одна-единственная мысль. Надавила на кнопку звонка и уже не отпускала ее...

Дверь распахнулась перед ней рывком.

На пороге стоял Никита.

Живой и невредимый. Со свежим синяком под глазом и разбитой губой.

– Ты!.. – изнеможенно выдохнула Наташа. Такой испепеляющей радости она никогда еще не испытывала. С ним все в порядке – вот он, стоит перед ней!

– Я... – удивленно сказал он. – Но, позвольте... – и вдруг замолчал, изумленно глядя на Наташу.

«Догадался!» – мелькнуло у нее в голове.

– Никита, я тебе сейчас все объясню... – торопливо начала она. – Тебе, возможно, покажется глупым и невероятным, но я хотела только одного – помочь тебе!

– Наталья?.. – тихо произнес он.

– Да, это я. Та самая, которая... – Наташа не успела договорить, потому что Никита рывком втащил ее в квартиру и захлопнул за ее спиной дверь. – Никита!..

– Та самая! – саркастически усмехнулся он. – Та самая Наталья, которая морочит людям голову!

Он был явно не в восторге от ее визита.

– Я же тебе говорю – я сейчас все объясню... – неуверенно забормотала Наташа. – Честное слово, я и сама не ожидала, что все так получится...

– А знаешь ли ты... – вдруг закричал Никита, – да, знаешь ли ты, что из-за тебя я некоторое время был уверен, что у меня поехала крыша? Я всерьез сомневался в своем рассудке!

– По... почему? – пролепетала Наташа, вовсе не ожидавшая того, что ее герой будет орать на нее столь тривиальным образом.

Никита подтолкнул ее к комнате, в которой царил самый настоящий кавардак – все разбросано, дверцы шкафа распахнуты, по полу разбросаны какие-то бумаги – словно здесь кто-то собирался в спешке... «Он выгнал Катю, – догадалась Наташа. – Или она сама ушла от него».

– Потому что я никак иначе не мог понять того, что со мной происходит! – продолжал возмущаться Никита. – Словно какая-то тень преследовала меня. Ощущение, что мне смотрят в спину, наблюдают за мной, стало постоянным. А телефонные звонки... А чего стоил тот шепот в метро, когда поезд остановился в темном туннеле? До сих пор у меня мороз по коже. Наталья... Между прочим, так зовут одну из моих героинь – именно поэтому я и решил, что она вдруг воплотилась в жизнь. Мистика... мистика, от которой можно свихнуться... – Он схватился за голову. – А это была ты – не тень, не воплотившаяся в жизнь моя фантазия, не призрак... Ведь ты подбросила мне рюкзак, который я потерял, ты подсказала, где искать книгу Фишера, да? Кстати, откуда ты узнала, что она мне нужна? – уже немного тише спросил он.

– Ну, ты же сам понял – я следила за тобой. Слушала твои разговоры. Я была рядом, когда этот лысый... то есть, Сергей Гусев упомянул о книге. Потом я через свою подругу, которая работает в букинистическом, нашла ее... Мы послали тебе открытку... Я старалась, чтобы это выглядело как можно правдоподобнее, что бы ты ни о чем не заподозрил!

– Это выглядело как нечто сверхъестественное. Непохожее на обычную случайность... – покачал головой Никита. Он почти перестал кричать, но его зеленовато-карие глаза смотрели на Наташу с раздражением и тоской. «Откуда ты свалилась на мою голову?» – говорил этот взгляд.

– Это он тебя ударил? – вдруг спросила Наташа. – Роман, да?

– Уж такой роман с этим Ромой получился... – усмехнулся Никита. – Ничего, я в долгу не остался.

– Так вы подрались? – с удивлением спросила Наташа.

– Да. А что такого? Хорошенькую сценку я увидел... Тинто Брасс отдыхает! Благодетельница ты моя... Даже ключик подсунула – иди и смотри, мол. Еще никогда я не чувствовал себя таким дураком.

Наташа мучительно покраснела.

– Но иначе было нельзя... – с усилием произнесла она. – Ты бы мне не поверил, если бы я просто сказала тебе об этом!

– А, вот оно что... Ты, значит, сама решаешь, чему я поверю, а чему – нет. Откуда ты такая взялась только... – он отвернулся с отвращением.

– Было бы хуже, если бы она... то есть Катя... выкачала из тебя все, что можно, и бросила. Неужели ты не понимаешь, что она тебя просто использовала? Она сама мне сказала, что любит только Рому! – не выдержала, закричала Наташа, хотя понимала, что этими словами буквально добивает Никиту.