Она залезла на табурет и принялась протирать широкие листья у монстеры.

Звякнул колокольчик у двери.

Не оборачиваясь, девушка продолжала колдовать над своими цветами.

– Наташа...

Он неожиданности она чуть не свалилась с табурета – Никита едва успел подхватить ее.

– Ты?.. – неловко пробормотала она, стоя лицом к лицу с ним. От Никиты веяло свежим морозцем – он только что зашел с улицы.

– Я...

Он улыбнулся – тонкие лучики морщинок образовались вокруг его зеленовато-карих глаз. На темных, коротко стриженных волосах блестели капельки от растаявшего снега.

– Куда ты пропала, Наташа? – спросил он с укоризной. – Я искал тебя!

– Как – искал? – удивилась она.

– Так... Заходил сюда несколько раз, но эта мрачная девица, – он кивнул в сторону Вики Абрамовой, сосредоточенно вязавшей очередной букет, – отказалась дать мне твой адрес. Сказала что-то вроде того – шляются здесь всякие...

– Ну правильно, она же не знала, кто ты, – пожала Наташа плечами. – А я просто решила взять небольшой отпуск.

Они стояли и молча глядели друг на друга.

– Наташа...

– Что?

– Я так рад, что наконец-то нашел тебя... Знаешь, несмотря ни на что, это было замечательное приключение.

– Приключение... – усмехнулась она, вспомнив темное подземелье григорьинского замка. И то, как Никита обнимал ее тогда. Для него это было обычным приключением...

– Почему ты грустная? – вдруг спросил он, прикоснувшись кончиками пальцев к ее щеке. – Ты все еще сердишься на меня?

– Нет, – она отвернулась, чувствуя, как тяжело ей от той мучительной, ничем не истребимой любви к этому человеку, которая не отпускала ее.

– Я был дураком. Я... – Он повернулся – Вика Абрамова таращилась в их сторону с холодным любопытством. – Послушай, ты скоро заканчиваешь? Мы могли бы где-нибудь посидеть...

– Еще часа полтора, – взглянула Наташа на часы.

– Я буду ждать тебя в кафе на соседней улице. Знаешь – кафе-мороженое...

– Знаю, – кивнула она. – Мы там с племянницей часто бывали.

При воспоминании об этом сердце ее сжалось. Настя... Наверное, она потеряла ее навсегда.

– Кто это, Натка? – крикнула Вика, когда колокольчик звякнул за его спиной. – Да, забыла сказать – он заходил несколько раз, спрашивал о тебе... Такой настырный!

– Этот? Просто – человек один...

Рассказывать Вике о том, кем для Наташи являлся Никита, было бы слишком долго. Да она и не поняла бы запутанную историю о ее наваждении, о поисках, ревности, хитросплетении интриг...

В начале седьмого Наташа вышла из теплого, залитого ярким электрическим светом салона цветов в холодную декабрьскую ночь.

В кафе-мороженом, несмотря на погоду, почти все столики были заняты. Никита сидел за дальним, возле окна, и сосредоточенно печатал что-то в своем серебристом крошечном ноутбуке. Желто-зелено-синий полумрак, зеркальные шары под потолком, которые, кружась, отбрасывали блики, нарисованные фантастические существа на стенах...

Наташа встала у дверей – какая-то нерешительность вдруг напала на нее.

Не отрываясь, она смотрела на Никиту. Тот ничего не замечал, сосредоточенно уставившись на монитор. Эта картинка напомнила Наташе прошлое. Тот день, когда она провожала сестру на вокзал.

Внезапно Никита поднял голову. Он заметил Наташу и улыбнулся. Махнул рукой...

Она подошла к столику.

– Я тебе кое-что заказал, – сообщил он и помог Наташе снять куртку. Потом пододвинул стул. – Еще не успело растаять...

Разноцветные шарики мороженого – ванильный коктейль с высокой шапкой из взбитых сливок. «Наверное, он принимает меня за ребенка, – неожиданно решила Наташа. – За неразумную девчонку, к которой ничего, кроме дружеского сочувствия, нельзя испытывать...»

Но, словно споря с ее мыслями, официантка принесла еще бутылку шампанского в небольшом ведерке со льдом. Очевидно, Никита заказал его заранее.

– Ты будешь? Я, правда, не специалист в этих вопросах... – неловко улыбнулся Никита. – Мороженое ведь не противоречит шампанскому?

– Я не знаю, – тоже улыбнулась она. – Но не имею ничего против. Я люблю и то, и другое – значит, они должны сочетаться... Что ты пишешь?

– Заканчиваю сценарий. Тот самый, для Сереги Гусева. О магии женского образа... Где главная героиня – загадочная девушка по имени Наталья, – охотно сообщил он.

– Здорово... – пробормотала она, слегка покраснев.

– Серега где-то нашел спонсоров, летом обещает начать съемки. Это будет не детектив, не мелодрама – просто красивый фильм о любви. «Полет мотылька». История в антураже начала двадцатого века...

– Да, я приблизительно представляю, – кивнула Наташа.

– Подобная история могла случиться и сейчас... – Никита налил шампанское в бокалы. – Знаешь, я хочу выпить за тебя.

– Почему – за меня? Давай лучше за будущий фильм.

– Нет, без тебя никакого фильма не получилось бы. Ты – моя муза! – засмеялся он.

Наташа не понимала – то ли Никита шутит, то ли говорит всерьез.

Они чокнулись.

Она выпила шампанского – в голове немного зашумело.

– Ты видел Стенич? – с неожиданной решительностью спросила она.

– Нет. И не собираюсь. А ты видела своего Макса?

– Видела... Я говорила с ним.

– И – что?

– Ничего... Но Макс тут ни при чем.

Никита взял ее за руку:

– Послушай, Наташа, я же вижу – что-то случилось. Расскажи мне.

Наташа посмотрела в его глаза – зеленовато-карие, с лучиками ранних морщинок, и что-то дрогнуло внутри ее. Никита хотелее выслушать, в его любопытстве не было ничего праздного.

– Хорошо... – И она принялась рассказывать ему. Все, от самого начала, – о родителях, об Анне, о том, как после смерти матери Анна с Аркадием взяли ее к себе, о Насте... И о том, какой разлад в их семье произошел сейчас. Она коснулась даже тех матримониальных тонкостей, которые так раздражали Макса когда-то, потому что хотела, чтобы Никита увидел всю картину в целом. Очень подробно обрисовала ситуацию, которая возникла из-за Аркадия...

– И ты убежала, так ничего и не объяснив? – в конце ее рассказа воскликнул Никита. Взволнованный, он держал Наташу за руку, и в самые трудные моменты повествования сжимал ей пальцы, словно подбадривая ее.

– Да. Я не могла при Насте обвинять ее отца. Уж лучше пусть я во всем буду виноватой...

– То есть все поверили Аркадию, а не тебе? – уточнил Никита.

– Ага... – она с досадой смахнула с ресниц слезы. – И Анна, и Настя... Ты видел Настю, она славная... И теперь она черт знает что обо мне думает!

Никита разлил оставшееся шампанское в бокалы.

Не чокаясь, они допили его.

– Идем к ним, – вдруг заявил он.

– К кому?

– К твоей сестре и прочим... – Никита захлопнул ноутбук и спрятал его в рюкзак. Быстро расплатился по счету. – Ну, чего ты сидишь? Идем! – нетерпеливо воскликнул он.

– Зачем? – перепугалась Наташа.

– Затем, что все происходящее – ужасная несправедливость. Я сам скажу твоей сестре, что у тебя нет никакого романа с ее мужем. У тебя роман с другим человеком!

– С кем? – кое-как накинув куртку, Наташа побежала вслед за Никитой. Они выскочили на улицу, прямо в метель.

– Со мной!

– Куда ты? Ты же не знаешь, где они живут!.. – неуверенно крикнула она, хотя сейчас ей нестерпимо захотелось поговорить совсем на другую тему. «У тебя роман со мной», – вот что заявил он...

– Ну, так скажи, где! – Он махнул рукой, и перед ними тут же притормозило такси. – Какой адрес?

Наташа была вынуждена сообщить адрес.

Через пять минут они были уже у дома, в котором жили ее родственники.

– Никита... Я не уверена, что это удачная идея, – бормотала она.

– А по-моему, очень удачная! – упрямо возразил он. – Твоя сестра не поверила в мое существование – так вот он я, собственной персоной! И пусть ее Аркадий попробует при мне заявить, что это ты к нему приставала, а не он к тебе...

– Никита!

– Что?

– Но у нас с тобой нет никакого романа! – воскликнула она.

– Как это – нет? – искренне обиделся он. – У нас уже... – он принялся загибать пальцы, – август, сентябрь, октябрь, ноябрь... Наш роман уже длится целых четыре месяца! Это большой срок, между прочим!

* * *

Дверь им открыла Анна.

– Господи, Наташа... – сморщилась она, точно собираясь заплакать. – Зачем ты пришла... – И тут она увидела Никиту. – С кем это ты?

– С Никитой. Никита, это моя сестра Анна.

– С кем ты? – изумленно переспросила Анна, пропуская незваных гостей в квартиру.

– С Никитой! Настя дома?

– Настя внизу, у соседки... – растерянно произнесла Анна и крикнула в глубину квартиры: – Аркаша, ты где? Наташа пришла!

В коридор выскочил Аркадий, за ним, осторожно ступая, выглянул Цезарио Аттила Кристобаль Пятый – как и всякий представитель кошачьей породы, он отличался любопытством.

– Наташа... – побледнев, прошептал Аркадий. От волнения прядь волос моментально прилипла у него ко лбу.

– Послушайте, господа, – решительно заявил Никита. – Я вам хочу представить Наташу. Да-да, не удивляйтесь. Вы ее не знаете. Она очень милая девушка, неспособная никому причинить зла. Если она что-то делает, то только из благих побуждений. Правда, из-за этого частенько попадает во всякие неловкие ситуации...

– Как это мы ее не знаем? – вдруг перебил его Аркадий. – Это наша Наташа! А вот вы кто такой, простите?..

– Никита. Тот самый!

– Никита, пожалуйста... – Наташа схватилась за голову.

– Многоуважаемая Анна, – решительно продолжил Никита, обняв Наташу за плечи, – между вашим мужем и Наташей ничего не было и нет. Потому что такие, как Наташа, на подлости не способны... Елки-палки, да вы что, сами не знаете, что ли! – сердито закричал он. – Да таких, как она, – один человек на миллион! Это свинство – ее обижать.

– Мы и не обижаем... – пробормотала Анна, держась за ворот роскошного атласного халата, который словно ее душил. – Мы ее сразу же простили... Да, это было недоразумение!

– Многоуважаемый Аркадий, – Никита повернулся к Наташиному зятю. – А теперь, при мне, повторите всю ту чушь, что вы рассказали своей жене.

Аркадий, машинально потирая враз вспотевшие ладони, криво улыбнулся.

– Я не буду ничего повторять... – быстро проговорил он. – Кто вы такой вообще, чтобы лезть не в свое дело... Наши проблемы вас не касаются!

– Еще как касаются! – решительно произнес Никита. – Никто не защитит Наташу, кроме меня.

Анна молчала, переводя взгляд с одного мужчины на другого.

– Вот оно как... – усмехнулся Аркадий. – Сиротку пожалел, значит...

– Наташа обвинила моего мужа в таких грехах, которые... которые очень оскорбительны для него! – вдруг произнесла Анна громко. Кот, до того внимательно прислушивавшийся к разговору, вдруг прижал уши и удрал под шкаф. Скандалов Цезарь не терпел, и его в какой-то мере можно было считать барометром семейных взаимоотношений. – Она обвинила Аркашу в том, что он... проиграл все наши деньги, и дачу в том числе... – Анна снова замолчала, схватившись за горло.

– Аня, так оно и есть, – тихо сказала Наташа. – Ты ведь можешь это проверить!

– Я не буду ничего проверять! – задрожала та. – Я доверяю своему мужу!

– Аркадий, признайся, все равно правда выплывет наружу. И очень скоро! – умоляюще протянула Наташа руки к своему зятю.

– Я не понимаю, чего ты от меня добиваешься! – Аркадий отшатнулся от нее. – Ты... ты нам всю жизнь испортила! Ты... ты просто неблагодарная девчонка! Шантажистка – вот ты кто!

– Попрошу выбирать выражения... – угрожающе произнес Никита, но в этот момент в прихожую впорхнула Настя. Розовые брючки с бахромой, лиловая майка с Винни-Пухом...

– Наташа! – ахнула она то ли испуганно, то ли радостно. – И Никита тут... Привет, Никита! – И она ни с того ни с сего принялась пожимать Никите руку.

– Настя, марш к себе! – раздраженно скомандовал Аркадий.

– Сам марш, – огрызнулась девочка.

– Настя, ты как с отцом разговариваешь? – застонала Анна. – Боже мой, у меня голова на части раскалывается...

– Никита, пойдем, – вцепилась Наташа в своего спутника. – Все бесполезно, пойдем...

Она потащила его к двери.

– Настя, Наташа любит тебя, – обернувшись, решительно произнес Никита. – Она хорошая, и любит тебя больше всего на свете. Пожалуйста, верь ей! Пусть другие не верят, но ты – верь...

– Никита, не надо! – умоляюще тянула его Наташа.

* * *

Во дворе, у подъезда, они остановились.

– Ты не дала мне с ними поговорить! – сердито произнес Никита. – Еще чуть-чуть – и мы бы вывели Аркадия на чистую воду...

– Все бесполезно... – с досадой произнесла Наташа. – Анна не хочет ничего знать!

В этот момент из подъезда выскочила Настя в накинутой на плечи куртке.

– Наташенька, я тебе верю! – завопила она и бросилась Наташе на шею. – Честное слово, я тебе верю! Ты хорошая! Ты очень хорошая, и я тебя тоже люблю!