— Я не знаю, что делать, — неловко произношу я. — Извини. Мне никто не объяснил. Я спрашивала Изабель, но она ничего не рассказала. А маму я спросить не могу.

Он вздыхает, словно это еще одна неприятная обязанность, наложенная на него нашими родителями.

— Не делай ничего, — говорит он. — Просто лежи там.

— Но я…

— Ты будешь лежать там и ничего не будешь говорить, — громко повторяет он. — Самое лучшее, что ты можешь сделать для меня сейчас, это замолчать. И не напоминай мне, кто ты такая, я не могу смириться с мыслью, что…

А затем он поворачивается и падает на меня всей тяжестью своего тела, погружается в меня, словно желая проткнуть меня насквозь.