— Дженни, дорогая, твои ножницы замерли, — заметила со своего места за мольбертом Лавиния, рисовавшая горшок с примулами.

Долго ли она на него смотрит? Очевидно, достаточно для того, чтобы все успели заметить ее взгляд.

— Любопытно, что ваш племянник задумал устроить в саду? — Вполне невинный интерес, в котором Дженивра могла без стеснения признаться. Нет, она совсем не выглядит свихнувшейся вуайеристкой.

— Он сказал, что собирается подготовить к весне ближайшие к дому сады. — В голосе Мелисанды прозвучали взволнованные нотки, свидетельствующие о полном одобрении плана племянника. — Было бы так прелестно снова увидеть здесь цветники и прогулочные дорожки. Все будет как в старые добрые времена. Я готова отдать что угодно за одно последнее лето в настоящем саду.

Лавиния одернула ее, строго посмотрев:

— Не распускай сопли, Мелли, на нашу долю еще придется множество замечательных летних месяцев.

— О, безусловно, — отвернулась от окна Дженивра. — У нас столько планов на ближайшую ярмарку, дела постепенно идут на поправку. — Она показала рукой на балконную дверь. — Пожалуй, если вы не возражаете, я лучше выйду в сад и посмотрю, может, мне удастся что-нибудь посоветовать вашему племяннику. — Если он решил претворять в жизнь какие-то свои прожекты, связанные с управлением имением без ее предварительного согласия, самое время это обсудить. Бедивер не имеет права относиться к ней как к невидимке.

Летиция буквально засияла при мысли об открывающихся перспективах. Дженивра заметила, как в ее небесно-голубых глазах отразился целый ураган соблазнительных идей, ни одна из них не имела отношения к управлению имением. — О, конечно, пожалуйста, Дженни. Уверена, Эштон будет благодарен тебе за любой дельный совет.

Дженивра подхватила отделанную мехом мантилью и отправилась в сад, уговаривая себя не оборачиваться, поскольку слишком хорошо знала, что может увидеть удовлетворенные улыбки четырех пожилых леди, наслаждавшихся успехом своего своднического плана. Она вовсе не собиралась потакать милейшим старушкам на сей счет, при этом испытывая угрызения совести.

Ей казалось настоящим предательством скрывать от тетушек свою новую роль в управлении поместьем, однако Дженивра с ужасом представляла, насколько возрастут матримониальные поползновения последних, не говоря уже о том, что и Эш не преминет воспользоваться их усилиями. Лондонский повеса вполне способен подкупить старушек своим обаянием и манипулировать их надеждами на устройство совместного будущего двух близких им людей. Да, союз милейших старых леди и Бедивера — поистине смертоносная комбинация!

Дженивра осторожно ступала между рыхлыми кучами плодородной земли, стараясь обходить опасные места, — поведение, которое не помешает ей и в предстоящей беседе. Прошло некоторое время после оглашения завещания. И у нее, и у Эша была возможность осмыслить неожиданную новость, пришло время обсудить совместное управление имением. Он начал работы в саду без ее разрешения. Если она оставит это безнаказанным, кто знает, что в дальнейшем предпримет Бедивер, дабы избавиться от ее опеки?

Дженивра приподняла юбки, едва успев перепрыгнуть через очередную кучу вскопанной земли. Гораздо легче рассматривать Эша издалека в безопасном окружении тетушек, восхищаясь его мужским обаянием. Вблизи придется столкнуться не только с его симпатичной физиономией, перед ней предстанет Бедивер во всей красе, протяжные интонации нарочито небрежной речи, глаза, руки, которым известно все о том, как ласкать женщину. Не говоря уже о виртуозном умении играть на фортепьяно или тайнах, скрывающихся в глубине колдовских глаз. Почему он не вернулся раньше? И почему вообще покинул родовое поместье? Что произошло между ним и его отцом? Что он делал в Лондоне эти годы? Как все это повлияло на решение отца оставить ему только сорок пять процентов?

Вероятно, именно надежда отыскать ответы на непростые вопросы подгоняла ее. А может, и подспудное желание еще раз ощутить трепет, охватывающий ее в его присутствии. Его речи всегда были на грани приличия, все вокруг словно вибрировало от едва сдерживаемой внутренней энергии. Окутанный запретной атмосферой порока, Эш Бедивер стал одним из самых волнительных впечатлений Дженни за последние годы.

Эш увидел Дженивру и направился в ее сторону, подавая руку:

— О, Нива, позволь я проведу тебя, чтобы ты не упала. Мы не можем еще раз рисковать вывихнутой лодыжкой.

— Вы не замерзнете? — Дженивра протянула руку, вздрагивая под своей мантильей.

— Когда постоянно двигаешься, холода не ощущаешь, — пожал плечами Эш. — Что вас сюда привело?

Они успели перемолвиться не более чем тремя предложениями, а Дженивра подумала, что это самый приятный разговор между ними. Ей ужасно не хотелось портить его выяснением деловых отношений.

— Я пришла узнать, почему вы изменили решение. В последний раз, когда мы беседовали, вы полагали, будто работы по саду — напрасная трата времени.

— Я изменил точку зрения. Нынешнее состояние Бедивера не подходит для развлечений. — Его ответ прозвучал в лучшем случае уклончиво, верный признак того, что он что-то недоговаривает. Прежде чем она ответила, он подхватил ее под руку и двинулся с места. — Давайте посмотрим, что я тут задумал. Все очень просто по сравнению с вашими планами в Ситон-Холле. Всего лишь цветники и деревья, единственное, что можно сделать в этом году, учитывая приближение весны. В следующем году сделаю больше. Прямо сейчас я бы хотел сконцентрироваться на парадном подъезде к дому и том участке сада, на который открывается вид из гостиной, поскольку именно на это люди больше всего склонны обращать внимание.

— Мы, — поправила его Дженивра, прерывая беседу. — Вы имеете в виду, мы должны сконцентрироваться на парадном подъезде? — Она остановилась, давая ему возможность усвоить значение этого простого местоимения. — Я обладаю контрольным правом распоряжаться имением, нравится это нам обоим или нет.

Эш резко развернулся, встав с ней лицом к лицу, скрестив руки на груди.

— Что именно вы имели в виду этим напоминанием?

Дженивра твердо встретила его взгляд.

— У вас нет права произвольно принимать односторонние решения относительно поместья, не говоря уже о распоряжении финансами. Вы обязаны согласовывать со мной любые расходы. Вам, вероятно, известно, что финансовые ресурсы Бедивера ограничены. Мы должны принимать взвешенные решения относительно оставшихся средств. Мы вместе.

— Это мой дом. — У него непроизвольно задергалась челюсть. Короткое предложение выразило все. Он не потерпит, чтобы к нему относились как к напроказившему школьнику. Равно как и к попыткам чужачки оспорить его авторитет.

Дженивра смягчилась, положив руку ему на рукав:

— Я на него и не претендую, Эш. Но в данный момент нам надо действовать вместе.

— Что вы хотите, Нива? — поинтересовался Эш шелковым голосом.

Хочу помочь вам с садом. — Большой прогресс, если им удастся стать партнерами хотя бы в этом. — Расскажите о своих планах. Ваши тетушки уже успели поведать, как замечательно будет вновь прогуливаться по садовым дорожкам.

Они завернули за угол, и ветер утих.

— Я задумал соорудить здесь нечто вроде летней веранды или беседки, с розами и каменными скамейками. Хорошо бы устроить удобные местечки для тетушек, там бы они занимались рукоделием.

Дженивра недоверчиво уставилась на стоящего перед ней мужчину. Откуда он взялся? Это не тот Эш Бедивер, который совсем недавно играл соблазнительными словами и при каждом удобном случае бросал ей вызов своим неприкрытым цинизмом.

— Что вы думаете по этому поводу, Нива? Им это понравится?

— Думаю, очень понравится.

— А вам? Будете ли вы приходить летом к нам в гости, чтобы посидеть с ними в беседке и заняться тем, чем обычно занимаетесь? — При этих словах в его глазах мелькнул прежний озорной и соблазнительный зеленый огонек. Более мягкая версия привычного Эша Бедивера, но столь же обольстительная. — Конечно, вы можете помочь мне с устройством сада, Нива.

Она с тревогой ощутила, как его рука накрыла ее ладони, лежавшие у него на рукаве.

— Я собирался попросить вас об этом еще вчера на постоялом дворе, однако вы, похоже, были настроены отслонить мое предложение, и я решил, что будет лучше немного подождать.

Так это и было его предложение? Дженивра неожиданно почувствовала себя полной идиоткой. Она устроила ему неприятную выволочку за оскорбительное и непристойное, по ее мнению, предложение, а он лишь хотел получить от нее помощь в работах по устройству сада.

Дженивра коротко усмехнулась и покачала головой, не в состоянии взглянуть ему в глаза.

— Вы, наверное, решили, что я настоящая мегера.

— Я подумал, что вы женщина, вынужденная существовать в этом мире в одиночку. Вам пришлось научиться защищаться в отсутствие кого-нибудь, способного взять на себя решение этой задачи. И я восхищаюсь проделанной вами работой. — Он говорил спокойно, пальцем продолжая выводить привычные круги на ее запястье.

Она подняла глаза, на сей раз готовая встретить его взгляд.

— Думаю, это лучшие слова, что я слышала от кого-либо за долгое время. — Дженивра гордо выпрямилась и одарила его задумчивым взглядом. — Значит, мы становимся друзьями, Эш Бедивер?

Эш улыбнулся:

— Надеюсь, нет. Мужчина и женщина не могут быть друзьями, разве что совсем ненадолго.

— Интересно, почему?

— Все дело в интимной близости, Нива.

Вот теперь это был именно тот Эш, которого она знала. Следует ли возблагодарить небеса, что он не пропал?

— Очень плохо. А я надеялась, мы станем друзьями.

— Не следует на это надеяться, — с любезной улыбкой возразил Эш. — Дружба безопасна, Нива. Это маленькое обезличенное чистилище, в которое вы предпочитаете поместить себя, лишь бы только не признавать тот факт, что вас неудержимо влечет к кому-то. На вашем месте я бы надеялся на нечто большее. А теперь, прежде чем вы успеете ополчиться на меня за эти слова, вижу, вам очень хочется это сделать, давайте-ка взглянем на наш старый фонтан, и вы выскажете авторитетное мнение.

И на этой ноте снова вернулся дружелюбный Эш Бедивер, наиболее безопасный. «Нельзя не признать, в его словах содержится завидная правда», — подумала Дженивра. Безопасный, сочувствующий Эш, которого она впервые увидела сегодня, мило беседовал о садах и планах на будущее. Порочный Эш говорил о чувствах и нелицеприятных истинах, в которых Дженивра не желала признаться даже себе самой.

Фонтан выглядел пустым и грязным, за годы небрежения его чаша успела забиться сухими листьями.

— Он сейчас в плачевном состоянии, но, надеюсь, хорошая чистка поправит дело. — Эш наклонился и зачерпнул горсть коричневых листьев.

Дженивра кивнула:

— Если фонтан такой же, как в Ситон-Холле, у него, наверное, сломана подводка воды. Его надо тщательно отскрести от мха и ржавчины и поменять трубы.

— Мальчишкой я много играл у этого фонтана. — Ностальгические нотки, прозвучавшие в его голосе, застали ее врасплох. Она развернулась взглянуть ему в лицо, пытаясь вообразить этого взрослого мужчину ребенком.

— У вас была игрушечная лодка? — Дженивра мысленно представила его в матросском костюмчике.

— О да, целый корабль — четырехмачтовая шхуна. Моя радость и гордость. Я часами мог запускать ее в чаше фонтана. Иногда в теплые дни я и сам забирался с ногами в воду. — Эш нагнулся и подхватил еще горсть сухих листьев. — Странно, многие годы я и не вспоминал об этом. У Алекса тоже была лодка. Мы часто вместе играли, проводя славные морские сражения. — Голос его сорвался, он так и не успел закончить мысль. Однако Дженивра могла легко догадаться, где сейчас блуждают его думы. Эш Бедивер словно перенесся в те счастливые дни, когда они с братом носились по поместью, не помышляя о заботах и тревогах взрослого мира.

— Что же случилось с вашей лодкой, Эш?

Он перевел взгляд от нее на старый фонтан.

— Генри ее сломал.

— Случайно?

— Нет, намеренно. Алекс поставил ему за это синяк.

Дженивра задумчиво взяла в руки сухой лист от бортика фонтана.

— Вот почему вы не любите своего кузена? Он сломал вашу лодку? — Она кокетливо улыбнулась, однако Эш не принял ее игривого тона.

— Это не единственное, за что я его не люблю. Между нами много произошло, целая цепь событий привела к сложившейся ситуации. Но нам с Алексом всегда удавалось справляться с ним.

— Вы совсем как ваш брат, — пробормотала Дженивра. — Он часто рассказывал о том, как вы вместе росли здесь. — Она запнулась. Раньше они не обсуждали его брата, в тот вечер в оранжерее Эш очень резко отреагировал на ее попытку завести разговор об отце. На этот раз реакция Бедивера была совсем иной.