Второе послание от Эша. Чопорный официальный кремовый конверт с графской печатью прибыл спустя пару часов после ее возвращения домой. Содержание также было предельно формально. Бедивер выражал намерения посетить миссис Дженивру Ральстон в удобное для нее время, дабы обсудить взаимовыгодное для обоих предложение.

Если бы записки поступили от других адресатов или при иных обстоятельствах, Дженивру бы это не беспокоило. Вполне понятно, что Бедивер предполагает обсудить вопросы ведения хозяйства и положение дел поместья, вероятно, даже обговорить возможность займа. Спустя неделю после прибытия, полностью войдя в курс дел, обычный джентльмен был бы готов смириться с реальностью их партнерства и даже обнаружил бы в нем положительные черты. Однако не следовало обманываться, полагая, что к Эшу применима категория «обычный джентльмен», следовательно, у нее не было ни малейшего представления о том, что он ждет от этого визита. Они расстались в ссоре, в основе которой лежали причины делового характера, очень быстро ставшие личными.

Дженивра взглянула на стрелки часов. Еще только одиннадцать часов утра. У нее в запасе почти два часа. Оставалось ждать. Да, пожалуй, можно сменить платье. Небольшое, но полезное отвлечение.


Дженивра занялась туалетом. Переоделась в синее платье для приемов, отделанное изящным белым кружевом. Горничная уложила ее волосы в сложную прическу, создав именно тот образ, к которому стремилась Дженивра: респектабельная леди, уверенная в собственных силах. Она едва успела надеть маленькие жемчужные сережки, когда доложили о приходе Генри. Дженивра расправила юбку и перевела дух. Итак, началось.

Генри ожидал ее в гостиной и выглядел безукоризненно, словно с иголочки, в коричневых бриджах для верховой езды и синем сюртуке тончайшего сукна. Золотистые кудри были изящно уложены, в руках букет свежих цветов — необыкновенная редкость для последней недели зимы.

Дженивра приняла цветы, внутреннее беспокоясь о том, что они предваряют.

— О, цветы потрясающие, Генри. Я распоряжусь поставить их в вазу в гостиной. Они будут прекрасно смотреться в этой комнате. Где тебе удалось найти нарциссы в это время года?

— У моего друга зимняя оранжерея, — ответил он с беззаботной улыбкой. — Дом хорошеет просто на глазах, Дженни. Какие еще комнаты удалось закончить?

— Мою спальню и кухню. Остальные помещения на первом этаже будут завершены в течение месяца. — Дженивра присела и расправила юбки.

Разговор казался глупым и неуклюжим.

Генри откашлялся.

— Спасибо, что согласилась со мной встретиться. Я могу присесть? — Беннингтон с надеждой посмотрел на кресла, казалось, его нервы натянулись до предела. Он опять разыгрывает встревоженного и отчаявшегося ухажера. На этот раз уже с большим мастерством. Озарение настигло ее неожиданно, совсем как в последний вечер в Бедивере. Генри прекрасный актер. Какие еще роли он играл в течение их знакомства? Друга? Верного племянника, ревностно готового угодить больному дядюшке?

Дженивра искренне радовалась, что не замечала раньше его лицедейства. Она видела многие маски, но так и не познакомилась с подлинной сущностью. Дженни показалось, будто ее предали. Если догадки верны, Беннингтон намеренно обманывал се и тетушек. Единственным, кто не поддался на искусную ложь, оказался Эш. Дженивра почувствовала, как в голове тревожно звякнул колокольчик. Если Эш не обольщался на счет кузена, означает ли это, что и другие его умозаключения относительно его верны?

— Дженни, все еще сложнее, чем я думал, — начал Генри, и ее тревога усилилась. — Я понимаю, ты отклонила мое недавнее предложение замужества, но, надеюсь, пересмотришь свое решение в свете открывшихся фактов, которые могут сильно повлиять на твое положение. — Он произнес эти слова мягко, дружески, если бы не холодный блеск глаз. Дженивра постепенно училась читать то, что обычно скрывалось от постороннего взгляда, видеть мелкие трещинки и изъяны фасада, которых не замечала раньше, ибо не было повода заподозрить неладное.

— Что за факты, Генри? — Она едва поборола желание судорожно вцепиться руками в коленки. Предполагаемое разоблачение ужасно беспокоило, однако Дженивра постаралась не показать виду. Снова вспомнилось предостережение Эша о том, что, если он смог раскрыть ее тайну, Генри способен сделать то же самое.

Генри опустил глаза, пытаясь правдоподобно разыграть внутренние колебания. Он заговорил медленно, будто все еще пытаясь подобрать нужные слова:

— Мне стало известно, что кончина твоего супруга сопровождалась отвратительными подробностями.

Теперь пришло время Дженивре исполнить отведенную ей роль. Она небрежно взглянула на руки, покоящиеся на коленях.

— Сама его жизнь была отвратительной, неудивительно, что смерть не стала исключением. — Если Генри хочет ее напугать, ему придется высказать обвинения более конкретно. Осмелится ли милый золотоволосый мальчик?

— Отвратительные подробности касаются тебя лично, — внезапно решился на откровенность Беннингтон. — Я уверен, ты не захочешь пасть жертвой подобного рода слухов, даже если они не имеют под собой никаких оснований. Благодаря браку с джентльменом, принадлежащим к старинной уважаемой фамилии, ты будешь защищена от порочащих сплетен. Никто и никогда не осмелится тягаться с Бедиверами.

Значит, Генри все известно. Довольно предприимчиво с его стороны и совсем не в духе характера человека, которого, как казалось, она узнала за эту зиму. Дженивра окинула его пристальным проницательным взглядом:

— Вы пытаетесь склонить меня к браку шантажом, Генри?

— Дженни! Да как ты могла такое подумать? — Его потрясение выглядело вполне естественно, или, возможно, он смутился, пойманный на нечестной игре.

— Так что же? — не дала ему опомниться Дженивра. — Давайте называть вещи своими именами. Вам вежливо отказали, и теперь вы думаете добиться желаемого менее благопристойными средствами.

Генри поднялся, его душил гнев, на скулах заходили желваки.

— Я пришел сюда, чтобы поступить по чести и сделать предложение респектабельного брака, а вы относитесь ко мне как к собаке. — Рассчитанно-взволнованным жестом он шлепнул перчатками об ногу. — Похоже, мой кузен уже успел настроить вас против меня? Я же предупреждал вас, он так поступит, однако мои предупреждения, равно как и предложение, остаются гласом вопиющего в пустыне, — с презрительной насмешкой проронил Беннингтон. — Возможно, вы рассчитываете дождаться предложения от Эша, великого Бедивера. И быть может, так и случится, настолько отчаянно он старается не допустить меня до Бедивера. Ему было наплевать на него, пока он не обнаружил, что я хочу спасти имение, поддержать фамильные владения в тяжелые времена. Да, Эштон женится на вас, но только ради Бедивера, ради денег, не по любви. Он не способен быть верным. Эштон Бедивер самый неразборчивый бабник, которого я знаю. Не думаю, что такая леди, как вы, это потерпит. И все же, когда я предлагаю пристойный порядочный брак, вы отказываетесь.

Дженивра поднялась с диванчика. Рассчитанной вспышкой гнева Генри думал устрашить ее с высоты своего роста. Однако ее не так легко запугать. Она оперлась о низенький столик, стоявший между ними барьером.

— Я хочу, чтобы вы немедленно покинули мой дом, — произнесла она ровным голосом.

Представший перед ней Генри-хамелеон беспокоил своей способностью столь бессовестно примерять на себя чужие личины. Этот Генри был для нее незнакомцем, и она ему не доверяла. Он явился в качестве любезного жениха и внезапно превратился в разгневанного грубияна.

Генри придвинулся еще ближе, стол уже не сдерживал. Ей некуда было спрятаться. Дженивра гордо расправила плечи, напомнив себе, что в доме полно слуг.

Он протянул руку, чтобы коснуться ее щеки.

— Ты — ответ на сокровенные молитвы Эша. Он хочет жениться на тебе ради денег и поместья. Он уложит тебя в постель и бросит. Я же защищу от этой и всех напастей, моя сладкая.

Дженивра отбросила его руку, повторив:

— Я хочу, чтобы вы немедленно ушли.

— Попробуй заставь меня. — В голубых глазах Генри сверкнула настоящая жестокость, когда он схватил Дженивру за талию и притянул к себе. Ее пробила дрожь.

Он холодно усмехнулся и усилил захват:

— Возможно, стоит только попробовать то, от чего отказываешься, и ты изменишь свое мнение о браке. Я сделаю тебе приятно. Эш не единственный любовник в этом мире.

Дженивра со всей силы оттолкнула его, колотя кулачками его в грудь, правда, совсем не преуспела в своих стараниях освободиться. Она даже не догадывалась, насколько он силен.

— Оставь леди в покое, Генри. Она вполне недвусмысленно озвучила свои намерения, равно как и ты, — раздался ледяной голос.

Эш!

Генри отпустил так неожиданно, что Дженивра едва не упала на диванчик.

— Это не твое дело.

— Когда леди в опасности, это всегда мое дело. Похоже, мы уже через это проходили, Генри. — Эш оторвался от дверного косяка и мягкой уверенной походкой двинулся к центру комнаты, не сводя взгляда с кузена. Однако его слова были адресованы ей: — С тобой все в порядке, Нива?

— Да. — Затаив дыхание, она наблюдала, как мужчины принялись кружить друг вокруг друга в хищном танце. Комната явно им слишком мала. Перед внутренним взором Дженивры промелькнули картины фатальных разрушений в недавно отремонтированной гостиной.

— Ты ведь помнишь дочку помещика, а, Генри? — произнес Эш холодным насмешливым тоном.

В руке Генри из ниоткуда появился нож. Дженивра подавила крик, но Эш оказался быстрее. Тем же самым едва заметным движением, что она видела у мавзолея, он достал нож из-за голенища сапога. Это немедленно охладило Генри.

— Ну что, теперь мы на равных, братец? — холодно заметил Эш, сжимая в руках нож, полностью сконцентрировавшись на противнике. — Я не боюсь схватки. Насколько помню, в последний раз я вышел победителем.

О господи! Они собираются сражаться за нее на ножах в ее уютной гостиной. Дженивра вовсе не желала драки, но была не в силах ее остановить. Она не трусиха, но только дурак встрянет между мужчинами с ножами. Дженивра подавила вздох и забилась на диванчик, подальше от опасностей смертельной схватки двоюродных братьев.

Взгляд Генри дрогнул.

— Ты ведешь себя непозволительно для джентльмена, и я не собираюсь в этом участвовать. — Поступок труса, всегда выбирающего самый легкий путь.

Дженивра перевела дух. Если у Эша есть хоть капля здравого смысла, он позволит Генри вежливо удалиться. И действительно, Бедивер спрятал нож в сапог и одарил кузена тяжелым взглядом. Генри ничего не оставалось, как покинуть комнату, даже не попрощавшись.

Только сейчас Дженивра заметила, что Эш явился к ней с визитом, одетый весьма торжественно и элегантно. Белые бриджи заправлены в начищенные до блеска сапоги. Пальто сияет роскошными пуговицами, а видневшийся из-под него синий сюртук отделан золотым шитьем, подчеркивающим широкие плечи. Рубиновая булавка скрепляла снежно-белый галстук, изящно повязанный поверх V-образного выреза шелкового жилета. Его вид ошеломлял даже в подобных печальных обстоятельствах.

Эш заметил ее пристальный взгляд.

— Положение обязывает, так, кажется говорят?

Ох, равно как и обуславливает направление, которое могла принять их встреча. Сначала формальное послание, потом торжественный и чопорный вид… Похоже, Эштон Бедивер намеревался придать своему визиту официальный статус, что обеспокоило ее еще больше. Что он хочет этим сказать?

— Мои глубочайшие извинения, Нива. — Эш кратко поклонился. — Прекрасные женщины часто пробуждают в мужчинах самое худшее.

— Как и деньги, — с определенным хладнокровием заметила Дженивра, немного придя в себя. — Я не настолько наивна, чтобы поверить, будто вы с Генри сражались ради меня. — Они сражались за ее деньги, понимая, что победивший получит контроль над Бедивером. То, что раньше было известно только им, но не афишировалось, наконец-то вышло наружу.

Эш, казалось, не обратил внимания на заявление, самовольно уселся в кресло и пристально взглянул на нее.

— Прекрасно, в таком случае вы понимаете, почему теперь настоятельно необходимо, чтобы мы с вами, ради нашей же пользы, как можно скорее заключили брак.

Глава 16

— Теперь вы поверили мне относительно Генри? — спросил Эш, когда ее потрясение немного ослабло. — Генри собирался обманом завлечь вас к алтарю, и все ради собственной жадности.

— В таком случае чем вы от него отличаетесь? — холодно проронила Дженивра.

— Не смешивайте меня с такими, как он. — Эш едва сдерживал негодование. — Я был честен с вами. Он же явился сюда с лживыми предложениями вечной любви и серьезных отношений. Влюбленный мужчина никогда не будет вести себя столь навязчиво и неуважительно по отношению к леди. Я ничего не скрываю от вас, Нива, не делаю из своего предложения большего, чем оно есть на самом деле. Взаимовыгодная сделка, брак по расчету. Стоит только мне стать официальным опекуном и владельцем большей части в долевом управлении поместьем, у Генри не останется причин вам докучать. Вы будете в безопасности, а ваши неудобства вознаграждены возможностью скорого получения графского титула.